Имайн встала из-за стола, подхватила светильник:
— Пройдемте, чтобы после не жаловались, что продаю вам скриба в мешке. У меня все по-честному.
Внизу, в сводчатом погребе Савиль нажатием рычага заставила повернуться кольцо с подвешенными клетками. Три были пусты, в четвертой нагая данмерка, зажмурясь, держалась за прутья.
— Она не строптива и, как видите, тела ни разу не касалась плеть.
— А это? — указала Аррайда на бедро девушки.
— Магическое клеймо, — Савиль, просунув руку сквозь прутья, сгребла светящееся пятно в кулак, — чтобы если вздумается бежать, рабыню вернули ко мне, а я — к покупателю. В моих книгах все записаны. Но вы можете поставить свое, тогда охотники за головами доставят ее прямо к вам.
— Нет… пожалуйста… госпожа…
— Открывайте!
Вцепившись в руку аптекаря, Фалура вышла из клетки. Лин целомудренно набросил на девушку плащ.
— Оденьте ее прилично, — сказала торговка. — Так, чтобы ваш Каушад поверил в обман. Принесите мне изящную рубашку, юбку, туфли и нижнее белье ее размера. Лучшие наряды шьет Элегнан из Тель Моры, далековато, но оно того стоит. Еще… — Савиль намотала на палец прядку волос, — понадобится флакон жучиного мускуса телванни. Но это в последнюю очередь, перед тем, как заведете девочку в шатер вождя.
Нереварин вспомнила приторный запах платочка, что лежал у нее на груди во время пира у Венима в Скаре. Ну, если мускус делает мужчин безумными и готовыми на все, нужен так нужен.
— Займитесь этим, а Фалуру пока умоют и умастят и я научу ее, как следует себя вести.
— Не годится, — представив в уме карту, сказала Аррайда. — Мы заберем ее прямо сейчас, а одежду купим по дороге. И… — она бросила лукавый взгляд на Сула, — мой советник научит ее, как себя вести. У него это хорошо получается.
— Госпожа… — испуганная рабыня обняла бедра Имайн. — Мне страшно!
Та потрепала ее по плечу и резко отстранила:
— Веди себя уважительно, слушайся новую хозяйку, и тебя ждет великое будущее.
Получив деньги, Савиль не только принесла Льерву одежду на первое время, но и сама проводила покупателей до выхода. До гавани отсюда было ближе, чем до гостиницы, и Аррайда предпочла отправиться на зафрахтованное судно, отрядив Тьермэйлина и пару стражников за верховыми и вещами.
Вот якоря подняли, сине-белый парус наполнился ветром и понес баркас на север вдоль берега. Солнце медленно заходило, окрашивая красным водяную зыбь. Холодало.
— На ночь мы причалим к берегу, — сказал кормчий пассажирам. — Опасно в здешних водах, легко пропороть дно.
— Только оставим между собой и Тель Аруном как можно больше лиг, пока светло, — Тьермэйлин из-под руки посмотрел на отдаляющийся причал. Аррайда взглянула туда же: вдоль выдолбленного грибного корня, сползающего к воде, мельтешили факельные огни, увеличиваясь в количестве.
Нереварин обернулась к аптекарю:
— Что это?
Альтмер пожал плечами под роскошной мантией: «А я что? Я ничего…» Громко фыркнул, косясь на Сула:
— Закрытый шлем, ко времени уроненное имя… Похоже, славные тель-арунцы приняли тебя за госпожу вампира, главу клана Аунда.
— Замели следы, называется!
И все трое расхохотались, ухватившись за руки.
Пригнувшись, вошла Аррайда в шатер на корме, куда устроили Фалуру. Первым делом стянула шлем, чтобы не пугать девушку. Разомкнула на ней рабский наруч и бросила его вместе с ключом в подушки. Данмерка ухватилась за ее колено:
— Я вам не угодила, госпожа?!
— Успокойся. Выслушай меня.
Коротко поведала о хитрости Забамат и сватовстве Каушада. Добавила покаянно:
— Мне не стоило соглашаться, но как-то все очень быстро получилось. Я не повезу тебя туда, если ты не захочешь. Придумаю что-нибудь.
Лин за плечом Аррайды яростно покрутил указательными пальцами у висков.
— В незнакомой обстановке, замужем за нелюбимым. Не лучшее решение, — продолжила девушка-редгард.
— Лучше рабства! — возразила Фалура горячо. — Какой он, этот Каушад?
— Он вождь сильного племени. И добрый человек, — отозвался Матуул. — С ним ты ни в чем не будешь нуждаться.
— А уж если понравишься их пророчице… Кстати, — Лин протянул Льерву изящный флакон с плотно притертой пробкой. — Жучиный мускус телванни, прихватил у аптекаря. Владей.
— Но это же очень дорого!
Аррайда бережно коснулась плеча данмерки:
— То, что ты делаешь для меня — куда дороже.
Отряд ночевал у костра под звездами, где-то между Тель Аруном и Тель Морой, завернувшись в плащи и одеяла. В который раз уже. Только эта ночь была теплее и пахла цветением. Сзади их укрывал склон горы с дозорными наверху, впереди было море. Костер подмигивал своему отражению в воде, похрустывал ветками. Шуршал в темноте тростник. На островок не было ходу пепельным упырям и прочим даготским тварям. Зато мелким зверушкам раздолье. Что-то шелестело, потрескивало, посвистывало вокруг. Топотали маленькие лапки. И, казалось, можно было услышать, как упругие стебли хальклоу, чпокая, проклевываются из земли.
А наутро был переход в Тель Мору, а оттуда в Вос, владение советника телванни господина Ариона. Измученные болтанкой, странники сошли по сходням в сумерки, разбавленные редкими масляными фонарями. И в густом тумане едва не пропустили Торговый Дом Варо, где Эдвина назначила встречу.
— Ох уж эти телваннийские советники, — пожаловалась госпожа Элберт. — Мечусь между ними, как альфик с трещоткой на хвосте. Хорошо еще, у Сцинка тут налажены связи. Ну, то есть, как налажены? Так и норовят друг другу подгадить гильдия магов и телванни. Знаешь, снабжение сейчас какое? Поневоле приходится с местными торговать. А они разрешений требуют за каждый чих и препоны чинят. Так мои запустили призрака в Привратный трактир. Возрождающегося, представляешь? Наложили на Южный покой проклятие…
Они сидели в полуподвальном кабачке. Галун на платье бретонки взблескивал в полутьме. Здесь было сыро и холодно — как и положено полуподвалу у моря весной. Впрочем, и летом тут вряд ли было теплее. К стене, отекающей влагой, было опасно прислоняться. Плошки едва чадили, зато мацт был волшебен. И рисовые шарики с рыбой. Холодные. А мацт — раскаленный.
— Пусто здесь.
— Рыбаки в море, а торг с пепельноземцами не начался. Да и судов в гавани, кроме вашего, нет. Так о чем это я?
Аррайда поерзала, уронив прислоненный к скамье тяжелый посох. Нагнулась поднять.
— Ого! Любопытная вещица. Магией так и шибает.
Госпожа Элберт вздохнула:
— Знак статуса, шармат его дери. И от никс-гончих удобно отбиваться.
Хихикнула.
— Ну, от гончих тебя и так отобьют, — Арри бросила взгляд на рассевшихся за разные столы красавца-бретона Габриеля и Джофрея с Велвой, упорно делавших вид, что они здесь сами по себе и для собственного удовольствия. Спасенные ею когда-то рабы рабов уже не напоминали, зато в походах отметились талантами и отвагой. И теперь помогали Эдвине в ее миссии.
— А чего парням… и девушке бездельничать? И опять же, статус. Кстати, с посохом этим прелюбопытная история вышла. Когда Требониуса от власти отстраняли, мне его посох и оберег достался. Я пригляделась поближе, а амулет-то Некроманта! Вот же дрянь. Да за одно это Ганнибал Травен индюка нашего без соли бы съел. Но отсылать я улику не стала, торопилась сюда. И знаешь, являюсь к Готрену… это самый неуступчивый маг их совета и архимагистр Дома Телванни заодно. Ну, думаю, баранкой меня завернет. А он выменял на вещички Требониуса твое нереваринство и свой посох впридачу, — глаза Эдвины сверкнули. — Все равно, говорит, за ним гильдия воров охотится. Я подумала и согласилась.
— Лучше бы вы Готрена убили. Ну что ж, придется справляться самому.
Стройный данмер в шелковой мантии с золотыми вставками возник из полутьмы, коротко поклонился и впился в девушек взглядом. Внешне он напоминал Варвура Сарети — легок в движениях, прекрасно сложен, разве что чуть ниже рослого редоранца. Но на этом сходство заканчивалось. Насмешливо сощуренные глаза, волевые складки у губ — этот не то что не дал бы захватить себя врасплох Болвину Вениму, а скорее упаковал его, перевязал веревочкой и продал с прибылью для себя. Безупречно одет, уверен в себе, аккуратен — просто образец для молодежи телванни.
— Да, важные дела я тоже предпочитаю не передоверять помощникам, — светски-холодным тоном заметила Эдвина и представила:
— Арион Вос из Тель-Воса, советник Великого Дома Телванни и хозяин здешних земель.
— А также поклонник диковин двемеров, — данмер улыбнулся, показавшись Аррайде совсем молодым.
— Чем же вам так не угодил Готрен?
— Он изоляционист. Он всегда колеблется. И сопротивляется новому.
— Он трус?
Арион улыбнулся глазами:
— Да, именно. Госпоже Элберт ужасно повезло, что его хоть чем-то удалось соблазнить.
— Амулет Некроманта — не «хоть что-то», — Эдвина дернула плечиком. — Надеюсь, наверху об этом не узнают, — она подняла глаза к темному своду кабачка. — Я гляжу, господин Арион, вы не в восторге от совета телванни.
— Это еще мягко сказано, — отозвался он с живостью. — Мой Дом разобщен, и им скорее управляют Голоса, а советники… Вам со стороны лучше заметны их проблемы, Эдвина.
— Голоса — это представители советников, говорящие от их имени, — пояснила бретонка Аррайде. — Хотите сплетен и гадостей? — ведьма, смеясь, повернулась к Ариону. — Извольте. Я посетила Нелота в Тель-Нага. Последнему нет дела ни до чего, он поставил свою подпись, когда остальные поставили. Госпожа Драта привела меня в полный восторг. Долго разливалась о чванстве мужчин, — Эдвина покачала кружку с мацтом, глядя, как темный напиток бултыхается между стенками. — И о том, что истинным Нереварином могла быть только женщина. Интересно, как бы она встретила Нереварина-мужчину? Ему пришлось бы, умоляя, валяться в ногах или побриться и надеть юбку?
Арион расхохотался. Эдвина покосилась на него:
— Терана… сильная и опасная. Но вовсе выжила из ума. Ее интересуют только хаджит-любовник и яйца квама. Там так смердело тухлятиной, что пришлось постоянно поддерживать Пузырек Дайнар