То есть оба.
– В профиль бы… скорее узнала, – выдохнула Лерка слабым-преслабым голосом.
– Ах ты, умница! – Игорь присел перед постелью на корточки. – Ну, судя по твоим словам, жить теперь будешь! Как самочувствие-то?
– Паршивое, – честно призналась она. – Где я вообще? И откуда ты взялся?
– Я здесь живу. Ты у меня дома. Я тебя сюда принес вчера вечером. Накачанную по самые уши наркотой.
– Что?! – похолодела Лерка, вскинула свои иссиня-бледные руки, в лиловых синяках на сгибах локтей.
– Не бойся, там тебя не кололи, это уже мы тут тебя откачивали, – успокоил Игорь. – Пришлось тебе капельницу ставить, да не одну. Как ты сейчас? Похмелье не мучает?
– Воды и таблеточку, – выдохнула она, снова роняя руки на одеяло. Нет, ломки, деликатно названной похмельем, как будто не было. Было просто плохо. Ужасно. Еще ужаснее стало, когда она вдруг обнаружила, что лежит под одеялом не просто голая, а еще и в памперсе. Сразу захотелось провалиться обратно сквозь тот бредовый асфальт. Или хотя бы сквозь этот диван, на худой конец.
– Ну вот, хоть румянец на щеках появился! – обрадовался Игорь, возвращаясь с заказанным. – Даже взглянуть стало приятно!
– Где мои вещи?! – почти беззвучным шепотом спросила Лерка.
– По традиции, сохнут после стирки, – усмехнулся Игорь. – Белье у тебя, конечно, не такое задорненькое, как у меня, но красивое!
– Боже! Да лучше б вы меня в тех кустах умирать оставили! – воскликнула она, что-то, оказывается, все-таки помня.
– Лер, – согнав улыбку с лица, Игорь сел на край разобранного дивана, взял ее за руку свободной рукой. – Забудь, и дело с концом! Ты действительно едва не умерла. И мне, честно, до лампочки было, как ты выглядишь. Так что вот… – тут он поднес к ее губам стакан, помогая ей приподняться. – Давай приходи скорее в себя. У меня есть много чего тебе рассказать.
– И у меня кое-что найдется, – пробормотала Лерка, лишь бы не молчать. И, поскольку провалиться сквозь что-то материальное не получилось, закрыла глаза, мечтая провалиться хотя бы в сон. Игорь тихонько ушел, чтобы ей не мешать. Отголоски пережитого ужаса накатили было на нее, но тут же отхлынули, уступая телесной слабости. Голова переставала болеть, но Лерка все еще чувствовала себя как на краю могилы. Даже не взялась вспомнить, что же с ней все-таки было. Отрывочные кадры помелькали перед глазами и быстро погасли сами собой, когда она все-таки уснула.
Проснулась она от тихих голосов, доносящихся вроде как из кухни, потому что они еще периодически сопровождались звоном посуды. Оттуда же лился свет, в то время как Леркина комната была погружена в темноту позднего вечера. Она приподнялась, пытаясь прислушаться, о чем там говорят. Наткнулась рукой на одежду, предусмотрительно разложенную на краю постели: свое собственное нижнее белье и мужской махровый халат. Снова вспыхнув до корней волос, быстро сорвала с себя мерзкий памперс, скрутила его тугим рулоном, оделась. Подняться получилось только со второго раза, темные стены комнаты закружились в хороводе. Лерка застыла, не решаясь шагнуть от дивана. Но тут на пороге, услышав ее возню, появился Игорь.
– Проснулась – дубль два? – бодро произнес он. – Ну, добрый вечер! Идти сможешь? Или тебе сюда поесть принести?
– Где у тебя мусорное ведро? – упавшим голосом спросила Лерка.
– Вот зациклилась, – покачал головой Игорь. – Пойдем, провожу.
Он обхватил Леру за талию, подставил плечо. С такой страховкой она решилась сделать несколько шагов. Сразу замутило, так что памперс все-таки пригодился, только по другому случаю: она быстро поднесла бумажный рулон к губам, сплюнула в него набежавшую желчь. Простонала:
– Господи, да что же это такое?!
– Да ничего, Лер. Радуйся, что за новой дозой не тянет, а все остальное – мелочи.
– Ну, что вы там зависли? – появился на пороге комнаты и собеседник Игоря, более высокий и худощавый. Взглянул на Лерку с сочувствием: – Что, совсем еще худо?
– Ничего, сейчас супа в нее горячего зальем, чаю крепкого, и оживет, – Игорь чуть приподнял Лерку и почти понес в сторону кухни. Там приоткрыл дверцу под мойкой: – Вот тебе ведро, кидай, а то ведь ни о чем другом даже думать не сможешь, пока не расстанешься.
Лерка с облегчением выбросила памперс в ведро, тяжело опустилась на табуретку, предусмотрительно подставленную гостем Игоря. Прошептала:
– Мне бы в ванную…
– Успеешь, – отрезал Игорь. – А то пускать тебя сейчас туда в таком состоянии – это все равно что котят топить. – Он намочил и подал Лере полотенце. – На, освежись, и хватит пока. Потом поешь, а обо всем остальном будем после разговаривать… Толик, налей ей супу.
Лерка была слишком слаба, чтобы возражать или настаивать. Тяжело оперлась руками о стол, прислушиваясь к себе и спрашивая, примет ли ее организм хоть какую-то еду. Чуть приподняла голову и встретилась глазами с чудовищем, глядящим на нее из блестящей поверхности стоящего на столе чайника. Растрепанным, бледным и тощим и с черными синяками вокруг глаз. Именно про таких обычно говорят, что краше в гроб кладут. Лерка не сразу сообразила, с кем имеет дело. А поняв, ужаснулась еще больше и попыталась хотя бы пригладить волосы.
– Девчонка, – у Анатолия отчего-то вырвался тяжелый вздох. – Все вы готовы перед зеркалом крутиться, шлифуя свои мордашки. Да только в какую беду это иногда выливается? – о чем-то недоговаривая, он помолчал, стиснув зубы. Потом налил суп и поставил перед Леркой тарелку. – Ешь давай, а то так и не преобразишься. – И кивнул Игорю: – Ну, а я пошел, ты тут и без меня теперь справишься.
– Давай, Толян, удачи, – Игорь хлопнул его по плечу. – Будь осторожнее. Если вдруг что, знаешь, что делать.
Лерка удивилась: куда это Игорь его так напутствует? Но даже спросить об этом не было сил. Исхудавшей буквально за день рукой она поднесла ложку ко рту. Первую пришлось проглотить с усилием, последующие пошли легче.
Когда Игорь помог ей вернуться на диван, она как будто почувствовала себя немного ожившей. Даже в сон начало клонить не так, как прежде, словно засасывало в какую-то черную яму, а просто начала накатывать дремота. Лерка еще слышала, как Игорь возится на кухне, моет там посуду. Он сказал, что ему есть, что ей рассказать. Она теперь и сама задала бы ему немало вопросов. Тревожно шевельнулась в душе мысль о том, что она, похоже, прогуляла два дня, и не только в институте, но и на работе. И завтра будет вынуждена прогулять еще. А ей ведь нужно было проект курсовой сдать!!! Что после этого будет?! Охваченная волнением, Лерка даже привстала в постели. Изменить она сейчас ничего не могла, но и спокойно лежать уже не получалось.
– Что, не спится? – закончив все свои дела, Игорь тоже пришел в комнату. Сел на край кресла, подался вперед, ловя ее взгляд. – Вспомнила хоть что-нибудь из того, что с тобой случилось?
– Последнее, что я четко помню, – это как я пришла в китайский ресторан с прекрасным синеглазым принцем.
– Это с тем… гм… писклявым молодцем, который тащил тебя потом под ручку к дому купленного с потрохами нотариуса?
– Это ты ему нос сломал?
– Да. Надеюсь, тебя это не очень расстроило? На вот, – Игорь дотянулся до журнального столика и бросил ей на диван какую-то папку. – Хорошо, Толян ее заметил и догадался с собой прихватить. Полюбуйся, зачем к тебе подослали твоего прекрасного принца.
– Подослали? – Лерка раскрыла папку. Из нее на диван вывалились какие-то документы, показавшиеся очень знакомыми по виду. С первых строк все стало понятно. Это было свидетельство о праве владения на ее квартиру. Дальше – ее собственный паспорт и еще какие-то бумаги, не оформленные до конца. Лерка поднесла их к глазам, пытаясь сфокусировать еще не слишком послушный взгляд на мелком шрифте.
– Договор о продаже твоей квартиры этим ретивым молодцам, – подсказал Игорь, чтобы она не мучилась. – Тебя заманили на смазливую морду, опоили наркотой и заставили выдать документы. Дальше, думаю, ты бы все подписала и просто исчезла, а они бы заполучили то, что хотели, и быстренько загнали бы ее, получив на лапы немало хрустящих бумажек.
– Да, – что-то еще вспоминая, Лерка согласно кивнула. – Они собирались сбросить меня с моста. После того как зарегистрируют продажу, – только теперь осознав, что ей грозило, она вся передернулась, сжала руки, чтобы не сорваться на истерику. – Боже, боже мой!
– Может, выпьешь чего-нибудь для успокоения нервов? Пиво есть, виски чуть-чуть.
– Ой, нет, я еще от той «дури» не до конца отошла! Но как же… Господи, да меня только чудо спасло! Вы-то с твоим приятелем как там оказались?
– Случайно. Точнее, не случайно, нет, но именно тебя я как раз не ожидал там встретить. Мы с Толиком других субъектов там караулили. Но увидели, как добры молодцы тащат невменяемую девчонку, и сразу сообразили, что не к добру, вот и решили вмешаться. Потому что нотариус этот – тухлая продажная шкура, работающая на тех молодцев, с которыми я познакомился у бензоколонки.
– Знаешь, а ведь я побывала на этой заправке, – Лерка вкратце рассказала Игорю о своей неудачной попытке хоть что-то узнать о судьбе девочки.
– Сумасшедшая, и о чем ты только думала, когда совалась туда?! – напустился на нее Игорь, даже не дослушав. – Вот уж, воистину, бог тебя бережет! Без его помощи ты бы точно оттуда не ушла! И все это осталось бы на моей совести.
– Да ты-то здесь при чем? Я же сама туда поехала. Не могла оставаться в неведении. А ты не появлялся. И я даже не знала, бросил ли ты все это или все-таки что-то пытаешься предпринять.
– Пытаюсь, потому сразу и не приехал. Лишь недавно выкроил время, чтобы повидаться с тобой, да неудачно.
– В тот день я заметила твою машину издали, но нырнула в кусты, – призналась Лерка. – Боюсь я теперь легковых машин. И уже, наверное, не только ночью…
– Вот и правильно, – одобрил Игорь. – Еще бы такой же рефлекс тебе да на случайные знакомства со смазливыми принцами. Кстати, девочки его в личной жизни не интересуют. Это его так, используют как подсадную утку в некоторых случаях, видел я его пару раз издали. Поэтому, как случай представился, испортил ему товарный вид с двойным удовольствием. Чтобы больше не заманивал дурех на погибель.