Там было слишком холодно, но осенний ленедящий ветер только добавлял адреналину вкуса. Я аккуратно прикрыла за собой дверь и побежала влево – видела, где Эрик их держит. Если он собирался искать меня по запаху, здесь точно проиграл бы.
Доберманы сидели в своем огромном вольере, занимавшем добрую часть заднего двора. Я помнила, что он утеплен – собаки слишком породисты, чтобы зимой жить на улице, а их лечение и без дополнительных стрессов обходилось дорого.
Идеальное место для меня. Открыв низкую решетчатую дверцу, я проскользнула внутрь, и в ту же секунду на втором этаже в окне загорелся свет.
Эрик начал искать меня со своей спальни. Я пригнулась и проползла вглубь вольера, едва касаясь коленями дощатого пола. Розенкранц отреагировал первым: он рванул вперед, виляя хвостом, но я не дала ему себя замедлить и продолжала продвигаться к стене напротив.
– Тихо, парни, – шепотом попросила я, устраиваясь в тени. – Не дайте ему меня поймать.
Сердце колотилось от предвкушения и страха, и только с двумя гигантскими доберманами по обе стороны от меня я смогла наконец выдохнуть и осознать, чем занимаюсь. Розенкранц – заметила, что он был ласковее, несмотря на грозный вид, – ткнулся мордой мне в ухо и забил хвостом по полу.
– Ты меня спалишь, – взмолилась я, обхватывая его массивную шею. – Роз, милый, не двигайся.
Я чувствовала себя в безопасности с двумя огромными собаками, словно не пряталась от их хозяина. Свет во всем доме погас, и это был плохой знак.
Оргазм или травмы… Теперь я поняла, что не совсем была готова к такому выбору. И еще – что страх, который стал реальным только в тот момент, когда Эрик протащил меня по полу за шею, добавлял всем моим чувствам остроты. И мне на самом деле нравилось прятаться в собачьем вольере, ощущая, как с каждой секундой растет обоюдный интерес.
Дверь из гостиной, краешек которой мне было видно отсюда, отодвинулась в сторону, а свет во дворе резко зажегся. И от фигуры, появившейся на пороге, у меня перехватило дыхание.
Эрик был… греческим богом. Раздетый до пояса, он впервые показал мне, что пряталось за его модными свитерами и домашними футболками. Плечи и грудь были покрыты огромной черно-красной татуировкой, а рельефные мускулы, которые явно намекали, что домашний спортзал не простаивал, делали его похожим на гору.
– Раз, два, три, четыре, пять, – с явным удовольствием и громко считал Эрик, – Уна, я иду искать!
Ветер, пронизывавший меня до костей, словно не беспокоил его: Эрик медленно, с грацией прирожденного охотника, продвигался по двору, поворачивая голову слева направо и обратно. Я перестала дышать, чтобы не издавать ни единого звука, и, чувствуя себя добычей, сжалась в крошечную точку, став меньше всех: и собак, и единственной видной на небе звездочки.
И все же он меня почувствовал. Эрик застыл посреди двора, втянул носом воздух и широко улыбнулся, обнажив белые зубы.
– А вот и Уна… – проговорил он.
Его взгляд безошибочно нашел вольер. Я надеялась, что спрячусь между собаками, потеряюсь в тени, но Эрик быстрым шагом оказался у двери и уже через секунду открыл ее.
– Попалась.
Пока сердце пыталось выпрыгнуть из груди, я машинально отползла назад, оставляя собак впереди. И тут они… поднялись, застыли на месте и синхронно зарычали на хозяина.
Эрик с интересом наклонил голову. Сейчас, в слабом освещении, едва пробивавшемся с улицы, он выглядел совсем огромным, мрачным и пугающим. У меня возникло множество вопросов к себе, но ни один из них не был актуальным, кроме одного: как заставить Эрика трахнуть меня прямо сейчас? Здесь? Боже, да где угодно – я возбуждалась настолько быстро, что внизу живота даже заныло от неудовлетворенности.
Еще и татуировки. Как бы мне ни было приятно, что Роз и Гил встали на мою защиту, сейчас я хотела бы сдаться этому зверю.
– Сели, – скомандовал Эрик, и доберманы, запутавшись, сначала с готовностью опустились на задницы, потом поднялись, потом снова сели…
– Все в порядке, – зачем-то уверила их я.
Поднявшись и проведя ладонями по мощным шеям собак, я смело сделала пару шагов вперед.
– Ты не будешь в порядке, – заверил меня Эрик.
– Знаю.
Я прошла к выходу из вольера мимо него и на секунду задержалась, прикидывая, не будет ли веселее побежать в сторону леса… Но дурацкую мысль пришлось откинуть: ноябрьский холод пронизывал даже сейчас, а как Эрик мог спокойно стоять в одних штанах и с голым торсом, я вообще не представляла.
За моей спиной с грохотом захлопнулась дверь вольера, а через секунду сильная рука обхватила за талию, поднимая над землей. Эрик развернул меня лицом к себе, поддержав второй рукой, и в нос мне ударил свежий горный запах, который от него исходил.
– Попалась, – с явным удовольствием повторил он.
Перекинув через плечо, он понес меня в дом. Эрик был безумен. Я тоже сошла с ума, раз позволяла так с собой обходиться… Но эти сила и уверенность, нечто животное в нем вызывали во мне детский восторг. Я даже захихикала, как школьница, помахав рукой совсем ошалевшим собакам, и получила ощутимый шлепок по заднице. Он вернул из фантазий в реальность, где огромный парень, покрытый татуировками, все еще не сообщил, ждет меня оргазм или травмы.
В тишине Эрик зашел в дом, так же со мной через плечо поднялся на второй этаж и уверенно направился к своей спальне.
Она была черной. Сбросив меня на постель, как чертов мешок, он сделал шаг назад и щелкнул выключателем. Мягкие лампы над кроватью осветили меня, но не Эрика, и в полутьме его фигура казалась еще более массивной. Явно больше шести футов…[7]
– На тебе слишком много одежды, – спокойно произнес он. – Если хочешь ее сохранить, раздевайся сама.
Я опустила взгляд на свитер и офисные брюки, и вспомнила, что не планировала ни с кем трахаться. Под одеждой были старые, самые уютные на свете трусы, и слава богу, что совсем не было лифчика.
– Сейчас, – согласилась я.
Свитер поддался дрожащим пальцам вместе с топом под ним, но больше я ничего не успела – тихо прорычав, словно сам был доберманом, Эрик сорвался и помог мне стащить рукава, а после одной рукой прижал меня к кровати, а второй резко расстегнул на мне брюки.
– Я сама! – рванулась я, но он был сильнее.
– Слишком. Медленно.
К черту. Я могла бы снять брюки вместе со страшными трусами, но Эрик выбрал смотреть на них. Впрочем, его это не слишком заботило: он практически содрал с меня оставшуюся одежду, и, кажется, я слышала треск расходящейся по швам ткани.
Звериный взгляд обжигал. Эрик задержался, чтобы осмотреть меня, раздетую и едва ли не распятую на кровати, а внутри все сжалось. Я была его жертвой. Той, кого он собирался поглотить, как хищник, которым стал в момент, когда я начала дразнить его.
– Моя, – выдохнул он и переместился, разводя мои руки в разные стороны.
Откуда-то сбоку кровати он вытащил ремни, которыми привязал меня, и потом сделал то же самое с моими ногами. От невозможности пошевелиться и коснуться я едва не взвыла, но заткнулась на полустоне, напоровшись на короткий яростный взгляд.
– Ты хотела этого? – оскалился Эрик. – Или нежного, ванильного, медленного секса?
– Именно этого.
– Хорошо, – наклонился к моему уху он. – Потому что другого у меня нет.
Его зубы больно сжали мочку, а от горячего дыхания тело заныло только больше. Эрик превращал в пытку прелюдию, которая мне и не требовалась, потому что я намокла, еще пока он нес меня сюда.
Эрик покрывал мое тело поцелуями, больше похожими на укусы, и я извивалась под ним, пока возбуждение прокатывалось по мне волнами, а голод по хорошему сексу, оживший пару минут назад, сжигал изнутри. Бедром я чувствовала, как член под тканью спортивных штанов увеличивался, становился все тверже.
Мне казалось, что Эрик скоро перестанет меня мучить, но ему словно нравилось ждать, пока я не начну умолять. Затуманенный мозг уже подкидывал эту идею раз пять в надежде на пощаду, но что-то маленькое и упрямое в моей душе отказывалось просить… И что бы я сказала? «Трахни меня»? Даже в голове это звучало слишком пошло.
– Эрик… – вырвалось у меня.
В ту же секунду он прикусил мой затвердевший сосок, и боль, смешавшись с удовольствием в фантастическом коктейле, отправила мое сознание в открытый космос. Два пальца вломились в меня без приглашения, превратив имя на губах в тянущийся стон.
– Да, кроха? – самодовольно улыбнулся Эрик, подняв голову. – Что-то не так?
– Больше! – потребовала я.
– Ты не в том положении, чтобы отдавать приказы, – медленно, растягивая слова, произнес он.
Эрик неторопливо приблизился к моему лицу, движения его пальцев во мне превратились в дразнящие, а большой палец легко лег на клитор. Я часто задышала, пытаясь справиться с перевозбуждением, но это не помогало.
Влажный язык широко прошелся по моей шее, вверх, потом по щеке…
– Неужели ты еще не поняла, – прошептал Эрик мне на ухо, будто кто-то мог нас подслушать, – что ты теперь в моей власти.
– А ты сам не хочешь уже меня трахнуть? – хрипло ответила я.
Давление на мой клитор стало сильнее.
– В отличие от некоторых несдержанных девочек, мне знакомо слово «терпение».
Я скосила взгляд вниз, пытаясь увидеть руку, ласкавшую меня, но Эрик, схватив за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.
– Я обещал тебе, что ты не будешь в порядке?
– Да.
– Мы только начали.
Поцелуй, такой же голодный, как и тогда, рядом с моим домом, обрушился на меня, и от перегруза ощущений я едва не отключилась. А мы ведь и правда только начали. Что это было с ним? Нет, что это было со мной?
Мускусный запах, горящая от укусов кожа, агрессивные поцелуи, где его язык захватывал мой рот, словно это было поле сражения, и невозможность даже впиться ногтями в его огромные татуированные плечи сводили меня с ума.
Эрик был зверем, самым настоящим хищником, который, заполучив добычу, играл с ней, доводя до изнеможения. Ему не нужно было ломать мою волю – я готова была сдаться в ту секунду, когда впервые почувствовала хватку на шее.