Комплекс Мадонны и блудницы цвел в сознании мужа Аллы пышным цветом. Он появляется у мужчин, которые едва ли не запрещают своим женщинам думать о сексе, но активно занимаются им с женщинами на стороне. То есть все эти «Никакого орального секса, ты целуешь этими губами наших детей» не всегда говорят о высоких моральных принципах мужчины и его святости. Зачастую такие «звоночки» сигнализируют о том, что есть кто-то, кто удовлетворяет его желания, и он совсем не думает ни о губах, ни о святости, ни о чести. Есть жена – святыня, которая подарила детей и больше никакой роли отыграть не может. К ней ничего не пробуждается. А есть другие женщины – и с ними можно реализовывать самые смелые желания. Еще Фрейд говорил, что такие мужчины делят женщин на две категории: «На тех, кого можно любить, но нельзя хотеть, и на тех, кого можно хотеть, но нельзя любить». И причина такого комплекса может крыться в подсознательной мести матери, которая была холодна, но сильно опекала.
Родовые сценарии
Наши родители и их поведение – единственно верная модель в нашем сознании до определенного возраста. До возраста, пока мы не доросли для формирования критического мышления и восприятия.
Это не общеизвестный рубеж вроде совершеннолетия. Навык критического мышления, скорее, искусственно взращивается, самостоятельно воспитывается и нарабатывается при желании разбираться со всем, что происходит, детально, а не поверхностно. Чем больше мы хотим брать ответственность за свою жизнь, чем больше нам нравится быть зрелыми, тем больше вероятность, что мы научимся критически мыслить и четко поймем, такими ли «примерными» были наши родители, или же мы просто возводили все данное в абсолют.
Возвести в абсолют поведение родителей – нормально для ребенка, и винить себя маленького за такую доверчивость не стоит.
У вас, если хотите, действительно не было другого выхода, и вы действительно были уверены, что данное решение верное. И даже тут нельзя не упомянуть про зрелость: если у вас есть желание менять родовой сценарий, то должно быть взвешенное разрешение себе ошибаться и принятие того, что каждый ведет себя на разных отрезках жизни так, как в тот момент у него складывалось. Мы всегда рассуждаем, что могли поступить так или иначе в момент, когда все уже случилось. То есть фактически мы машем после драки кулаками и делаем это рефлекторно – для успокоения совести или своего внутреннего я.
С утробы формируется связь «мама-ребенок», новорожденный точно знает, что с мамой безопасно. Это нечто генетическое, рефлекторное, животное в нас. Малыш точно знает, что мама не обидит, накормит, приласкает, станет опорой и защитой. Именно поэтому дети успокаиваются рядом с мамой – чувствуя ее запах и слыша голос. Мама – это безусловное добро для ребенка, даже если на самом деле это не так. И именно это отличает взрослых от детей: взрослые анализируют поведение и поступки, а дети возводят любую данность в абсолют.
К сожалению, мы, взрослые, не всегда отдаем себе отчет, что на наших плечах огромная ответственность. С рождением ребенка это уже не просто ответственность за себя, но и еще за одного человека. Он безусловно верит, а это значит, что мы должны заботиться не только о банальных вещах – кров, пропитание и забота, но еще и формировать у маленького человека отношения с миром. Именно через родителей – а точнее, через их миропредставление и взаимодействие с окружающими – ребенок делает первые шаги – кто-то с боязнью, кто-то доверяя. И это можно увидеть по малышам, несмотря на врожденный темперамент каждого. Один боится, но делает, потому что чувствует невидимую опору в виде уверенности родителей – а другой не так уж и боится, но не делает лишь потому, что чувствует страх родителя и считывает это как единственную правильную реакцию на изучение мира.
Формирование отношений с миром базируется на чувстве безопасности.
Если мама не бежит к нему каждый раз, когда малыш падает, то он будет терпимее относиться к своим неудачам и не будет бояться пробовать. Это не значит, что нужно равнодушно смотреть, как ребенок будет идти и убиваться; это значит, что вы не можете предугадать все, везде подстелить соломку и посадить дитя под купол. Он будет ударяться, ошибаться, будет расстраиваться – это его опыт, который он, если хотите, обязан пройти для становления СВОЕЙ личности. Чем тревожнее мама, чем больше она уверена, что вокруг все опасное, страшное, губительное (или же наоборот), тем быстрее ребенок отзеркалит это отношение. Мама боится – ребенок не делает. Мама доверяет – ребенок делает. Простой, казалось бы, механизм, но так тяжело он дается гиперопекающим и тревожным родителям. И такое отношение, кстати, тоже родовой сценарий: если в семье принято опекать детей и не позволять им наслаждаться детством с разбитыми коленками, то из поколения в поколение никто не будет учить кататься на велосипеде, потому что это опасно.
«Мир разный, но не стоит его бояться» – главное, что мама должна транслировать, чтобы и первая сепарация прошла легче, и ребенок не сидел полжизни в углу, дожидаясь удобного момента, и не попал в оковы родовых сценариев, которые губят жизни поколениям людей.
Ситуация Аллы – яркий пример, как наши страхи ведут нас по темным дорожкам, на которых никогда не будет света. Там, в темноте, страхи становятся еще больше. Страхи иррациональны, в них порой нет никакой причины, это проекции будущего, которое скорее всего не произойдет – но наша психика нарисует такой ужас, что никогда в жизни, пока сами не решим с этими страхами справиться, мы «не пойдем в страх».
Родовой сценарий – это не магическая и ведическая история. Это вполне себе мирская кочка, о которую спотыкаются люди в роду поколениями.
К родовым сценариям можно отнести несколько видов установок.
Негативные установки в отношениях с противоположным полом. Когда бабушка и мама выбрали не принцев, они всю жизнь бессознательно (а некоторые и сознательно) будут транслировать внучке и дочке, что от мужчины не стоит ждать хорошего. Мало кто из поколения наших мам или бабушек понимает важность проработки своих обид и боли. И поэтому даже не задумываются об этом. Скорее, они продолжают жить в страхе, в недоверии, в установке «Я все сама смогу». Они не воспринимают личную неудачу как опыт, они даже в теории не рассматривают вариант, что хорошие, порядочные мужчины существуют и что в семье могут быть адекватные взаимоотношения. Сможет ли девочка, наблюдая такое поведение, избрать себе другой путь? Нет, это исключено. Опять же, вспомним, о чем говорили ранее – девочка возведет данное от матери в абсолют. То есть она считает, что так у всех; а что может быть иначе – она попросту не знает. В этом, кстати, и заключается основная беда непроработанных проблем, установок и активных проекций на детей. Покалеченный родитель покалечит свое дитя – суровая и грустная правда жизни, и уж точно не ребенку надо предотвращать и просчитывать, зарывая проблемы вглубь себя и делая вид, что все в порядке. Пожалуй, самая калечащая позиция в данном примере – это быть глубоко раненной, но отрицать это.
Установки восприятия: как мы реагируем на удачи или неудачи. Умеем ли радоваться своему успеху или считаем его везением, можем ли честно сказать, что достойны многого без липкого ощущения «не заслужила». Родовой сценарий – это не просто «мама вышла замуж за алкоголика, и я выйду». Это еще и привычные реакции, которые мы забираем себе. Мама боялась сменить работу? И мы сидим, трясемся. Папа считал, что хвалиться успехами зазорно? Никто не знает, чего мы добились. Синдром самозванца заставляет нас отрицать свой вклад и свой успех. Родовой сценарий – это еще и опыт, эмоциональный опыт и привычки наших предков. Их реакции и страхи теперь частично живут в нас.
Установки межличностных отношений. Каких друзей мы выбираем и как подходим к этому, как дружим и насколько готовы ради друзей на все – тоже сказанное или сделанное родителями. Тот, кто не видел больших застолий, компаний, выездов с кучей друзей, трудно приходит к мысли, что он тоже может быть хорошим другом. Если бабушка однажды скажет: «Не ходи больше к ней в гости, она нищая», то подсознательно мы воспримем эту установку как зеленый свет для поиска только состоятельных друзей. Хотя настоящий алмаз, настоящий друг, возможно, будет с иным уровнем доходов, но эта зашоренность не позволит нам его увидеть.
Установки профессиональной сферы. Отношение к деньгам, карьере, успеху, умение или неумение трудиться, страх за каждую копейку или же здоровое отношение «я работала, я могу потратить, заработаю еще больше» тоже корнями уходят в наши детские наблюдения за миром взрослых. В семье карьеристов вы не увидите равнодушного к работе – либо это такой же любящий работу, либо от противного – боящийся работы как огня, потому что для него все, что связано с карьерой, обозначает лишения, тишину по вечерам, хоть и в хорошей квартире. В семье трудяг, которые привыкли к модели «хорошо поработал – хорошо получил» не найдутся отлынивающие от труда, потому что они видели родителей, прекрасно понимали взаимосвязь, и это установка.
Зачастую под установкой люди понимают лишь нечто негативное, что совершенно точно в 97 % случаев мешает жить. Однако под установкой мы можем условно понимать нашу запрограммированность в отношении чего-либо. Если хотите, универсальную шпаргалку к жизни, данную родителями. Или же всегда только левую тропинку и никогда – правую. Если бы у богатыря была определенная установка, то возле камня с вариантами решения, куда пойти, он всегда выбирал бы пойти налево.
Негативные установки в родовых сценариях
Это бег по одной и той же дорожке, которая приводит человека к страданиям. Всегда. Даже если с самого начала он получает удовольствие, и ему кажется, что он выбрался из родового сценария, в конце концов он придет к ожидаемому. И все это происходит потому, что родовой сценарий – это цепочка не из двух действий, а неизбежное колесо, которое потихоньку крутится и запускает все окружение человека. Это целый механизм и сложная логическая цепочка, которая состоит отнюдь не из двух звеньев.
Чем больше установок из детства, чем больше родовых сценариев – тем тяжелее человеку признать, что он живет по уже написанной и прожитой книге.
И все почему? Потому что с самого детства он крутился в этом, слышал, смотрел, запоминал и считал это единственно верной моделью. Дети алкоголиков могут не вырасти алкоголиками, но у них точно сформируется зависимость, которая будет мешать им жить. Потому что они видели моральное разложение, созависимость, отношения, которые пытаются строить в данном состоянии двое покалеченных людей. И куда вывезет кривая, где стрельнет эта зависимость, будет понятно спустя много лет. По этой же причине дети, выросшие в насилии, схватятся за ремень уже в отношении своих детей. Или испытают потребность схватиться. Потому что нет понимания, как делать иначе и жить по-другому, а это – уже протоптанная дорожка, которая, может, и испортит все, но, по крайней мере, сделает проще уже сейчас.
Принятие негативных установок и калечащего родового сценария могло помочь нашим предкам. Возможно, только лишь принятие и спасло от многого – от осуждения общества, которое всегда имело вес у старшего поколения; от позора, которого все боялись, а быть побитыми, преданными, обиженными не боялись. Но опять же – это был опыт наших предков, и мы не можем их осуждать. Если ваша бабушка любила вашего дедушку, который гонялся за ней с топором, и жила с ним до последнего вдоха, возможно, стоит принять тот факт, что ей это не мешало жить размеренно, и принять все это как данность, не тратить нервы каждый раз на попытки изменить ситуацию. То есть ее принятие, ее спокойствие и были единственно верными решениями для нее. Она ничего не меняла, потому что ее это устраивало.
Родовой сценарий, идущий от бабушки (к примеру, о том, что все мужчины обижают женщин), может мешать жить уже вам самим. И решение изменить все это запустит работу над всем, что шло от предков. То есть вам ПЛОХО и НЕ НРАВИТСЯ, вам МЕШАЕТ, и потому вы меняте, стараетесь уходить от этого.
Здесь еще важно понимать: мы, пожалуй, первое поколение, которое может самостоятельно принимать решения о своей жизни и не оглядываться на обстоятельства и на мнение общества. Мы строим свою жизнь от себя, через «я-сообщения». Через «я не хочу, мне не нравится, я хочу изменить», а не через «люди осудят, буду сидеть, помалкивать».
С точки зрения психосоматики нарушения в родовых сценариях и установках могут вызывать многочисленные отклонения по всему организму, учитывая сферу, которую эти нарушения или проблемы затрагивают. Но наиболее часто именно о проблемах с родовыми сценаряими сообщают:
• боли в ступнях;
• боль в позвоночнике и плечах;
• постоянно холодные руки и ноги.
Несмотря на сильное влияние родовых сценариев и рода, каждый человек сам решает – отыгрывать отведенную ему роль или же стать сценаристом. Все сценарии воспринимаются мозгом как единственный вариант развития событий. И, чтобы выйти из этого, необходимо дать мозгу другой вариант. Бросить вызов мозгу и себе можно, расписав идеальный ход развития событий в собственной жизни.
Раз уж упражнение отсылает вас к сценарию, предлагаю прописать две сцены.
Сцена первая. Возьмите лист бумаги и в полной тишине и погружении пропишите, какой хотите видеть свою жизнь. Фантазируйте, мечтайте, а потом читайте ежедневно. Пусть мозг запоминает и начинает программировать вас иначе.
Сцена вторая. На каждую установку, которую вы слышали или слышите по сей день от семьи, пишите «противоядие». Разделите лист бумаги на две колонки: слева запишите установки от семьи, а справа – ваши опровержения. Допустим, справа у вас «деньги даются тяжелым трудом», а слева – «я получаю огромное удовольствие и достойную оплату своего труда». Чем позитивнее ваше «противоядие», тем меньше шансов у старых установок.
Осознав, насколько родовой сценарий мешает нам жить, мы принимаем решение выходить из этого удручающего и удушающего опыта, который несем в ужасно тяжелом чемодане и передаем из поколения в поколение.