Она искала его, когда Зои перехватила ее в толпе и вместе с Марксом потащила на крышу.
– Давайте любоваться звездами! – воскликнула она. – В конце сентября они просто восхитительны и к тому же предсказывают будущее.
Океан не приблизился ни на дюйм, но чистое небо и впрямь усеяли мириады мерцающих звезд.
– Вот там, – вытянула палец Зои, – Каприкорнус, там – Индус, а там – Цигнус, созвездие Лебедя.
– Как ты их различаешь? – ахнула Сэди. – Они ведь не имеют ничего общего со своими названиями.
– Ну, если честно, я их не различаю. Просто знаю, что в сентябре на небе видны именно эти созвездия, – рассмеялась Зои.
– Глядите! – завопил Маркс, тыча правой рукой в небо, а левой обвивая плечи Зои. – Это же созвездие Смурфус! Видите голубоватое сияние?
– А это – Гэндальфус! – мгновенно включилась в игру Сэди. – Те три звезды – это его волшебная шляпа!
– А там – созвездия Фродус и Бильбус Бэггинсус! – хохотнул Маркс.
– А там – Смеаголус! Вон то созвездие, похожее на кольцо! – вскричала Сэди.
– Магическое кольцо Смеаголус!
– Злые вы, – фыркнула Зои, – уйду я от вас.
– Нет-нет, не уходи, – давясь смехом, попросил ее Маркс, – это же круто. Давай подурачимся. Смотри, вон там – созвездие Кобейнус. Видишь одиннадцать звездочек? Это его вытянутый мохеровый бабушкин свитер.
– А вон созвездие Донки Конгус, – подхватила Сэди.
– Ах, какое счастье лицезреть в небесной выси его божественный галстук! – умильно застонал Маркс. – Однако должен заметить, Сэди, что правильнее было бы сказать Донкус Конгус.
– Донкус Конгус, – повторила Сэди. – Эх, вечно-то я пальцем в небо попадаю.
– Я не хотел задеть тебя за живое, – испугался Маркс.
– А ты вовсе и не задел. Поправляй меня, если я ошибаюсь.
Вдруг Зои наклонилась и поцеловала Сэди в губы.
– Без обид, да? – спросила она, пробежав пальцами по волосам подруги.
Сэди вопросительно покосилась на Маркса.
– Маркс, как тебе? Без обид?
Маркс покачал головой.
– Нам неведомо чувство собственности, – усмехнулась Зои и снова поцеловала Сэди. – Какие у тебя нежные губы… Маркс, не хочешь попробовать?
Маркс затряс головой и лукаво улыбнулся.
– Я лучше на вас посмотрю.
– Вы мои самые любимые люди во Вселенной, – выдохнула Зои. – Как же я вас обожаю.
Зои притянула к себе Маркса, одной ладонью надавила на его затылок, другой – на затылок Сэди, подтолкнула их друг к другу, словно кукол, и, словно кукол, заставила поцеловаться. Для Сэди этот мимолетный поцелуй, казалось, длился целую вечность. Она ощутила на губах вкус мяты, фруктового пива «Хефевайцен», выпитого Марксом, и вкус самого Маркса. К ее невыразимому удивлению, их с Марксом губы соприкоснулись так просто и естественно, словно они целовались всю свою жизнь. Сэди отстранилась, и Маркс, тихонько засмеявшись, прикрыл рот тонкими изящными пальцами.
– Странно, да? – спросил он.
– Да, – согласилась Сэди. – Но мы ведь обдолбались, так что это не в счет.
По правде говоря, Маркс вовсе не обдолбался.
– Такое чувство, словно я целовалась с братом, – хмыкнула Сэди.
У Сэди не было брата, только сестра Алиса, и ее поцелуй с Марксом никто не назвал бы братским.
– Завтра мы ничего и не вспомним, – ободрил ее Маркс.
Но они вспомнят.
Маркс вздохнул, приподнял бровь и неуклюже, словно покоряясь неизбежному, произнес:
– Я люблю тебя, Сэди.
– Я люблю тебя, Маркс, – ответила Сэди и, повернувшись к Зои, улыбнулась: – Мы любим тебя, Зои.
– А я люблю вас! – Зои обняла их. – Мое желание исполнилось. Всегда хотела посмотреть на вас целующихся.
Зои кивнула каким-то своим потаенным мыслям, глаза ее расширились, увлажнились, и она заплакала.
– Зои, Зои! – Сэди прижала подругу к груди. – Не надо, не плачь, это все экстези.
– Нет, – всхлипнула Зои, – это все слезы счастья.
В 2000 году профессиональные обзоры уже не столь радикально влияли на судьбы только что вышедших в свет игр, и критики без всякого стеснения разобрали новую игру «Нечестных» по косточкам.
«Те, кто с нетерпением ждали следующего творения альянса Мазера и Грин, будут крайне разочарованы: “По обе стороны” – это вам не восхитительный “Итиго”».
«Дизайн Болотной Топи бесподобен. Никогда прежде я не видел столь головокружительной графики. К сожалению, Болотная Топь соседствует с сусальным Кленовым городом».
«Игра мне понравилась, но ее не мешало бы сократить вдвое».
«Основная беда “По обе стороны” – кризис идентичности».
«Фаны “Итиго”, держитесь подальше от игры “По обе стороны”!»
«…Не игра, а бред сумасшедшего. Такое ощущение, что ее создавали два разных человека. Не тянет даже на троечку».
«Природа в Болотной Топи – самый запоминающийся персонаж».
«Концовка игры – запредельная заумь».
«Никто не спорит, нам очень не хватает игр с главными женскими персонажами, но мне не понравились ни Алиса Ма, ни Роза Всемогущая».
«Не верится, что “По обе стороны” и “Итиго” созданы одной командой разработчиков, настолько они разные. Может, над “Итиго” в основном работал Мазер, а над “По обе стороны” – Грин? Как-то странно, что любимец публики Мазер держится в тени, а продвижением игры занимается Сэди Грин. Может, интуиция подсказала Мазеру, что с этим творением они сядут в лужу?»
«Разработчики надеялись, что “По обе стороны” вскружит игрокам головы, но на самом деле игроки получили лишь головную боль».
«Под конец игры “По обе стороны” меня так распирало от чувств, что я запустил игровым пультом в стену».
«В техническом отношении “По обе стороны” игра совершенная. Грандиозная компьютерная графика Болотной Топи. Чарующая музыка Зои Кадоган. Качественный звук. Довольно толковая идея. Так почему же игра вызвала у меня стойкое отторжение? Да потому, что она вычурная, скучная и совсем не заводит! Удачи, “Нечестные”! Надеюсь, в следующий раз вам повезет больше».
Первая неделя продаж окончилась крахом: «По обе стороны» приобрело в пять раз меньше пользователей, чем когда-то «Итиго». Оптимизм излучал только Маркс.
– Эта игра великолепна, – сказал он, входя в кабинет Сэди, – просто она не для всех. Возможно, ей потребуется больше времени, чтобы найти свою аудиторию.
– Ее все ненавидят, – буркнула Сэди.
– Не ненавидят, а не понимают. Все ожидали «Итиго», а маркетологи и рекламщики схалтурили и не донесли до сознания страждущих, что «По обе стороны» – это не «Итиго». Но я смотрю в будущее с надеждой. Проплатим рекламу. Разошлем копии игрокам и обозревателям. Дистрибьюторы до сих пор без ума и от игры, и от тебя с Сэмом. У нас все впереди.
– Они ненавидят ее, – процедила Сэди, стукаясь лбом о столешницу. – Господи, у меня раскалывается голова.
Маркс склонился над ней и подцепил пальцем ее подбородок.
– Сэди, поверь мне, у нас все впереди.
Но Сэди ему не поверила.
– Похоже, у меня мигрень, – пожаловалась она. – Пойду-ка я лучше домой.
– Конечно. Отдохни. Я бы тебя проводил, но у меня встреча с мальчиками.
«Мальчиками» Маркс величал Антонио Муравья Анта Руиса и Саймона Фримена. Пока Сэди и Сэм трудились над игрой «По обе стороны», Маркс, взявшись за поиски новых талантов, развил в «Нечестных» бурную деятельность. Первыми он привел в команду Саймона Фримена и Антонио Руиса, третьекурсников Калифорнийского института искусств, и сейчас «мальчики» писали ролевую компьютерную игру по мотивам их любимой японской «Персоны». В игре Саймона и Анта действие происходило в старшей школе, где герои – посредством тоннелей в пространстве и времени, или так называемых червоточин, – могли призывать альтернативные версии самих себя. «Любовь доппельгангеров», как нарекли свое детище «мальчики», являлась сплавом романтизма и научной фантастики.
– Может, пойдешь с нами? – предложил Маркс. – Сэм тоже обещал присоединиться.
– Нет, спасибо.
Сняв с полки свою отраду, «Мертвое море», Сэди вышла на улицу и уныло направилась домой, чтобы, укрывшись в четырех стенах, укокошить пару десятков зомби. Клоунрина, поддразнивая ее, шаловливо приподняла ножку. Сэди задернула занавески и – не раздеваясь, в ботинках – забралась на кровать. Ее душил стыд, и она чувствовала себя дура дурой. Позор неудачи покрыл ее, словно пепел после пожарища, и ей казалось, что люди ощущают его тлетворный запах и тычут в нее пальцами. Унижение стало ее вторым я, проникло в кожу, забило нос и рот, просочилось в легкие. Унижение заклеймило ее. Навсегда. Навечно.
Позвонил Дов, но Сэди, не взяв трубку, включила автоответчик.
– Критики – гнусные твари! – загремел в ее комнате голос Дова. – Игра – чудо. «Онейроид» охренителен. Графика просто невероятна. Надеюсь, ты в норме. Позвони мне.
Сэди дослушала сообщение до конца и удалила его.
Затем позвонил Сэм и тоже попал на автоответчик.
– Сэди, ответь мне. Нам надо поговорить. Не ты одна страдаешь.
«Удалить» – нажала кнопку Сэди и погрузилась в сон.
Через пятнадцать минут в дверь ее квартиры бахнули кулаки.
– Сэди, открой! – послышался приглушенный крик Сэма. – Давай все обсудим.
Сэди не отозвалась.
– Ну, Сэди! Хорош комедию ломать. Не молчи. Они ненавидят мою сторону, а не твою!
Сэди не шевельнулась.
– Сэди, прошу тебя. Не ребячься. Ну сколько можно?!
Сэди выбралась из кровати, распахнула дверь и впустила Сэма.
– Ну, что тебе? – насупилась она.
– Мне нравится твой дом, – сказал Сэм, присаживаясь на диван. – И клоун прикольный.
– Почему ты не можешь оставить меня в покое?! Я же сказала Марксу, что завтра приду на работу!
– Сэди, мы рискнули сделать что-то действительно важное. Прыгнули выше головы, и люди это не оценили. Но мне нет до них никакого дела.