Шагал, Марк (1887–1985). Дешевле поздние работы Шагала: чем раньше написаны картины, тем выше они ценятся. Наибольшим спросом пользуются его работы, созданные в юности, в России, или непосредственно по приезде в Париж. Если уж не эти, сойдут и картины 1920–1930‑х годов. В работах 1950–1960‑х годов Шагал все чаще повторяется, однако и эти полотна ценятся в зависимости от количества выдавленной на холст синей краски. Сюжеты могут пользоваться большей или меньшей популярностью, поскольку иногда бывают довольно щекотливыми: откровенно говоря, распятия стараются не покупать.
Шиле, Эгон (1890–1918). Шиле умер от испанки в 1918 году, двадцати семи лет. С точки зрения рынка, может быть, оно и к лучшему, ведь он оставил сравнительно небольшое число работ высочайшего уровня. Он известен в двух вариантах: Шиле-стронг и Шиле-лайт. Шиле-стронг – жесткий, вызывающий, сексуально откровенный. Шиле-лайт – более декоративен и пригож. Пользуются спросом и его лучшие пейзажи, вероятно, потому, что объединяют в себе черты обоих Шиле.
Эрнст, Макс (1891–1976). Самые дорогие и популярные произведения Эрнста относятся к 1930‑м – началу 1940‑х годов, когда он становится приверженцем классического сюрреализма. Чуть ниже ценятся сюрреалистические картины 1920‑х; затем следуют работы 1950–1960‑х годов. Публике нравятся поверхности его картин: чем более выпукла их фактура, чем разнороднее материалы (коллаж, фроттаж и т. д.), тем лучше.
Явленский, Алексей фон (1864–1941). Без сомнения, самые дорогие его работы – это серия экспрессионистских портретов, выполненных непосредственно перед Первой мировой войной. На наиболее талантливых из них контуры моделей окружены лучащейся голубой дымкой, напоминающей кольцо газовой горелки. Его послевоенные портреты – созерцательнее и дешевле, как будто газ отключили.
InnovationНоваторство
В канун Первой мировой войны лондонский художественный мир пережил два немалых потрясения: соответственно в 1910 и 1912 годах критик Роджер Фрай устроил в галерее на Графтон-стрит выставки постимпрессионистского искусства, которое своим новаторством произвело ошеломляющий эффект. Взору британской публики впервые предстали французские фовисты и кубисты, вызвав удивление и негодование. Литтон Стрэчи в декабре 1912 года с благоговейным трепетом отмечал: «Должен признаться, на месте Матисса или Пикассо я был бы польщен: холст, чуть-чуть краски, и вот я, скромный француз, совершил необычайный подвиг, заставив несколько десятков сельских джентльменов каждый день в течение двух месяцев багроветь и наливаться кровью перед моей картиной». Однако более симптоматично, что даже среди посвященных почти не нашлось покупателей.
Картина старого мастера, привлекательная именно своей иллюзией модернизма (Паулюс Бор (ок. 1601–1669). Сидящая обнаженная, моющаяся у печи. Холст, масло. Не датирована)
Сегодня новаторство хорошо продается. Такова глубочайшая перемена, которая произошла в мире искусства за последний век. Сто лет тому назад новая, авангардная живопись шокировала публику, к ней требовалось привыкнуть. Ныне, если искусство не поражает новизной, у зрителей возникает ощущение, будто этому искусству чего-то недостает. Подобная увлеченность новаторством влияет на современный художественный рынок, впервые представляющий вниманию экспертов и зрителей только что созданные картины и скульптуры, оценивающий их с коммерческой точки зрения и словно бы легализующий. Международные аукционные дома сегодня проводят специальные торги, на которых продают предметы современного искусства, причем оборот там значительно выше, нежели на торгах, где предлагают старых мастеров, и даже несколько выше, чем на торгах, где выставляют на продажу импрессионистов и модернистов. История не знает периода, когда современное искусство воспринималось бы столь живо и столь высоко ценилось.
В сущности, отношения современного и традиционного искусства постоянно меняются. Чтобы подчеркнуть реальную или мнимую значимость, а следовательно, и повысить цену произведения современного искусства, предлагаемого к торгам, его описание в каталогах «Сотби» и «Кристи» часто сопровождают репродукциями сходных картин или скульптур прошлого. Иногда сопоставление может показаться несколько искусственным, однако стоит протащить, например, репродукцию «Весны» Боттичелли в каталожную заметку о Джеффе Кунсе, и вы уверите потенциальных покупателей, что Кунс прочно укоренен в традиции западного искусства. Сравнение с картинами прошлого словно узаконивает новые, придает им вес. Впрочем, мы уже наблюдаем и обратное явление. Когда Дэмиен Хёрст в 2009 году показывал свои новые работы в почтенных залах Собрания Уоллеса, у публики сложилось впечатление, что это Дэмиен Хёрст оказывает честь Собранию Уоллеса, вторгаясь в ее святая святых, а не наоборот. Такие современные художники, как Леон Коссофф, в последнее время получили официальное разрешение чинить разбой в Национальной галерее, то есть копировать там великие картины прошлого; эти копии с помпой выставлялись лондонской Национальной галереей бок о бок с оригиналами. Сам собою напрашивается вывод, что современным художникам, сексуальная привлекательность которых в глазах публики может поспорить с очарованием рок-звезд, ныне предоставлена полная свобода: отныне это они в музеях и галереях старых мастеров заново утверждают (или не утверждают) значимость искусства прошлого. Говоря с присущим рынку неприкрытым цинизмом, старые мастера в этом отчасти нуждаются.
InteriorsИнтерьеры
Изображения интерьеров модны и популярны. В этом сюжете есть нечто завершенное, законченное: ощущение замкнутого пространства радует и живописца, и зрителя.
Безмолвная, пустая комната, идеальный интерьер в датском стиле (Вильгельм Хаммерсхёй. Интерьер. Холст, масло. Ок. 1900)
Иногда художник создает дополнительную иллюзию, виртуозно уводя взгляд зрителя за пределы интерьера через запечатленное на картине окно. Особой популярностью пользуются следующие варианты интерьеров:
Светские гостиные.
Ванные комнаты (если они написаны Боннаром).
Номера отелей в Ницце (кисти Матисса).
Интерьеры датских комнат с одним-единственным стулом.
Мастерские художников около 1820 года, с видами Рима, открывающимися из окон.
Мансарды, на сей раз с видами парижских крыш, открывающимися из окон.
Интерьеры церквей продаются хуже.
LandscapeПейзаж
Если удается точно определить место, изображенное на пейзажной картине, ее стоимость может повыситься в несколько раз. Анонимный пейзаж XIX века, запечатлевший некий холмистый ландшафт, будет стоить значительно меньше, чем тот же пейзаж, идентифицированный топографически: он-де изображает австралийский Сидней или ранний облик Рио-де‑Жанейро. Впрочем, тут можно и опозориться. Однажды я обнаружил на обороте акварели XIX века карандашную надпись, гласящую: «Mount Nog»[35]. Название напоминало о Новой Зеландии, и я, как и полагается, включил ее в австралийский раздел торгов, где продавались картины, представлявшие топографический интерес. За день до аукциона мне объяснили, что надпись – всего-навсего указание багетному мастеру и должна читаться как «Mount no. 9»[36].
Английский пейзаж XVIII века, на среднем плане которого разыгрывается, скажем, партия в крикет, будет стоить куда больше, чем тот же пейзаж без спортивного состязания. Даже воздушный шар, плывущий по небу, может повысить стоимость. Однако будьте осторожны: соблазну пригласить реставраторов и поручить дописать на заурядном холсте XVIII века партию в крикет или воздушный шар не могли противиться многие беспринципные торговцы картинами начала XX века.
Все, что справедливо по отношению к пейзажам, можно отнести и к маринам. Наибольшим спросом пользуется безмятежное море. Чем беспокойнее волны, тем ниже цена. Вероятно, на выбор влияют обычные опасения по поводу дурной погоды, а также легкий приступ морской болезни, ощущаемый при взгляде на картину. А если покупаете полотно, подписанное Томасом Луни, не забудьте посмотреть на дату: этот посредственный английский маринист начала XIX века страдал еще более тяжелой формой артрита, чем Ренуар. Он почти не владел руками, но ни перед чем не останавливался, чтобы только не отказаться от живописи. Его поздние картины отличаются заметной грубостью манеры, и на рынке предметов искусства ходили слухи, будто он писал их, сжимая кисть пальцами ног.
Виды городов и селений обычно ценятся выше, если они идентифицированы. Изображения некоторых мест неизменно пользуются более высоким спросом, чем иные. Возглавляет этот список, по-видимому, Венеция, за нею следуют Рим, Флоренция и Париж. Стараниями импрессионистов виды Руанского собора продаются значительно лучше, чем изображения промышленных кварталов того же города. Заводские трубы вызывают у коллекционеров сомнения. Появление баснословно богатых русских олигархов в последние годы повысило привлекательность видов Москвы и Санкт-Петербурга, а турецкие коллекционеры ввели моду на пейзажи своих родных краев, например Стамбула.
Narrative artСюжетно-тематическая живопись
Сюжетно-тематическая живопись большого формата, столь восхищавшая наших предков в Викторианскую эпоху, ныне не пользуется популярностью, но, признаюсь, я питаю к ней слабость. Она родилась из иллюстраций к литературным произведениям, вошедшим в моду в конце XVIII века: Шекспир, Вальтер Скотт и Оливер Голдсмит вдохновили множество живописцев, от Хогарта до Делакруа. Ко второй половине XIX века этот жанр решительно порвал со своей литературной основой и сосредоточился на изложении историй, придуманных самими живописцами. Эти сюжетные, или «проблемные», картины (в подражание «проблемным» пьесам) завладели воображением викторианских и эдвардианских посетителей музеев, и они научились интерпретировать нарративные ключи, скрыто