Облом меня поджидал ещё в раздевалке.
— Ну что, Толя, пляши! — обратился ко мне наш тренер. — Я договорился выставить тебя на краевое первенство по боксу. — Вы же в деревне были и не знаете, как наша сборная по боксу выступила в Гаване на играх «Дружба — 84».
— И как? — якобы заинтересовался я, на самом деле знающий эту печальную историю.
— Ноль золота! Восемь медалей всего. Куба завоевала одиннадцать золотых наград и ГДР одно золото взяла! — начал рассказ тренер.
Сочувственно киваю башкой и выслушиваю, всё, что, по мнению Игоря Леонидовича, обязано предпринять наше спортивное руководство для исправления ситуации.
На тренировке мы хорошо выложились, и ужина нам не хватило. Полезли инспектировать холодильник, ничего нет, кроме сала и сырого мяса. Хлеба тоже нет, но есть булочки, которые утром где-то раздобыл Бейбут. И булочки не магазинного вида! Кто-то их испёк специально для Бейбута? Да ладно!
— Ты где булочки взял? — спросил я, приканчивая свою половину их запаса.
— В столовой землячка работает, угостила, — сознался снабженец.
— О как! Уже развели здесь свою казахскую мафию? — развеселился я. — И что ты ей теперь должен за это?
— Она сказала — от души, наверное, ничего, — предположил по-прежнему голодный сосед. — Кстати, она ещё может быть в столовой, может, я схожу к ней?
— Иди, конечно, на вот пару рублей возьми, — соглашаюсь я и спрашиваю. — Молодая она?
— Нет, старая! Лет под тридцать уже, ну или чуть меньше, — ответил сосед и убежал за едой.
Нифига он не разбирается в женской молодости! Да хрен с ним, но в магазин, наверное, уже поздно идти, почти девять вечера. Бейбут не обманул и принёс яичницу из десятка яиц, и хлеб.
— Она рубль взяла, сказала — утром купит яйца, и никто не заметит их пропажу, — пояснил обладатель нужных связей, кушая яичницу с салом.
— Ты её как-нибудь поощри, я не знаю. Значок свой подари, или к нам в гости зови. Такие люди нам нужны! — учу я малолетнего соседа.
Утром мы опять на тренировку, они вообще у нас сейчас будут по пять штук в неделю. А после обеда собрался к Зиночке. Надо же позвонить своим, похвастать деньгами и вымученными унтами. Иду к Зине сразу после утренней тренировки, не заходя в общагу. Наученный прошлым разом захватил и паспорт, и комсомольский билет, и пропуск в общагу. Поэтому особых проблем с проходом в общагу не было, наоборот, дежурная на вахте, мосластая девушка весьма изнуренного вида сказала:
— Она одна осталась, девчонки её соседки на картошку поехали, а Зина только на выходные уедет.
Зина жила в двухместке, однако, как водится на первом курсе, жили там втроём. Стучусь в дверь, жалея, что не собрал цветов по дороге.
Дверь тут же открывается и в коридор спиной вываливается моя рыжуля. Хотя не моя — она смеётся в разговоре с каким-то парнем в комнате! Делаю шаг назад, чтобы не столкнуться, и тут Зина разворачивается, видит меня, меняется в лице, ойкает, прижимает руку к расстегнутому халатику, открывающему часть её полушарий.
— Ой, Толя! А ты откуда? Ты же в колхозе? — затараторила она, пытаясь прикрыть дверь, но поздно.
Дверь со стороны комнаты открывает полуголый детина, с волосатой грудью, лет двадцати пяти. Кроме шорт на нем ничего нет, и кровать расправлена, я вижу. Я всё понимаю, но мне реально нужна Зинина помощь.
— Зин, привет! Да приехал раньше! Слушай, если я сгоняю на переговорный и закажу разговор с твоими родаками, ты как? Хочу с бабулей поговорить, а то переживает, наверное.
— Это, Толя, с моего поселка мальчик, на два года младше, учится тут в комсомольской школе. Он через моих родителей связывается со своими, — объясняет Зина волосатику ситуацию.
Тот кривится, но не выступает, не хочет ссориться с Зиной, скорее всего. Меня тоже коробит слово «мальчик» но и я молчу.
— Ну, я не знаю! Хотели же сегодня из постели не вылазить, — протянул голосом он. — А сам он может без тебя твоим родителям позвонить? Они его знают?
Зина краснеет моментально, как умеют краснеть только рыжие. Ещё бы, волосатик только что заявил, что кувыркается сутками с Зиной в койке. Да ещё и кому? Парню, который тоже имеет на неё виды!
Хотя я про свои виды Зине не говорил! И она о них вполне может и не знать.
— Толя, это — Коля, ты маме там не говори, ладно? А позвонить, конечно, сам можешь! Я тебе зачем? Только дома сейчас, кроме брата, никого, да и его может не быть. Вот вечером после шести самое время, если хочешь, то и я могу после шести вечера поехать с тобой, — она опять смотрит на Колю, ожидая, очевидно, его согласия.
— Не, не надо, сам позвоню, скажу, что у тебя всё хорошо! А Коля знает, что тебе восемнадцати нет? — спрашиваю я на прощание и ухожу.
— Мне уже скоро! — кричит Зина вслед, но её затаскивает назад волосатик и дверь закрывается.
Мне досадно, что увели девочку, но сам виноват, не обозначил права на неё, хотя, думаю, это не помогло бы.
Конечно, я поехал вечером, и мне опять удалось поговорить с бабушкой! Я похвастал раздобытыми унтами и заработанными деньгами, бабуля «напугала» меня историей, что отец три дня не пил, и починил крышу сарайки. Деньги я сказал пока не высылать, как куплю что ещё из одежды, им дам телеграмму. Особо общаться лишний раз с мамой Зины не хотелось, она меня замучила вопросами, как там у дочки. Хорошо ли она ест, хорошо ли она спит. Вряд ли она хорошо спит с таким кавалером.
Ехал обратно и думал, что хорошо бы кто на меня по дороге к общаге дернулся. Очень кулаки чесались.
А по приходу домой, меня ждал сюрприз! Бейбут был в комнате не один!
Глава 29
С ним в комнате сидела незнакомая мне симпатичная казашка, а в воздухе явственно витал запах секса. Да и без воздуха было ясно, что у Бейбута был секс, уж очень мечтательная была у него физиономия и довольная чересчур.
— Знакомься это Карлыгаш, она работает у нас в столовой, — радушно представил девушку сосед.
Я сделал вид, что ничего не понял чем они занимались, и мы немного поболтали о том и о сём. Карлыгаш в Красноярске уже четыре года, живёт с отцом, мамы нет. Отучилась на повара в училище, и вот это её первое место работы. Девушке кстати всего двадцать шесть, но выглядит немного старше. По-русски говорит неплохо, и сама не зажатая, а весёлая. Фигурка полновата как по мне, но на девушку я не претендую, пусть сосед с ней зажигает.
— Толя, мне Бейбут сказал, что ты тоже спортсмен, хочешь, познакомлю с подругой? — внезапно предложила девушка.
— А кто она, — расскажи про неё, — попросил я.
— Русская, молодая, всего двадцать лет, учились вместе, давайте на выходные посидим на природе? Я вижу у вас, и мясо есть, шашлык сделаем. Лес кругом, — предлагает Карлыгаш.
— Тут народу в лесу куча, — заинтересованно возражаю я.
— Лес и подальше есть, найдем место! — не соглашается со мной девушка.
— Заметано! — соглашаюсь я.
А что, мясо куда-то девать надо.
— Ты на ужин не успел, мы тебе в холодильнике оставили, — сообщает Бейбут.
И точно, проинспектировав холодильник, обнаружил кроме двух бутылок пива с поезда, ещё и стальную глубокую тарелку с пловом. Не помню, чтобы нам плов готовили хоть раз в школе.
— Для себя делали, кушай, вкусно, — кивает головой Карлыгаш.
После ужина, иду проверять работу Аркаши.
Аркаша живёт с обоими Петрами и сейчас перед сном они играют… в преферанс! Невольно заинтересовался и слежу за пулей. Аркаша всех делает, но явно жухлит. Карты старые, потертые, и, по всей видимости, они его личные. Он тщательно смотрит на рубашку карт и потом уже принимает решение.
— Стоп игра! — командую я. — Аркаша хорош своих соседей дурить, показывай, что за день сделал.
Аркадий нехотя прервался и показал заготовки.
— Ой, халтура! Это и это никуда не годится! — сразу отверг пару лозунгов я. Что за пятилетки досрочно? У нас в школе нет никаких «досрочно».
Стенгазету он хотя бы начал рисовать, пока на отдельных листках эскизы, а ещё на ватман переносить нужно, а школьный стенд даже не придумал, как украсить! Но у меня были идеи из будущего как красочно и доходчиво подать информацию на школьном стенде.
— Завтра после тренировки вместе будем рисовать, — пообещал я взгрустнувшему художнику.
— А вы чего маетесь? — спросил я у притихшей парочки Петров. — Завтра начинаете работать с учебниками, чтобы к приезду курса были подготовлены сорок кучек учебников. Назначаю вас ответственными.
Выдав всем поручений, иду спать. Соседа в комнате нет, пошёл девушку провожать на автобус, понимаю я. И точно, вернулся уже, когда я пытался заснуть.
— Толя! А я сегодня с Карлыгаш любился! — громким шепотом хвастает Бейбут.
— Я понял по твоей довольной морде, спи, давай. Завтра на тренировку.
Утречком рванули на секцию, заодно размялись немного в результате бега. На секции шум и гам, при проверке отопления обнаружилась течь. Пришлось браться за тряпки и вёдра и наводить порядок вместе со всеми.
— Толя в субботу поедем в СДЮШОР наш, там будут спарринги, — предупредил меня Игорь Леонидович.
— А Бейбут? — спрашиваю я.
— Думаешь, потянет? — там ребята года на два взрослее его, — сомневается тренер, глядя на затаившего дыхание Казаха.
— Потянет, мы с ним тренировались немного в деревне, — уверенно отвечаю я, хотя на самом деле такой уверенности нет, но надо тянуть друга.
— Ладно, вдвоём поедете, сейчас заявку поправлю, — соглашается тренер.
Идём домой через магазин. Накупили овощей у бабушек рядом с магазином, но и в самом магазине купили продукты, яйца, молоко, хлеб, консервы и прочее. На втором этаже Бейбут присмотрел маленькую плитку, купил я и её. А также сковородку и кастрюльку. Что бы не засветиться на входе с запрещённой посудой, я отправил соседа к окнам нашей комнаты, а сам, открыв окно, принял у него с улицы купленные продукты и посуду. Иду помогать Аркаше, скоро обед, но время ещё немного есть.
Вот тюлень! Он спит до сих пор! Причём оба Петра уже смылись и возможно доблестно выполняют моё поручение, а этот лентяй, даже не вставал! На матах поднимаю его, и отправляю в душ, пока он мылся, пока переодевался, я набросал заготовки для стенда школы. Моя идея была такова, рейтинг групп, их по две на каждом курсе, итого шесть всего. Учебная успеваемость, общественно-полезные дела, спортивные достижения, порядок в комнатах и прочее.