– Вот так, – оторвался от моих губ Эрик. – Все просьбы – только с поцелуем.
– Еще скажи, что соскучился.
– И скажу. Но сначала принесу тебе выпить, а то трезвая ты мне не веришь.
– Стой, – задержала его я. – Прежде чем я начну пить, давай кое-что обсудим.
– Если ты заведешь слишком серьезный разговор, придется поменяться: я буду пить, а ты повезешь нас домой.
– Я выяснила один инсайд.
– Так, – уселся обратно он. – Сама?
– Да, случайно подслушала разговор, а потом проверила систему.
После всего, что он для меня сделал, было немного неудобно врать… Но я же не врала ему о самом инсайде, правда? Так что совесть могла продолжать делать то, что делала много лет, еще со старшей школы, – играть в сквош с порядочностью подальше от остальной меня.
– А я как раз хотел попросить тебя проверить… Мы об одном и том же?
– Скорее всего. Маргарет Сонмайер.
– Что? А что с ней? Подожди, это та сумасшедшая с плазмой?
– Ага. У тебя есть ее акции?
– Нет, не верю в эту чушь. Но у пары моих клиентов найдутся.
– Самое время их сбросить. Желательно, завтра.
– Ух ты, а что же случится с Маргарет Сонмайер?
– На следующей неделе ее возьмет полиция. Судя по всему, ее продукт либо не работает… либо его вообще нет.
– У вас это записано в системе?
– Да, – ни на секунду не моргнула я, хотя не знала наверняка.
– А вы довольно безрассудны. Любая проверка…
– Ничего не найдет. Помнишь, я говорила? Раскопать инсайд в системе можно, только если знать его номер.
– Да, с картинками он здорово придумал, хотя и кретин.
Я уже знала, что это он о Рэе. Эти двое отзывались друг о друге как застарелые враги… Или разведенная семейная пара.
– А можешь еще кое-что для меня посмотреть? – задумчиво прищурился Эрик. – Не совсем твоя тема, ты же по акциям и облигациям. Но на валютном рынке начались кое-какие изменения.
– Ты про южноафриканский ранд?
– Серьезно? Ты и о нем знаешь?
Рэй не просил меня передавать Эрику эту информацию. Но если я решила вести собственную игру… Черт, говорить или нет? Официально я ведь была не в курсе каких-либо историй с валютой. Значит, даже если Эрик мог сыграть на ранде, доказать, кто ему слил, было невозможно.
Решено.
– Не очень много. Но судя по всему, неожиданно выросшая волатильность и слухи о скором обвале экономики ЮАР – тоже дело рук «Рид солюшнс».
– Лет десять назад я позвал бы тебя замуж прямо здесь, – с восторгом произнес Эрик.
– Десять лет назад мне было тринадцать.
– Именно поэтому сейчас я просто принесу тебе выпить, – он снова поцеловал меня, на этот раз коротко. – А завтра с меня куни-марафон.
– Договорились, – рассмеялась я.
Какой же он иногда был смешной и немного отвратительный. Куни-марафон – слово настолько мерзкое, как будто ему самому тринадцать!
– И никаких слез.
– Нет, – покачала головой я. – С тобой даже плакать не получается.
Глава 24 Гребаный «Мини Купер»
Хорошо, что вчера я не накидалась. Эрик купил мне только два коктейля, а потом сгреб в охапку и отвез в Хаверинг. Так что я не умирала от похмелья, как могла бы, если бы приехала пить домой. И хоть моя основная проблема в виде Рэя Блэка не решилась, с утра во мне было гораздо больше храбрости встретить новый день.
А в том, что этот сраный день принесет мне только больше сложностей, я уже не сомневалась.
Интуиция не подвела – стоило выйти из метро и повернуть к офису, как Рэй перегородил мне дорогу. Лицо у него было таким суровым, будто мы еще не спали. Получалось, что я настолько его взбесила, что даже конспирация, которую он требовал буквально вчера, была не очень важна?
Что с этими мужчинами не так?
– Доброе утро, – мрачно произнес Рэй. – Следуй за мной.
Он шел в сторону офиса, и я подумала: а куда еще я могла идти в такое время? Зачем было меня останавливать? Что, на работу не дошла бы? Вроде несколько месяцев подряд доходила.
Знаете, есть в жизни моменты, когда «страшный злой человек» доводит тебя до точки, после которой ты больше не пугаешься. Мы с Рэем сейчас были здесь.
Не доходя до основных дверей, он свернул к неприметному входу на парковку, там еще была та опасная лестница. Вот где он собирался меня убить? Выглядело… так себе. Черт, я ведь даже года не провела на Канэри-Уорф, почему именно это место должно было стать моей могилой?
Я следовала за Рэем, ожидая самого худшего. Что вообще хорошего принес в мою жизнь этот мужчина? Чем он был ценен? Память услужливо подбросила оргазмы, сапоги и платье. Ладно, не так уж он был бесполезен… Но умирать за сапоги все равно не очень хотелось.
Пытаясь представить, как бы побыстрее сбежать отсюда, я огляделась и наткнулась взглядом на «Феррари» Фелисити. Значит, она уже была здесь… Интересно, а нас двоих кто-то заметил? Скорее всего да, в такое время в толпе полно наших.
– Думаю, нас видели, – произнесла я.
– Да мне уже насрать, – жестко ответил Рэй.
Он шагал так уверенно и чеканно, как будто каждый шаг был аргументом в нашем молчаливом споре. Правда, спорил сейчас только он – я просто перебирала ногами у него за спиной. Тоже мне «настоящий генеральный директор». Дюймов семь, максимум – восемь.[20]
Когда Рэй остановился, я едва не врезалась ему в спину, но успела затормозить. Он порылся в кармане, достал ключи от машины и так же сурово, не меняя выражения лица, повернулся ко мне.
– Вот, – протянул ключи он. – Твоя.
– Что моя?
– Вот. Твоя. Машина.
Я забрала ключи, опуская взгляд на свои руки, совершенно не понимая, что именно происходит. Он что‑что сказал?
– Это просто ключи, – подняла голову я.
У Рэя вспыхнули глаза, и он похлопал по капоту крохотного «Мини Купера» мятного цвета, около которого мы, оказывается, остановились.
– Твоя. Машина, – еще яростнее повторил он.
Вот теперь до меня наконец дошло! Я осторожно нажала кнопку на ключах, и фары «Мини Купера» загорелись. Фейерверк чистого незамутненного изумления в моей голове искрил разноцветными всполохами, и, кажется, я даже открыла рот и стояла так довольно долго.
– Ты купил мне машину? – наконец смогла выдавить из себя я.
У меня были права, но машины никогда не было – в Лондоне проблемы с парковкой чаще всего сводили на нет удовольствие от вождения, а в Норидже я больше не жила. А когда мастерски осваиваешь метро и устричку[21], все остальное…
У меня была машина!!!
Эта мысль заставила взвизгнуть, но Рэй только больше посуровел.
– Сядь за руль.
– Ты купил мне машину? – повторила я, как идиотка.
– Угнал, – мрачно пошутил он. – Сядь за руль, я сказал.
Приказ был настолько жестким, что у меня не осталось ни единого шанса ослушаться. Я прошла вперед, открыла дверь машины и со скрипом в прямой спине опустилась на водительское сиденье. Рэй сел на пассажирское.
– Так, документы, – достал он папку из бардачка, – сертификат, инвойс, страховка. Полный пакет, просто берешь свои права, прикладываешь сюда и едешь.
– Рэй…
– А теперь послушай меня. – Он яростно закинул папку обратно. – Не хочу больше видеть, как ты заигрываешь с этими двумя дебилами. И с любыми другими дебилами тоже!
– Я хотела сказать…
– Сейчас говорю я. Новый договор: у тебя есть машина. Да, это не «Феррари», но…
– Ноль претензий.
– …но это хорошая машина для города. И здесь твое парковочное место. То есть оно мое, но раз место пустует, запомни номер, теперь оно твое. В обмен я хочу никогда не видеть, как ты потакаешь заигрываниям. Никакий шушуканий, никаких объятий, рюкзаков, вообще никого в офисе не трогай, глазами не стреляй!
Он… ревновал? От того, насколько это на самом деле было мило, я едва не расплакалась. Вчера вечером, перед сном, сегодня утром – все время я переживала, что наговорила себе на смерть, а Рэй… купил мне машину.
– Уна, мне просто нужно немного спокойствия. С тех пор, как мы начали спать вместе, я воспринимаю тебя по-другому, и при всех наших осознанных договоренностях, которые, бесспорно, уважаю, все еще не готов видеть, как тебя касаются другие люди. Поэтому вы можете дружить, но, пожалуйста, держи дистанцию, как это делает Фелисити.
– А ее можно обнимать? – расплываясь в улыбке, брякнула я.
– Да. – Терпение Рэя явно висело на тонкой ниточке последнего нерва.
Он повернулся ко мне, и я больше не могла держать эмоции в себе. Схватила его за галстук, подтянула поближе и сама поцеловала.
Это был наш первый поцелуй, и Рэй ответил на него не сразу. Плевать: я прижималась к его губам, потому что это были мои чувства, и к его принципам он не имели отно…
Рэй схватил меня за шею, открывая рот и впиваясь так отчаянно, будто выплескивал всю свою ревность. Он одновременно наказывал и поощрял: его губы захватывали мои, требовали, чтобы я была только его.
Только. Его.
Уничтожая весь мир, мою способность дышать и существовать, Рэй действовал жестоко, как садист, которым он и был, – даже в поцелуе. Но в чем смысл существовать, если можно рассыпаться тысячей крохотных Ун-пищалок, чувствуя губы, настойчивые и жадные, его язык, который касался моего.
Даже не знала, что мне этого так не хватало. Словно его ревность и мои бушующие эмоции уравновесили все нездоровое и безумное, что мы творили, и вдруг делали нас нормальными людьми. Уной и Рэем. Теми, кто вместо работы целовался на парковке.
Мир завертелся вокруг нас, и для новой машины нельзя было придумать лучшего крещения, чем наш первый поцелуй. Мне захотелось большего, и я тоже пробралась пальцами вверх по галстуку, к широкой шее… Но Рэй остановился.
– Если ты меня коснешься, я перестану держаться, – произнес он, тяжело дыша. – А нам пора на работу.
– Спасибо за машину.
Я смотрела в прозрачные глаза и впервые за долгое время почувствовала обычное и самое простое человеческое счастье. То самое, которого, оказывается, мне так было нужно.