Дикого, чудовищного контраста за стенами дома ей хотелось, чтобы в полной мере осознать, как ей славно здесь.
Но на улице заметно потеплело. Ни ветра, ни ненастья. Солнце, будто нарисованное, замерло в одной точке, с весенним упрямством не желая прятаться на ночь куда-то за крыши домов. Тепло, безоблачно, совсем не так, как нужно бы.
– Тебе хорошо, Эмма? – вдруг всполошился Сергей, словно угадав ее желание.
– Да. Погода не нравится.
– Мне тоже хочется дождя, – неожиданно признался он, чем удивил. – Все наладится… Все будет хорошо… Так что тогда украли?
Эмма вздохнула.
– Один раз в год Марков отправлял огромную сумму денег в Ростовскую область. Никто не знал, что это за деньги. Неучтенные, конечно же!
– Понятно, – кивнул Сергей. – Какой-нибудь откат.
– Может, так, а может, и нет. Может, это его левые деньги были, он их переправлял в какой-нибудь банк в Ростовской области, а уже оттуда через этот же банк за границу. Заметал следы таким образом.
– И что случилось?
– На машину напали. Никогда такого не было. Все содержалось в строгой тайне. Знал определенный круг лиц, очень надежных. Причем знал без особых подробностей. Куда, кому, зачем, не знали. Знали – когда и сколько. И кто будет в сопровождении.
– Машина была инкассаторской?
– Да прямо! Обычная машина. Ну, иномарка. Но без мигалок и спецномеров. Понимаешь, важно было, чтобы все прошло незамеченным.
– А если бы на посту машину начали обыскивать?
– Нет, ну на этот счет документация имелась, просто для остальных никаких афиш. Если бы была инкассаторская машина, то это уже значило бы засветиться. Так же было бы, привлеки мы охрану.
– Понятно, действовали очень аккуратно, осторожно, но до поры до времени. Так?
– Именно. В тот последний раз сумма была запредельной. Марков виновато так намекнул мне, что, мол, собирается вложиться во что-то. Но мне было неинтересно. Отмывать он их собрался, вкладывать во что-то или переправлять за границу. Согласись, что это не мое дело?
– Ну, да.
Сергею Марков не нравился. Марго как-то не просто намекнула, а весь вечер трындела, что Эмма без ума от Маркова. Если, мол, Сергей не дурак и присмотрится, то сам это заметит.
Он пригляделся, заметил и, разумеется, к Маркову любовью не воспылал.
– Так вот в тот последний раз, когда деньги должны были переправлять в Ростовскую область, были предприняты беспрецедентные меры предосторожности. Не знала даже кассирша, представляешь!
– А кто знал?
– Марков, водитель, главный бухгалтер, кто-то из близкого окружения Маркова, два охранника и я. – Эмма вздохнула. – Те люди, без которых невозможно было осуществить транспортировку. Мне Марков доверял сопроводительную документацию на случай досмотра машины.
– На машину напали?
– Напали ночью. Напали на границе Воронежской области. Остановили будто бы милиционеры. Но потом из кустов выскочили люди в масках, так рассказывали водитель и охранники.
– Охранники все же были?
– Да, двое.
– И что же они никак не среагировали?
– А как? Остановил их патруль ДПС. Пока водитель документы предъявлял, люди в масках захватили охрану. Все произошло молниеносно, никто не успел даже пикнуть.
– Их убили?
– Нет. – Эмма вздохнула, теснее прижимаясь к Сергею. – Тогда их просто связали и в багажник машины засунули.
– Деньги забрали?
– Разумеется!
– Кто нашел пленников?
– Не поверишь! Патруль ДПС! – Эмма фыркнула. – Проезжали мимо. Смотрят – машина подозрительная. Двери открыты. В багажник сунулись, а там трое со связанными руками, с кляпами во рту, друг на друге трамбуются. Хорошо, что багажник был большой, а то задохнулись бы.
– Разумеется, никого не нашли. Но это еще не конец истории, так? – догадался Сергей.
– Так. Марков в те дни ходил такой… Как свинцовая туча перед грозой. Ни на кого не смотрел, ни с кем не разговаривал.
– Даже с тобой? – не удержался от ревнивого вопроса Сергей.
– И со мной. Началась проверка всех телефонных разговоров, всех контактов. Так чистили сверху донизу, что я себя, как под микроскопом, чувствовала.
– Никого не нашли?
– Нет. Но спустя месяц в своей каптерке на работе был обнаружен повесившимся охранник. Один из тех, кто был в ночь ограбления сопровождающим. И у него в кармане нашли листок со схемой проезда. Так-то вот…
– Подозрения со всех тут же сняли, – проговорил задумчиво Сергей.
– Да. Подозрения сняли, и дело об ограблении Марков приказал спустить на тормозах. Все было предано забвению.
– А что следствие?
– Убийц охранника, разумеется, не искали, сочли самоубийством. Ограбление вообще не озвучивалось. Деньги-то были левыми. Так что…
– И что же хотела от тебя Марго?
– Эта гадина позвонила мне поздно вечером, можно сказать, ночью. – Эмма вздохнула, вспомнив отвратительный разговор. – И не просто намекнула, а ясно дала понять, что считает меня виновной в том ограблении.
– То есть?! – Сергей нервно заворочался. – Что значит она считает?! Сказать можно много чего!
– Да, но она утверждала, что имеет доказательства моей вины.
– Какие?
– А я знаю?! Я вообще ничего не поняла. Потом провалялась без сна до утра. Все вспоминала, думала, может, когда где лишнее сболтнула.
– Это ты-то?! – фыркнул Сергей. – Скорее камни заговорят!
– Вот и я про то же. Я по сути своей немногословна, а такие вещи вообще никогда и ни с кем не обсуждала. Кроме Маркова, разумеется.
– А повесившегося охранника ты хорошо знала?
– Да так… Знала, что в штате у нас. Что очень надежен, потому и была шокирована, когда план проезда у него в кармане нашелся.
– Так это же подстава, ясно!
– Может, да, а может, и нет. Все пометки на той схеме, между прочим, его рукой были сделаны. Почерк узнали все, включая его близких. И удушение было очень похоже на самоубийство.
– А денег так и не нашли?
– Нет.
– Понятно…
Он вздохнул.
История в самом деле была отвратительной. Получалось, что вор у вора деньги украл. Марков бесчестен, не зря он ему сразу не понравился. Но многие строили свой бизнес по той же схеме, что и он.
Марков окружил себя такими же бесчестными людьми. Эмма не в счет, конечно же. В ее порядочности Сергей не сомневался. И вот кто-то из этих бесчестных людей, причастных к тому давнему ограблению, почувствовав, что запахло жареным, решает устранить угрозу.
А что в данном случае есть угроза? Правильнее, кто?
Марго! Она уже всем поперек горла. Она ведь наверняка не только Эмме звонила, но и еще кому-нибудь. Угрозу в лице Марго устраняют. И можно допустить, что решают устранить заодно и Эмму. А почему ее решают убить?
– А потому, потому, потому… – забормотал он скороговоркой. – Потому, что ты можешь что-то вспомнить.
– Но я не помню! Ничего такого не помню! И в те дни пыталась додуматься, бесполезно! У меня ничего не выходило, Сережа.
– Не выходило? – Он улегся на бок, привлек ее к себе и зашептал куда-то в шею, путаясь в ее волосах губами. – Нужно вспомнить все, милая. Иначе тебя заставят это сделать.
– Кто?
– Милиция! Они ведь прицепятся к тебе, так и знай. Неделя, другая у них, как обычно на раскачку. Пока вспомнят то давнее дело, пока параллели проведут. Пока убийство Марго и твоей сестры соединят звеньями в одну цепь, как раз дней десять-пятнадцать пройдет. Но вот когда они установят, кому звонила Марго накануне своей внезапной гибели, тогда берегись! Тогда они в тебя вцепятся…
– Но как же так, Сережа?! – возмутилась Эмма. – Это же неправильно! Я ведь тоже как бы пострадала.
– Как бы!.. Но не пострадала. И это не зачтется, поверь! И вообще… Смерть твоей сестры может тебе как на руку быть, так и наоборот.
– То есть?! В каком смысле на руку?! Ты что такое говоришь?!
Эмма попыталась вырваться, но он не отпустил. Да, он говорил ужасные, жестокие вещи, но он не врал ей. И готовил ее к самому худшему. А оно, он знал, наступит непременно.
Во-первых, потому, что кому-то этого очень хочется.
Во-вторых, потому, что ему сейчас хорошо. А когда ему бывало хорошо, то непременно жди всяких разных бед. Так всегда в его жизни было, с самого раннего детства.
«После радости – неприятности, по теории вероятности», – любил повторять его отец, всегда осторожно радующийся жизни.
Сергей его не понимал никогда. И любил вдыхать счастье полной грудью. Судьба очень быстро откорректировала его дыхание. И хотелось ему того или нет, но счастье ему приходилось дозировать. Делить по чуть-чуть на каждый день, чтобы не захлестнуло. Но вот сегодня не рассчитал. Сегодня переборщил, потому и ворочалось неприятное чувство ожидания скорой беды.
– Тебя ведь могут обвинить в убийстве своей сестры, Эмма, – выговорил он через силу, знал, что она ужаснется. – Погоди, не вырывайся, выслушай сначала!
– Додумался тоже! – Она стукнула его коленкой по бедру. – Я же была на работе в это время.
– Это детали, – усмехнулся он с грустью. – Но ничто не помешает следователям поверить в твою виновность.
– Почему? Ну вот почему ты так говоришь?!
– Потому что я немного знаю, как они думают, – нехотя признался Сергей, вспомнив долгий судебный процесс над его родителями, который закончился его сиротством.
– И как они думают? – Она все же отодвинулась, включила ночник и удивленно воскликнула: – Ты что, сидел в тюрьме?!
– Нет, не сидел. И не привлекался. И не позволю, чтобы тебя привлекли.
– Откуда же познания?
– Долгая история, и совершенно не к месту, – поморщился он. – Как-нибудь расскажу в другой раз. Но… Ты станешь меня слушать или нет?
– Говори.
Надо же, она научилась быть кроткой. Научилась не взбрыкивать, не отгораживаться молчанием, слушать умеет, оказывается. Слушать и повиноваться. И как ни странно, это не коробило, а наоборот…
– Марго звонит тебе ночью. О чем вы говорили? Разве ты сможешь рассказать об этом следователям? Нет. Станешь врать. Они будут ловить тебя на вранье. Вывод? Надо что-то срочно придумать. Что-то придумать, продумать до мелочей и хорошо запомнить. Утром Марго убивают. Они могут обвинить тебя в ее смерти. После звонка, мол, ты решила предпринять подобную меру предосторожности. Она могла угрожать тебе или шантажировать. И ты решила ее убить. Что тогда надо сдела