– Тебе действительно интересно? – спросил Рэй.
Он припарковался и ожесточенно смотрел перед собой, словно боролся с чем-то внутри.
– Ты напустил столько таинственности, что, если покажешь мне что-то простое вроде ремней и плетки, я даже расстроюсь.
– Хорошо. Тогда идем.
Глава 21 Гребаный блокчейн
Лифт поднялся на двадцать шестой этаж. Мое сердце билось с такой скоростью, что к моменту, когда двери открылись, мы оба устали. Рэй все это время стоял слишком близко, я почти чувствовала его дыхание на своей коже, и это было похоже на сумасшествие.
Он продолжал молчать. И только когда открывал дверь в свою квартиру, я заметила, как крепко он сжимает в ладони злосчастного кота и как напряглись вены на его шее. Что опять было не так, боже? Такой простой жест внимания, почему обязательно раздувать из него конспирологическую теорию?
Ответ встречал меня на пороге квартиры. Спрыгнув с обувницы, лысый кот в сером костюмчике с капюшоном, с цепью на шее и ярко-голубыми глазами тут же потерся о ногу Рэя, едва тот успел ступить внутрь.
– Боже, – выдохнула я. – Обещаю, это совпадение.
– Проходи, – позвал Рэй. – Познакомься с Чаушеску[15].
Он нагнулся, и кот с готовностью запрыгнул ему на руки. Когда они оба повернулись ко мне, стало сложно не рассмеяться в голос: сходство было невероятным. Невозмутимый Чаушеску цеплялся лапой за своего такого же невозмутимого хозяина.
– Так вот как теперь выглядят румынские диктаторы.
– О да, он тот еще тиран.
Рэй погладил Чаушеску по морщинистой голове – кот яростно подставлялся под ласку, и мне тоже захотелось, – и отправил обратно на пол, после чего помог мне снять пальто. Мы оба были напряжены, хотя старое ощущение электричества в воздухе вернулось, стоило нашим пальцам случайно соприкоснуться.
Я не представляла, как сейчас мы сможем заняться сексом – настроение было испорчено всем вот этим… непонятным. Английского языка не хватало, чтобы описать мои ощущения, зато в голове зачем-то крутилось смешное слово «дефенестрация».[16] Двадцать шестой этаж. Идеальное место для этого действия.
– Тебе нужно расслабиться, – сказал Рэй. – Я сделаю чай.
Вдруг его касания стали другими: оставшись позади меня, он провел ладонями по моим плечам, вниз, к запястьям, и взял мои руки в свои. Я оказалась в самом теплом и нежном объятии, и с таким удовольствием прижалась к Рэю, словно это был единственный человек, способный подарить комфорт.
– Пойдем. – Его голос стал хрипловатым.
Только теперь я смогла обратить внимание на квартиру: она была светлой, просторной, отделанной деревом, с белой мебелью и милыми деталями, наполнявшими интерьер жизнью. Забавная абстракция на полке, репродукция чего-то яркого и современного на стене, кривой вязаный кролик. Только здесь становилось понятно, что Рэй не киборг.
Кухня была объединена с гостиной, поэтому, когда села за белый стол с разноцветными полосатыми салфетками, я могла видеть, как Рэй ставит чайник и нажимает на кнопку, чтобы открыть полку с чаем.
– Тебе классическую чашечку?
– А какие есть? – с интересом спросила я.
– Я могу сделать любой чай, какой только захочешь.
– Тогда удиви меня.
У него в квартире было довольно тепло, даже жарко. Так что когда Рэй сначала задумчиво снял свитер и остался в белой футболке, а потом, обернувшись, смерил меня внимательным взглядом, я невольно улыбнулась. Конечно, он позаботился и обо мне: подойдя сзади, потянул за края моего свитера без лишних слов. Теперь мы избавились от одной из частей одежды. И это даже было мило.
Рэй залил молоко в небольшой отдельный… молочник? Кофейник? Какую-то конструкцию из двух конусов с кнопкой. Заварил чай, достал из очередного запертого отделения кухни бутылочку сиропа и начал творить магию: в прозрачные стаканы отправился чай, потом – вспененное молоко из загадочной приспособы.
Цвета начали смешиваться, перетекая из одного в другой. И когда сверху добавился прозрачный сироп, в воздухе запахло ванилью. Рэй поставил на стол оба стакана, и вернулся, чтобы быстро прибраться.
– Как это называется? – спросила я, очарованная переливами жидкостей из одной в другую.
– Лондонский туман, – завораживающе ответил он.
Перед тем как окончательно подвинуть стакан ко мне, Рэй быстро смешал слои в нем. Да, это был не совсем обычный чай… Как и все вокруг, включая ситуацию.
– Мне нравится приносить острые ощущения.
Я едва успела набрать чай в рот и, к своей чести, удержала его там. Медленно поставила стакан на салфетку, сделала глоток и подняла взгляд на Рэя.
– Острые в плане ножей?
– В том числе, но не ограничиваясь.
– А можно посмотреть все меню?
– Давай я тебе кое-что объясню. – Голубые глаза не мигая проникали мне в душу. – У женщин есть удивительные способности. Твое тело может испытывать множественные оргазмы подряд, а еще возбуждаться от самых разных вещей. Уровень чувствительности в сочетании с высокой толерантностью к боли возносит тебя на вершину эволюции.
А это должно было звучать так возбуждающе? Неловкость, которую я испытывала пять минут назад, снова сменилась желанием побыстрее раздеть Рэя. Сама до конца не понимала, как это работало в моей голове, но аттракцион из эмоций уже было не остановить.
Хорошо, что он привез меня сюда. Хотя бы появлялся шанс, что после этой ночи я смогу успокоиться. Может, даже получится нормально работать?
– Уна? – позвал Рэй.
– Мне пока все очень интересно, – прилипла к стакану я.
– Перефразирую, – кивнул он. – Мне нравится расширять границы и испытывать их на прочность. Можешь представить, что в постели со мной ты будешь ощущать не только удовольствие, но и боль.
– Отлично, давай попробуем.
Раньше даже не знала, что можно сходить с ума от того, что меня, привязанную, трахают в рот. И что мне нравилось удушение, и что можно испытывать оргазм по команде. А сейчас Рэй обещал мне множественные оргазмы от боли. Дайте хотя бы два, куда прикладывать карту?
– Ты продолжаешь меня удивлять, маленькая аферистка.
– Это взаимно, – улыбнулась я.
На стул рядом со мной запрыгнул Чаушеску. Я протянула руку его погладить, но тот сделал недоумевающую морду и… отполз на край.
– Ты тоже недотрога, как и мистер Блэк?
– Не помню, чтобы запрещал тебе меня трогать. Пока.
– Ты отодвигался.
– Ложь.
Я взглядом сверилась с Чаушеску, который в своем костюмчике был похож на старого лысого гангстера. Тот неодобрительно наблюдал, но это меня не остановило.
Чай был действительно вкусным, так что сначала я допила его. Да, быстрее, чем хотелось бы, но главную задачу он выполнил – никто здесь больше не был напряженным. Разве что Чаушеску.
– Значит, я могу…
Рэй резко поднялся вместе со мной, и мы встретились на углу стола. Я дотронулась пальцами до его острых скул, утопая в нечитаемом и темнеющем взгляде. Это заставило меня дрожать: единственное касание уже рождало внутри жаркое чувство, разраставшееся все больше, когда я скользнула ниже, по его щеке, к шее, к острым ключицам, выпиравшим сквозь тонкую ткань футболки.
– Достаточно.
Отдернув руку от неожиданности, я открыла было рот, но пальцы Рэя подняли мне подбородок обратно.
– Сейчас мы пойдем в спальню, и там ты не сможешь ничего делать без моего разрешения. В тот момент, когда переступишь порог, помни: пока я не закончу с тобой, у тебя нет права голоса.
А вот об этом меня не предупреждали. Но звучало круто!
– Если захочешь все остановить, скажи «прекрати». Запомнила?
– Да.
– Если не сможешь говорить, хлопни два раза по любой поверхности.
– Даже по тебе?
– Даже по мне.
Интересно, чего во мне было больше, смелости или глупости? Я не просто была согласна пойти за Рэем в спальню – мне хотелось этого настолько, что ноги еле держали.
– Уже теряю терпение, – хрипло сказала я.
– Зря. Оно тебе еще понадобится.
Рэй взял меня за руку и провел вглубь комнаты, где за утопленной в стену дверью находилась его спальня. Я вошла первой.
Он не включил свет, и мы остались в полутьме – шторы были плотно задернуты, и только тусклая светящаяся лента на стене напротив подсказывала, где заканчивалась комната. Пока глаза не привыкли, я едва различала очертания мебели, но даже не успела адаптироваться, как над ухом прозвучал все тот же вкрадчивый голос:
– Полностью разденься и аккуратно сложи одежду у порога.
Очень захотелось спросить, не встать ли мне на колени и погавкать, но я вовремя вспомнила, что обещала полностью слушаться. А мне точно подходил БДСМ? В любом случае ничего не оставалось, кроме как сделать то, о чем попросили.
Да, целый абзац рассуждений о том, как стремно вот так раздеваться. А вы сами попробуйте делать это под чужим взглядом, и не в страстном стягивании с себя одежды, а как в публичном бассейне. Еще и аккуратно потом все складывать. Да я дома ничего так не складываю!
Когда оказалась полностью обнаженной, возбуждение опять куда-то исчезло, зато глаза привыкли к сумраку. Я даже повернулась в сторону Рэя, но его голос не дал этого сделать.
– Сделай два шага вперед и встань на колени.
Я послушалась, но как только начала опускаться, Рэй жестко меня остановил, схватив за плечо.
– Еще шаг. Ты семенишь, а не идешь.
Как-то унизительно… Но если честно, что-то в этой перемене тона мне нравилось. Сложно было сразу понять, что именно.
Спальня была устлана ковром, который смягчил ситуацию для моих коленей. Но как только я опустилась на него, мою голову накрыла чужая рука.
– Повтори стоп-слово, – приказал Рэй.
– «Прекрати».
– Повтори стоп-движение.
Я опустила руку и дважды хлопнула ей по ковру. Рэй удовлетворенно хмыкнул и собрал мои волосы, а потом за них оттянул голову назад.
– Ты будешь обращаться ко мне «сэр», и никак иначе.
Теперь я видела, что он тоже был полуобнаженным. Заметила силуэт его широких плеч и намеки на ту самую фигуру, на которую облизывалась все эти месяцы. Вот бы он включил свет и дал мне себя рассмотреть.