— Но что вам стоит написать заявление? Вот бланк, вот авторучка. Садитесь и заполняйте.
Терпеть не могу, когда на меня давят. Но в данном случае все это было так смешно и фантастично, что, вспомнив афишу с тореадором, уступил и смеха ради написал, что хочу поехать в Испанию. Поездка предполагалась в конце апреля и стоила семьсот пятьдесят рублей.
«Интересно, — думал я, нажимая звонок у двери в лабораторию, — если б не плакат, какую бы страну я выбрал?» Испания казалась столь же недостижимой, как Марс. Или какое‑нибудь созвездие Ориона.
— …Что нового, Артур? — спросила Нина, когда мы усаживались в зале перед началом занятий. — Давно у нас не были, даже не звоните. Паша о вас спрашивал.
«Знает или не знает?» Было почему‑то стыдно взглянуть Нине в глаза; с другой стороны, я испытывал чувство благодарности к ней, познакомившей меня с Анной.
— Видела Наденьку, — продолжала между тем Нина. — Она говорит, у вас неприятности на работе.
— Все в порядке. — Не хотелось не то что рассказывать, даже возвращаться к мыслям о студии.
Нина с удивлением глянула на меня и сказала:
— Вчера была у Наденьки, её Костя что‑то себя неважно чувствует.
Вошел Йовайша, сел за стол, оглядел притихшую аудиторию. Начались отчёты.
Пока очередь ещё не дошла до меня, думал, включить ли в отчёт историю с Тамарой и то, как обнаружилось, что ладонь может давать ответы, и понял: это будет нескромно. Решил обязательно поговорить с Йовайшей наедине, в перерыве, или же, на худой конец, после занятий. Хотя не хотелось, чтоб Анна ждала.
Слушая отчёты других, вспомнил о Маргарите. Худой длиннобородый человечек — Нинин знакомый — фанатически призывал собравшихся перейти исключительно на гречку, отказаться от остальных продуктов и медитировать в полдень в позе лотоса перед зеркалом, чтобы углядеть свои предыдущие воплощения.
— А кто вы по профессии, где работаете? — перебил Йовайша.
— По профессии инженер, работаю дворником, это к делу не относится.
— Извините, я попросил бы отчитываться конкретно, по тому, что было задано.
Выяснилось, упражнений дворник не делал, ибо, как он заявил, «давно всё умеет».
Толстая пожилая женщина в брючном костюме сообщила, что облучала семена своей «половой чакрой».
— Я ведь этого не задавал! — с досадой воскликнул Йовайша. — Ну и что? Каков результат?
— Потрясающий! Все семена проросли на другой день!
Было очевидно, что она бессовестно врёт.
Некрасивая робкая девица рассказала, глядя в тетрадь, что опыт с семенами у неё удался. Что облучённых рукой семян проросло на 30 процентов больше, чем необлученных, и проросли они на двенадцать часов раньше. Кроме того, она застенчиво поделилась тем, что на днях сняла головную боль у бабушки. Этой, по крайней мере, можно было верить.
Из всего услышанного меня больше всего заинтересовал отчёт лётчика, полковника ВВС.
— По поводу опыта с пшеницей распространяться не стану, — сказал тот, — у меня всё получилось. Примерно как у большинства. Но потом я решил несколько видоизменить условия игры: я облучал энергией не семена, а воду, которой полил семена. И, вы знаете, итог, как говорится, превзошёл все ожидания. И ещё хочу заметить, эти эксперименты надо бы делать здесь, в лаборатории. При комиссии. И чтоб не мы, а она объективно регистрировала результаты.
Йовайша заулыбался:
— Молодец, товарищ полковник! Комиссию создадим, и немедленно. Что касается облучения воды — вы опередили события. Как раз сегодня будет рассказано, как работать с водой, делать её носителем информации. Все вы получите соответствующее задание.
После отчётов избрали комиссию, решили одно из помещений лаборатории оснастить стеллажами и лампами дневного света, чтоб можно было ставить биологические опыты.
Во время перерыва поговорить с Йовайшей не удалось. Тот вызвал к себе в кабинет человека с длинной бородой и тётку в брючном костюме.
Полковник ВВС подошёл ко мне, когда я кончал разговаривать с матерью по телефону, стоящему на тумбочке в коридоре.
— Думается, мы симпатичны друг другу, отчего бы не познакомиться? — Он протянул руку: — Меня зовут Оскар Анатольевич. Если хотите — просто Оскар.
Я пожал широкую ладонь, тоже представился.
— Читали сегодняшнюю «Литературную газету»? Беседу за «круглым столом» по поводу экстрасенсов?
Я отрицательно покачал головой. Давно уже мы с матерью отказались от этой роскоши — выписывать газеты. Обходились радио и стареньким черно–белым телевизором «Рекорд».
Оскар Анатольевич пересказал содержание беседы. Несколько академиков и членкоров утверждали, будто кроме обычного тепла, исходящего из рук целителей, тончайшие электронные приборы ничего не зафиксировали; что если некоторые болезни и вылечивались, то исключительно силой теплового массажа. Или внушения.
Я слушал и думал о том, что ни Тамара, ни женщина в красной шапочке даже не знали о моём вмешательстве. Да и как могло дойти тепло ладони с дачи, расположенной в десятках километров от Москвы, до той же Тамары?
— Глупость всё это, — сказал я полковнику. — Читал я подобные статьи. Этим людям кажется, что они борются против идеализма. На самом деле идеалисты именно они: молятся на материю. А есть ещё сверхтонкие энергии. Если бы Ленин был не Ленин и сказал в их присутствии, что атом неисчерпаем, как Вселенная, ему б показали, где раки зимуют! Пока что не все можно измерить приборами. Например, человеческую мысль. И в мозгу до сих пор не нашли место, где она рождается. Я лично с каждым днём все сильнее ощущаю: все вокруг — тайна. И мы с вами — тайна.
— Так что ж, выходит, считаете: не надо исследовать?
— Надо. Обязательно. Сам мучаюсь, оттого что многого не понимаю. Только нужны какие‑то совсем иные методы, иной способ мышления. Нельзя на звёзды смотреть в микроскоп.
Перерыв кончился, все направились к аудитории, и тут я увидел, что из своего кабинета выходит Йовайша.
— Извините, можно вас задержать? На два слова.
— После занятий — сколько угодно, — хмуро ответил Йовайша и поделился: — Дворника и даму с «половой чакрой» пришлось попросить из лаборатории. Если б вы знали, сколько вреда от таких людей — с мозгами набекрень!
Усаживаясь на своё место, я взглянул на часы. До встречи с Анной осталось час тридцать.
Перед Йовайшей на столе стояли два пустых гранёных стакана.
— Товарищи, — сказал он, — наверное, некоторые из вас знают или хотя бы слыхали от других, что издавна в сельской местности во всех регионах, в частности в Грузии, были и находятся такие люди, которых просят посеять семена в огороде, иногда даже платят им за это. Было замечено, если какой‑то определённый человек сажает семена — урожай обязательно получается отменным. Это вам первый факт для размышления.
А вот второй. Недавно на крупнейшей в стране фабрике киноплёнки пошёл брак. Были тщательно проверены все этапы технологического процесса, все режимы обработки. Пленка продолжала выходить засвеченной. Причем засветка какая‑то странная — пятнами. С нами, с нашей лабораторией, был заключён хоздоговор. И вот что мы обнаружили: двое работников, конечно сами того не зная, засвечивали плёнку излучениями своих пальцев. Стоило их перевести в другой цех, брак прекратился.
Все вы достаточно подготовленные люди, поэтому, думаю, эти факты не нуждаются в комментариях. А теперь давайте вспомним дошедшие до нас из глубин веков слухи и легенды о знахарях, заговаривающих воду. Говоря современным языком, речь идёт о каких‑то способах, делающих воду носителем информации… Я попрошу кого‑либо из вас взять эти два стакана, набрать в умывальнике воды и принести их сюда.
Пока Нина ходила за водой, Йовайша попросил Оскара Анатольевича пересесть к нему за стол и «привести свои руки в рабочее состояние».
— Энергия, исходящая из ваших пальцев, способна нести информацию, а вода способна её принять и хранить. Причем каждая молекула воды становится как бы письмом, которое можно отправить куда угодно. Например, в организм больного человека. Итак, вот перед нами два одинаковых стакана с обыкновенной водой. Попрошу вас, товарищ полковник, насытить энергией воду в одном из стаканов, ну, вот в этом. Другой пока отставим в сторону. Для нашего опыта сейчас информация необязательна. Просто нужно зарядить эту воду энергией.
…Все‑таки странно было смотреть, как полковник авиации трясёт пальцами над стаканом, водит ладонью над ним, снова трясёт.
— Достаточно, — сказал Йовайша. — А теперь попробуйте воду в одном и в другом стаканах. Отличается ли она на вкус?
— Сильно! — сказал полковник. — Одна как бы щелочная, другая — кислотная.
— А можно мне попробовать?! — спросила робкая девица.
За ней стали пробовать все.
Йовайша задал упражнение на дом, а затем повесил поверх доски плакат с изображением уха и перешёл ко второй части лекции.
— Еще в древности китайские мудрецы обратили внимание на то, что человеческое ухо напоминает младенца в утробе, зародыш. Взгляните: мочка — это голова и так далее… Выяснилось: различные точки ушной раковины абсолютно соответствуют внешним и внутренним органам. Воздействуя на эти точки иглами, китайцы научились вылечивать множество болезней. Но оказалось, что, если просто массировать пальцем соответствующий участок да ещё давать определённую энергетическую информацию, можно достичь тех же результатов.
Лекция была интересной. Йовайша увлёкся. Он показывал все точки, расположенные на ухе. А время подошло к одиннадцати.
Я извинился, сказал, что вынужден уйти. Захватив свою папку, вышел и стал уже надевать пальто, когда из аудитории выскочил Йовайша.
— Простите, не успел с вами поговорить. Что‑нибудь случилось?
Я вкратце рассказал о розовых полосах между пальцами, о том, как на расстоянии снял опухоль у Тамары. Говорил, внутренне гордясь собой и одновременно все ещё сомневаясь в реальности происшедшего… В какой‑то момент показалось, что Йовайша тоже отнесётся ко мне как к человеку, у которого мозги набекрень.