Имя это ее проклятое. Как услышал, засело в мозгу. Злата. Очень ей подходит. Она и правда золотая: волосы, кожа как будто светится изнутри, глаза. Радужка напоминает мед. И оттенком, и топкостью. Смотришь и вязнешь. Поэтому Феб избегал ее взглядов. Не хватало еще залипать на глаза шлюхи.
Кстати, взгляд у нее слишком ясный и ведет себя почти как чистая. Но на его близость реагирует, как любая эйфо на атланта — возбуждением. Когда она повалилась на него в машине, Феб это почувствовал. Видимо, только подсела. Она вышла из интерната максимум год назад. Значит, «работает» недавно. Эйфория еще не успела превратить ее в животное.
Прямо жаль, что скоро эти глаза окончательно подернутся пленкой зависимости. Пока их свет — самое ослепительное, что он видел в жизни. Солнце и то меркнет на их фоне.
Эта девушка определенно что-то сделала с ним. Вместе с нейролептиком впрыснула в его кровь свой собственный яд. И если препарат выветрился из организма, то ее яд остался. Феб понятия не имел, как его вывести и существует ли антидот. Все, что он знал: ему до ломоты в пальцах хочется накрутить ее волосы на кулак и, потянув на себя, заставить девушку наклониться к нему. Так близко, чтобы ее дыхание согрело его губы. Пока он сопротивлялся желанию. С трудом, но все же. Вот только надолго его не хватит.
Он уже многое выяснил. Девушка, как он и ожидал, расслабилась среди других людей и была откровенна. Осталась всего одна деталь, и они переберутся, наконец, в уединенное место.
— Нейролептик при тебе? — спросил он.
По тому, как она дернулась, было ясно: Феб угадал. Оставлять ей эту гадость он не собирался.
— Давай его сюда, — протянул он раскрытую ладонь.
Она сверкнула в его сторону расплавленным золотом глаз и принялась рыться в сумочке. Через минуту Феб сжимал в кулаке колбу размером с мизинец. Внутри была прозрачная жидкость. Как лаборант и говорил: без цвета, запаха и, видимо, без вкуса. Последнее Феб не стал проверять, а то еще снова отключится. Если верить анализу, эта штука убойная вещь. Слона уложит всего одной каплей. Организм теламона хоть и выносливее, чем у человека, но и они бессильны против наркотиков.
Феб спрятал колбу во внутренний карман пиджака. При первой же возможности сдаст на анализ. Пусть точно определят, что за гадость. Судя по всему, какая-то новая разработка. А, значит, кто-то из-под полы торгует важными препаратами. Это необходимо пресечь.
— Где ты его взяла? — спросил он. Сложно было не восхититься изобретательностью девушки.
— Где взяла, там уж нет, — проворчала она.
Феб не настаивал на ответе. С этим они еще разберутся, позже. Он позаботится, чтобы деятельность маленькой дряни прекратилась на нем. Как только он с ней закончит (во всех смыслах этого слова), сдаст ее куда следует. Пусть посидит лет этак пять, подумает о своем поведении.
— Вставай, — он поднялся, бросив смятые купюры на стол — плата за кофе. — Мы уходим.
На поиски флешки ехать было поздно — уже светало. Бар закрылся, а девушка не знала, где искать скупщика. Ей известно лишь место встречи. Скупщик появится в баре вечером. В их распоряжении целый день, и они проведут его вместе.
Девушка замешкалась. Не хотела покидать кафе, где была хотя бы призрачная защита от него. Ведь когда они останутся наедине, она будет в полной его власти. Испугалась, дрянь. И правильно. Только она опоздала. Бояться надо было раньше, а не лезть в пасть льва.
— Куда ты меня повезешь? — спросила она, нервно ерзая на стуле.
— В надежное место.
Устав ждать, он обогнул стол и, схватив девушку за плечо, потянул вверх. Она с легким вздохом подчинилась. Землянин за соседним столиком оглянулся на них, но Феб выразительно на него посмотрел, и тот снова уткнулся в тарелку. Вот так-то лучше. Никто не смеет вмешиваться в его дела.
— Надежное для кого? Для меня или для тебя? — уточнила девушка, когда они вышли на улицу.
— Для нас обоих. Не переживай, скучно нам не будет.
Девушка в ответ на замечание густо покраснела. Феб смотрел на ее румянец, и пока у нее кровь приливала к щекам, у него она приливала к члену. Он уже знал, куда они поедут — на конспиративную квартиру. Там им никто не помешает.
С момента их встречи все пошло наперекосяк. Сперва эта зацикленность на девушке, затем потеря флешки с важной информацией. Феб не верил, что это происходит с ним. Он осторожный, внимательный, подозрительный. Златовласка сделала его нервным и дерганым, а еще злым. Для теламона, который привык все контролировать, это пытка.
А хуже всего то, что он постоянно вспоминает их поцелуй. Мысли о нем приходят часто и в самое неподходящее время. Они как замаскированные мины — не знаешь, когда рванет. Рот сразу наполняется ее вкусом, и что-то перемыкает в мозгах. Желание взять ее сейчас, немедленно, хоть прямо в кафе, на глазах у всех этих людей, или в машине, предварительно заехав в лес, становится нестерпимым. И только натренированная годами выдержка помогает справиться. Но скоро не придется бороться с собой. О да, скоро он получит от Златовласки все, что пожелает.
9. Она
Атлант вытащил меня из-за стола на глазах у посетителей кафе, но им было плевать. Никто не заступился. Это бесило особенно сильно. Люди добровольно отдали атлантам бразды правления и позволяют им вести себя как засранцам. Как будто так и надо. Вот она причина всех наших бед — инфантильность. Мы ждем, что все само собой как-то наладится, а так не бывает.
Мы вышли из кафе и направились к машине. Задумавшись, я ускорила шаг. Раздавшийся позади окрик заставил вздрогнуть.
— Рядом, — велел атлант.
— Что? — я на автомате обернулась.
— Рядом я сказал, — он взглядом указал на асфальт справа от себя.
Вроде как знай свое место. Словно я собачка, которую мужчина спустил с поводка и теперь учит командам. Желание послать его куда подальше было так велико, что потемнело в глазах. Но надо держать себя в руках. Потерпи еще чуть-чуть, Злата. Скоро твоя возьмет.
На моих губах была та самая чудо-помада. Накрасилась после кофе. Обычное для женщины поведение не вызвало интереса у мужчины. К сожалению, пришлось отдать атланту антидот, но еще до встречи с ним я приняла немного. Препарат пока действует, так что нейролептик мне не страшен.
Всего один поцелуй, и атлант мне больше не угроза. Потом, видимо, придется покинуть город, но мне не впервой переезжать. Атлант найдет свою флешку и без меня. Я рассказала ему все, что знала, без утайки. А вот мне находиться с ним поблизости опасно. Ничего хорошего наше общение не принесет. Мне уж точно.
Затолкав гордость подальше, я замедлила шаг, чтобы идти нога в ногу с мужчиной. Он самодовольно усмехнулся. Как же я его ненавижу! Словами не передать. В моем личном рейтинге самых отвратительных существ в мире он только что заслужил первое место. Пауки, которых не переношу с детства, и те сместились на вторую позицию.
Атлант привез меня к жилой многоэтажке. С виду ничего особенного. Средний район, средние квартиры. Вряд ли он здесь живет. Скорее, эта квартира общего пользования на всякие пожарные случаи типа нашего. Сюда можно привезти девушку и делать с ней все, что вздумается. Надо ли говорить, что я не горела желанием туда идти?
Вскоре мы уже были в лифте — атлант позаботился, чтобы я не сбежала. Чертов лифт! Он подстегнул память. Это как услышать мелодию, под которую вы с парнем танцевали свой первый танец. Сразу захлестывают воспоминания. Но если у влюбленных они романтические, то мои — пошлые. Я помню руки атланта на своих бедрах и его язык у себя во рту. Как же мне сейчас не хватает людей в черном из старого фильма! Щелкнули бы нейрализатором и очистили мою голову от этого мусора.
Атлант стоял ко мне вполоборота. Напряженная спина и поджатые губы выдавали его неудовольствие. Но я заметила, как он искоса поглядывает в мою сторону. Кажется, лифт и его не оставил равнодушным.
Нам подниматься не так долго. Каких-то тридцать этажей, но поездка превратилась в настоящую пытку. Никогда не боялась замкнутых пространств, а тут загибалась. Ощущение словно из кабины выкачали кислород. Мне нечем дышать. А еще как будто надвигается гроза. В воздухе пахнет озоном, буря обещает быть мощной. И разразится она прямо здесь — в лифте, между нами двумя. Я не видела молний, но чувствовала, как они бьют в меня, а их источник — проклятый атлант.
В итоге мужчина не выдержал, повернулся ко мне. Я мысленно закатила глаза. Неужели опять? Клянусь, я больше никогда не буду ездить в лифтах. Уж лучше пешком, по лестнице. Хоть на тридцатый этаж, хоть на сотый. Заодно и физическая нагрузка, никакой фитнес не нужен.
— Что с тобой не так? — задумчиво спросил мужчина.
Он смотрел на меня сверху вниз. Никогда не чувствовала себя ущербной из-за роста. До этого момента. Я точно букашка перед исполином.
— Что в тебе особенного? — он говорил сам с собой. Изучал меня — пристально, жадно. Кажется, еще чуть-чуть и достанет лупу, а там и до скальпеля дойдет. Вскроет меня посмотреть, что внутри.
Лифт, наконец, остановился. Я выдохнула с облегчением, наивно решив, что мучения закончены. Ага, как же. Двери открылись и закрылись, а мы по-прежнему стояли в кабине.
Атлант шагнул ко мне и заглянул в глаза. Долго, пристально. Мне показалось, прошла вечность, прежде чем он перевел взгляд ниже. Посмотрел на шею, и на ней отчаянно забилась венка, затем на грудь, и соски стянулись в твердые горошины. Его взгляд скользил все ниже. Когда добрался до лобка, я едва не застонала в голос.
Везде, где его взгляд проходил по мне, он оставлял невидимую метку. Я всерьез опасалась, что от нее уже не избавиться. От атланта я еще могу сбежать, а вот от собственных мыслей о нем вряд ли скроюсь.
Мужчина заводился от этого молчаливого изучения не меньше меня. Нас обоих ощутимо потряхивало от предвкушения. Это было какое-то сумасшествие. Прелюдия без единого прикосновения. Что же будет, если атлант до меня дотронется? Я, наверное, взорвусь или испытаю первый в своей жизни оргазм просто от одного его касания.