Рендаш перевел взгляд на душ. Пока у него была возможность, он намеревался использовать это время на полную катушку. Он подошел к душевой, открыл дверь и нырнул внутрь.
Горячая вода и насыщенный паром воздух были успокаивающими, и намного ближе к климату его юности, чем все, с чем он сталкивался на Земле до сих пор. Он надеялся вернуться в те влажные джунгли с женщиной, что стояла перед ним.
Он наблюдал, как вода стекает по ее коже, прослеживал путь капель вниз по спине, по изгибу ее задницы и бедер. Она стояла под падающей водой, закрыв лицо руками, и никак не показывала, что знает, что он присоединился к ней.
Несколько мгновений он довольствовался тем, что любовался ею. То, что она не осознавала собственной красоты, казалось ему преступлением. То, что ее предыдущие пары не говорили ей об этом каждый день, только свидетельствовало о бесчестии и слепоте мужчин, которых она знала.
Рен подошел к ней сзади. Он положил нижние руки ей на бедра, а верхними обхватил ее, положив на груди.
Она вздрогнула, прижавшись к нему с резким вдохом.
— Я не знала, что ты здесь, — сказала Зои, откидывая голову ему на плечо, чтобы взглянуть снизу вверх.
— Я тебе не мешаю? — спросил он, взяв каждый из ее сосков большим и указательным пальцами.
— Нет, — Зои закрыла глаза и прислонилась к нему, прижимая свои груди к его рукам. — Вовсе нет, — продолжила она, затаив дыхание.
Медленно одной из нижних рук он скользнул по передней части ее бедра, кончиками пальцев коснувшись островка волос у таза.
— Ты сегодня рано проснулась.
— Я не смогла снова заснуть.
Рен наклонил голову, коснувшись губами уха, и понизил голос.
— Неудача с моей стороны. Если ты испытываешь беспокойство, я должен сделать все возможное, чтобы исправить ситуацию и помочь тебе расслабиться.
Она издала низкий стон, когда он скользнул пальцами в ее гостеприимный жар и погладил клитор. Зои подняла руку, обхватила его голову, чтобы ухватиться за гребень, и покачала бедрами под его рукой.
— Тебе хорошо, куния? — спросил он.
— Да, — прохрипела она. — Не останавливайся.
Зои не нужно было умолять. Рендаш так сильно жаждал ее удовольствия, что не остановится, пока она не кончит — если он вообще остановится. Он притянул ее к себе задом, прижимая пульсирующий член к ее спине и продолжая ласкать. Вращение ее бедер создавало сладостное давление вдоль его члена. Вскоре его собственное дыхание стало прерывистым.
Она застонала и выгнулась навстречу ему. Ее бедра задрожали под его рукой, красноречивый признак того, что она была близка.
— Рен, ты нужен мне. Я хочу чувствовать тебя в себе. Сейчас же. Пожалуйста.
Он издал глубокое грудное мурлыканье, и, изнывая от собственной потребности, с радостью дал бы ей то, что она хотела… но предвкушение часто усиливало ощущения, когда наконец даровалось освобождение.
— Скоро, — сказал он, усиливая давление пальцев. — Ты не готова, маленький человечек, и я хочу сначала услышать, что тебе приятно.
Ее стоны наполнили душ, а тело отчаянно двигалось на его руке. Когда Зои кончила, ее рот открылся в беззвучном крике, и только усилившиеся толчки заставили крик удовольствия вырваться из ее горла. Она вцепилась в него, когда ее лоно покрыло его руку нектаром, который немедленно смешался с текущей водой. Ее колени подогнулись, но он поддержал ее бедром и продолжал ласкать, пока ее крики не стихли.
Зои глубоко вздохнула, ее конечности слегка дрожали.
Развернув, Рен поднял ее, прижал к стене, раздвинув ноги, и вошел в нее, его член глубоко погрузился в гостеприимный жар. Она ахнула, встретив его пристальный взгляд полуприкрытыми глазами. Он оперся верхними руками о стену и сжал ее ягодицы нижними. Ее бедра сжали его талию.
— Трахни меня, — умоляла Зои. — Трахни меня жестко. Я хочу все, что ты можешь дать, — она прикусила его губу. — Не сдерживайся со мной. Я не сломаюсь, Рен.
Ее слова взорвались внутри него, как бомба, разрушив последний барьер между контролем и инстинктом. Он толкался в нее снова и снова, упиваясь ее жаром, ее напряженностью, нарастающим удовольствием и давлением внутри него. Это было потакание первобытным инстинктам, той стороне Рена, которую невозможно было искоренить, независимо от уровня развития его народа, той части, которая всегда будет жить в сердцах всех алигарийцев.

Он шипел и рычал в ответ на ощущения, издаваемые им звуки смешивались с ее криками, которые подчеркивали каждый из его яростных толчков. Ее ногти вцепились в него, не настолько сильно, чтобы пробить чешую, но достаточно, чтобы уколоть болью, только усиливая его потребность в ней.
Тело Зои напряглось, и она закричала, обдавая его жаром, когда кончила.
— Ты моя, — прорычал он ей в шею, в последний раз дернув бедрами, прежде чем крепко усадить ее на свой член. Ее лоно напряглось вокруг него, внутренние стенки сжались, чтобы втянуть его глубже. Ее соки омывали его член и стекали по бедрам.
В этот момент Рен взревел в собственном оргазме. Нарастающее давление взорвалось, сотрясая его, и вызвало ставшую уже знакомой волну в груди, которая послала огонь по всему телу. Член раскрылся, и его стебель выдвинулся вперед, чтобы вцепиться в нее и влить семя в ее лоно. Чувствительная, мягкая кожа стебля коснулась ее внутренних стенок, поднимая удовольствие на новые высоты.
Он прижался своим лбом к ее, оскалив зубы в рычании и прижимаясь к Зои бедрами. Каждое ее движение, каким бы незначительным оно ни было, вызывало новую волну экстаза.
Руки Зои ослабли на его шее. Она успокаивающе провела ладонями по его спине и плечам, издавая удовлетворенное хмыканье.
— Я думаю, что теперь должным образом расслаблена, — сказала она, улыбаясь.
— Правда? — он поцеловал ее в щеку, подбородок и, наконец, в губы.
— Ммм, — Зои подняла голову и посмотрела на него. Ее глаза были яркими, зрачки большими. Она обхватила его подбородок и провела большим пальцем по нижней губе. — Мне нравится, когда ты отпускаешь себя.
Кончиками пальцев он убрал пряди мокрых волос с ее лица, заправив их за округлое ухо.
— Только для тебя, куния. Все, что угодно для тебя.
Зои приблизила свои губы к его в нежном поцелуе.
— Куния, — когда она отстранилась, игривость исчезла, оставив что-то более мягкое, глубокое, более сильное в ее глазах, что-то, что он не мог определить.
Его грудь наполнилась эмоциями — обожанием, желанием, удовлетворением, собственничеством, потребностью. Он больше не мог выносить мысль о том, чтобы оставить ее, не мог позволить себе даже допустить такую возможность.
Зои была его, и он никогда бы ее не отпустил.

Зои развалилась на диване в гостиной, переключая каналы по телевизору, слишком поглощенная своими мыслями, чтобы обращать внимание на то, что мелькает на экране.
Последние несколько дней были лучшими в ее жизни. Впервые после смерти отца она почувствовала связь с кем-то, большую, чем когда-либо считала возможной. Рен сделал ее счастливой, безумно счастливой. А секс? Она думала, что такой секс бывает только в любовных романах. Он был абсолютно сногсшибательным.
Она сжала бедра. Казалось, она все еще чувствовала его внутри себя, это затяжное ощущение служило напоминанием о том, что он был хозяином ее тела. У нее восхитительно болели все нужные места.
Но их время здесь подходило к концу. Хозяева прибудут через несколько дней и обнаружат, что еда съедена, а в доме живут — особенно в кроватях. Рендаш сейчас был снаружи, осматривая местность, проверяя, свободны ли дороги. Снегопад прекратился, и скоро они снова отправятся в путь. Направляясь к кораблю, к конечному пункту назначения.
К тому моменту, когда он оставит ее.
Было уже слишком поздно притворяться, что он ей безразличен. Ее жалкие попытки держаться на расстоянии провалились, и она была рада этому, эти попытки только сделали их несчастными. Другие люди назвали бы ее безумной или развратной, но ее сердце решило, и она пошла ва-банк, когда дело дошло до Рендаша. Она трепетала при виде него, согревалась, когда он улыбался, и возбужденно дрожала при малейшем его прикосновении.
И все ломалось при одной только мысли о том, что придется прощаться.
Что-то по телевизору привлекло внимание Зои, но палец автоматически нажал кнопку переключения каналов несколько раз, прежде чем мозг передал команду остановиться. Нахмурившись, она переключила обратно и недоверчиво уставилась на экран, уронив руку на колени.
Фотография Зои была показана в новостях, и весь мир мог ее увидеть. Ее первой мыслью — несомненно, вызванной шоком — было то, что это даже не лестная фотография. Затем ее рациональный ум включился, и она прибавила громкость.
— …автомобиль был обнаружен брошенным на шоссе I-70 в штате Юта между Салиной и Грин-Ривер во вторник. По словам друга, Уэстон путешествовала из Санта-Барбары, Калифорния, в Де-Мойн, Айова, но, как сообщается, перестала выходить на связь с раннего утра понедельника. Ее парень, Джошуа Мартинс, последний известный человек, который с ней разговаривал.
— Мартинс заявил, что во время его разговора с Уэстоном на заднем плане был еще один мужчина, который внезапно оборвал звонок. После ее телефон был недоступен. Полицейские штата Юта запросили помощи у ФБР, поскольку подозревают преступный умысел в ее исчезновении, и след может охватывать несколько штатов. Банковская активность показывает, что дебетовой картой мисс Уэстон в последний раз пользовались в Грин-Ривер, штат Юта, во вторник утром.
— Если у вас есть какая-либо информация о местонахождении Зои Уэстон, пожалуйста, свяжитесь с дорожным патрулем Юты…
— О черт, — сказала Зои.
Она не знала, что делать. Должна ли она позвонить им и сказать, что с ней все в порядке? Как пройдет этот разговор?
Да, да, здесь никаких проблем. Я просто взяла грузовик мертвого чувака — да, я, вероятно, соучастница его убийства — и вломилась в роскошный коттедж, чтобы отдохнуть во время снежной бури. О, и еще я прячу инопланетянина от правительства, если вы действительно хотите знать.