Но девушка уже вырвалась из папиных объятий и шагала к цеппелину все быстрее и быстрее.
– Варя, что ты делаешь?! – Мирон попытался преградить ей дорогу.
– Это наш единственный шанс! Иначе нам никак не выбраться!
– Но ведь это ловушка! – возразил Чеслав. – Он военный, из воздушных отрядов. Разве можно ему верить?
– Варя, что ты творишь? – крикнул Захар. – Это же тот самый…
– Он один! – через плечо бросила девушка. – А нас – в девять раз больше! Чем мы рискуем?
Беглецы обменялись тревожными взглядами и поспешили за Варей. Чеслав и Мирон взвалили на плечи обессилевшего Дария. Захар вел под руку перепуганную маму, а Дара с Ксандрой замыкали процессию, готовые в любой момент отразить атаку.
Только бы успеть, только бы успеть! Варя ускорила шаг. Внутри нее росла и крепла уверенность, что она делает правильный выбор, хоть он и выглядит полным безумием.
Варю вела неведомая сила. Кажется, эта сила проснулась в ней еще в лаборатории номер четыре, когда девушка согласилась отдать господину Н. механическое сердце, когда почувствовала, как замедляют ход шестерни и клапаны в ее груди, когда, провалившись в небытие, сумела разбудить дремлющего Голема. Или раньше – когда она отказалась оставить Захара в Цареграде и, облачившись в черное, появилась на зимнем балу?
Со всех сторон послышался топот – Блюстители уже обогнули машину, но еще не успели понять, что беглецы вот-вот исчезнут с площади.
– Быстрее же! – Варя уже стояла у дверки, ведущей в гондолу цеппелина, когда Глеб протянул ей руку.
Хватаясь за прохладную ладонь, Варя успела заметить, что юноша мало похож на себя прежнего. Волосы собраны в неаккуратный хвост, под глазами – темные круги, губы искусаны. Небесно-голубой мундир с приколотой на груди серебристой эмблемой – распахнут, из-под него торчит неглаженая рубашка.
Князь, а за ним и все остальные тоже взошли на борт. Мастера окинули рубку критическим взглядом. Под выпуклым лобовым стеклом поблескивала приборная панель из красного дерева. Штурвал, похожий на два изогнутых рога, окружали рычаги, колеса и поворотные ручки. По стенкам из клепаных металлических пластин змеились трубы с вентилями, клапанами и манометрами. Позади, за приоткрытой низенькой дверкой, виднелась узкая незаправленная койка и дальше – технический отсек с внушительным паровым котлом.
– Кажется, успели, – выдохнул Глеб, захлопнув дверь и повернув до упора массивный вентиль.
– Ты что, управляешь машиной один? – вскинула брови Дара.
– Должен быть помощник. Но в этот раз… – Глеб замялся и отвел взгляд. – В этот раз пришлось одному.
– Зачем вы нам помогаете? – Мирон пристально посмотрел на юношу. – Вы офицер гардарийского флота. Вы давали присягу…
– С тех пор я слишком много узнал, – Глеб начал с силой тереть шею.
– Вы уверены в том, что делаете?
– Д-да, – юноша посмотрел на Варю грустным извиняющимся взглядом.
– Вы отвезете нас в Вышеград? Мы дадим координаты, – голос Мирона звучал требовательно, но в глазах читалась тревога.
– Разумеется! – чересчур бодро откликнулся Глеб.
Холодное и недоброе предчувствие закралось в Варины мысли.
– Их нет! – донеслось снаружи. – Куда…
– Нужно поднять машину в воздух! – засуетился Глеб. – Пока они не поняли, что вы здесь. Но я не знаю как. Мощности двигателя должно хватить, а вот подъемной силы…
– Мы поможем! – перебил его Мирон. – Сделаем все, что в наших силах.
Глеб рассеянно кивнул и зашагал к приборной панели. Поднял несколько рычагов, вдавил до упора большую медную кнопку. Пол под ногами беглецов заходил ходуном, стены загудели – под хвостом цеппелина проснулись двигатели, завращали лопастями два больших винта.
– Лейтенант Владыкин! – Голос полковника за толстым, задраенным корпусом цеппелина звучал глухо. – Что у вас происходит?
Варя с тревогой посмотрела на юношу. Он стоял к ней спиной, крепко ухватив штурвал, но даже не пытался потянуть его на себя. Мастера начали переглядываться и схватились за ключи и остографы. Ксандра потянулась к широкому патронташу с колбами.
– Где они? Где изменники?! – На дверь обрушились тяжелые удары. – Они там, на борту? Немедленно открой!
Спину Глеба буравили тяжелыми взглядами. Паника нарастала.
– Что ты задумал?! – Корпус сотрясался от ударов. Через смотровое стекло Варя увидела, что цеппелин окружен черной непоколебимой стеной Блюстителей. – Ты хоть понимаешь, что со мной сделают?!
Глеб застыл с низко опущенной головой. Костяшки его пальцев, сжимающих штурвал, побелели.
Мирон обхватил голову руками. Захватить управление цеппелином будет несложно, но его собьют, не дав вылететь из Цареграда!
– Я приказываю, лейтенант Владыкин! – Полковник перекрикивал нарастающий рев моторов. – Покиньте кабину и сдайте пленников. Их нужно передать Магистру. Особенно эту тварь…
Глеб повернулся и, положив руку на револьвер, двинулся к Варе. Глаза, темные, запавшие, подернулись пеленой – Глеб смотрел на девушку и одновременно сквозь нее. Варя отшатнулась, князь схватил ее за руку и попытался спрятать себе за спину.
В этот момент Глеб вдруг сделал шаг в сторону, крутанул вентиль на стене и рывком распахнул дверь – да так, что Владыкин-старший отскочил назад на пару шагов.
– Полковник… – Глеб отсалютовал отцу.
– Сын! – задыхаясь от злобы, прошипел Владыкин. – Какого черта ты опять меня позоришь?! Выполняй приказ, иначе…
Но юноша потянулся к груди, сорвал с мундира начищенный серебряный значок и, посмотрев на него в последний раз, швырнул в открытую дверь.
– Разве я вам сын? – процедил он, отступая на шаг. – Вы же сами сказали, что нет.
Полковник выпучил глаза, шумно втянул в себя воздух и кинулся было к сыну, но тот с силой захлопнул дверь и повернулся к беглецам. В полной тишине юноша прошел к панели управления и опустился на вращающийся стул.
– Что-о-о?! – снаружи донесся животный рык. – Ты, мелкий мерзавец! Чертов недомерок! Как ты посмел?! Я из-за тебя под трибунал пойду!
Глеб молчал, скулы у него напряглись.
– Преступников – сдать! Ты слышишь?! Это приказ, ты обязан подчиняться!
Юноша рванул штурвал на себя. Еще громче взревели моторы.
– Ты и до реки долететь не успеешь, как тебя собьют, идиот! С кем ты спутался?! Не позволю!
Из дымоотвода повалили грязно-серые облака. Цеппелин вздернул нос, пытаясь оторваться от земли. Мирон, Чеслав и Дара завращали ключами. Основа пришла в движение, завибрировала – и вот машина качнулась, приподнялась над площадью и начала набирать высоту.
По кабине прошел шумный вздох. На лицах вспыхивали несмелые улыбки.
– Трос! – завопили снаружи. – Трос держите! Не дайте им взлететь!
Что-то лязгнуло по корпусу гондолы. Глеб чертыхнулся и до упора потянул штурвал на себя. Цеппелин взмыл вверх, но через мгновение машину с силой тряхнуло – так что все, кто был на борту, попадали на пол.
– Они привязали нас! Зацепили трос за причальное кольцо! – Захар сумел подняться на ноги и, кусая губы, смотрел в боковое зеркало.
Цеппелин продолжал шумно вращать винтами, но не мог подняться выше чем на несколько метров – гайдроп надежно держал стальную махину на привязи. Нос дирижабля качнуло вниз. Сквозь смотровое стекло Варя увидела, как Блюстители и офицеры, добравшись до второго троса, вшестером тянут его к кольцам, вделанным прямо в гранитную брусчатку площади.
Еще немного – и вся эта черная толпа притянет цеппелин к земле, взломает дверь и хлынет в кабину. Глеб, ударив по штурвалу, взвыл от отчаяния.
Снаружи донесся крик, полный ужаса и ярости. Варя и почти все Мастера кинулись к окну. Тсорн сумел вырваться от Блюстителей и, добравшись до цеппелина, отшвырнул в сторону полковника Владыкина и несколько черных мундиров. Исполин прихрамывал, его тяжелый скелет в нескольких местах проглядывал наружу.
– Отойди! – прогремел он.
И, пока Владыкин-старший, мотая головой, приходил в себя, Голем в три прыжка оказался у натянутого троса и ухватил его огромными кулаками.
– Арррргх… – На груди и плечах Тсорна ярко вспыхнули голубые жилки. Под слоем глины задрожали толстые металлические сухожилия.
Стальные волокна троса одно за другим начали лопаться, и вот в руках у великана оказались две разорванные половины.
«Лети. Спасайся. Я останусь здесь», – Тсорн повернул голову к окну, его мерцающие глаза встретились с Вариными, блестящими от подступивших слез. Губы у великана не шевелились, но девушка слышала его слова внутри себя – так, словно он произнес их вслух.
– Не надо! – прокричала Варя, в отчаянии протягивая Голему руку. Но она уже понимала, что Тсорна нельзя поднять на цеппелин, нельзя забрать с собой – он слишком огромен. А значит…
«Я не боюсь, ведь я – ярость».
– Огонь открыть! – ревел полковник, поднявшись на ноги. – Он сейчас меня убьет! Схватите его! Машину задержать!
К Голему со всех сторон бежали Блюстители и оставшиеся офицеры. Вновь загремели выстрелы.
Но великан уже отпустил трос, и цеппелин взмыл над площадью.
– Не смотри, Варя, не надо! – Князь Кручинин тянул девушку за руку, оттаскивая от окна.
Там, внизу, могучее тело Тсорна разрывало множество пуль. Блюстители черной волной нахлынули на него и, скрутив ремнями, повалили на землю. Исполин рычал, пытаясь вырваться, отбросить врагов. Но их было слишком много, и последнее, что увидела Варя, – это многоголовая черная масса, сомкнувшаяся над Големом, как густая вязкая грязь.
«Я помог тебе, Варя?»
И нить, связывающая ее с Тсорном, оборвалась.
– Папа, он…
– Тише, тише, я знаю!
Варя задыхалась от слез в папиных объятиях. Снова вернулась мучительная давящая боль в груди. Сердце, все замедляясь, отстучало несколько сбивчивых ударов и замерло.
«У меня больше нет ключа…» – девушка в ужасе открыла рот, чтобы глотнуть побольше воздуха. Мир вокруг нее расплывался. И когда цеппелин, взмыв над стенами и башнями, устремился прочь из Цареграда, Варя, белая как летящий в стекло снег, закрыла глаза и обмякла в руках князя.