– Я тебя слушаю.
– Мы создали армию и уже разбили крыс в битве на Елисейских Полях. Мы нашли сокровищницу, огромное хранилище провизии в бункере президентского дворца. Теперь мы хотим создать крепость для людей и кошек на Лебедином острове. Крысы не смогут нас достать, а вы будете уверены, что чума вам не страшна.
– Погоди, погоди, расскажи мне обо всем более подробно и объясни, чего именно ты ждешь от меня.
Я рассказала Патрисии о последних событиях и очень ее заинтересовала. Мы говорили откровенно, по душам. Так, как мне хотелось бы общаться с Натали в реальном мире, я вдруг разговорилась с шаманкой во сне.
Я закончила свой рассказ и спросила:
– У тебя была кошка?
– Нет. Когда я была маленькой, у меня была собака, и я ее обожала, – ответила она.
– А с кошками ты общалась?
– Кошки мне всегда казались слишком… высокомерными.
– Высокомерными? По сравнению с послушными собаками мы кажемся вам слишком независимыми, и это вас напрягает.
– Извини, но мне всегда казалось, что кошки могли бы вести себя с людьми более доброжелательно.
– Доброжелательно? А ты можешь себе представить, что существо, которое обязано тебе служить, запирает тебя в комнате? Существо, которое обязано тебя слушаться, кастрирует тебя только потому, что ему не нравятся твои запахи и громкое пение? Люди сковывают все порывы, которые нам присущи и рвутся из глубин души. Когда ты по доброте своей даришь надкушенную мышь, тебя даже не благодарят. Представь, тебе дают корм, а ты не знаешь, из чего он сделан.
– Из перемолотых обрезков говядины, костной муки, бараньих хрящей, свиных глаз, сои, крахмала, опилок, – вздохнула она.
– Мало того, Патрисия! Лишив тебя вкусной здоровой пищи и сексуальных удовольствий, тебе навязывают домоправителя, дают чужеродное имя и отводят неудобное место. И после этого вы говорите, что мы высокомерны? Лично я считаю, что мы крайне снисходительны к существам, находящимся у нас в услужении.
– А кто вам сказал, что люди у вас в услужении?
– Но… они же наши домоправители.
– Нет.
– То есть как?
– Люди считают себя вашими хозяевами и хозяйками.
Не может быть. Или я ослышалась?
– Но они…
– Я считаю, ни один вид животных не имеет права распоряжаться другими видами. Земля принадлежит в равной степени всем животным и всем растениям, какие живут на ней. И ни у кого нет права объявлять, что он выше других, – ни у людей, ни у кошек.
– Но согласись, Патрисия, кошки совершеннее людей. Люди так мало замечают, их органы чувств атрофированы. Они даже не видят в темноте.
– Это так. Зрение людей ограничено видимым спектром. Они не способны различать инфракрасное и электромагнитное излучения.
– Вот именно. Это я и имела в виду.
– Но это не значит, что мы хуже кого-то, это значит, что мы другие. Лично я считаю, что все виды живых существ дополняют друг друга, и восхищаюсь бесконечным многообразием жизни на нашей планете Земля. Тысячи видов насекомых, млекопитающих, птиц, рыб, растений… Их надо во что бы то ни стало защитить.
– Если мы, кошки и люди, не объединим наши усилия, биологическое многообразие окажется под угрозой. Крысы постараются истребить конкурентов. И я прошу тебя, Патрисия, раз нам с тобой удалось понять друг друга, объясни все это своим соплеменникам, чтобы мы совместными усилиями спасли то, что еще можем.
Патрисия согласилась и обещала, что, как только проснется, сразу же отправится в лагерь.
Остаток ночи я наслаждалась ощущением выполненного долга.
Наконец-то.
26Дипломатические переговоры в лесу
Когда я открыла глаза, напротив сидел Пифагор и пытливо смотрел на меня.
– Удалось! Я нашла лазейку! Поговорила с человеческим существом! Все рассказала одной женщине!
Похоже, я не слишком удивила Пифагора, потому что он спокойно вылизывал лапу.
– Знаю, – сказал он. – Они все только это и обсуждают.
– Так Патрисия уже пришла?
– Пришла.
– И передала мое сообщение?
– Как тебе сказать…
– Что значит, как сказать?
– Твоя Патрисия, очевидно, способна общаться с душами животных, но у нее есть проблемы в общении с людьми.
Пифагор повел меня туда, откуда я могла посмотреть на Патрисию. Да, это была она. В очень яркой пестрой одежде с перьями. В звенящих браслетах и ожерельях. Но когда она открывала рот, из него не вылетало ни звука.
– Она немая, – объяснил Пифагор.
– Ничего не понимаю, – расстроилась я. – В мире душ она…
– Она развила в себе способность к общению в мире душ, потому что не имела возможности разговаривать с людьми по-человечески. Люди называют это компенсаторной функцией. В мире людей ее считают…
– Шаманкой.
– Я бы ее назвал ведуньей. Я посмотрел в Интернете, что о ней говорят. Насколько я мог понять, она что-то вроде современной юродивой, у нее есть дом, она живет одна. Люди приходят к ней узнать будущее, Патрисия читает его по руке. Общается письменно. Но еще говорят, что она не раз лежала в психиатрической лечебнице и на нее часто подавали жалобы из-за мошенничества.
– Так, значит, она сумасшедшая?
– Во всяком случае, воспринимать всерьез ее довольно трудно.
А я-то радовалась успеху. Но оказалось, что разговаривала с человеком, который не имеет возможности общаться с другими людьми.
– Значит, надежды нет?
Пифагор не разделял моего пессимизма.
– Я бы так не сказал. Патрисия владеет языком жестов. Сейчас она говорит руками, и одна девушка ее переводит. Говорить быстрее, чем писать. У нее связная речь, она вполне может привлечь к себе внимание.
– Черт возьми! С таким количеством посредников, нам будет нелегко общаться.
– Чудо, что тебе вообще удалось совершить этот подвиг, – признал Пифагор и подмигнул мне (еще один трюк, позаимствованный у людей).
Он подмигивал одним глазом, и это было здорово. Я тоже попыталась подмигнуть, но у меня ничего не получилось.
Cтала снова наблюдать за Патрисией, которая стремительно и странно двигала руками.
Юные дикари столпились вокруг нее, потом принялись о чем-то спорить. Главарь в ожерелье из крысиных голов злобно тыкал пальцем в Натали и ее сестру, а те все больше сердились в ответ. Патрисия с переводчицей продолжали беседу жестами. Главарь со злобной усмешкой указал и на меня.
Потом по сигналу большинство молодых людей подняли руки вверх.
– Что они делают? – спросила я Пифагора.
– Голосуют. Хотят узнать мнение большинства по поводу дальнейших действий.
– И что считает большинство?
– Не знаю. Кажется, они не пришли к согласию. Многие готовы переселиться на Лебединый остров, но немало и тех, кто против этого.
Вдруг зазвонил колокол. Общая тревога. Пифагор узнал, что случилось, и объяснил мне суть: крыс стало слишком много и они готовы пожертвовать сотней-другой, чтобы перебраться через ров с нефтью, который защищал лагерь.
Крысы-самоубийцы!
Минутная паника, затем молодые люди опомнились и взялись за дело. Надели противогазы и защитные комбинезоны. Приготовили луки, винтовки, гранаты, чтобы отразить наступление идущей в атаку армии, похожей на меховую бурую реку.
Крысиная река текла и текла, не убывая.
Крысы помогли людям принять решение: Венсенский лес перестал быть надежным убежищем, нужно срочно бежать!
Часть подростков укладывала вещи в мешки и чемоданы.
– Как ты думаешь, они поняли, что им нужно переселиться на Лебединый остров? – спросила я своего спутника.
– В любом случае я не вижу иного выхода.
Множество подростков высыпали на лужайку и засуетились вокруг спрятанных в кустах грузовиков, машин и велосипедов. Весь транспорт был сильно поврежден, к бамперам прикручены ножи и колючки. Скорее всего, средства передвижения подобрали на кольцевой дороге, починили как смогли и оснастили.
Мы с Пифагором устроились в маленьком грузовичке вместе с Натали, ее сестрой и Патрисией. Шофер – совсем юный мальчик.
Автомобили, грузовички, фургоны двинулись один за другим по тропинке. Через ров с нефтью был перекинут мост, и вся наша процессия осторожно по нему перебиралась.
Натали произнесла сначала мое имя, потом имя Патрисии, и я взглянула на шаманку. Думаю, Натали поняла, что мне удалось совершить, в ее голосе звучало восхищение. И тогда до меня дошло, что мой подвиг, возможно, войдет в историю.
А пока насущные задачи настоятельно требовали решения: мотор заглох, грузовичок остановился. Неопытный водитель пытался его завести, но безуспешно. Грузовичок не трогался с места.
Крысы преследовали нас по пятам, одной из них удалось протиснуться в широкую щель в полу. Я прыгнула на нее и задушила. К несчастью, щель оказалась широкой, и я в нее провалилась. Именно в эту секунду грузовичок тронулся.
Глазам не поверила, увидев, с какой скоростью он удалялся. А ко мне не менее быстро приближалась лавина крыс.
Я понеслась вперед, они мчались за мной.
Внезапно время остановилось, и все замерло вокруг.
Душа покинула тело и стала обозревать поле битвы.
Снова кошка Бастет, моя телесная оболочка, находилась в опасности там, внизу. Не лучше ли душе ее покинуть?
27На берегу реки
Кто я?
Кошка в опасности? Или безграничное сознание?
Могущество мысли дало мне возможность покидать тело и растворяться во Вселенной.
Хорошо это или плохо?
Чем больше я думала, тем отчетливее понимала, что сейчас это несомненная ошибка.
Если я лишусь тела, душе станет трудно общаться с материальным миром.
Крысы приближались, но вдруг грузовичок замедлил ход, развернулся, подъехал ко мне и опустил задний бортик.
– Прыгай! – заорал Пифагор.
Рука Натали подхватила меня, бортик захлопнулся, ни одна крыса не успела запрыгнуть следом. Душа тут же вернулась в тело. Водитель прибавил скорости, и мы без труда ушли от преследователей.
– Спасибо, что не бросили меня.