Несмотря на видимую выгодность для населения этого вида поставки верблюдов, туземное население весьма неохотно ставило их с наймом помесячно для военных экспедиций, большей частью в Азии весьма отдаленных[80].
Население на опыте убедилось, что весьма малое число из нанятых верблюдов не погибает в отрядах, а получение за них денег сопряжено с немалыми затруднениями. Поэтому при невозможности нанять верблюдов помесячно приходилось иногда собирать их реквизиционным порядком. При этом неизбежными становились побеги туземцев-лаучей и увод ими верблюдов. Гораздо охотнее туземцы ставили верблюдов для продажи. При необходимости закупать тысячи верблюдов обыкновенная цена на них весьма возрастала, даже удваивалась, а при неопытности приемщиков киргизы сбывали слабых и старых верблюдов.
После неудачи наших войск в 1879 году киргизское население не согласилось ставить верблюдов для новой экспедиции с помесячной для них платой, боясь туркменов, которые, по вражде с киргизами, убивали всех лаучей, попадавших в их руки; поэтому приходилось образовывать транспорт главным образом покупкой верблюдов.
Общее количество верблюдов в наших азиатских владениях приблизительно составляет до 400000 голов, представляющих стоимость около 17 миллионов рублей, но они разбросаны на огромном пространстве от Оренбурга до Омска по долинам Сыр- и Аму-Дарьи.
Для формирования транспортов для экспедиции нельзя было ограничиться средствами только ближайшего к Каспийскому морю района. Собственно, в Закаспийском крае наибольшее число верблюдов находилось у киргизов Мангышлакского полуострова.
Что касается туркменов-иомудов Красноводского приставства, то у них осталось ничтожное число верблюдов; лишь туркмены, кочующие по Атреку, могли поставить 3–4 тыс. верблюдов. Отсюда видно, что необходимо было обращаться за наймом верблюдов в Оренбургский и Туркестанский военные округа, хотя привод их оттуда требовал много времени и вызывал, таким образом, затяжку экспедиции.
Принимая во внимание весьма значительную убыль верблюдов, неизбежную при военной экспедиции, генерал Скобелев определил общую потребность верблюдов в 18–20 тыс. голов. При этом он рассчитывал иметь возможность быстро пополнять убыль их и заменять истощенные транспорты свежими.
Решено было добыть верблюдов в следующих районах:
1) Купить у туркменов, кочующих по Атреку, 2000 верблюдов.
2) Купить на Мангышлаке у киргизов 3000 верблюдов.
3) Заключить контракт с купцом Мяконьковым на поставку 6000 верблюдов от Оренбургских киргизов, по 110 рублей за верблюда, с поставкой их в Нилене-Эмбинский пост, откуда эти верблюды должны доставляться в Красноводск уже ведением военного начальства.
Вместе с этими верблюдами в Красноводск должны быть доставлены 1200 юламеек и 200 юрт[81].
4) Заключить контракта с купцом Громовым на поставку в Красноводск 5000 верблюдов из Бухарских и Хивинских владений, с помесячной платой за каждого по 25 рублей.
На каждых 5—б верблюдов рассчитывалось по одному лауче.
Все эти верблюды должны были прибывать в весьма различные и отдаленные сроки. Ранее других могли начать перевозку тяжестей, для перенесения базы в Вами, только верблюды, ожидаемые с Атрека.
Вопрос о том, как надлежит бороться, чтобы уменьшить неизбежный в военной экспедиции падеж верблюдов, весьма беспокоил генерала Скобелева.
Обыкновенно этот падеж при продолжительных экспедициях достигает колоссальных размеров. Так за время Хивинской экспедиции мы потерями 15000 верблюдов. Англичане за время последней Афганской войны потеряли 60 000 верблюдов.
Собственно, в Закаспийском крае за экспедицию 1879 года и движения по степи с 1869 года мы потеряли свыше 5000 верблюдов.
Какие же были причины такого падежа? Почему при движении коммерческих и военных грузов в мирное время верблюды проходят тысячи верст и несут грузы до 18 пудов с самой ничтожной потерей, даже поправляясь в пути? Почему если верблюды попали в отряд или транспорт, двигающийся при военной обстановке, т. е. при ожидании нападения днем и ночью, они быстро слабеют, несут только половинный против купеческих караванов груз и наконец дохнут?
Для уяснения этого весьма важного вопроса надлежит привести хотя бы самые краткие сведения о верблюде, этом корабле пустыни.
Главная масса верблюдов – двугорбые. Одногорбые (нары) крупнее, сильнее, но хуже переносят холод и лишения.
Нрав верблюда спокойный, добрый, послушный. Продолжительность жизни от 20–25 лет.
При нахождении в табунах пастьба верблюдов начинается с рассвета. Любимые для них травы суть разного рода солянки: биргунь, джантак и полынь. Они едят также камыш, гребенщик, молодой саксаул. Верблюд пасется и зимой, если снег не покрывает травы. Верблюды любят пастись в одиночестве, поэтому на свободе при пастьбе они занимают обширные районы.
Поить верблюда надо ежедневно, причем он выпивает 3–4 ведра воды[82].
С закатом солнца верблюды пригоняются к аулу и укладываются в несколько рядов. Зимою разрывается снег, а если земля мерзлая, то под верблюдов подкладывается камыш или кошма.
Верблюжье седло состоит из кошемной, кольцеобразной подушки, двух палок, привязанных к ней, и двух подпруг. Верблюд может нести на себе от 12 до 16 пудов в двух тюках, а в купеческих караванах до 18 пудов. Оба тюка должны быть равны по весу и по возможности по объему. Каждый тюк не должен быть длиннее сажени, при ширине до 1 И аршина и толщине до 1 аршина.
При вьючке верблюда подводят к тюкам и кладут задом к ним. Затем надлежащим образом подготовленные тюки приподнимаются несколькими человеками и надвигаются на спину верблюда. Поднятый верблюд приподнимает с собою и назначенный ему груз.
Ход верблюда без вьюка – около 5 верст в час; с вьюком – около 4 верст в час. На ходу верблюды щиплют корм. Для движения их привязывают один к другому – от 5 до 15 голов в один ряд.
При коммерческом движении на каждых 8—10 верблюдов необходимо иметь одного верблюдово-жатого, называемого в Азии лауча. В военных отрядах лаучей желательно рассчитывать по одному на 6 верблюдов.
Лучший грунт для движения верблюдов – это песок, не особенно глубокий. На глинистом грунте после дождя или в гололедицу, а также на спусках и подъемах верблюд легко скользит и падает. На каменистом грунте – стирает свои мягкие подошвы. Через неширокие речки верблюды проходят вплавь (без вьюков).
Привалы для верблюдов меньше 3–4 часов вредны, ибо в течение например, 2–3 часов он ни отдохнуть, ни поесть не успеет, ибо для пастьбы их надо развьючить, причем при большом числе верблюдов из 2–3 часов привала на корм останется очень мало времени, ибо за час до выступления с привала верблюдов придется начинать снова навьючивать.
Ежедневный переход для верблюда следует считать 25–30 верст. При этом желательно выступать с рассветом и к полдню приходить на ночлег. Если день был жаркий, то по развьючке проваживают их 20–30 минут и уже затем выпускают на пастьбу. Перед закатом солнца верблюдов собирают, поят и укладывают спать. В жаркие дни или в ожидании безводных переходов верблюдов поят два раза: через час по приходе на ночлег и другой раз – перед тем, как укладывать спать. Сильные верблюды при следовании караванами делают без утомления несколько переходов подряд по 40–50 верст в летние сутки. Выступают с рассветом и идут безостановочно 5—б часов, после чего остановка с пастьбой 3–4 часа. Затем оканчивают переход до заката солнца. Пасутся до наступления темноты, а если есть луна, то до тех пор, пока сами не станут ложиться. На ночь непременно их поят. При таком движении надо делать одну дневку в неделю. При сильной жаре большую часть перехода делают ночью; отдыхают и кормятся днем.
Верблюд неприхотлив на воду, он пьет охотно солоноватую и горьковатую воду из колодцев. Верблюду, как сказано выше, надо от 3-х до 4-х ведер воды ежедневно. В пустыне верблюд может пробыть 2–3 дня, и даже до 5 дней, а в холодное время и без вьюка до б—7 дней, без воды; после чего верблюд выпивает до 8 ведер воды, но припускать их к ней необходимо постепенно.
Обращение с верблюдами должно быть ровное и спокойное. Крики и побои вызывают в верблюде испуг; верблюд ложится, отчаянно кричит и часто не встает, несмотря ни на какие усилия и побои, чтобы поднять его.
Неутомимые и сильные при мирных передвижениях, верблюды быстро теряют силы и гибнут, попав в военные отряды.
Прием верблюдов, раздача их в части, первый ночлег и первая вьючка, большей частью в темноте и редко вполне удачная, долгое ожидание навьюченных верблюдов без движения, пока происходит вытягивание колонны – все соединяется, чтобы сделать уже первый переход весьма утомительным. Военный груз из мешков с солдатскими вещами, котлов с кухнями, инструментов, бочонков воды, офицерских вещей, запасных материалов и проч. редко может быть утюкован в удобные для верблюда вьюки. Эти бесконечные узелки, угловатые тюки, твердые предметы совсем не походят на ровные, правильные тюки хлопка, зерна или ящики торговцев. Удобнее других грузов вьючатся (при помощи особых лесенок) ящики с патронами или снарядами.
Два тюка разного веса и разного объема сползают на одну сторону, болтаются, набивают спину. Верблюды развьючиваются, падают.
Груз по большей части в первые переходы выше назначенной нормы, а при валовой поставке попадаются и слабые верблюды, которые с первых же переходов начинают приставать; их развьючивают, накладывая груз на более сильных. Добавим, что войска, занятые своими нуждами, охотно верят, что верблюд способен некоторое время оставаться без пищи и питья.
Выступив голодные, верблюды часто приходят на первый ночлег к ночи, долго стоят, передвигаются с места на место и затем развьючиваются.
Все люди устали, все утомлены, тем не менее приказание выгонять верблюдов на пастьбу дано и исполняется. Но, в