– И все же ты права. Я действительно не хочу просто обидеть тебя, – холодно сказал Рэй. – Поэтому ты получишь то, зачем приехала сюда.
Два, нет, сразу три его пальца вошли в меня настолько резко, что снова пришлось сдерживать оргазм. Мне не было разрешено. Мне не было позволено даже стонать – но я уже не могла контролировать собственный голос.
Быстрые движения за какую-то чертову минуту довели меня до исступления – невозможно было думать. Только чувство заполненности, его пальцы и проклятые прищепки не давали мне окончательно потерять рассудок… если он вообще во мне остался.
Я не останавливалась: стонала все громче, цеплялась пальцами за простынь, грозившуюся порваться под моими ногтями, но как только дошла до точки, в которой было почти невозможно остановить собственный оргазм, Рэй все прекратил сам.
– Для такой жадной шлюхи ты держишься на высоте, – в его голосе впервые прозвучала ласка. – Но мне нужен ответ на один вопрос.
Его палец, влажный от моей же смазки, скользнул ниже и прижался к моему сфинктеру.
– Да, сэр?
– Так тебе нравится? – Нажим стал сильнее. – У тебя есть здесь табу?
– Мне… хочется попробовать, – выдохнула я.
– Тогда мы отлично повеселимся.
Рэй аккуратно помог подняться и вновь заставил перевернуться и встать на четвереньки. Ноги едва держали меня: колени разъезжались, как желе, а руки подгибались, но приказ был неумолим.
– Стой. Если завалишься вперед, будет слишком больно.
Я скосила глаза на прищепки, которые так и остались на сосках. Кажется, уже привыкла к их ощущению: каждый раз, стоило мне двинуться, они впивались в кожу все сильнее. И эти маленькие приступы боли напоминали о том, что я пока еще жива. Все еще здесь, на земле.
Рэй отошел к комоду еще раз, и когда он вернулся, его прохладные скользкие пальцы начали промазывать мой сфинктер. Тщательно, последовательно, и когда один из них аккуратно проник внутрь, я даже не почувствовала дискомфорта. Не то чтобы у меня было много опыта, но его заменяла странная жгучая надежда его получить.
Двойное проникновение? Еще один пункт из списка желаний. Рэй выглядел как человек, который понимает, что делает – боже, он ведь практически спросил разрешения! – и мог оказаться лучшей кандидатурой для эксперимента.
К пальцу добавился второй, и я едва удержалась, чтобы не рухнуть. Вот что давали эти роли, розданные в самом начале игры: немного доверия. Каждое движение убеждало меня в том, что в этой спальне можно позволить себе расслабиться и дать чужим рукам сделать с собой все, что захочется.
Даже боль, которую Рэй приносил, смешивалась с лаской в идеальной пропорции. И к моменту, когда пальцы сменились на что-то твердое и рельефное, я готова была убить, лишь бы меня трахнули.
– Еще немного расслабься, – приказал Рэй. – Иначе не почувствуешь удовольствия.
Я не знала, чем именно он сейчас трахал мою задницу. Но это было действительно приятно: Рэй никуда не торопился и точно не пытался меня травмировать. Широкая часть растягивала, а за ней узкая давала короткую передышку. Я снова застонала от заполняющего меня чувства, будто все верно. Будто я доверилась и выиграла от этого.
В тот же момент пальцы второй руки Рэя опустились к моему клитору, обвели его: ладони едва не свело судорогой, пришлось прикусить губу, ведь стон превратился в вой.
Слишком много ощущений: я стала натянутой струной, каждое прикосновение к которой вызывало резонанс во всем теле. Голова кружилась, соски ныли, низ живота непроизвольно сжимался, а невесомые круги, которые чужие пальцы прочерчивали вокруг моего набухшего клитора, посылали к бедрам вибрирующие волны возбуждения.
Твердая штука задержалась в моей заднице, и руки Рэя исчезли. Наконец послышался звук расстегивающейся молнии, шелест фольги.
– Уна. – Это был не приказ. – Ты в порядке?
– Абсоно… Абсолюно… – Я сдалась. – Да, сэр.
– Тогда мы попробуем еще кое-что. Будь хорошей маленькой шлюшкой и держись крепче.
Пальцы снова прикоснулись к моему клитору, немного оттягивая кожу… И что-то обхватило его. В глазах потемнело: я на секунду оглохла и ослепла от резкой боли, но тут почувствовала, как нежно и мягко меня ласкает язык Рэя.
– Не смогу, – тяжело задышала сквозь зубы я. – Не смогу.
– Хочешь прекратить?
Тело вместо меня ответило отчаянным «нет!», отказавшись даже вспоминать, сколько раз мне нужно похлопать по кровати. Но беспокоила не сама боль: оргазм рвался наружу так, словно я не испытывала его много лет.
– Не сдержусь, – едва не заревела от обиды я.
– Тихо, тихо, – погладил меня по волосам Рэй. – Ты справишься. Дыши глубоко, тебе осталось всего пару минут потерпеть. Сможешь придержать его для меня пару минут?
Запах кофе. Я цеплялась за него, как за единственное, что могло отрезвить, но даже он слабо помогал. Мой любимый запах кофе, который чувствовался от него всегда…
Я не способна была ответить, но на слабый кивок сил хватило. Внутри меня сжалась стальная пружина, и последние крохи сознания давили на нее со всей силой, не отпуская.
Рэй потянул за волосы, заставив откинуть голову, и прижался губами к моему лбу. В этот самый момент его член, проскользнувший между моих ног, задел прищепку на клиторе.
Еще одна вспышка боли – и локти подогнулись, я начала заваливаться вперед, но Рэй удержал меня за плечи.
– Пара минут, – повторил шепотом.
Когда он вошел, растягивая, заполняя, словно задевая ту штуку в моей заднице, и начал неторопливо двигаться, это уже было моим концом. Руки безвольно повисли, Рэю приходилось держать меня на весу. Я боялась даже стонать: пружина вот-вот грозилась выпрямиться, отправив меня в глубокий нокаут.
– Кто твой господин? – спросил Рэй, ускоряясь.
– Вы, сэр, – прохрипела я, чувствуя, как его рука ложится на мое горло, но легко, не перекрывая дыхание. – Рэй Блэк.
– А ты?
– Ваша личная шлюха.
Он обманул меня: пара минут уже прошли. Как бы я ни дышала, как бы ни пыталась сдержаться, с каждой фрикцией, с каждым шевелением штуки в моей заднице, мое тело все больше приближалось к тому, чтобы сдаться. Я умирала в его руках, неспособная ни двигаться, ни мыслить, ни даже нормально дышать. Воздух отказывался заходить в мои легкие, а кожа полыхала, словно я трахалась с огнем во плоти.
– Держись, совсем… О боже!
Толчки Рэя стали сильнее, и когда он шумно выдохнул мне в ухо, я поняла: почти.
– Кончи для меня, Уна.
Приказ моментально выпрямил мою внутреннюю пружину, и пока Рэй все еще входил в меня, я закричала от освобождения. Оргазм хлынул по всему телу, до кончиков пальцев на ногах, заставляя меня всю дрожать и извиваться. Осколки Уны Боннер разлетелись по спальне, как чертов хрусталь, и в каждом из них был этот полустон-полукрик, и в каждом из них были мы оба.
Но не успела я даже осознать произошедшее и продышаться, как Рэй вытащил ту штуку, перевернул меня на спину и сделал самое ужасное: быстрым движением снял прищепки. Я не знала почему, но от этого стало еще больнее – и теперь в этом не было ничего приятного. Стоны оргазма превратились в вопль от пытки.
Ладони, успокаивающе мягкие, прижались к моим соскам, а губы Рэя нежно коснулись сверхчувствительного клитора. Ко мне вернулась способность дышать, боль начинала постепенно проходить. Мы оба замерли так, пока я окончательно не перестала поднывать.
Перед глазами все продолжало плыть, когда Рэй исчез. Я не представляла, как долго его не было, время словно перестало существовать еще с момента открытия двери в спальню. Но когда сильные руки подхватили меня, подтащили куда-то ближе к спинке кровати и удержали в своих объятиях, я поняла: он вернулся.
– Ты можешь говорить? – нежно спросил Рэй.
– Не… очень.
У моих губ оказалось горлышко бутылки, и я послушно раскрыла их, давая прохладной влаге политься по языку. Вода. Обычная вода приводила меня в чувство и возвращала в реальность. Там, где я безвольно лежала на руках у Рэя, абсолютно опустошенная.
Он убрал бутылку и аккуратно коснулся моих волос, а потом я почувствовала, как губы прижимаются к моей макушке.
– Ты молодец, – сказал Рэй, – отлично справилась. Даже не представлял, что ты настолько хороша в том, чтобы слушаться.
Я невольно хмыкнула – знал бы он, чего мне стоила эта покорность. Глаза закрывались сами собой, а нежная ласка – Рэй гладил меня по плечам, по голове, по щеке – начала убаюкивать. Сложно было даже подобрать слова для этого состояния.
Мы так сидели достаточно долго, и я постепенно начала снова чувствовать свои руки и ноги. Рэй не давал мне отключиться окончательно, он продолжал нашептывать какие-то приятные слова, но мое сознание даже не облекало их в понятия. Наверное, так чувствуют себя собаки, которые не понимают значения разговора, но по тону знают, хороший он или плохой.
– Уна. – Его тон вдруг изменился. Я встревоженно повернулась.
– Да, сэр?
– Все, ты можешь снова разговаривать со мной как обычно. – скользнула в его голосе улыбка. – Как ты себя чувствуешь?
– Очень хорошо. Я немного плыву, но еще буквально пара минут…
– Мы никуда не торопимся.
Рэй на минуту замолк, но потом снова провел ладонью по моей руке, в конце переплетая наши пальцы.
– Уна, у тебя на ногах синяки. И на плечах тоже.
Я напряглась. Черт, Эрик! Минут десять назад я пообещала Рэю, что буду только его, а тут… Что за привычка говорить, не подумав? Я ведь не хотела никаких моногамных отношений!
– Скажи мне, пожалуйста, – вкрадчиво продолжил Рэй, – ты соглашалась на действия, которые их оставили?
А, вот в чем было дело. Он подозревал, что кто-то меня бил!
– Конечно, – быстро ответила я. – Не подумай, что я жертва абьюза.
– Хорошо. Ты и правда не похожа на нее, но я должен был убедиться.
– Кстати об этом… – А сейчас вообще было уместно такое произносить? – Ты сказал, что не потерпишь чужих рук на моем теле, и что…
– Это часть игры. Тебе не стоит переживать, я уже понял, что у тебя есть парень.