– И? – переспросил я. Может быть, он сейчас признается, что все-таки мне не верит.
– И… иногда я не знаю, как себя с тобой вести, – сказал он. Сцепил руки в замок на столе. – Так странно. Все изменилось. И ты изменился.
Еще бы.
Я подавил улыбку и сложил руки в точности как он.
– Ты тоже изменился.
– Ну да, с этим не поспоришь.
– Может быть, попробуем просто… узнать друг друга такими, какие мы сейчас, – сказал я.
Он кивнул, и на этот раз, когда он посмотрел на меня, я видел, что он действительно на меня смотрит.
– Да. Это было бы хорошо.
– Хорошо, – сказал я. Очень хорошо. Теперь, когда Николас начнет сомневаться во мне, он вспомнит этот разговор, и ему станет так неловко, что он сам себя переубедит. – Так приятно снова с тобой разговаривать.
Он сдвинул брови.
– Да?
– Да, – сказал я. – Я по тебе очень скучал.
Он вдруг стал смотреть в окно – не потому, что увидел что-то интересное, а чтобы не смотреть на меня.
– Правда?
– Ну конечно, – сказал я. Линия рта у Николаса стала как будто мягче, и мне, как ни дико это было, показалось, что он еле сдерживает слезы. Он с самого начала был, кажется, не очень-то рад моему возвращению, а мне вдруг так захотелось, чтобы он радовался. Захотелось, чтобы он сказал, что счастлив видеть меня дома. – Ты мне больше чем брат, Николас. Я знаю, мы в детстве не всегда ладили, но в глубине души я считал тебя своим лучшим другом.
Брови у него сошлись теснее над переносицей – чуть-чуть, другой и не заметил бы. У меня екнуло в животе. Он взглянул на часы и сказал:
– Нам пора.
Выскользнул из-за стола, не глядя на меня, и пошел к выходу.
На другой день в школе меня вызвала со второго урока секретарша. На этом уроке Николас сидел вместе со мной, и мы переглянулись с ним, когда я выходил из класса. Секретарша отвела меня приемную и предложила сесть.
– Доктор Сингх сейчас освободится и поговорит с вами, подождите минутку, – сказала она.
Меньше всего мне хотелось говорить с Сингх, но не упираться же и не устраивать скандал. Это может вызвать подозрения. Вместо этого я достал из заднего кармана телефон и торопливо набрал короткое смс для Лекс.
– Уберите, пожалуйста, телефон, мистер Тейт, – сказала секретарша. – У вас его вообще быть не должно.
Я скорчил гримасу, но телефон бросил в рюкзак.
Ждать пришлось минут десять, не меньше. Наконец доктор Сингх вышла из кабинета, на ходу продолжая разговор с какой-то ученицей. Отправила ее из кабинета и тогда сделала мне знак рукой.
– Входи, Дэнни, – сказала она.
Я прошел за ней в ее кабинет, где она уселась за стол, а мне указала на одно из кресел напротив. Я тоже сел, и она молча смотрела на меня, ожидая, что я заговорю первым.
Долго же ей ждать придется.
– Насколько я понимаю, вчера ты ушел из школы до конца уроков, – проговорила она наконец. – Я просто хотела навести справки и выяснить, как у тебя дела.
– Все в порядке, – сказал я.
– Мне рассказывали, что за обедом произошел какой-то инцидент. Ты не мог бы объяснить, что случилось?
– Ничего особенного, – сказал я. – Один человек стал спрашивать о том дне, когда меня похитили, и кое-кто подошел послушать. Моему брату это не понравилось.
– Это не похоже на «ничего особенного», – сказала она. – И что же ты рассказал этим ученикам?
– А моя мама знает, что вы меня вызвали? – спросил я. – Она сказала, что меня никто не будет допрашивать.
– Извини, если это похоже на допрос, Дэнни. – Она откинулась на спинку кресла. Острый взгляд не вязался с этой расслабленной позой. Он пронизывал меня до костей. – Я пытаюсь убедиться, что ты привыкаешь к школьной жизни. Это моя работа.
– Мне нужно на занятия, – сказал я.
– Я уже говорила с миссис Уилан, – сказала она. – Тебя сегодня отпустили до конца урока.
У меня зачастил пульс. С первого взгляда на эту женщину я понял, что она не так проста, как те, с кем я имел дело до сих пор. И вот теперь мне еще полчаса торчать с ней в этой комнате, которая словно делалась меньше с каждой секундой.
– Ты не мог бы и мне рассказать о том, о чем рассказывал другим ученикам вчера за обедом? – спросила она.
Она психолог. Она ожидала увидеть у меня больше признаков травмы, чем я обычно считал нужным изображать. Я оглянулся на дверь, затем уставился в пол, а ладони засунул под себя.
– Я хочу позвонить сестре, – тихо сказал я.
– Конечно, – ответила доктор Сингх, – но, может быть, сначала поговорим минутку? Мы не будем говорить о том, о чем ты еще не готов. Я просто хочу убедиться, что ты снова привыкаешь к школе. Может быть, расскажешь, как идут дела?
– Все нормально, – сказал я.
– А уроки?
– Хорошо. – Я закусил губу. – Мне нравится рисование.
– А с другими ребятами ладишь?
– Вроде бы, – сказал я. – Большинство меня просто не замечает.
– И поэтому ты вчера за обедом рассказал им свою историю? – спросила она. – Тебе хотелось, чтобы тебя наконец заметили?
– Дэнни? – донесся из коридора приглушенный голос. Кто-то резко сказал: «Извините!», и дверь в кабинет доктора Сингх распахнулась. За ней стояла Лекс, прекрасная и грозная, как ангел мщения.
– Что вы творите, черт возьми? – сказала она доктору Сингх.
– Входите, мисс Макконнелл, – сказала доктор Сингх, поднимаясь с кресла. – Я просто…
– Вы не должны разговаривать с моим братом, – сказала Лекс. Сдернула меня с кресла и оттащила от доктора Сингх. Руки у нее дрожали. – Он пережил насилие и травму, не хватало еще, чтобы его допрашивали всякие…
– Мне жаль, что вы так расстроены, мисс Макконнелл, – произнесла доктор Сингх с невозмутимым спокойствием, – но я просто пыталась сделать свою работу, то есть убедиться, что Дэнни снова вписывается в школьную обстановку. Уверяю вас, это был единственный предмет нашего разговора.
– Наша мать высказалась по этому вопросу предельно ясно, – сказала Лекс. – Дэнни хочет, чтобы с ним обращались так же, как со всеми…
– И он вчера прогулял уроки, – сказала Сингх. – То же самое ждало бы любого ученика после такого поступка.
У Лекс поникли плечи. Она и вообще-то была плохо приспособлена к конфликтам, и под напором холодной логики доктора Сингх ее праведный гнев сразу увял.
– Я должна иметь возможность делать свою работу, мисс Макконнелл, – продолжала та. – Вы согласны?
– Да, – сказала Лекс, – но…
– Прошу вас, мисс Макконнелл. – Доктор Сингх шагнула к нам, и, хотя она была на несколько дюймов ниже Лекс, казалось, что она нависла над ней. – Присядьте, и поговорим немного с глазу на глаз. Дэнни, ты не мог бы подождать в приемной с миссис Дэй?
Я бросил взгляд на Лекс, она кивнула.
– Я сейчас приду, Дэнни.
Я хотел было заспорить, но не знал, что сказать, чтобы это не выглядело подозрительно, а когда доктор Сингх закрыла за мной дверь, было уже поздно. О чем они будут говорить? Миссис Дэй ждала меня в другом конце коридора – интересно, много ли она слышала. Я пошел к ней и тут заметил туалет как раз напротив кабинета доктора Сингх.
– Мне нужно по маленькому, – сказал я.
Миссис Дэй нахмурилась, но кивнула. Я постоял в туалете, прикрыв дверь и прислушиваясь. Не прошло и минуты, как я услышал «дзинь» – кто-то вошел в приемную, значит, миссис Дэй волей-неволей придется отвлечься. Я вышел из туалета, шагнул через коридор и приложил ухо к двери кабинета доктора Сингх. Риск попасться был велик, но мне непременно нужно было знать, о чем там говорят.
– …Понимаю, что это тяжело слышать, – негромко говорила доктор Сингх, – но Дэнни меня очень беспокоит. Он ведет себя не так, как я ожидала от подростка, пережившего то, что пережил он. Я считаю, что Дэнни, без преувеличения, критически необходимо встречаться с кем-то – с каким-то специалистом по психическому здоровью, – регулярно. Ежедневно.
– По-моему, он и так неплохо держится, учитывая обстоятельства, – сказала Лекс.
– Он исключительно хорошо держится. Это-то меня и тревожит. Я вижу признаки травмы, но ничего похожего на то, чего я ожидала в его ситуации. Либо он невероятными усилиями подавляет свои чувства, что может только вылиться в дополнительные проблемы в будущем, либо…
В кабинете повисло оглушительное молчание.
– Что вы хотите этим сказать? – спросила Лекс.
– Я знаю, что не имею права, – сказала доктор Сингх, – но чувствую, что было бы безответственно с моей стороны не…
– Что?
Голос психолога стал еще тише – я еле-еле разобрал слова.
– Вы абсолютно уверены, что этот мальчик ваш брат?
Твою мать.
– Дэнни.
Я отскочил от двери и увидел, что секретарша строго смотрит на меня. Чувствуя, как сосет под ложечкой, я ушел в приемную и сел. Миссис Дэй время от времени поглядывала на меня, отрываясь от своих бумаг, пока не вернулась Лекс. Я не сбежал только потому, что ноги стали какими-то жидкими.
«Вы уверены, что этот мальчик ваш брат?»
Уверена или нет?
В первый раз за все время я всерьез подумал о тюрьме – как о реальной, а не абстрактной угрозе. Мысль о жизни за решеткой наполняла меня ужасом, но, может быть, это не так уж и страшно. В конце концов, она, наверное, мало отличается от бесчисленных приютов, куда я сам рвался – как только не изворачивался, чтобы туда попасть, и всегда умел себя поставить с их обитателями – правонарушителями и преступниками. В моей жизни были годы, когда трехразовое питание и крыша над головой, пусть даже за решеткой, могли показаться благом. В глубине души я всегда подозревал, что все равно этим кончу, если повезет. Так что, может быть, и не так страшно, если меня раскроют.
Но ведь, если меня раскроют, значит, и Тейты узнают, что я обманщик, и я с удивлением почувствовал, что эта мысль тревожит меня больше всего остального. Я невольно представлял себе, как это будет. Миа будет плакать. Патрик мне врежет. Николас возненавидит меня на всю жизнь, а Лекс никогда не оправится от этого удара. Я не хотел… не хотел такого для них. Они ничем этого не заслужили.