— Из Австралии, из Сиднея. Но я надеялась на некоторое время обосноваться в Нью-Йорке.
— А оказалась здесь! — громко рассмеялась Франсин. — У тебя, подруга, проблемы с географией, ты не умеешь читать карты.
— Ну, знаешь, беременность не входила в список моих первоочередных задач. Вот так я здесь и оказалась.
— Гэйб заботится о тебе?
— Он обеспечивает меня всем необходимым, — ответила Розалинда.
И это было правдой. В материальном плане она ни в чем не нуждалась. А вот в физическом? Эмоциональном? Тут история была совсем другой.
— Тебе очень одиноко, да? — продолжала свои расспросы Франсин.
— Да, очень.
— Вот и со мной было то же самое, пока мы с ним встречались. Мы даже год жили вместе. Я все верила, что он изменится, что между нами все наладится, однако он так и остался закрытой книгой в том, что касается чувств. Его вполне устраивало быть частью пары, не будучи по-настоящему частью пары, — надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.
Франсин попала в точку. Розалинда кивнула.
— Если честно, я даже не знаю, что делать. Я думала, что у меня все получится, что я смогу погрузиться в работу и не тосковать о чем-то другом. Но здесь, в Ройяле, где я никого не знаю, все оказалось сложнее… Ведь это не Нью-Йорк, правда?
— Это точно не Нью-Йорк. Зато сегодня у тебя появилась подруга. Я буду рада выпить с тобой кофе или пообедать. Не уверена, что Гэйб одобрит нашу дружбу, но нам-то до этого нет дела, верно?
Тебе же не нужно его одобрение?
Розалинда улыбнулась.
— Я счастлива познакомиться с тобой, Франсин. Спасибо за помощь и душевный разговор.
— Добро пожаловать в любое время. Знаешь, я дам тебе свою визитку и запишу номер моего мобильного. Звони, когда тебе понадобится компания или когда захочешь поговорить. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
Розалинда встала и с облегчением убедилась в том, что уверенно держится на ногах. Идя к выходу из магазина, она снова устремила взгляд на комбинезончик и решила обязательно вернуться сюда, когда настанет время покупать все необходимое для малыша. Пусть у мамы и папы не складываются отношения, зато у ребенка будет все лучшее.
По дороге к ранчо она размышляла о том, чем с ней поделилась Франсин. Гэбриел — это загадка, и ей отчаянно хочется решить ее. Человек, способный проявлять такую дикую страсть, живет неполноценной жизнью, если не позволяет себе любить. Конечно, секс с ним отличный, но когда сексу сопутствуют любовь и взаимная привязанность, — это совсем другое. Это более высокая материя, которая позволяет поддерживать отношения десятилетиями.
Розалинде очень хотелось, чтобы между ней и Гэбриелом были именно такие отношения, однако она понимала, что ей не под силу пробить выстроенные им стены. А вот ему пробить ее броню каким-то чудом удалось. Потому что она полюбила своего мужа. В общем, ничего плохого в этом, конечно, нет, однако, когда знаешь, что он никогда не ответит на твою любовь, будущее выглядит печальным.
Мультимедийная система ее автомобиля приняла звонок с ее телефона, и Розалинда нажала кнопку «ответить». А вдруг это перспективный клиент из Нью-Йорка? Хорошие новости сейчас не помешали бы.
— Слушаю, это Розалинда Бэнкс.
— Я слышал, ты упала в обморок. Оставайся на месте, я уже еду к тебе.
— И тебе здравствуй, Гэбриел. Как у тебя дела? — не без сарказма в голосе сказала она.
— Все было замечательно, пока я не узнал о твоем обмороке. Я записал тебя к врачу и поеду вместе с тобой. Скажи, где ты.
— Можешь поворачивать назад и отменять запись. Со мной все в порядке. Просто немножко закружилась голова. Вот и все.
— Роз… — начал было Гэбриел, и по его тону Розалинда поняла, что он не привык к тому, чтобы кто-то оспаривал его приказы.
— Гэбриел Каррингтон, я большая девочка, и я в полной мере осознаю, какой ценный груз ношу в своем животе. Если бы решила, что мне нужно сходить к врачу, я бы записалась на прием сама. Так что угомонись, большой мальчик. Все в порядке. Кроме того, я почти у ранчо, и ты скоро сам увидишь, что со мной все хорошо.
Гэбриел раздраженно выдохнул.
— Отлично. Но если такое повторится, дай мне слово, что обратишься к врачу.
— Обещаю. Кстати, а как ты об этом узнал?
— Это же Ройял, Роз. Кто-то что-то услышал оттого, кто был в магазине, и позвонил мне.
— Приятно сознавать, что сигнальные барабаны работают в этих джунглях на полную мощность. Я бы и сама тебе рассказала.
— Разве?
— Конечно, рассказала бы. Зачем мне скрывать от тебя такие вещи? Я почти дома. Увидимся.
Розалинда поспешила закончить звонок, пока Гэбриел еще что-нибудь не потребовал от нее, и стала мысленно прокручивать разговор. В голосе Гэбриела явственно звучала тревога, он даже был напуган. За кого он испугался, за нее или за ребенка? Похоже, за ребенка. У нее на глаза навернулись непрошеные слезы.
Он был резок, потому что ему не безразлично. Интересно, каково это было бы, если бы его забота и внимание были сфокусированы на ней? Может быть, ей удастся найти трещину в панцире, что он соорудил вокруг себя? Ведь он добрый человек, и тем, что он отгораживает себя от эмоций, лишает себя очень многого.
Гэбриел стоял у гаража и ждал ее. При виде его, одетого как хрестоматийный ковбой, такого сильного и уверенного в себе, у нее учащенно забилось сердце. В ней вспыхнуло желание.
Когда она въехала в гараж и выключила двигатель, Гэбриел подошел к машине, открыл водительскую дверцу и сурово уставился на жену, словно проверяя, правду ли она сказала, когда утверждала, что с ней все хорошо.
— Ты в порядке.
Это было утверждение, а не вопрос.
— Я же говорила тебе, что все нормально. — Розалинда вылезла из машины, взяла с сиденья сумку и ласково погладила мужа по щеке. Операция «Путь к сердцу Гэбриела» началась. — Прости, что заставила тебя волноваться.
Она потянулась к нему, чтобы поцеловать, но едва ее губы соприкоснулись с его, ее охватила настоятельная потребность прижаться к нему. Она выронила сумку и обеими руками обвила его шею. От ее внимания не укрылось, что первым порывом Гэбриела было отстраниться. Однако в следующее мгновение он крепко прижал ее к себе и страстно ответил на поцелуй.
Низом живота чувствуя, как напрягся его член, Розалинда поняла, что Гэбриел испытывает те же эмоции, что и она. И тут он оторвался от нее и убрал ее руки со своих плеч. Она по его глазам видела, что он хочет ее, однако не могла понять, почему он всячески избегает ее.
— Роз, я думал, что мы все выяснили, — буркнул Гэбриел.
— Это тебе все ясно, — сказала Розалинда, снова прижимаясь к нему. — А вот мне нет. Я хочу тебя, Гэбриел. Мы взрослые люди. Мы вместе зачали ребенка. Неужели мы не можем получать удовольствие друг от друга?
Гэбриел покачал головой:
— У меня нет желания причинять тебе боль. Я не полюблю тебя, Роз. Во всяком случае, той любовью, о которой ты мечтаешь.
— Тогда дай мне то, на что ты способен.
Она снова поцеловала его. Расстегнув его рубашку, она провела ладонями по его голому торсу, сунула руки за ремень брюк. Она вложила в этот поцелуй всю свою страсть, всю свою тоску по нему. И — о, чудо! — это сработало. Гэбриел неожиданно подхватил ее на руки и поспешил в дом, направляясь к хозяйской спальне.
Уложив Розалинду на кровать, Гэбриел сел рядом и наклонился над ней, опершись на матрас по обе стороны от нее.
— Я согласился на это только потому, что ты так этого хочешь.
— Но и ты меня хочешь, я точно это знаю, — уверенно проговорила Розалинда. Она жаждала услышать, как он признает ее правоту.
Гэбриел на секунду замер, на его лице легко читались мучившие его противоречия. Он явно испытывал смятение.
— Да, черт побери, — наконец произнес он.
— Тогда скажи об этом. Скажи, что ты хочешь меня.
— Я хочу тебя.
Розалинда притянула его к себе и стала целовать, счастливая от того, что из его уст наконец-то прозвучала правда.
Оторвавшись от нее, Гэбриел принялся быстрыми движениями расстегивать ей джинсы. Она выгнулась, чтобы помочь ему снять их вместе с трусиками, потом села, чтобы он снял с нее свитер. Расстегнув ее бюстгальтер и открыв ее грудь, Гэбриел уставился на нее, будто видел впервые, затем через голову сорвал с себя рубашку, быстро избавился от брюк и прочей одежды и лег рядом с Розалиндой на кровать.
— Ты само искушение, — проговорил он, обводя пальцем ее груди.
Розалинда затрепетала под его прикосновением.
— Доверься мне, — прошептала она. — Я буду очень стараться.
Гэбриел застонал и, наклонившись, обхватил губами сначала один сосок, потом другой.
— Гэйб! — выдохнула Розалинда.
— М-м-м?
— Не останавливайся.
Она почувствовала, как его губы раздвинулись в улыбке, и стала гладить его по спине. Ей было приятно чувствовать, как под ладонями перекатываются его сильные мышцы. Ощущая, как ее все сильнее захлестывает волна желания, она нашла его пенис и сжала его.
— Терпение, — хрипло произнес Гэбриел.
— Я не хочу ждать.
Он поднял голову и заглянул ей в глаза.
— Ты уверена? — спросил он.
— Ладно, — выдохнула Розалинда, — я могу еще потерпеть.
— Рад слышать это, потому что я торопиться не собираюсь.
Розалинда тихо засмеялась.
— Тогда я добровольно присоединяюсь к тебе. Я буду твоим соратником.
— Мне нравится ход твоих мыслей.
Розалинде тоже нравился ход ее мыслей, но по другой причине. Для нее объединение усилий означало партнерские отношения во всем, не только в постели. Соратники — это не соседи по дому. Это не просто родители общего ребенка. Правда, пока она не может заставить его осознать полный смысл слова «соратники». Но не исключено, что он сам все поймет, если им удастся вернуть ту близость, что когда-то свела их вместе.
Гэбриел раздвинул ей ноги и принялся языком ласкать ее клитор. Розалинда двигала бедрами, молча подставляя ему себя, и, забыв обо всем, стремительно неслась к оргазму. И оргазм обрушился на нее, долгий и сладостный, заставляя ее трепетать от его прикосновений.