– Боннер, – холодно бросил он, – обучение закончено?
– Да, мистер Блэк, – в тон ему ответила я.
– В таком случае всем хороших выходных.
Вокруг меня зашумели отъезжающие кресла, защелкали мыши и зашуршали сумки. Кабинет стремительно пустел, но мне не хотелось уходить вместе со всеми. Зачем? Выслушивать еще больше говна в свой адрес по дороге к метро?
Гаурав задержался у моего стола, но я неотрывно смотрела в черный экран, словно он был самым интересным в жизни. Пожалуйста, пусть бы он просто ушел, ничего не говоря, не требуя и не добавляя к моим несчастьям себя.
Бедные, обиженные судьбой аналитики, да? Отобрали телефоны на восемь часов. Попросили поработать с внутренней базой, не отвлекаясь на мемы и «Тик-ток». Естественно, виновной в этом всем нужно назначить простую девушку, которая и сама пострадала, а не то самое невидимое руководство. И ведь их гнев обрушился даже не на Рэя! На меня, потому что так удобнее!
Краем глаза я видела, что Гаурав ушел, но так и не сдвинулась с места. Мне нужно было время понять, как действовать дальше. Может, доработать до пяти? Какая разница, отпустили всех или нет, не выгнали же.
Произошедшее никак не складывалось в логичную картину. За несколько лет аналитики ни разу не лезли во внутреннюю базу? Звучало максимально неправдоподобно. Ладно, Фелисити не хотела – ей важно выполнять только свою работу. Ладно, Гаурав и Хэмиш не в счет – им в целом интересны совсем другие вещи. Но здесь, в кабинете, было столько людей. И ни один ни разу никуда не посмотрел?
Стул Гаурава снова подъехал ко мне, но я отвернулась.
– Гав, давай ты попозже все выскажешь.
– Не думаю, что позже у него хватит на это смелости, – раздался голос Рэя.
Еще один человек, которого я не хотела видеть. Интересно, а этому от меня что нужно было?
– Ты счастлив? – спросила я. – Добился своего?
– Не уверен, что я сейчас чего-то добивался.
– Меня теперь все ненавидят.
– Плевать.
– А мне – нет! – резко повернулась я. – Можно мне остаться одной?
На его лице не было ни капли вины или сожаления. Рэй опирался локтем о столешницу, скучающе смотрел на меня, словно ждал, когда я закончу трепать ему нервы и успокоюсь сама.
– Конечно, – ответил он. – Езжай домой, я ведь всех отпустил.
– У меня там соседка. А я хочу быть совсем одна, чтобы пережить все то, что ты мне устроил.
– Почему ты так легко сдала телефон?
– Потому что я не беру его в руки на работе. Мне плевать, со мной он или нет, своих дел куча. Я что-то сделала, что ты меня так наказал?
– Это не было наказанием.
– Меня ненавидит весь кабинет, – с горечью сказала я. – Теперь я даже кофе должна пить с осторожностью, а еще… Никто не захочет со мной общаться.
– Не думал, что тебе так важно чужое мнение.
Он попал в точку. В целом люди могли думать что угодно, ведь проблема не в том, что кто-то страдал или остро нуждался в чужой любви. Но дискомфорт, который могла принести их ненависть, перебивал все возможные плюсы офисной работы. Даже деньги.
Я нуждалась не в любви, а в том, что она приносила.
Тихо! Я сквозь бумагу чувствую ваше раздражение. Можете спорить со мной сколько угодно, но суть остается неизменной: вам тоже приносит комфорт чужая любовь. Эти бойфренды, которые чистят для вас апельсины, и братья с сестрами, которые защищают. Если не хватает смелости признаться в этом себе, хотя бы не осуждайте меня.
Мне нравились неловкие ухаживания Гаурава, потому что они приносили кофе и некоторую помощь. Нравилось дерзкое внимание Хэмиша, потому что он периодически платил за мой ланч. Мне нравилось дружить с Фелисити не только потому что она классная, но и потому что иногда она подбрасывала меня до метро на желтом «Феррари».
– Это те самые сапоги? – Рэй наклонил голову.
– Они обещали мне отличный день, – невольно опустила руку к ремешку я. – Пятница, новые сапоги, интересные задачи.
– Ясно, – закатил глаза он.
Рэй поднялся, взялся за спинку моего кресла и откатил его от стола.
– Иди домой, Уна. Ты сейчас сфокусирована не на том, и тебе нужно остыть.
– Если ты не хочешь оставлять меня одну здесь, мне и правда ничего не остается.
Поднявшись, я выключила свой компьютер и взялась за сумку.
– Надеюсь, к понедельнику твое желание жалеть себя пройдет.
Я резко повернулась к Рэю и смерила его взглядом. Он совершенно не понимал, что произошло, да? Мое сердце рвалось на куски, пока эти глаза не выражали абсолютно ничего. Пустота. Выжженная земля. Вакуум. Дышать стало сложно: все теплые чувства, вся любовь, что заполняла меня, умирали в жуткой душераздирающей агонии, и ничего не помогало их сохранить.
Рэй не был тем самым. Невозможно любить человека, которому я оказалась настолько безразлична, что даже сейчас, в самой херовой точке своего существования, не могла получить толику сочувствия.
– Всего доброго, мистер Блэк.
Не успела я сделать и нескольких шагов, как он догнал меня и схватил за руку. Господи, они оба с Эриком не могли не поставить собственную жирную точку в любом разговоре, правда?
Мне захотелось уехать домой, к родителям. До Рождества оставался еще целый месяц, но билеты можно было взять уже сейчас. Вдруг это хоть немного успокоило бы: выдерживать Эрика, Рэя, коллег, работу и Лондон становилось слишком сложно.
– Тебе нужно повзрослеть, – резко произнес Рэй. – За своими страданиями о каком-то не таком мнении ты упускаешь множество возможностей, которые дает тебе жизнь.
– Возможностей напиться кофе с чужой слюной?
– Ты не такая мнительная, какой пытаешься показаться, маленькая аферистка, – его глаза вдруг смягчились, – и меня ты не обманешь. Иди на выходные и приведи себя в порядок. Нас ждет новый интересный этап.
Глава 15 Гребаный мобильник
Я вылетела из здания, забыв, как дышать: Рэй назвал меня аферисткой. Значит, он что-то обо мне знал, но что именно? Господи, все становилось слишком сложным, и если еще утром мне казалось, будто разгадка проклятых тайн находится где-то очень близко, то сейчас она снова убежала за горизонт.
Ноги несли меня к метро, в голове взрывались десятки версий случившегося, но ни одна из них не была ни адекватной, ни даже приятной. Чем мне себя успокаивать до самого понедельника? Один бог знал, но сообщить забыл.
– Да стой же ты!
Две сильные руки обхватили меня сзади и подняли над землей, разворачивая обратно к офису. Все, что я успела – лягнуть напавшего в колено своей новой шпилькой, но нога проскользнула назад, почти не принося вреда. Черт!
– Успокойся, – грозно рыкнул мне в ухо смутно знакомый голос.
К этому моменту сил на сопротивление не осталось. Да, меня похищали посреди Канэри-Уорф. Да, если бы я не выражала протест, меня могли убить. Что ж, для такого дня, как этот, смерть казалась логичным завершением.
Ладно. Я поникла, сдаваясь судьбе, но уже через секунду увидела Гаурава и Фелисити, которые стояли недалеко от нашего здания и смотрели прямо на меня. Так, словно все было в порядке вещей. Нет, я, конечно, превратилась в то еще говно в их глазах, но не настолько же, чтобы с безразличием наблюдать за моим похищением.
А потом дошло. Серое дорогое пальто, древесный запах нишевого парфюма, и голос, опять же… Навстречу мрачной судьбе меня нес Хэмиш Ливингстон.
– А вы говорили, не догоню, – самодовольно произнес он и поставил меня на землю напротив Фелисити.
– Тебе нужны новые брюки, – заметил Гаурав.
– Да блядская ты хуйня! – вдруг выругался Хэмиш – впервые такое слышала от него – и согнулся пополам, осматривая место, где проехался мой каблук. – Новые же… Фух, есть царапина, но вроде не порваны.
Он выпрямился и словно вспомнил о публичном образе, поправляя пальто и свою безупречную прическу.
– Отнесу портному.
– Да, может, еще спасешь, – закивала Фелисити. – Больше ничего не пострадало?
– Вроде бы нет, – поджал губы Гаурав.
– Извините, – подала голос я. – А можно узнать, что происходит?
– Мы ждем тебя здесь, чтобы поговорить, – любезно объяснила Фелисити. – Тебя все нет, а когда ты наконец появляешься, то летишь мимо нас, как на пожар, и совершенно игнорируешь то, что мы втроем в полный голос тебя зовем. Хэм спорит с Гавом на двадцатку, что догонит тебя еще до станции, выигрывает спор, и вот ты здесь.
– Спасибо, – кивнула я. – А зачем?
– Мы хотим понять, что происходит, – сказал Хэмиш. – Это какой-то жуткий треш, и мне не нравится так работать.
– Подождите тут до пяти, – предложила я. – Блэк спустится, у него и спросите.
– Хватит, мы же не с претензией, – перебила Фелисити. – Мы скорее как друзья.
Во всем многообразии противоречивых чувств, которые переполняли меня, невозможно было выделить какое-то одно, так что лучшим решением показалось просто кивнуть.
– Пойдем в ресторан неподалеку, – махнул куда-то в сторону Гаурав. – Как раз спокойно обсудим.
Я плелась вслед за ними, не зная, что думать, а главное, что сказать.
Если честно, уже через три минуты молчаливого путешествия по кварталу на меня навалилась усталость. Допустим, все теперь собирались ненавидеть меня до конца своих дней. Я разрушила их уютный корпоративный мирок и оказалась той самой тварью, которой вечно больше всех нужно. Гадина. Тупая пизда. Дальше?
Единственное, из-за чего действительно стоило переживать, – не могло ли произошедшее помешать мне выполнять свою… другую работу. За два месяца у нас с Эриком было всего два инсайда – второй я отловила в одном из чужих отчетов, но он не так драматически влиял на мой прогноз. И теперь было не очень понятно, останутся ли инсайды вообще. Сейчас, если мы легально и официально получали доступ ко внутренней базе, такие приписки могли вызвать ненужные вопросы.
Когда все расселись в мексиканском ресторане, я перестала думать о чужом мнении. Жалко, что Рэй выгнал меня из кабинета – можно было бы проверить кое-что уже сейчас и заодно продолжить утреннее расследование. Зато если приехать в понедельник пораньше…