К Тони наклонился мужчина с красным носом пьяницы, одетый в помятый и потрепанный, но когда-то, вероятно, довольно дорогой костюм.
– А что это ты и твоя подружка делаете в субботу вечером, куда вы так вырядились? – обратился он к Тони, словно не раз встречал его здесь.
– Позвольте сообщить, не подружка, а жена! – заявил довольный Тони и расхохотался.
Незнакомец уставился на Эшлинг:
– Ну что ж, полагаю, нет ничего плохого в том, чтобы иногда выводить жену поразвлечься. Вы на скачки ходили?
– Нет, на свадьбу! – подмигнул Тони и ухмыльнулся с таким глупым видом, что Эшлинг захотелось встать и уйти, но она вдруг осознала, что больше не может так поступать.
– А-а-а, на свадьбе! Где-то поблизости? – не отставал незнакомец.
– Нет, за городом. Деревенские мы.
– Нет ничего хуже деревенской свадьбы! – засмеялся мужчина. – Так и норовят пыль в глаза пустить!
Тони расплылся в улыбке:
– Я мог бы согласиться с тобой, продолжать игру и выставить тебя дураком, но не стану, ты человек хороший. Это была наша свадьба. А теперь что скажешь? – Сияющий Тони откинулся на спинку стула.
Несмотря на затуманенный алкоголем взгляд, незнакомец понимал, что от него ожидают. Он встал и пожал им обоим руки:
– Мои искренние поздравления и самые теплые пожелания! При других обстоятельствах я бы первый предложил вам…
Тони, словно вдохновленный Святым Духом, понял, в чем состояла проблема: мужчина угостил бы их выпивкой, но у него нет денег. Это был тот самый тип жалкого, спотыкающегося на ходу пьянчужки, который клянчил бы у Тони десять шиллингов в Килгаррете и давал нелепые обещания. Возможно, когда-то он работал на государственной службе или в какой-то конторе. Для кипевшей от ярости Эшлинг джин с тоником казался на вкус кислотой. Тони уже стоял у стойки. Новоявленный приятель сказал, что не прикасается к «Пауэрсу», а пьет исключительно виски от «Бушмиллс» – в рот не берет ничего, кроме «Блэк Буш». Подумать только, сколько всего хорошего пришло к нам с севера!
Эшлинг решила отключиться. Не обращая внимания на болтовню Тони и незнакомца, она приклеила на лицо улыбку и стала раздумывать, что бы заказать на обед. Она распланировала меню и последующую постельную сцену, для которой наденет новенькую ночную рубашку кремового цвета и кружевной халатик, хотя его, скорее, следовало бы называть пеньюаром, учитывая, во сколько он обошелся. Она решила, что разденется в ванной, а потом войдет в комнату. Как здорово, что в номере есть ванная! Иначе пришлось бы идти по общему коридору в пеньюаре… А потом, когда все случится, они будут лежать в постели и обсуждать планы на будущее, и Тони скажет, как он рад, что они решили подождать до первой брачной ночи.
Голос Тони и толчок локтем вывели ее из забытья.
– Эш, ты чего молчишь? Все в порядке?
– Да, – улыбнулась она, и он вернулся к разговору, а она – к своим фантазиям.
На следующее утро они поедут в аэропорт, и она нисколечко не испугается самолета. В конце концов, к тому моменту она уже будет взрослой замужней женщиной, имевшей половые сношения с мужчиной, а значит, не такой тупой и бестолковой, как некоторые.
Тони снова пихнул ее локтем:
– Джерри знает отличный паб, очень популярную пивнушку. Давай туда сходим и пропустим по кружечке.
– Разве мы не опоздаем на обед в гостинице? – спросила Эшлинг таким ледяным тоном, что даже налитый «Блэк Бушем» Джерри почувствовал холод и сдал назад:
– Ладно, сынок, как-нибудь в другой раз…
Однако Тони Мюррей ничего не почувствовал.
– Глупости! Пойдем сегодня, иначе такие деревенские дурни, как мы, можем больше никогда не найти тебя в огромном городе! – расхохотался он; Эшлинг послушно встала, и Тони обнял ее за плечи. – Я отхватил лучшую девушку в Килгаррете, верно, Джерри?
– Тони, ты получил самую лучшую! – твердо согласился пьянчужка.
Обед в «Шелбурне» не состоялся, так что Эшлинг напрасно потратила время, выбирая, начать его с дыни, грейпфрута или супа. Когда паб закрылся, Джерри объяснил им, где можно купить картофель фри. Сам он с ними не пойдет, оставит деньги на последний автобус, но в любом случае независимо от денег он частенько предпочитал обходиться без еды, после того как пропустил несколько кружек вечером. Он пожал им руки и пожелал всего наилучшего. Казалось, он пьян ничуть не больше, чем четыре часа назад, когда познакомился с ними: нос не стал краснее, взгляд не стал туманнее. Эшлинг тоже мало изменилась. Она отказалась от джина и пила только тоник. В последнем пабе тоника не нашлось, и она просто сидела за столом, отключившись от происходящего.
Они доели картофель фри и пошли обратно в город. Тони хохотал, как школьник. В сумочке Эшлинг лежал ключ от одного из самых дорогих номеров в отелях Ирландии. У них были деньги, и они планировали обед на двоих. Вместо этого они обошли кучу баров – пять штук, считая самый первый. В холле отеля портье с улыбкой переглянулись за спиной Тони, пока тот искал в карманах мелочь.
– Зачем давать чаевые? Они ничего для нас не сделали! – прошипела Эшлинг.
– А я хочу дать им чаевые! Это мои деньги и моя брачная ночь! – заикаясь, выговорил едва стоящий на ногах Тони. – Черт побери, это моя брачная ночь, и я дам столько чаевых, сколько пожелаю!
Портье поблагодарили его. Одному он дал полкроны, а второму – два шиллинга:
– Сами разберитесь, кому сколько достанется!
– Спокойной ночи, сэр, благодарим вас, – ответили оба портье, и Эшлинг попыталась удержать Тони, когда он пошатнулся, делая шутливый поклон.
– Оставь меня, женщина! Она такая же, как все они, не терпится увести меня наверх…
Портье улыбнулись, чувствуя себя смущенными при виде рыдающей и униженной Эшлинг. Старший из них сжалился над ней.
– Мадам, позвольте мне пойти вперед и открыть номер. Знали бы вы, сколько молодоженов останавливаются у нас, и все мужчины перепуганы до смерти. Я всегда думал, что именно мы, мужчины, и есть слабый пол, – говорил он, пока Тони, спотыкаясь, шел по коридору.
– Спасибо вам большое, – ответила Эшлинг.
– Чепуха, не обращайте внимания! Вы будете самой счастливой парочкой в мире.
В спальне Тони заулыбался:
– А ну-ка пойди ко мне! Позволь на тебя взглянуть!
– Дай мне сначала снять костюм, – сказала Эшлинг; ее костюм был уже испачкан, не хватало его еще и порвать.
Она повесила жакет на спинку стула, свернула юбку и осталась перед ним в блузке и нижней юбке.
– Ты прелестна! – воскликнул он.
– Погоди минуту. Могу я достать мой новенький красивый пеньюар? Пожалуйста, я так хочу его надеть.
– Конечно, – ответил Тони и внезапно плюхнулся в бархатное кресло, словно ноги перестали его держать.
Эшлинг открыла тщательно упакованный чемодан, где сверху лежало вечернее платье, которое она собиралась надеть на обед, а под ним – пеньюар и ночнушка, а также несессер в цветочек, потом проскользнула в ванную и быстро помылась. Она бы предпочла помокнуть в горячей ванне, но побоялась, что Тони не станет ждать ее так долго.
Лицо в зеркале выглядело усталым и осунувшимся. Эшлинг стянула длинные волосы назад и завязала кремовой ленточкой, специально купленной для сегодняшнего вечера. Надушилась и втерла немного румян в щеки. Теперь она выглядела получше.
Господи, лишь бы Тони не слишком напился! Лишь бы не сделал ей больно. «Пожалуйста, Господи! В конце концов, я честно дождалась брачной ночи в отличие от многих других. Господи, я выполнила свою часть обязательств, пусть теперь он не будет со мной слишком груб!»
Она вошла в комнату и покружилась, чтобы он мог увидеть пеньюар во всей красе. Тони, с открытым ртом, спал в кресле и храпел.
Эшлинг сняла пеньюар и аккуратно повесила его на гостиничные плечики. Выключила свет в ванной, взяла запасное одеяло, лежавшее в шкафу, и накрыла им Тони, затем приподняла его голову и подсунула подушку под шею. Сняла с него туфли и подложила другую подушку под ноги. В одном из фильмов она видела, как кто-то так сделал, когда муж вернулся домой пьяным; жена сняла с него армейские ботинки и положила его ноги на подушку. В кино все выглядело очень мило. Хотя, конечно же, тот муж плакал и говорил жене, что любит ее. И не храпел, как Тони Мюррей. Ее муж.
Аэропорт Дублина
Всего несколько слов, чтобы поблагодарить тебя за помощь и поддержку. Не жди еще миллион лет, чтобы снова приехать в Килгаррет. В Дублине все было прекрасно, стартуем в Рим.
Целую,
Отель «Сан-Мартино»
Еще одна открытка для твоей коллекции. Это Священный город, или Вечный город, как мы называли его в школе. Тут невероятно жарко и целые толпы бедняков, которые гораздо беднее тех, что ты видела в Уиклоу. Многие итальянцы не религиозны. Здесь есть банк под названием «Sancto Spirito». Представляешь, каково держать сбережения в банке Святого Духа! Отель очень красивый, здесь старинный лифт, насквозь прозрачный. Завтра мы увидим il Papa[30]. Тони передает привет, ну или передал бы, если бы знал, что я тебе пишу.
Целую,
Отель «Сан-Мартино»
Там собралось сто человек, и нас ему представили: «Signor e Signora Murray d’Irlanda»[31]. С ума сойти! Я все еще не верю, что мне не приснилось. Каждый раз, когда вижу портрет папы римского, я говорю Тони, что ОН встречался с НАМИ. По-прежнему стоит страшная жара. Я много гуляю по городу и разглядываю развалины зданий. Ты можешь мной гордиться! В ресторанах здесь едят прямо на улице, а не внутри – в точности как на фотографиях Парижа. Вино совсем дешевое, и мы пьем его за обедом и ужином.
Целую,