Я вкратце объясняю ситуацию и отражаю выпады Ману вроде «могла бы его со своей мамой оставить». Чем меньше людей знает о мальчике, тем лучше.
– Его маманя больная на всю голову, – поясняю я, пока Антоньетта рассказывает Родольфо, что лечить зубы очень больно.
– Антоньетта! Хватит уже! – прикрикивает Мануэла и злобно поворачивается ко мне. – Чтоб это было в первый и последний раз. Или ты больше с нами не работаешь.
Она брызгает на розовую тряпку чистящим средством, протягивает ее Родольфо и велит ему протереть стул администратора. В мире Мануэлы нет места лентяям.
Я направляюсь к Антоньетте, которая, как ни странно, занята делом – раскладывает по полкам журналы в зале ожидания.
– Слушай, Тони, ты нашла жилье?
– Найдешь его, как же. Я и не искала, все равно толку нет.
– Понятно… Ну, иногда все же поискать бывает полезно. Я тут подумала… у меня для тебя есть предложение. Не совсем обычное.
Антоньетта смотрит на меня с подозрением:
– Это как?
– Отличная большая комната. Отдельная. В квартире пожилой женщины. Очень пожилой.
– Ну уж нет. Сиделкой работать не хочу.
– Ей и не нужна сиделка. Точнее, ей нужна не сиделка. Ей нужен тот, кто находился бы с ней в квартире.
– Ну, если нужно просто находиться в квартире, это можно.
Антоньетта кидает журналы на столик, откуда взяла, и слушает, что я скажу дальше.
Уборка вымотала Родольфо. В трамвае по дороге домой он засыпает у меня на руках. Перед нашей остановкой мне приходится его разбудить, потому что весит он немало. Он нехотя тащится за мной, хныча и повторяя свое вечное «Когда мама меня заберет?». Я пытаюсь успокоить его, но он безутешен. Когда мы добираемся до дома, я беру его на руки, чтобы не волочить за руку до самого лифта.
Очень странно, но дверь не заперта. Я вхожу и с порога чувствую неприятный запах вроде ладана.
– Есть тут кто? – кричу я, все еще держа Родольфо на руках.
– Добрый вечер, Бриджида.
Из кухни выплывает Кларисса Всё Сложно. Судя по выражению лица, она не поболтать за чашкой чая зашла.
– Ой, здрасьте! – отвечаю я голосом четырнадцатилетней девочки. Когда я чувствую себя виноватой, он у меня возникает сам по себе.
– Привет, Руди!
В ответ на ее приветствие Родольфо зарывается лицом в мое плечо и выдает свое вечное «Хочу к маме».
– Простите, Родольфо очень устал, мне нужно его покормить и уложить, – говорю я Клариссе.
– Чуть позже. Родольфо, иди, пожалуйста, в комнату. Мне нужно поговорить с твоей няней.
Я застываю как вкопанная. Она что, совсем рехнулась? Какая я ей няня? Да что с тобой такое, женщина?
– Пять минут, – говорю я, прожигая Клариссу фирменным взглядом Мануэлы.
Я быстро готовлю Роберто аппетитный бутерброд с ветчиной и майонезом и отправляю ребенка в комнату. «Поешь там, я скоро приду», – обещаю я.
Кларисса меж тем оглядывается по сторонам. Бывают люди, которые способны унизить тебя просто тем, как оглядываются вокруг. Видали таких? Ну да, посуда не помыта, пыль не протерта, под столом валяются мои ярко-розовые тапочки. И что с того?
– Ваша вчерашняя выходка – это просто детский сад какой-то. Сбежать вот так! Само собой, мне пришлось позвонить синьору Галанти…
– Зачем?
Вопрос злит Клариссу не на шутку. Она молча буравит меня взглядом опытной доминатрикс. Я делаю вид, что ничего не замечаю, и продолжаю гнуть свою линию:
– Он сам мне вчера звонил. Все в порядке, не переживайте.
– «Не переживайте», еще чего? Поскольку Роберта так и не появилась, Дамиано решил отослать Родольфо к бабушке в Монфорте Д’Альба. И везу его туда я. Соберите вещи, пожалуйста.
Нет.
Это «НЕТ» вспыхивает в моей голове, точно вывеска казино в Лас-Вегасе. Огромная вывеска шесть метров на четыре, ярко-бирюзового цвета, с разноцветными лампочками по краям. Нет и еще раз НЕТ. Пассия Всё Сложно со Скользким Мужем, я не отправлю с тобой мальчика к бабушке, я не позволю тебе портить жизнь Роберте и Родольфо. Ребенок, который так замечательно вытирает пыль влажной салфеткой, не заслуживает такого стресса!
Я смотрю Клариссе прямо в глаза с уверенностью философа – доброго, мудрого и терпеливого, из тех, что жили до нашей эры.
– Послушайте, Роберта вот-вот его заберет. Она мне звонила буквально только что. Так что не беспокойтесь. Она будет здесь уже минут через сорок. Все в порядке. Если хотите ее дождаться, я заварю вам чаю.
Нет, Кларисса не хочет ждать Роберту. Похоже, что отношения между бывшими женами и нынешними пассиями хозяина этого дома не слишком ровные.
– Вы уверены? Потому что с Робертой…
– Совершенно уверена. Она уже подъезжает.
Кларисса щурится, точно дикая кошка.
– Тогда почему вы хотели уложить Родольфо спать?
– Потому что мы с Робертой договорились, что они уедут завтра, а переночуют здесь.
Кларисса подхватывает очередное пальто, уже третье из тех, что я на ней видела: кожаное на меху. Похоже, у этой дамочки есть верхняя одежда на все случаи жизни.
– Я не буду спать, подожду маму.
– Не стоит, милый. Мама приедет поздно и переночует здесь, а завтра вы вместе поедете домой.
– А она поспит в моей кровати?
Я грустно вздыхаю, потому что постоянно врать – это все-таки большой стресс.
– Не знаю, милый. В городе пробки. Но я твердо знаю, что мама за тобой обязательно приедет. Поэтому давай попробуем просто расслабиться и отдохнуть, как будто у нас каникулы.
– Я домой хочу.
– Но это ведь тоже твой дом. Дом твоего папы.
– Но это не мой настоящий дом.
– Быстроножка и Пивася тоже так говорили.
– А кто такие Быстроножка и Пивася?
– Сейчас расскажу. Давай-ка под одеяло.
16.Очень жирными буквами
– А это еще кто? Что за толпа? Смотри, я полицию вызову!
Утром мы заявляемся к синьоре Эдере втроем: Родольфо, Антоньетта и я.
– Родольфо вы уже знаете. А это Антоньетта, моя подруга. Она просто тут посидит, составит нам компанию. Знаете, она очень интересуется модой и просто мечтает посмотреть ваши альбомы.
Необъятный чемодан Антоньетты остался на лестничной клетке, она занесет его в квартиру позже, когда мы с синьорой Эдерой займемся утренним туалетом. Пока все идет гладко: чтобы привести синьору Эдеру в нужное нам расположение духа, мы принесли печенье, так что завтрак у нас как в пятизвездочном отеле. После него я принимаюсь за свои обычные дела, а синьора Эдера с Антоньеттой разглядывают альбомы с вырезками. Родольфо выстраивает стеклянные шарики в линию и рисует вместе с пантерой Сильвией. Сегодня мы прихватили краски и бумагу, найденные на дне шкафа. После обеда мы прощаемся, и Антоньетта, следуя моим четким инструкциям, осторожно интересуется:
– Синьора Эдера, как думаете, можно я подольше задержусь? Вы поспите, а потом опять посмотрим вырезки. У вас такие интересные альбомы!
– Я никогда не сплю, – бормочет Эдера. – Я никогда не сплю после обеда.
– А я вот люблю вздремнуть, – отвечает Антоньетта, весьма правдоподобно зевая.
– И где ты собираешься спать?
– В гостиной на диване.
– Ну тогда ладно.
План у меня простой и четкий. Синьора Эдера поспит, потом они вместе посмотрят телевизор, в семь вечера поужинают, и Антоньетта отправится на работу, а синьора Эдера в постель. Затем Антоньетта вернется, потому что я сделала ей дубликаты ключей, и ляжет спать в гостиной. Сработает ли мой план? Родится ли из этого добрая дружба, или я потеряю работу? Кто знает. Будь что будет. С последствиями я справлюсь.
Меж тем я обдумываю, чем заняться в оставшуюся часть дня, пусть свободную от работы, но обремененную встревоженным пятилеткой. Какое же счастье, что завтра наконец приедет Агата. Уж она-то придумает, что со всем этим делать. В крайнем случае отдам Родольфо ей, пусть Пьетро потренируется быть отцом.
Кстати, об Агате. Я же совершенно забыла о террасе!
С самого воскресенья я ни разу на нее не выходила, а дождя на этой неделе ни разу не было.
– О боже! – восклицаю я, когда мы с Родольфо бежим к трамвайной остановке. – Цветы!
На пороге дома мое сердце колотится как бешеное. Черт возьми, как я могла забыть об этой дурацкой террасе?
Ведь это же моя прямая обязанность, можно сказать первопричина моего пребывания в квартире, заветная стрелка весов! А меж тем появление Родольфо и история с Федерико сделали свое дело, и я вот уже неделю даже и не смотрела на растения.
– Давай-ка, Родольфо, помоги мне. Надо все это полить.
Я вручаю Родольфо лейку, сама беру шланг, и мы поливаем все горшки, не жалея воды. Поливаем кусты с красивыми розовыми цветами (предположительно, камелии), затем с желтыми, с красными, какие-то низенькие лиловые и беленькие цветочки, тимьян и розмарин… Похоже, пока все растения живы.
Но все хорошее когда-нибудь кончается. Мы вытираемся (когда поливаешь, рано или поздно сам оказываешься полит), и тут раздается телефонный звонок. На экране высвечивается неизбежное «ДАМИАНО ГАЛАНТИ».
Я закрываюсь в туалете и только потом отвечаю. Уже привыкла, что хорошего от звонков не жди.
– Добрый вечер, синьор Галанти.
– Добрый вечер, Бриджида, как ваши дела?
Как же раздражает эта его вежливость.
– Спасибо, все в порядке.
– Где Родольфо? Роберта за ним приехала?
Однажды в лицее я прочла о такой штуке, cupio dissolvi[10]. Именно так я чувствую себя по отношению к реальности. Вот зачем, когда мне было девять, я влезла на яблоню, прекрасно понимая, что тонкие ветви не выдержат моего веса? Почему, когда мне было пятнадцать, стала встречаться с парнем, у которого уже было две девчонки? Меня это не волновало? Или я просто такая безбашенная? Нет, все из-за cupio dissolvi. Отчасти по той же причине сейчас я отвечаю убедительным тоном:
– Разумеется, все в порядке.
– Хорошо. А когда?
Я быстренько вспоминаю, что говорила Клариссе. Понятно же, что голубки уже поворковали и мне нужно придерживаться той же версии событий.