Только он уже не слышит.
....................................
Как-то встретила его.
Заглянув в глаза – застыла:
Он весёлый, ничего…
Лишь глаза… совсем пустые.
Я с тобой
Я с тобой научилась терпеть, прощать,
Собирать крупицы твоих улыбок.
Я с тобой научилась скрывать печаль,
Дневники вести дорогих ошибок.
Я с тобой научилась любить до дна,
До искусанных – не реветь! – запястий.
Я тебя научилась ждать. Одна.
И встречать. Своё. Роковое Счастье.
Я с тобой научилась по небу плыть.
Только, знаешь, я… разучилась жить.
Свечу в душе…
Свечу в душе задуть так просто.
А ты попробуй-ка, зажги
Там огонёк, где гаснут звёзды,
Где тьма, и не видать ни зги –
Тогда, быть может, кто-то Вышний
Махнёт рукой, и спишет вдруг
Грехов тебе… Не будет лишним…
Но жаль… тебе всё недосуг.
Маски
Ну, здравствуйте, маски! Как были вы без меня?
Соскучились? Правда? Мы с вечера не видались.
Ну, здравствуйте, маски. Вас вытащу к свету дня
И все разложу, осторожно, едва касаясь,
Поверх одеяла. Постели не застелю,
Сначала померяю. Тщательно и серьёзно.
Мои дорогие… Я каждую так люблю!
Вот эту – язвительность. Эту, что просит слёзно
Любви и участия… Злую, беспечность, смех…
Её нацепить – и вперёд! Запевай! Ты – весел!
Гримаса легко отвлечёт от припухших век.
А в прорези глаз кто же смотрит – довольно песен.
…Я все перемеряю. Что же мне подойдёт
Сегодня? Не знаю, ещё не понять, пожалуй.
С собой пару штук. Ну, вдруг, мало ль – не повезёт.
И снова судьба посчитает, что горя – мало?
Менять – успевай… Удивительно, как легко!
Под коркой картона всё: слёзы, мечтанья, пламя…
Что думаю, чувствую – спрячется глубоко.
Ах да, на душе не забыть бы проверить камень,
Уже не летать ей. Последний, считай, штришок.
Пускай там сидит и на волю пустить не просит.
…Лицо из папье-маше. С масками – хо-ро-шо!
Но вдруг… прирастут? Но их каждый, пожалуй, носит!
Ну вот. Эти в сумку. Лицо. Те – в пакет под кровать.
Сегодня – такая. А завтра – там будет видно.
Подскажет судьба, что мне – завтрашней – надевать.
Мне все пригодятся. Им всем будет не обидно.
«Ну, здравствуйте, маски!» Я каждое утро так
Свою продолжаю лелеять простую тайну.
А я настоящая… это обман, пустяк.
Привиделось вам. Ерунда.
Правда вся – случайна.
Ты – музыка жизни
В суете, в дисгармонии долгой
Сколько было оборванных струн…
Ну и как тут не стать недотрогой –
Сколько лет, сколько зим, сколько лун,
Сколько солнц – да всё мимо и мимо.
Где ж ты, музыка жизни моя?..
…и нашлась. И – так неотвратимо:
Ты – моя. Жаль, что я – не твоя.
Лето умчалось
А лето – что лето, умчалось,
С собой унося суету,
И радость, и счастье. Ту малость,
Что как-то зеркалит мечту.
Мечта – ей-то… Место в мечтаньях.
И в лете, что в прошлом уже.
И в глупых наивных признаньях
Там на… на шестом этаже.
Всё в прошлом – всё прожито – осень.
Жизнь не обращается вспять.
Всё в прошлом. Небесная просинь –
Синь глаз ненаглядных.
Опять…
Я душу собирала
Я душу собирала, как паззлы, из кусочков
Потерянной картинки. Пора поставить точку:
Достаточно страданий, достаточно лить слёзы, –
Всё было очень глупо, всё было несерьёзно.
Рассыпала по кухне детали. На коленях
Я пó полу скользила. Твердила мне о лени
Немытая посуда. С намёком осужденья
Жил в чашке мёрзлый кофе. Да где же ты – терпенье?
Тебя хватало прежде – но не сейчас. Досадно…
Я душу собирала. И ранилась – нещадно.
Деталька цвета неба – немыслимое счастье.
Деталька цвета ночи – с оттенком дивным страсти.
Деталька цвета крови. А вот – осколок острый
Стекла. Оно откуда?! Порезалась. Как просто
Порезаться до боли одним движеньем нервным…
Ты был таким любимым! Ты был таким неверным.
И раньше ныло сердце, но так манило небо…
Пора заняться былью, как ни прекрасна небыль.
Я паззлы собирала. Я собирала душу
Из множества кусочков. И снова меня душат
И жгут немые слёзы. Хотелось счастья – очень! –
У счастья привкус горький, и ненавистны ночи.
Я как глухонемая – кричать бы! – нет, не стала,
Просить – нет, не посмела, держать – не удержала.
Без голоса, без света, а пальцы словно льдинки.
Я мёрзну, собирая детали без картинки.
Да что ж это такое? Кусочков не хватает
Заполнить там, где пусто. И снег внутри не тает
Мозаики нецелой. С пробоинами будет…
Так жизнь моя летела, крошась о грани судеб.
Окрасились детальки пустотам на замену –
Кровила сильно рана, когда узнала цену
Любви и оплатила все сладкие конфеты.
Что было – улетело. По миру бродит лето –
Мне всё равно… Мне паззлы – больное утешенье,
Хочу найти кусочек, где слово есть – «забвенье».
Ищу, перебираю, без смысла, наудачу.
Изрезала все пальцы. Измучилась до плача…
Не для меня ты, милый. Ведь я тебя украла…
Теперь душа, как паззлы. Не соберу же – знала.
Не жду. Молчу…
Не жду. Молчу. Упрёков нет, истерик.
Что делать – так бывает, не срослось.
Не стал любовью и не стал потерей,
Остался всем. Как много горьких слёз
Я пролила – пролью – нет, не довольно,
Ведь всё ещё тебя боготворю.
Но плачу я не потому, что больно.
А потому, что больше… не люблю.
Чудеса
В мире, полном волшебных случайностей,
В мире, полном разлук и смертей,
Место есть для любовного таинства,
Для чудес. А ещё – для потерь.
А чудес-то отпущено каждому
Может, два, ну, а может быть, сто.
Есть они для героя отважного,
И для клоуна, что в шапито.
Мне ведь тоже знакома мечтательность,
И любовь мне узнать повезло.
Только, к чуду скользнув по касательной,
Я упала, ломая крыло.
Просто двери внезапно захлопнулись –
Те, с табличкою «там чудеса».
На земле хорошо – не сорвешься вниз.
Много хуже, когда в небесах.
В этот раз чуду я не понравилась?
На него не держу я обид.
Чудеса, знаю точно, случаются.
Просто я исчерпала лимит.
Увы
Следить порою очень грустно
За парадоксами судьбы.
Всё, что тебе уже не нужно –
В ладошки падает. Увы.
Пережить
…Пережить крах любви. И надежды
По коробкам попрятать, сложить
До весенних времен. Нет той, прежней.
Надо зимнее платье пошить.
Поговори со мной
О чем, скажи, мне говорить с тобой?
Все сказано. Все пошло, все избито.
Все в прошлом. Все истерлось, позабыто.
И я одна – с любовью и с тоской.
И не о чем мне говорить с тобой.
Как много тем для разговоров есть…
А может, их осталось очень мало.
Я умерла? Нет, просто я устала.
Обид-печалей всех не перечесть.
Как много тем для разговоров есть…
А знаешь, ночь безлунна и без звезд,
И кот клубком свернулся на коленях…
И время наши поистерло звенья,
А были цепью… Холодно от слез.
А знаешь, ночь безлунна и без звезд.
А хочешь… вспомним чаек и прибой,
И там, вдали, белеет чей–то парус…
Мы вместе – были. Или мне казалось?
О чем теперь нам говорить с тобой?..
Но можем вспомнить чаек и прибой.
Прошу тебя. Поговори со мной…
Как это называется
А если нет счастья – это как называется?
Назову ли грустью,
Назову ли тоской,
Или просто обыденностью – вот такая жизнь.
В которой всё есть.
Кроме счастья.
Если радости нет – это как называется?
Назову ли грустью,
Назову ли тоской,
Или туманом осенним, в котором моросью
Застыли слёзы
Наши с дождём.
А если любви нет, это как называется?
Назову ли грустью,
Назову ли тоской…
Называют блажью, мол, не стоит заигрывать
С высшею силой,
Гневить её.
Не зову, не называю, не заигрываю.
Всё есть – есть и счастье.
Смех и радость – всё есть.
И любовь – оглянусь – неизменная спутница.
Только мир серый.
Красок в нём нет.
Это никак не называется.
Потому что Жизнь.
Её каждый раскрашивает сам.
Подари
Подари ты душу мне, подари.
Не свою – ты мне мою подари.
Что ж такое ты со мной сотворил?
Подари ты душу мне, подари.
От нежности
Тебя весною целовать –
До края неизбежности.
Дарю подснежники. Опять…
Зачем? А так… от нежности.
Пристань (Ты жив, пока жива)
Пять зимних лет. А может быть, столетий
В бессонных отражениях витрин
Следы искала нашей недовстречи,
Теряясь в череде немых картин.
Картин так много. Радостных, не очень.
Как много лиц… Дорожки на щеках,
И соли вкус. Скорей дождаться ночи,
Я больше не могу на берегах.
Что жизни не сплетутся воедино,
Я помню, повторял седой прибой.
Не обвенчав, соединил. И принял
Безумное «жива, пока живой»…
Какой по счёту город? Берег? Пристань?
Наотмашь брызги, волн безмолвный стон.
И в сердце – шторм. Столетьями. Неистов.
И к морю бесполезно на поклон.