Вырвавшись на улицу, вздохнула полной грудью. Голова шла кругом. Я совершенно запуталась. Сердце рвалось назад к атланту, разум кричал: не верь ему и держись подальше. Я просто не могла ничего решить. В полном раздрае добралась домой. Оттуда позвонила на работу и взяла отпуск за свой счет. Денег было немного, но не они сейчас моя главная проблема.
Я собиралась отсидеться, обдумать все. Не тут-то было. Началась осада. Я ожидала всего, чего угодно, кроме этого. По пять раз на день курьеры приносили цветы, сладости и другие подарки. Моя квартира вмиг превратилась в оранжерею. При желании я могла бы приторговывать цветами.
К каждому подарку крепилась записка. Везде одни и те же слова: «Будь моей». Я читала и прямо слышала интонации атланта. Не просьба, а приказ, даже требование. И он не успокоится, пока я его не выполню.
Сам атлант при этом не являлся. Выжидал. А спустя два дня в ход пошла тяжелая артиллерия — меня навестила Рада. Я не могла ее не впустить. В конце концов, она не сделала мне ничего плохого. Мы вроде как подружились. К тому же она была с Костей. Не оставлять же мать с ребенком на пороге.
Малыш сразу потянулся ко мне, и Рада передала его.
— Он соскучился, — заявила она.
— Вряд ли он меня помнит. Мы виделись всего несколько раз.
— Ты его недооцениваешь, — заметила Рада. — У Кости прекрасная память.
Маленький теламончик удобно устроился у меня на руках, пока его мама расчищала себе место на диване среди завала подарков.
— Феб немного перестарался, да? — усмехнулась она, складывая на пол с десяток мягких игрушек. И с чего он взял, что я их люблю? Наверное, сработал стереотип.
Покачивая ребенка, я думала, что теперь у меня тоже могут быть свои. Но вот засада, я хотела детей только от одного, определенного мужчины. Даже тут он меня обставил.
— Я пришла, чтобы все тебе рассказать, — заявила Рада. Судя по тону, мои возражения не принимались. Мне ничего не оставалось, как слушать.
Я ожидала, что она будет оправдывать Феба, но ее история была другого толка. Она рассказала о шантаже Астарты и о том, как Феб благородно пожертвовал собой, спасая мою жизнь.
Не передать, как я разозлилась. Он даже не посоветовался со мной! Вообще не посчитал нужным поставить меня в известность. Я бы не приняла такой жертвы.
В том-то и дело — подсказал здравый смысл, он знал, как ты отреагируешь, поэтому молчал. Спас, ничего не прося взамен. Злость быстро сдулась. И что теперь? Простить его, снова поверить, что мы можем быть вместе? Страшно.
— Почему он сам мне не рассказал? — спросила я.
— А ты бы слушала?
Я вздохнула. Пожалуй, нет.
— Для начала вам надо поговорить, — заявила Рада. — А там уже решишь. Вот, — она протянула мне записку, — он просил тебе передать.
Я развернула листок. Думала, там снова будет что-то в духе «будь моей», но там было лишь время и ничего более. Даже адрес и тот отсутствовал. Меня пригласили на таинственное свидание. И я, кажется, собираюсь пойти.
38. Она
С нарядом для свидания вышла засада. Не так много у меня красивых вещей. На их покупку нужны деньги, а я всегда жила в рамках строгой экономии. Открыв шкаф, я пробежалась взглядом по плечикам. И выбрать-то особо нечего. Разве что…
Короткое красное платье выделялось ярким пятном на фоне другой одежды. Я была именно в нем, когда мы с атлантом познакомились. В тот день я произвела на него впечатление, а потом вырубила и обворовала. Идея снова надеть это платье показалась забавной. К тому же ничего другого у меня нет.
В назначенный час я вышла на улицу. В записке не говорилось, куда идти, но я не переживала по этому поводу. Наверняка у Феба все продумано. Я не ошиблась. У подъезда стоял черный шикарный автомобиль.
Водитель-атлант любезно открыл передо мной заднюю дверь. На сиденье лежал букет белоснежных лилий — привет от Феба. Встреча с ним самим откладывалась. Что ж, я потерплю, а уж потом выскажу ему все, что накипело. Речь не готовила, это будет экспромт. Зато какой! Мое настроение было под стать платью — огненно-красным.
Спустя минут двадцать мы подъехали к одной из высоток в центре города. Это был небоскреб развлечений — здание, где все этажи заняты исключительно увеселительными заведениями: барами, ресторанами, стриптиз-клубами и тому подобным. Причем этот небоскреб высшего уровня, для атлантов. Венчал его как вишенка десерт знаменитый ресторан «Панорама», названный так из-за лучшего вида на город.
— Вам на последний этаж, — сказал водитель, помогая мне выйти из автомобиля.
Я вяло кивнула. Даже не мечтала попасть в «Панораму», потому что знала: этому не бывать. И вот еду туда на лифте.
Феб решил пойти по классической схеме. Вычитал где-то, наверное, как земляне ухаживают за девушками. Сами-то теламоны далеки от романтики, как Земля от Нептуна. У них все просто: теуи указала на пару, и они соединились. Никакого конфетно-букетного периода.
Ресторан занимал весь верхний этаж. Алые ковровые дорожки и такие же стены выглядели жутковато, зато через огромные окна город просматривался как на ладони. Все же заведение не зря заслужило свое название. Но куда больше вида меня поразила тишина. В зале на пятьдесят столиков было пусто. И это в вечер пятницы. Феб снял весь ресторан для нас двоих? Страшно представить, во сколько это ему обошлось.
Атлант стоял посреди зала: ноги чуть расставлены, руки убраны за спину. Напряженная поза. Кажется, он нервничает и всеми силами пытается это скрыть. Пока шла, гадала, что у него на уме. Но по лицу Феба ничего не прочтешь. Оно как будто высечено из камня.
А вот мои эмоции теперь для него не секрет. После того, как капсула жизни вылечила меня, я стала восприимчива к силам атлантов. Эмпатия, телепатия — все на меня действует. Что если Феб и правда внушит мне желание быть с ним? Я сперва испугалась, а потом посмеялась над собственной глупостью. Тут и внушать ничего не надо, я сама этого хочу. Но вот довериться ему снова это другое. Для этого ему придется постараться.
Феб нервно провел рукой по волосам, зачесывая их назад. Такой знакомый жест, такая ожидаемая на него реакция — дрожь возбуждения по телу, которую он легко считал и улыбнулся.
— Это ничего не значит, — осадила я его триумф. — Я все еще чертовски зла на тебя за ложь.
— Знаю, — кивнул он. — Это я тоже чувствую.
Мы не спешили садиться за стол. Так и стояли напротив друг друга. Официанты, видя это, не появлялись, так что в зале мы были одни.
Мужчина пристально рассматривал меня. Он ничего не говорил, но я все чувствовала. Подсказал его голодный взгляд. Меня колотило от этого взгляда, как от гормонального перепада. Не верю, что так можно смотреть на абы кого. Так смотрят лишь на того, кто тебе действительно важен и нужен.
— Я скучал, — признался мужчина. — А ты?
Даже если бы хотела, не смогла бы рассказать, как я скучала. Не нашла бы подходящих слов, способных выразить всю бездну моей тоски. Но я могла это продемонстрировать с помощью эмоций.
Я позволила себе ощутить боль, с которой жила после его ухода. Всего лишь приоткрыла эту дверь, совсем немного. Покажи я ему все, его бы сбило с ног моим отчаянием. Он и так пошатнулся, словно дерево под натиском урагана.
А потом выдохнул с мукой в голосе:
— Прости.
Это прозвучало так искренне, что даже злость на атланта поутихла. Я ощутила себя костром, на который выплеснули ведро воды. От пламени гнева остались тлеющие угли. Как у него это получается — обезоружить меня всего несколькими словами? Я вмиг забыла все те гадости, что собиралась ему сказать. В мыслях образовался вакуум.
Я качнула головой. Ни да, ни нет. Это не от меня зависит. Я тоже хочу, чтобы эта тьма ушла из меня. Но изгнать ее не так-то просто. Мне нужна помощь, одна я не справлюсь.
— Знакомое платье, — вдруг сказал Феб. — И помада.
Последнее он произнес насторожено. Цвет помады совпадал с той, в которой содержался нейролептик. Что поделать, если мне идет этот оттенок.
— Хочешь меня поцеловать, но боишься? — поддразнила я. — Вдруг я снова вырублю тебя и обворую? Проверишь?
Внезапно отчаянно захотелось, чтобы он, в самом деле, проверил и поцеловал. Аж губы начало покалывать. Мне так не хватало его запаха и вкуса!
— Пожалуй, я рискну, — хрипло произнес мужчина и шагнул ко мне.
Он сжал мои плечи и потянул на себя. У меня не было сил на сопротивление. Да и кому сопротивляться? Мужчине, который отдал все, чтобы спасти меня? Феб принес себя в жертву ради меня. Да, он ничего не рассказал, но лишь затем, чтобы мне было легче. Чтобы я возненавидела его и забыла. И у него почти получилось. Почти.
Секунду спустя его жадные губы накрыли мои. Мне пришлось вцепиться в его пиджак, чтобы не упасть. Как же сладко и горячо он целует! Страстно и нежно одновременно. Так что я забываю, на какой планете нахожусь, а еще какой сегодня день недели и вообще год.
Феб проник языком в мой рот, наполняя его своим вкусом. Ладонями он гладил мою спину, потом спустился на ягодицы и сжал их, притягивая меня ближе. Короткое платье задралось совсем уж неприлично, подыгрывая его рукам. Но тут мужчина оторвался от моих губ, подул на них, словно хотел немного приглушить бушующее во мне пламя. Но поздно, теперь этот огонь не загасить.
— Похоже, ты снова меня обворовала, — произнес он.
— Что я украла на этот раз? — удивилась я.
— Мою душу.
Он разжал объятия и отступил на шаг назад. Вид у него был крайне серьезный, что сразу меня насторожило. Что Феб задумал?
— Я предлагаю тебе свою теуи, — сказал мужчина. — Станешь моей?
Я молчала, не веря своим ушам. Показалось или Феб только что сделал мне предложение?
39. Она
— Теуи? В смысле руку и сердце? — переспросила я. Ох уж, этот культурный барьер между расами.
— Зачем тебе рука и сердце? — удивился атлант. — Что за жуткий человеческий обычай?
— Это метафора, — рассмеялась я, а потом поспешно добавила, пока он не передумал: — Но я согласна на теуи.