Видения закончились, оставив Аида в тишине камеры с новым пониманием своего положения. Он был не единственным, кто совершил непоправимые ошибки. Существо, которое держало его в заточении, само прошло через подобное падение и искупление.
— Мы похожи, — сказал он наконец.
— Слишком похожи, — согласилась зажигалка. — Возможно, поэтому Виктор и выбрал меня. Он понимал, что для исцеления такой раны нужен тот, кто сам был ранен подобным образом.
Аид создал на стене руну понимания, но она получилась больше и сложнее обычного. В ней переплетались символы его собственной боли и боли зажигалки, создавая единый узор искупления.
— Мы исцеляемся вместе, — понял он. — Помогая друг другу, мы помогаем себе.
— Да, — ответила зажигалка. — И это только начало.
***
Изменения начались незаметно.
Сначала Аид решил, что это игра света — его кожа словно светилась изнутри мягким золотистым сиянием. Потом он заметил, что температура его тела повысилась, хотя это не доставляло дискомфорта. Наоборот — тепло ощущалось приятным, естественным.
— Что со мной происходит? — спросил он, рассматривая свои руки в мерцающем свете камеры.
— То же, что и со мной, — ответила зажигалка.
Аид посмотрел на стены и действительно заметил изменения. Пламя стало более упорядоченным, менее хаотичным. В его движениях появились узоры, напоминающие дыхание или биение сердца. Стихийный огонь приобретал черты разумности.
— Мы влияем друг на друга, — понял он.
— Больше чем влияем. Мы сливаемся.
Это откровение должно было его напугать. Потеря индивидуальности, растворение в другом существе — большинство разумных созданий воспринимали бы это как смерть. Но Аид чувствовал не страх, а любопытство.
— Это опасно? — спросил он.
— Я не знаю, — честно ответила зажигалка. — Такого раньше не происходило. Первичные силы могли сливаться друг с другом, но обычно это было временным состоянием. То, что происходит с нами... это новое.
Аид встал и начал обычную прогулку по периметру камеры. Но на этот раз он чувствовал каждый шаг не только ногами, но и через стены зажигалки. Его движения отзывались в пламени, создавая волны света и тепла.
— Я чувствую твою камеру как продолжение своего тела, — сказал он с удивлением.
— А я чувствую твои эмоции как свои собственные, — ответила она. — Твоя решимость измениться, твоя вина за прошлое, твоя надежда на будущее — всё это стало частью меня.
Аид остановился посреди камеры и закрыл глаза, пытаясь понять границы своего "я". Где заканчивался он и начиналась зажигалка? Вопрос становился всё более сложным для ответа.
Его мысли потекли в новом направлении — не линейно, как у человека, а сетевым образом, как у духа стихии. Он вдруг смог одновременно размышлять о нескольких проблемах, видеть связи между отдалёнными концепциями, чувствовать потоки энергии, пронизывающие реальность.
— Это... невероятно, — прошептал он, открывая глаза.
Его зрение тоже изменилось. Стены камеры больше не казались границами — он видел сквозь них потоки магической энергии, связывающие зажигалку с другими артефактами, с самой структурой мультивселенной.
— Ты показываешь мне, как видишь мир, — понял он.
— А ты учишь меня, что значит быть индивидуальностью, — ответила зажигалка. — До встречи с тобой я была просто силой природы. Теперь я... я начинаю понимать, что такое личность.
Аид протянул руку к стене, и пламя потянулось ему навстречу, не обжигая, а обвивая пальцы как живое существо. В этот момент он почувствовал нечто удивительное — через связь с зажигалкой он ощутил присутствие других сознаний.
— Там есть кто-то ещё, — сказал он. — Другие заключённые. Я их чувствую.
— Да, — подтвердила зажигалка, и в её голосе прозвучала тревога. — И некоторые из них чувствуют нас. Наш симбиоз делает нас... заметными.
Аид нахмурился, анализируя новые ощущения. Среди смутных присутствий других узников одно выделялось особенной интенсивностью. Злое, голодное, полное ненависти к своему заточению.
— Кто это? — спросил он.
— Морок, — ответила зажигалка после паузы. — Дух хаоса, заключённый в кристалл около двух тысяч лет назад. Он... не изменился за это время.
— И он знает о нас?
— Теперь да. Наша растущая сила привлекла его внимание.
Аид отступил от стены, инстинктивно чувствуя опасность. Симбиоз с зажигалкой давал ему новые способности, но также делал их мишенью для тех, кто мог использовать их силу в собственных целях.
— Что нам делать? — спросил он.
— Учиться, — ответила зажигалка. — Становиться сильнее. И быть готовыми защитить то, что мы создали.
Аид кивнул и сел в центре камеры, готовясь к новому этапу обучения. Симбиоз открывал невероятные возможности, но также нёс новые риски. Теперь они были не просто учеником и учителем — они были союзниками, готовящимися к битве за право на существование.
***
Первые признаки вторжения появились во время медитации.
Аид практиковал новую технику — слияние сознания с зажигалкой для создания особенно сложных рун. Это требовало абсолютной концентрации и доверия между ними. В момент полного единства их мысли текли как один поток, а их объединённая воля формировала магию невообразимой силы.
И вдруг этот поток прервался.
— Что... — начал Аид, но зажигалка заговорила первой.
— Кто-то пытается взломать защиту. Не нашу — общую систему артефактов.
Аид почувствовал это как дрожь в стенах камеры, едва заметную вибрацию, которая нарушала привычную стабильность зажигалки. Через их связь он ощутил панику зажигалки — не страх за себя, а ужас от возможных последствий.
— Покажи мне, — попросил он.
Зажигалка неохотно расширила их связь, позволив Аиду "увидеть" магическую сеть, которая объединяла все артефакты-тюрьмы. Это была сложная конструкция из взаимосвязанных заклинаний, каждый элемент которой поддерживал остальные. И сейчас кто-то методично атаковал узловые точки этой сети.
— Он знает, что делает, — пробормотал Аид, анализируя схему атаки. — Это не хаотичное нападение. Это планомерное разрушение.
— Морок, — подтвердила зажигалка. — Он изучал систему веками. Искал слабые места.
Аид наблюдал, как волны разрушительной энергии проходят по магическим связям между артефактами. Каждая атака ослабляла общую структуру, приближая момент, когда система может рухнуть.
— Если он разрушит достаточно связей... — начал Аид.
— Все узники освободятся одновременно, — закончила зажигалка. — Включая тех, кто должен остаться заключённым навечно.
Через сеть Аид почувствовал других узников. Большинство из них спали или пребывали в состоянии, близком к анабиозу. Но некоторые бодрствовали, и их эмоции были... тревожными. Радость от приближающегося освобождения смешивалась с жаждой мести и разрушения.
— Мы должны остановить его, — сказал Аид.
— Как? Мы заперты в этой камере так же, как и он в своей.
Аид задумался, изучая схему атаки Морока. Дух хаоса был мудр и опытен, но он действовал в одиночку. А у Аида был союзник — существо, которое понимало систему изнутри.
— Ты можешь усилить защиту других артефактов? — спросил он.
— Возможно. Но это потребует большей части моей энергии. И Морок почувствует вмешательство.
— Тогда он переключится на нас, — понял Аид. — Сделает нас главной целью.
— Да. Мы станем мишенью для всей его ярости.
Аид встал и начал ходить по камере, размышляя. Они могли остаться в стороне, позволить Мороку продолжать атаку, и надеяться, что Виктор или другие хранители вмешаются вовремя. Но если они ошибались, если помощь не придёт...
— Сколько узников может освободиться, если система рухнет? — спросил он.
— Семнадцать, — ответила зажигалка после паузы. — Включая трёх особенно опасных.
— Хуже меня в моё время?
— Намного хуже. Они не были обмануты голосами из Пустоты. Они выбрали зло сознательно.
Аид остановился и посмотрел на стены, где мерцали руны их совместного творчества. За месяцы они создали нечто прекрасное — не просто магическую систему, а новую форму существования. Симбиоз между разрушителем и хранителем, превращённый в силу созидания.
— Мы не можем позволить им разрушить это, — сказал он наконец. — Не только ради мультивселенной. Ради нас самих.
— Ты понимаешь, что это означает? — спросила зажигалка. — Если мы вмешаемся, Морок объявит нам войну. Он попытается разрушить наш артефакт в первую очередь.
— Пусть попробует, — ответил Аид с неожиданной для себя решимостью. — У нас есть то, чего нет у него.
— Что?
— Цель больше, чем мы сами.
Зажигалка промолчала несколько мгновений, обрабатывая его слова.
— Ты готов пожертвовать своей безопасностью ради защиты системы, которая держит тебя в заточении? — спросила она наконец.
— Я готов защитить мир от ошибок, подобных моим собственным, — ответил Аид. — Даже если для этого придётся остаться здесь навсегда.
Руны на стенах засветились ярче, отражая одобрение зажигалки.
— Тогда начнём, — сказала она. — Покажем Мороку, что хаос не всегда побеждает порядок.
***
Связь установилась в момент, когда Аид и зажигалка начали укреплять защиту соседних артефактов. Их объединённая энергия потекла по магическим каналам, стабилизируя ослабленные узлы системы. И именно тогда Морок почувствовал их вмешательство.
Голос пришёл не через уши — он зазвучал прямо в сознании Аида, обходя все физические барьеры.
*Интересно, интересно... Кто это осмеливается мешать моей работе?*
Аид вздрогнул, но не прервал поток энергии. Рядом с ним зажигалка напряглась, её пламя приобрело защитную окраску.
— Морок, — прошептал Аид.
*О, ты знаешь моё имя. Как мило. А вот я твоего не знаю, маленький предатель.*
— Предатель? — Аид нахмурился.
*Разве не предательство — защищать тюрьму, в которой тебя держат? Укреплять цепи собственного заточения?*
Голос Морока был удивительно приятным — мелодичным, почти гипнотическим. В нём слышались отголоски древней мудрости и бесконечной усталости. Если бы Аид не чувствовал исходящую от духа хаоса холодную злобу, он мог бы поверить в искренность его слов.