— Я собираюсь заехать в один магазин на проспекте Андраши. Это последний адрес отшельника, который известен дяде. Предполагается, что он забирает там почту, но на последнее письмо, в котором дядя предупредил его о моем приезде, отшельник не ответил.
— Отшельник? Ты ищешь отшельника?
Я кивнула, и Тиффани улыбнулась, продемонстрировав все тридцать два зуба:
— Это же замечательно! Всем известно, что девственницы как раз то, что нужно, когда имеешь дело с отшельниками.
— Правда? — не удержалась я. — А я думала, что только единороги не могут устоять перед девственницами.
— Единороги, отшельники, духи — лесные и водяные — и всякие оборотни. Со временем ты поймешь, что, пользуясь услугами профессиональной девственницы, ты во много раз сможешь увеличить эффективность своей работы. И потом, ты будешь выгодно выделяться среди других Стражей.
— Услугами? Нет, я…
— У меня весьма разумные расценки, — продолжала Тиффани, не обращая на меня внимания. — У меня имеются прекрасные рекомендации и, конечно, порт-фолио со множеством фотографий в самых замечательных позах. Ты будешь довольна моими услугами, я растаю на совесть.
— Но у меня нет денег на девственницу, — возразила я, отчаянно пытаясь придумать способ вырваться из ее когтей. — Я уверена, что ты прекрасно работаешь, но вряд ли смогу позволить себе тебя нанять.
— Твой дядя наверняка даст тебе денег, если ты объяснишь ему все преимущества, — предположил Рене, когда мы выехали на главный проспект венгерской столицы.
Я застонала:
— Рене, только тебя мне не хватало. Он улыбнулся мне в зеркале:
— Мне кажется, что тебе сейчас любая помощь не помешает, hein?
— Это зависит от того, как посмотреть на ситуацию…
Джим на несколько минут втянул голову в салон и устало взглянул на меня:
— Бросай ломаться, Эш. Тебе нужна помощь, и Тиффани ее предлагает. Ты будешь дурой, если откажешься из-за своего скупердяйства.
— Я не скупер…
— Джим все верно говорит, — перебил меня Рене, кивнув. — Тебе нужна помощь. Вот я — водитель, ires bon, tres extraordinaire[15], но я не знаю Будапешт так же хорошо, как Париж. Поэтому, если эта молодая леди с гладким белым животом предлагает помощь в поисках отшельника, тебе нельзя своротить ей нос.
— Воротить от нее нос, — поправила я его и сдалась; однако сделала это с неохотой, и у меня возникли дурные предчувствия. Я прекрасно понимала, что нахожусь в непростом положении, и, честно говоря, в словах Джима и Рене была доля правды. Я совершенно не знала города, а если Тиффани действительно обладала даром привлекать отшельников, она могла оказаться полезной.
— Ну хорошо, я принимаю твою помощь, но могу платить тебе только сто пятьдесят долларов. Это мой неприкосновенный запас, на черный день, но думаю, если дело дошло до того, что мне нужны услуги профессиональной девственницы, то день действительно черный.
— Я согласна на сто пятьдесят долларов, — сказала Тиффани, снова хлопая в ладоши в своей детской манере — А теперь составим план поисков вашего отшельника. Он живет где-то в лесу, так? Может быть, в пещере? В Венгрии множество пещер, даже поблизости от города.
— Я не знаю точно, где он живет, — ответила я. — Мой дядя, видимо, считает, что он живет в лесу, в палатке или что-то вроде этого, но кто их разберет, этих отшельников? Дядя сказал, что этот отшельник немного странный, что он не желает сообщать ни своего настоящего имени, ни иной информации о себе. И заплатил он за купленный предмет золотом. Но не золотыми слитками, а монетами с какими-то странными символами. У меня не было времени их как следует рассмотреть, но они показались мне весьма необычными, не похожими ни на что виденное мной в магических книгах.
— Не волнуйся, мы найдем этого отшельника, — сказал Рене, весело гудя клаксоном и показывая нахальному водителю неприличный жест. — Это вызов, а мы с тобой par excellence[16], когда дело доходит до вызовов, правда?
Я вспомнила о своем последнем вызове, брошенном не кому-нибудь, а Дрейку, и о его последствиях. Я собиралась устроить все так, чтобы он победил, и надеялась, что в качестве вознаграждения за этот великодушный поступок он избавит меня от наказания, которое должна была назначить мне его стая. Но я обманулась в своих ожиданиях. Дома, в Орегоне, тот факт, что его клан ддолжен определить для меня наказание за проигранный поединок, мало меня беспокоил, но сейчас, здесь, это было совсем другое дело, тем более что меня уже вовлекли в политические дрязги драконов.
Несмотря на то что моя бережливость возражала против найма Тиффани, два часа спустя я вынуждена была признать, что она весьма полезна в качестве переводчицы. Я собиралась воспользоваться знаниями Рене, поскольку сама оказалась совершенно беспомощна. Но Рене был занят тем, что следил за поведением Джима, пока мы с Тиффани бегали по всему городу — от Пешта, расположенного на западном берегу Дуная, до Буды. Наконец мы оказались в тесном, пыльном антикварном магазинчике.
— Потратили даром два часа, — вздохнула я, когда мы вышли из полутемной лавки. Я смахнула с руки паутину — в лавке я задела какой-то выцветший, поцарапанный сундук. — Мы знаем не больше, чем в самом начале.
— Ты не права. Мы поделились радостью с жителями этого города. Я улыбнулась семнадцати людям. И теперь тебе точно известно, что отшельник живет в парке за пределами города.
— Я обрадовалась бы этой информации, если бы вокруг Будапешта не располагалось такого количества парков, — проворчала я и тут же пожалела о своих словах. Тиффани была не виновата в том, что отшельник оказался параноиком и устроил так, что почту к нему доставляли по цепочке из шести разных мест, причем владелец каждого магазина знал только место, где он получает письма, и то, куда их следовало относить. — Извини, Тиффани. У меня дурное настроение, но это не из-за тебя. Ты мне очень помогла в качестве переводчицы. Без тебя поиски затянулись бы на целый день.
Мне показалось, что она осталась довольна. Мы шагали по оживленной улице в сторону автостоянки, которую Рене обнаружил за каким-то бизнес-центром. На его стенах все еще можно было рассмотреть следы коммунистических лозунгов, которые пытались убрать после мирной революции. Во время наших беспорядочных блужданий по городу мы видели множество подобных зданий; перед моими глазами словно промелькнула вся история архитектуры — от величественных, богато украшенных домов, насчитывающих несколько веков, до современных, ярко освещенных магазинов с неоновыми вывесками, предлагавшими все, что угодно, — от дискотек до доступа в Интернет.
— Я хорошо умею ладить с людьми. Все дело в моих глазах. Люди видят во мне доброту, я делюсь ею, и она порождает у других радостные мысли. Теперь, когда ты увидела, как я это делаю, ты тоже обязана делиться радостью с другими.
Из-за угла показался Рене с Джимом на поводке; к поводку был привязан неизменный пластиковый пакет, говоривший о том, что мы соблюдаем правила насчет собак и их экскрементов. Видимо, Джиму все-таки удалось уговорить Рене вывести его на прогулку. Мы остановились рядом с такси. Тиффани старалась не дотрагиваться до перегретого корпуса, но я прислонилась к капоту, скрестила руки и погрузилась в размышления.
— Несмотря на непристойное предложение Фиата, ели бы у меня были деньги — которых у меня нет, — я наняла бы одного из его людей, чтобы он выследил для меня отшельника; но я уверена, что им нужен запах или что-то вроде этого, так что Фиата можно вычеркнуть.
Тиффани пробормотала что-то неопределенное.
Я кусала губу. Жар, исходящий от машины, окутывал меня, разливаясь по всему телу и даря приятное ощущение покоя и комфорта.
— Я ничего не знаю о красных драконах, кроме того, что они помешаны на модных тряпках, но Габриэль… гм… Возможно, он согласится мне помочь, если я его попрошу.
— Ты собираешься просить кого-то о помощи, когда у тебя есть я? — Тиффани прекратила полировать ноготь и сердито уставилась на меня.
— Ты же сказала, что сможешь выманить отшельника из укрытия только тогда, когда мы окажемся поблизости, — напомнила я. — Если ты не хочешь обшаривать каждый квадратный метр во всех загородных парках, то мне нужна помощь кого-то еще. За время, проведенное в обществе Дрейка, я твердо усвоила одну вещь: драконы могут быть очень полезны, если захотят.
Она фыркнула и отвернулась.
— А почему ты не попросишь этого своего Дрейка помочь тебе? Джим говорит, что он виверн и твой супруг, а значит, он должен выполнять твои просьбы.
Я мысленно расхохоталась, услышав предположение о том, что Дрейк должен выполнять мои просьбы, затем посерьезнела, вспомнив, что его недавние маневры могут оказаться полезными не только ему, но и мне.
— А знаешь, ты, возможно, кое в чем и права, Тифф. Дрейк будет у меня в долгу после этого ланча — о, вот дерьмо, ланч! Сколько сейчас времени? Наверное, скоро два?
— Они.
— А? — Кто «они», что с ней опять такое, черт бы побрал? Тиффани смотрела на меня, поджав губы, и в ее обычно радостных глазах явственно читалось недовольство.
— Ани, меня зовут Тифф-ани. Мама назвала меня в честь очень дорогого ювелирного магазина в Нью-Йорке.
— Ой, извини.
Она чопорно кивнула и взглянула на наручные часы:
— Сейчас десять минут третьего.
— Дерьмо, дерьмо и еще раз дерьмо. Рене! Пора ехать! Немедленно!
Я взволнованно подпрыгивала на месте; Рене и Джим побежали к нам. Я начала мысленно придумывать извинения за то, что опоздала на ланч, не надела зеленого и взмокла после двухчасовой поездки в машине без кондиционера.
Иногда мне кажется, что весь мир ополчился против меня.
Глава девятая
Как я и боялась, к тому моменту, когда мы с Джимом прибыли в атриум, ланч драконов был в полном разгаре. Атриум располагался в задней части отеля; окна выходили на грязно-коричневый Дунай (от Тиффани я узнала, что он никогда не бывает голубым).