Я повернулась, пытаясь понять, кто пробрался в мою спальню в такое время и даже ожидая увидеть кого-нибудь из доберманов, но на краю кровати сидел Эрик.
– Трахаться будешь? – спросил он.
– Что, прости? – спросонья мне показалось, что я ослышалась.
– Будешь трахаться? – так же спокойно повторил он. – Я сейчас могу.
– Боже, Эрик, я же даже не проснулась.
– А тебе для этого проснуться нужно? Ладно, подожду. Двигайся.
Он и правда отдернул край одеяла и залез ко мне в кровать в своих серых домашних штанах и с голым торсом. Кажется, Эрику очень нравились собственные широкие плечи и стиральная доска пресса, и я не могла его в этом винить. На его месте я бы целыми днями трогала себя за кубики, треугольник мышц на шее и великолепный член.
Вместо того чтобы просыпаться, я обхватила его за талию и удобно устроилась на сильном плече. От свежего запаха, которым Эрик был пропитан, мозг окончательно отключился, и из меня даже вырвалось что-то вроде мурчания.
Нет, это все же было идеальное утро… Пока нос не начали щекотать чьи-то волосы. Еще и так настойчиво, словно они специально забрались ко мне под одеяло, чтобы помучить.
– Фу, – почесала нос я, но волосы сразу вернулись. – Какого…
Когда снова открыла глаза, Эрик зажимал между пальцами мою же прядку и упорно подносил ее к моему лицу.
– Просыпайся.
– Слишком рано. У меня выходной.
– Просыпайся, потрахаемся – и на завтрак.
Он снова пощекотал мой нос, но на этот раз мне почти удалось перехватить его руку. Я подняла глаза к его лицу и столкнулась с ласковым и каким-то игривым взглядом, который словно подбивал на шалость. Эрик иногда становился таким подростком…
У него были красивые зеленые глаза. Редкого оттенка: темные, даже болотистые, они были как засасывающая меня трясина. Весь Эрик стал той еще топью… которой невозможно отказать.
– Ладно, – приподнялась я, – дай мне сходить в душ, и я готова.
– Нет, – покачал головой Эрик. – Я тебя лучше там трахну.
Он практически скатился с кровати, сгреб меня в охапку и, как вчера, перебросил через плечо. Я все еще не успела до конца проснуться и даже не поняла, каким образом Эрик успел снять с меня пижамные шорты, пока нес. Зато прохладный ветерок на голой заднице я чувствовала отлично.
– Вот так, – он поставил меня на пол в ванной, – подними руки вверх.
Я послушалась, и он стянул через голову и топ. Вид его мускулистого тела перед глазами мгновенно заполнил рот слюной, так что мне ничего не оставалось, как повиноваться инстинктам и зацепиться пальцами за резинку штанов на Эрике и потянуть вниз.
Его член уже стоял. Сейчас, при ярком свете, можно было разглядеть каждую венку на нем… А воспоминания о том, как вчера он был во мне, заменяли любую прелюдию. Вот только в этот раз я не была привязана к кровати и могла делать что угодно…
Раскрытыми ладонями я провела по огромной широкой груди вниз, пересчитав все кубики на животе. Эрик услужливо напряг их для меня, и правильно сделал: более возбуждающее зрелище сложно придумать.
А еще можно было наконец разглядеть его татуировки. По плечам до локтя спускались тяжелые грозовые облака, внутри которых словно скапливалась буря, но они вырастали из перьев: наверх к шее подбирались две черно-красные птицы, раздирающие когтями ключицы.
Я любовалась ими – кто это, вороны? соколы? – и продолжала ощупывать отлично скроенное, вылепленное в спортзале тело Эрика. Когда пальцы подобрались к члену и машинально обхватили его, послышался резкий вдох.
– Утренний стояк? – уточнила я.
– Он самый.
Эрик зарылся пальцами в мои волосы, распутывая пучок, в который я собрала их на ночь. Обеими руками я продолжала аккуратно ласкать его член, и когда моя голова невольно отклонилась, следуя за движениями Эрика, наградой за это стал поцелуй.
Спокойный, неторопливый, такой же ленивый, каким было субботнее утро. Я захватывала его губы своими, потом зубами, дразнилась, даже смеялась, когда ласка ощущалась как щекотка.
– Выпусти мой член, – попросил Эрик, отстранившись, – я достану презерватив.
Подняв руки вверх и сдаваясь этому великолепному предложению, я предвосхитила ожидания и зашла за душевую перегородку. Пока он возился с презервативом, успела включить воду и даже настроить ее на достаточно теплую, чтобы согреться. Капли стекали по волосам и превращали меня в мышь под дождем, но Эрик ведь хотел трахаться в душе, верно?
– Так и знал, – вздрогнул он, когда зашел ко мне за перегородку.
Эрик схватился за кран и сдвинул его в сторону, делая воду ледяной.
– Эй! – возмущенно поежилась я. – У меня от холода все пересохнет.
– А у меня упадет от адского пекла, – ответил Эрик, но немного вернул ручку в сторону тепла. – Иди ко мне. Так и знал, что ты попала сюда именно оттуда.
– Откуда?
– Из ада, – он поднял меня, подхватывая под задницу, – кроха-демоненок.
От стены исходила прохлада, но Эрик не дал мне опереться на нее спиной и держал на весу. Я обняла его за плечи, обхватила ногами и потянулась за еще одним поцелуем, который теперь смешивался с водой из душа. Мы оба промокли, еле теплые капли барабанили по плечам, но не мешали, а только подогревали растущий внутри пожар.
Поцелуй быстро превратился из аккуратного в жадный, и вчерашний Эрик возвращался ко мне, чтобы снова уничтожить в памяти все, что было до него. Пальцы на моей заднице больно впивались в кожу, но он держал меня так, словно я ничего не весила, и хватался за мои губы, словно это была его последняя надежда.
Следы страсти от прошлой ночи, оставшиеся на коже, расцветали под водой, саднили, напоминали о том, как я себя чувствовала и как готова была потерять сознание от возбуждения. И если вчера во мне было мало терпения, то сейчас его вовсе не осталось.
Чтобы не начинать снова долгие мудреные беседы, я просунула руку между нами и направила член Эрика в себя. Он не спорил, лишь развернулся, сам оперевшись на спину, и начал поднимать меня и опускать. До упора. Мы двигались неторопливо, но я чувствовала каждый дюйм его члена, растягивающего меня, заполняющего, идеально подходящего.
– Не забывай, – хрипло проговорил Эрик, – ты должна смотреть мне в глаза.
И я утонула в темной трясине, не помня о воде, о том, что меня держат на весу, обо всем, кроме ощущений и этого горящего взгляда.
Он будет преследовать меня в эротических снах.
Чувства требовали, чтобы их выплеснули, и я потянулась к волосам Эрика, зарылась в них, уже насквозь промокших. Его глаза блеснули чем-то новым, а движения ускорились. Каждый раз, когда я находила для него новую ласку, ему становилось сложнее сдерживаться.
Мне тоже. Я попробовала отклониться, чтобы изменить угол, но едва не потеряла равновесие – Эрик успел подхватить в последний момент. Он остановился, опустил меня на пол и развернул лицом к перегородке.
– Нетерпеливая девочка, – склонился к моему уху он. – У нас впереди очень много работы.
– Но не сейчас! – взмолилась я.
– Не сейчас, – легко согласился Эрик. – Я сам не хочу терпеть.
Он заставил меня широко расставить ноги, отвести назад бедра… И снова заполнил меня. Я держалась за перегородку мокрыми ладонями, упиралась в нее лбом, но колени все равно дрожали от возбуждения и эмоций.
Одна его рука держала мои бедра, а вторая скользнула вперед, и пальцы оказались на моем клиторе. Воздух из душевой резко пропал, и сколько бы я ни хватала его ртом, ничего не помогало. Вместе с ним исчезли и мысли из моей головы. Вдруг все вокруг опустело, остались только член Эрика, который все быстрее входил в меня, его руки, тихие стоны, капли воды, льющиеся сверху, и зарождающаяся пульсация внизу живота.
– Кончишь, когда я разрешу.
Конечно. Как будто я была достаточно в сознании, чтобы суметь попросить об этом. Без возможности дышать, говорить и думать я просто подавалась бедрами навстречу движениям Эрика, пока наши тела не сталкивались, будто в борьбе.
Но нет, это не было борьбой. Лишь голодное стремление друг к другу, которое подхлестывало невероятное желание. Мне все еще было мало Эрика, и хоть он входил в меня до упора, хотелось, чтобы он оказался моим полностью. Он под моей кожей, я под его, мы стремились слиться в одно целое и быть… о, господи.
Сдерживаться почти не получалось. Эрик еще ускорился, указательный палец выписывал немыслимые круги вокруг моего клитора, и каждый раз, когда он его задевал, перед глазами начинали плясать белые точки.
– Эрик! – вырвался из меня требовательный крик.
– Да, – рыкнул он. – Можешь.
Я отдалась пульсации и нырнула в волну собственного оргазма. Эрик не останавливался, наоборот – все стало сильнее, быстрее, жестче, пока у меня не потемнело в глазах. Я даже испугалась, потянувшись к его бедру, чтобы похлопать, но именно в этот момент он убрал руку с моего клитора, замедлился и дал мне насладиться остатками удовольствия, прокатывавшегося по моему телу.
Наконец воздух вернулся, и я вдыхала его так, словно никогда не пробовала.
– Тихо, милая, – перехватил меня покрепче Эрик, – еще немного.
Он вцепился свободной рукой в мою шею, рванул на себя и в последний раз ускорился, теперь уже издавая не стоны, а тот самый победный рык.
Когда он замер, а потом потянул меня на себя, обнимая сзади, мир вокруг начал по кусочкам восстанавливаться. Снова появилась льющаяся сверху вода, стены душевой, пара флакончиков на выступе. Эрик как раз потянулся к одному из них, выдавил что-то себе в руку и принялся намыливать мне голову.
– Я и сама могу, – бессильно сообщила я.
– Ага, я в курсе. Как-то же ты жила двадцать три года.
После того как закончил с головой – два раза промыл шампунем, потом нанес бальзам на кончики, разве что маску забыл, – Эрик начал мыть остальную меня. Он делал это с тщательностью педанта, не оставляя ни одного дюйма кожи, и каждое прикосновение было выверенным.
Хоть мне всегда казалось, что этот процесс должен быть возбуждающим, получилось ровно наоборот: я пришла в себя. К моменту, когда Эрик, опустившись на колени, мылил мои ступни, голова прочистилась, а пробуждение можно было считать окончательным и до удивительного приятным.