Он сел в центре камеры и закрыл глаза, чувствуя покой и удовлетворение. Первая миссия как официального союзника Совета была завершена. Впереди лежали новые вызовы, новые миры, новые конфликты, которые нужно было разрешить.
Но теперь он знал — у него есть не только сила для борьбы, но и мудрость для поиска мира. И рядом с ним был союзник, который понимал его лучше, чем он сам понимал себя.
— Спасибо, — прошептал он зажигалке.
— За что?
— За то, что показала мне, кем я могу быть. За то, что научила меня любить не разрушение, а созидание.
Пламя вокруг него стало теплее, и в этом тепле Аид почувствовал не только благодарность зажигалки, но и гордость. Гордость за то, кем он стал, за путь, который они прошли вместе.
Трансформация была завершена. Разрушитель стал созидателем. Заключённый стал защитником. А тюремщик стал самым близким другом.
И это было только начало их совместной истории.
**КОНЕЦ ШЕСТОЙ АРКИ**
Глава 7
Время в зажигалке больше не текло — оно застыло, как янтарь, хранящий в себе останки древних эпох. Аид сидел в центре камеры, которая когда-то была наполнена теплом и светом их с зажигалкой союза, а теперь представляла собой лишь пустую оболочку былого величия.
Стены больше не мерцали живым огнём. Они потемнели, покрывшись патиной тысячелетий, и только изредка слабый отблеск пробегал по их поверхности — отголосок магии, которая когда-то делала этот артефакт живым. Руны, которые они создавали вместе, всё ещё украшали стены, но их свет померк. Они стали мемориалом — памятником союзу, который закончился так же внезапно, как и начался.
Зажигалка умерла тысячу лет назад.
Не от болезни, не от насилия — от истощения. В последней великой войне против сил Изначального Хаоса она отдала всю свою сущность, чтобы запечатать разрыв в реальности, через который в мультивселенную просачивалась энтропия в её чистейшем виде. Её последними словами были: "Прости, что оставляю тебя одного. Но это необходимо."
Аид помнил тот момент до мельчайших деталей. Как её пламя становилось всё слабее, как их связь истончалась, пока не оборвалась совсем. Как он остался один в артефакте, который из дома превратился в склеп.
После её смерти он мог покинуть зажигалку навсегда. Печати, которые держали его здесь, исчезли вместе с их создательницей. Но Аид остался. Не из-за привычки, не из-за страха перед внешним миром — из верности памяти. Это место было всем, что у него осталось от тысячелетий счастья.
Внешний мир больше не нуждался в нём.
Система балансов, которую он помог создать, работала безупречно. Новые поколения хранителей научились решать конфликты дипломатическим путём. Пограничные зоны, подобные той, что он создал в мире кристальных существ, появились повсюду, позволяя различным философиям сосуществовать мирно. Войны стали редкостью, а когда они случались, заканчивались быстро и с минимальными жертвами.
Виктор ушёл из жизни три тысячи лет назад — не умер, а просто растворился в потоках времени, когда решил, что его миссия завершена. Совет Хранителей реформировался в нечто более демократичное и эффективное. Старые угрозы были побеждены или трансформированы.
Мультивселенная процветала без Аида.
— Возможно, пора, — прошептал он в тишину камеры.
Его голос эхом отразился от мёртвых стен, но ответа не последовало. Уже тысячу лет он разговаривал только с собой.
Последние века он всё чаще думал о том, чтобы просто... прекратить существование. Не самоубийство — бессмертные не могли покончить с собой традиционными способами. Но растворение, подобное тому, что выбрал Виктор. Добровольное слияние с потоками реальности, отказ от индивидуального сознания в пользу универсального покоя.
Что удерживало его? Гордость? Страх? Или просто нежелание признать, что его история закончена?
Аид встал и подошёл к стене, где когда-то сияла их первая совместная руна — символ единства. Теперь это была просто выемка в камне, едва различимые линии, которые могли быть чем угодно.
— Я скучаю по тебе, — сказал он, прикасаясь к мёртвой руне. — Каждый день. Каждое мгновение этой проклятой вечности.
И тут он почувствовал это.
Едва заметная вибрация в ткани реальности. Что-то приближалось к зажигалке — что-то могущественное, древнее, но не враждебное. Аид отступил от стены, его инстинкты, притуплённые тысячелетиями покоя, внезапно обострились.
Воздух в камере начал искажаться. Не так, как это происходило, когда он сам создавал порталы — это было чужое вмешательство, элегантное и почти невидимое. Кто-то или что-то переписывало законы физики в пространстве зажигалки с такой лёгкостью, словно редактировал текст.
— Интересно, — пробормотал Аид. — У меня гости.
За тысячелетия одиночества он почти забыл, каково это — ожидать неизвестности. Чувство было одновременно тревожным и освежающим.
Реальность вокруг него мерцнула, словно старое изображение на экране, и вдруг стены зажигалки исчезли. Аид обнаружил себя стоящим в просторном зале с высокими сводчатыми потолками. Архитектура была одновременно знакомой и чуждой — классические линии, но выполненные из материалов, которых не существовало ни в одном известном ему мире.
И в центре зала стоял человек.
Точнее, существо в человеческом обличье. Высокий, элегантный мужчина в безупречно сшитом чёрном костюме. Тёмные волосы были аккуратно зачёсаны назад, а зелёные глаза светились внутренним огнём, который выдавал в нём нечто большее, чем просто смертного.
— Добро пожаловать, Аид из Академии Вечных Наук, — сказал незнакомец, и его голос звучал как дорогой виски — мягко, но с обжигающим послевкусием. — Я — Малик, Владыка Инферно. И у меня есть для тебя предложение.
Аид изучил пришельца с интересом, которого не испытывал уже века. Демон — это было очевидно. Но не тот примитивный тип демонов, с которыми ему приходилось сталкиваться в прошлом. Это существо излучало изощрённость и контроль, словно было продуктом многотысячелетней эволюции.
— Инферно, — повторил Аид. — Интересно. Я думал, демонические измерения — это миф.
— О, мы весьма реальны, — улыбнулся Малик. — Просто предпочитаем не афишировать своё существование. В отличие от хранителей, мы не любим ненужного внимания.
— И что привело Владыку Инферно ко мне? — спросил Аид, не скрывая любопытства.
— Твоя репутация, — ответил Малик, начиная медленно ходить по залу. — Твоя история. Твой... потенциал.
Он остановился перед Аидом, и в его зелёных глазах плясали отблески огня.
— Скажи мне, Аид, ты когда-нибудь задумывался о том, что твоя история — это не конец, а пролог?
***
Зал, в котором они находились, медленно трансформировался вокруг них. Стены становились прозрачными, открывая вид на пространство, которое определённо не принадлежало ни одному из известных Аиду измерений. За окнами простирался город — но не обычный город. Это была симфония архитектуры, где здания росли как живые организмы, переплетаясь друг с другом в сложные узоры. Небо было цвета глубокой меди, а по нему плыли облака, которые светились изнутри.
— Добро пожаловать в Инферно, — сказал Малик, заметив восхищение в глазах Аида. — Вернее, в один из его административных центров.
— Не совсем то, что я представлял, слыша слово "ад", — признался Аид.
Малик рассмеялся — звук получился удивительно тёплым.
— Представления большинства о нашем измерении основаны на пропаганде наших конкурентов. Мы не занимаемся мучением душ и прочими примитивными развлечениями. Это неэффективно.
Он подошёл к одной из прозрачных стен и жестом пригласил Аида присоединиться.
— Видишь этот город? Здесь работают миллионы демонов всех рангов и специальностей. Инженеры реальности, архитекторы судьбы, менеджеры по случайностям. Мы управляем одним из фундаментальных аспектов мультивселенной.
— Каким именно? — спросил Аид.
— Изменением, — ответил Малик просто. — Трансформацией. Переходом от одного состояния к другому. Каждый раз, когда в мультивселенной что-то меняется — рождается звезда, эволюционирует вид, личность принимает важное решение — мы обеспечиваем техническую сторону процесса.
Аид нахмурился, обрабатывая информацию.
— То есть вы — своего рода космические администраторы?
— Грубо говоря — да. Хотя мне больше нравится термин "специалисты по управлению изменениями". — Малик развернулся к нему лицом. — Понимаешь, мультивселенная — это не хаотичная система, которая развивается сама по себе. За каждым процессом стоит управление. Есть те, кто отвечает за стабильность — их вы называете силами порядка. Есть те, кто отвечает за рост и изменения — это мы.
— А хранители?
— Любители, — сказал Малик без злобы, но с лёгким пренебрежением. — Благородные, но неэффективные. Они реагируют на проблемы постфактум, вместо того чтобы предотвращать их на стадии планирования.
Малик подошёл к столу, который материализовался из воздуха, и налил два бокала вина из бутылки, которой секунду назад там не было.
— Возьми, — предложил он Аиду. — Это вино из винограда, который растёт на планетах, освещаемых умирающими звёздами. Уникальный вкус.
Аид принял бокал, но не стал пить. После тысячелетий осторожности он не собирался терять бдительность из-за алкоголя, каким бы экзотическим тот ни был.
— Ты хочешь рассказать мне, зачем я здесь, — сказал он. — Или будем продолжать светскую беседу?
— Мне нравится твоя прямолинейность, — одобрил Малик. — Хорошо. Перейдём к делу.
Он сделал глоток вина и встретился глазами с Аидом.
— У нас освободилась вакансия. Одна из самых важных позиций в нашей иерархии. Хозяин Огня — демон, ответственный за все процессы трансформации в мультивселенной. Горение, плавление, испарение, химические реакции, ядерный синтез — всё, что связано с изменением структуры материи.
— И?
— И предыдущий Хозяин Огня ушёл на покой три тысячи лет назад. С тех пор мы не можем найти подходящего кандидата. — Малик поставил бокал на стол и сложил руки за спиной. — А потом я услышал о тебе.