ия вышла во двор. Она знала, что заяц где-то рядом. И пусть он выглядит как обыкновенный дикий, Мия точно знала, что он сказочный. В мире полно существ, которых Мия уже встречала в сказках. Вот у них дома под альпийской горкой в саду живет Земляной Человек. Если вечером выйти в сад и встать на нужном месте, будет видно, как Земляной Человек шевелится в своей земляной кровати. Сказку про него Мия пока не нашла, но она наверняка есть. Иначе откуда ему взяться в этом мире?
А уж всяких эльфов и фей на каждом шагу пруд пруди. Мия их регулярно зарисовывает. Рина говорит, что лица у всех Мииных фей похожи на огурцы. Да, похожи. А что такого? Если они и в самом деле такие. Кто сказал, что все феи в мире должны выглядеть как на книжных картинках? Есть и с огуречными лицами. А есть такой волшебник, который живет на кухне в корзинке. Он вообще выглядит как головка чеснока.
Мия села на садовые качели и стала смотреть в сторону дырки в заборе. «Если в заборе есть дырка, в нее обязательно должен кто-нибудь пролезть», — подумала она, и в дырку пролез маленький свалявшийся пес.
— Бе-е-е-енджи! — донеслось из-за забора.
Мия спрыгнула с качелей и подошла к гостю. Он стоял, покачиваясь на скрюченных лапах, и водил мордой.
— Это тебя зовут?
— Да, это его зовут, — засмеялась из-за забора колдунья в седых кудряшках.
Мия отступила на шаг и стала рассматривать соседку.
— А ты, случайно, не знакома с Земляным Человеком? — спросила она на всякий случай колдунью.
— С кем?
— С Земляным Человеком. Он живет в земле.
— Хм, может, и знакома, не припомню. — Колдунья нахмурила брови, задумавшись. — А зачем он тебе?
— Просто так. Я думала, вы из одной сказки.
— Вряд ли. А ты кто? Фея? Заколдованная принцесса? Гном?
— Гном?! — Мия замотала головой и насупилась. Ей очень хотелось сказать, что она фея, но язык не поворачивался. И в то же время совсем не хотелось признаваться, что она из обычной жизни.
— Погладь Бенджи, если хочешь.
— А у меня есть очень красивый замок с золотыми башенками, — на всякий случай сказала Мия и провела ладонью по жесткой собачьей спине.
— Я так и думала, — засмеялась колдунья.
— Ты знаешь, кто такой Грак?
— Чудище какое-нибудь о трех головах и с когтями?
— Ну, почти. Только с одной головой, наверное. Я его не видела. Он живет в моем папе. Когда Грак спит, папа очень тихий и добрый. А если Грак проснется, тогда начинается страх. Он управляет папой, как будто нажимает кнопки на пульте. Тыц-тыц — и папа кричит, тыц-тыц — и папа толкает маму.
— Я надеюсь, кто-нибудь победил этого отвратительного Грака? Кто-нибудь из скорой помощи, например? — спросила колдунья.
— Пока нет, — вздохнула Мия. — А у тебя есть подходящее заклинание?
— Я поищу, — пообещала колдунья.
Роберт
В гараже пахло мышами. Роберт обошел машину, вынул из кармана носовой платок и протер зеркала. Он садился за руль раз в неделю, когда ездил в супермаркет. В остальное время выручал автобус. Сегодня они с Сашей и Мией поедут за покупками. Надо бы пропылесосить сиденья — вдруг собачья шерсть где-то налипла? В этот раз Бо останется дома. В углу гаража стояли два одинаковых детских автокресла, укутанные старым покрывалом для пикников. Можно выбрать любое для малышки, они новые.
Роберт тщательно пропылесосил и автокресло, закрепил на заднем сиденье, положил рядом подушечку и присел на раскладной походный стул, уперев локти в колени.
Однажды Вики уехала на два дня: мать попала в больницу. Роберт остался с Норой. Он только что отработал свою смену и как раз должен был отдыхать.
— Не забудь дать ей на ночь микстуру от кашля. А если будет плеваться, держи наготове тряпку.
— Плеваться?
— Да, она точно будет плеваться, — улыбнулась Вики. — Я на тебя надеюсь.
День прошел хорошо. Они с Норой гуляли и даже заехали в кафе, где он купил ей пирожное с кремовой розой, разрешил доесть его на улице, понятно ведь, что не усидеть, когда за большим окном — весна. Нора рвалась бегать по лужам в новых резиновых сапожках. Брызги летели во все стороны! Роберт то и дело отряхивал брюки и ждал, пока ребенок наиграется всласть. Вики порой упрекала его в чрезмерной мягкости по отношению к дочке, а он только улыбался: «Да ладно, какое детство без баловства». Он-то вырос в строгости, знает — каково.
Это же чудо, что у него есть настоящая семья и настоящий ребенок — девочка с черными кудрями и зелеными глазами, веселая, бойкая. Ночью она спит, раскинувшись в своей деревянной кроватке. Она кричит ему «папа» и машет сразу обеими ручками, подпрыгивает, кружится. Все в аэропорту знают, как он гордится семьей. Он — парень, которому вписали в медицинскую карту бездетность. А он — детный! У него есть Нора.
Они с Вики сходили на первое свидание, и она сказала: «Ненавижу ложь. У меня будет ребенок, не скоро еще, пока и не заметно. Так вот вышло. Отец не знает и не узнает, короче — нет отца. Подумай, оно тебе надо?» Роберт нечаянно посмотрел на пряжку посередине ее плоского живота. Пряжка была в виде цветка и стягивала тонкий золотой ремешок на талии. Вики заметила этот взгляд. Роберт покраснел, стоял перед ней, как дурень, и молчал, а сам-то знал, что делать дальше. Только и надо — договориться. «Может, девочка будет?» — сказал он тогда, глядя в сторону. «Может», — ответила она тихо. И они договорились: жить вместе, родить ребенка, который уже был, хоть и размером с фасолину, растить, любить. Какая разница, кто отказался быть отцом. Главное — он, Роберт, согласился без раздумий. На том свидании он сжал маленькую крепкую ладонь Вики обеими руками, потом поднес к губам и не хотел отпускать. Как ухватился за нее тогда, так и держался до последнего дня.
Все удивлялись, зачем было жениться через две недели после знакомства. Каждую ночь он просыпался, глядел на спящую жену, поправлял одеяло. Каждый день она клала ему на плечи руки, вставала на цыпочки и целовала в лоб.
Вечером смотрели телевизор. Роберт без труда искупал Нору, и микстуру она все же выпила. Как он гордился собой! Ничего не упустил: достал из шкафа дополнительный плед, надел ей носочки, подоткнул одеяло и включил ночник. Потом ушел в их с Вики спальню и заснул за книжкой.
Телефонный звонок раздался после полуночи. Однажды его уже вызывали на работу среди ночи. Вот и тогда он, путаясь в рубашке, собрался за пару минут и ринулся в гараж. Как хорошо, что есть автомобиль. Они с Вики купили его полгода назад — самый первый в их семье. Домчавшись до аэропорта, Роберт быстро переоделся и побежал на поле. Суетились люди, на носилках унесли Гаса. Его рука с часами в серебряном корпусе свешивалась с носилок, браслет расстегнулся, и часы почти соскользнули с запястья. Роберт смотрел и ждал, что сейчас часы стукнутся о каменный пол и кто-нибудь нечаянно наступит. «Это теракт. Точно тебе говорю», — тихо сказал толстый Альберт на ухо Роберту.
— Отойдите от заграждения! — командовала девушка-полицейский.
В аэропорту творилось что-то ужасное. Сотрудники с трудом справлялись с общей паникой, а Роберт выполнял работу, которую этой ночью не закончил Гас.
Он вспомнил про Нору только утром.
— Роберт, зайди в диспетчерскую, — проскрежетала рация.
В диспетчерской Олли указал ему на телефонную трубку, снятую с рычага.
— Слушаю.
— Ты еще в аэропорту, как я понимаю?
Роберт узнал голос соседа — мужа Бренды.
— Ну, конечно…
— А где твой ребенок?
Роберта прошиб холодный пот. За всю ночь он ни разу не вспомнил о Норе, которая осталась одна в темном доме.
— Что случилось? — выдавил он из себя.
— Случилось то, что ни тебя, ни твоей жены ночью не было дома. Ребенок орал в четыре утра так, что мы с Брендой…
— Где она? — перебил Роберт.
— Девочка у нас. Бренда отговорила меня звонить в опеку. Да, и будь готов — Нора выбила стекло в двери.
Роберт хорошо помнил, как Вики ударила его по лицу. Она стояла перед ним с перекошенным от боли лицом. Потом замахнулась, и ее маленькая ладонь оставила отпечаток на его щеке. Он даже не отстранился.
А в конце месяца в аэропорту ему вручили грамоту. И муж Бренды хмыкнул, когда начальник пожал Роберту руку на общем собрании.
— Эй! — услышал он за спиной и очнулся.
В гараж проскользнула растрепанная Мия.
— Заходи, не бойся, — улыбнулся Роберт. — Вот заведу сейчас машину и поедем в супермаркет.
— А у нас нет денег, — развела руками Мия.
— Почему же? У вас есть деньги. Вот. — Роберт достал из нагрудного кармана пластиковую карту.
— Это твои.
— Это общие. — Роберт встал, сложил стул и взял Мию за руку.
— Какой ты нарядный, дедушка! И брюки у тебя такие ровненькие. — Мия провела пальцем по ребру отутюженной штанины.
«Старый идиот!» — подумал Роберт и вышел из гаража.
Леон
Разглядывая пальцы, Леон думал, что именно такие руки были у его матери. Или у отца? А может быть, у него руки, как у деда по отцовской линии? Сколько усилий! Сколько архивов перерыто! Ни одной зацепки! Но так не бывает, чтобы человек оказался совершенно один на планете. Ладно бы от него что-то скрывали, хранили тайну усыновления — но нет. Отец и Эмма в самом деле ничего не знали о людях, которые произвели на свет этого мальчика.
Порой Леону казалось, что уникальную компьютерную программу он изобрел только для того, чтобы открыть собственную тайну. И название дал правильное — «Ключ». Он работал — открывал все, кроме нужного. «Ну бред! — Леон повторял это снова и снова. — У каждой задачи должно быть решение!»
Когда у друзей появились компьютеры, он познал зависть. Эмма не обращала внимания, а вот отец сразу смекнул, что при нынешней жизни нужно быть начеку: время летит, и кто знает, чем твой ребенок заработает на кусок хлеба, пусть возится с умной машиной. Никакие игры, смешные видео и запрещенные фильмы не интересовали Леона. Он сразу понял, что в руках удочка — ловись, рыбка, самая большая! До «Ключа» было еще далеко, но все, чем занимался Леон, запершись в своей комнате, было его предысторией.