(Утирая слезы.) О Ходжа Насреддин! Прикажи, и я украду для тебя звезду с неба!
Озеро, хибарка сторожа возле шлюза. На небе первая полоска зари. Входит Агабек.
Агабек. Эй, сторож! Ты обещал открыть мне тайну.
Насреддин. Помню.
Агабек. Утро уже наступило.
Насреддин. Да, высокочтимый хозяин. Приготовьтесь услышать.
Агабек. Мои уши на гвозде внимания, а язык в темнице молчания.
Насреддин(неожиданно резко вскрикивает). Алиф! Лам! Мим! Алиф! Лам! Ра!.. Кабахас чиноза! Чунзуху, тунзуху! (Обходит вокруг хибарку.) Теперь нас никто не подслушает.
Агабек. А кто мог подслушать раньше? Ведь мы здесь вдвоем, если не считать ишака.
Насреддин. Тсс, хозяин! Я же просил вас не произносить вслух этого непристойного слова! (Встает, отвешивает ишаку почтительный поклон.) Высокочтимый Агабек видит перед собой наследного принца Магрибского, превращенного с помощью злых чар…
Агабек. Принца?!
Насреддин. Да, это единственный сын великого султана Магриба Абдуллы-абу-ибн-Муслима!
Агабек(разражается хохотом). Этот ишак – принц?!
Насреддин. Остановитесь, ничтожный! (Кланяется ишаку.) Да не прогневит высокорожденного смех этого невежды!
Агабек. Тайна!.. А я-то думал… Какой он принц! Самый настоящий ишак!
Насреддин. Тсс, хозяин! Неужели нельзя выразиться иначе? Ну почему не сказать: «этот четвероногий», или «этот хвостатый», или «этот длинноухий», или, наконец, «этот покрытый шерстью».
Агабек. Этот четвероногий, хвостатый, длинноухий, покрытый шерстью ишак!
Насреддин. Если уж вы не можете воздержаться, хозяин, – молчите!
Агабек. Мне? Молчать? Из-за какого-то презренного…
Насреддин. Воздержитесь, хозяин! Молю вас, воздержитесь!
Агабек.…ишака!..
Ходжа Насреддин вновь вешает свой халат на жерди, отгораживая ишака; отводит Агабека в сторону.
Насреддин. Так нам будет спокойнее говорить, если только вы, хозяин, немного умерите мощь своего голоса. Когда вы опять дойдете до этого слова, постарайтесь произносить его шепотом.
Агабек. Хорошо. Хотя, говоря по совести, не понимаю…
Насреддин. Скоро поймете. Разве вы никогда не слышали истории о превращениях? Взять хотя бы Аль-Фаруха-Абдуллу, сначала превращенного в пчелу, потом в крокодила и, наконец, в самого себя. Одного только превращения никогда не испытал этот Абдулла: из плута превратиться в честного человека!
Агабек. Слышать слышал. Но считал это выдумками.
Насреддин. Теперь вы видите воочию.
Агабек. А где доказательства? Что в этом… (понижает голос) в этом ишаке свидетельствует об его царственном происхождении?
Насреддин. А хвост. Белые волоски в кисточке.
Агабек. Белые волоски? Да я тебе найду их целую сотню в любом ишаке!
Насреддин. Тише, тише, хозяин!
Агабек. Этот ишак – принц? Так преврати его на моих глазах в человека или, наоборот, преврати какого-нибудь человека в ишака. Тогда я поверю.
Насреддин. Как раз этим делом я сейчас и займусь. Я должен вернуть ему на короткое время его подлинный царственный облик.
Агабек. Так начинай же скорей!
Насреддин сдавленным голосом выкрикивает заклинания, болтает ногами, ползает на четвереньках.
Насреддин. Алиф! Лам! Мим!.. Алиф! Лам! Ра!.. Кабахас! Суф!.. Чиноза! Мим!.. Тунзуху!.. Чунзуху!.. Итки! Изги! Каф!.. (Неожиданно хватает котелок с волшебным составом и выливает за висящий халат – на ишака.) Алиф! Лам! Мим!.. (Хватает Агабека за руку.) Бежим, хозяин! Бежим! Смертный не должен видеть чуда превращения. А то можно ослепнуть!.. (Оттаскивает Агабека к озеру, опускается на колени, молится, потом встает.)
Агабек(язвительно смеясь). Ну, где же твое чудо?
Насреддин. Еще не свершилось, хозяин. Подождем.
Агабек. Нечего и ждать! Ишак останется, как был, ишаком, но ты навряд ли останешься хранителем озера.
Нечеловеческий вопль прорезал тишину.
Иасреддип(опять падает на колени). Благодарю тебя, о всемогущий! (Встает.) Идем, хозяин! Свершилось!
Возвращаются в хибарку. Насреддин отдергивает халат. На месте ишака – Багдадский вор в уздечке. На нем камзол Камильбека и серебряный пояс, с которого свешивается золотая сабля.
Багдадский вор(крикливо). О нерадивый раб! Долго мы будем терпеть твою невоспитанность? Ну что ты стоишь разинув рот? Сними же скорее с нас неподобающую нам вещь! (Показывает на уздечку.)
Насреддин. Да простит сиятельный принц мою забывчивость. (Кланяется, снимает уздечку.)
Багдадский вор. Нам крайне надоела твоя нерадивость!
Насреддин. В чем я провинился еще, о милостивый принц?
Багдадский вор. Ты еще спрашиваешь! Как ты стоишь?! Вот смотри! Этот совершенно чужой человек… (Агабеку.) Как тебя зовут?
Агабек(у него отнялся язык). Та… та… ба… ба… да… да… бек.
Багдадский вор. А? Что? Не понимаю… Тарабек?
Насреддин. Агабек.
Багдадский вор. Вот теперь слышу ясно! Что ж, пусть будет Агабек. Подойди поближе, не бойся!
Агабек приближается, падает на колени.
(Насреддину.) Вот, смотри! Этот человек хотя и сельский житель, но искусен в обращении с царственными особами. Посмотри на изгиб его спины. Между тем ты, долженствующий стать великим визирем Магриба…
Насреддин. О милостивый принц!..
Багдадский вор. Ты еще осмеливаешься нас прерывать?! Да знаешь ли ты, что в пище, которую ты привез нам вчера, три урючины были помяты? А где бананы, о которых я тебе говорил? Неужели ты до сих пор не понял: если я, наследный принц, возжелал бананов, значит, они должны быть!
Насреддин. О сиятельный принц!
Багдадский вор. У нас нет времени тебя слушать! Мы чувствуем – приближается срок нашего обратного превращения! Сними скорее с нас эту саблю!
Насреддин почтительно снимает с него пояс и саблю.
Возьми ее и носи в знак того, что ты служишь нашей короне! О всемогущий Аллах, наше время кончилось, и мы должны… Ап!.. Ой!.. Уввв… О-о-о! (Заскрежетал зубами и заревел по-ишачьи.) И-а-а… И-а-а-а…
Насреддин(задергивает свой халат на жерди, загораживая вора). Скорее, скорее отсюда, иначе мы ослепнем!
Агабек зажмуривается и следом за Насреддином выходит из хибарки. Начинают молиться, на этот раз оба. Вдруг раздается нечеловеческий вопль.
Свершилось!
Подходят к хибарке, заглядывают в щелку. Из-за халата выходит ишак. Насреддин отводит Агабека к озеру, садятся.
Уф!.. Устал… (Покосился на дверь.) Один Аллах знает, как я устал выполнять его царственные прихоти!
Агабек. Но где ты нашел его? И кто ты сам такой?
Насреддин. Тише… Пребывая в ишачьем образе, принц только не говорит по-человечьи, но все слышит и понимает.
Агабек. Кто ты такой?
Насреддин. Я маг и чернокнижник и посвятил свою жизнь превращениям.
Агабек. Чернокнижник?!
Насреддин. Ну да. Превращать людей в насекомых я научился давно. Хочешь – могу тебя превратить в муравья…
Агабек(опасливо отодвинулся). Нет, я не хочу быть муравьем.
Насреддин. Или в блоху. На один только день! (Вынимает из складок своего шелкового пояса крошечный сосудик.) Ты даже не заметишь, как станешь блохой. Тунзуху! Чунзуху!..
Агабек. Нет-нет! Когда-нибудь в другой раз.
Насреддин. Как знаешь…
Агабек. Скажи, а это трудно – превращать людей в ишаков и обратно?
Насреддин. Превратить тебя в ишака легко. Но вот обратно – дело многих усилий! Для этого нужен особый состав, который я варил в течение трех лет.
Агабек(разглядывая саблю). А что принц говорил о назначении тебя визирем?
Насреддин. А-а! (Махнул рукой.) Султан Абдулла-абу-ибн-Муслим объявил, что тот, кто снимет злые чары с принца, будет назначен великим визирем и хранителем государственной казны.
Агабек. Великим визирем и хранителем государственной казны сразу?
Насреддин. Да… И когда я думаю об этом, у меня начинает болеть печень. Этот глупый принц думает, что меня осчастливил. Но ты сам видел, какой у него характер. Он злобен, вздорен, сварлив, придирчив и упрям, как настоящий ишак. Ох, опять заболела печень!
Агабек. Значит, ты не хочешь быть великим визирем?
Насреддин. Зачем мне быть визирем? Мое дело – черная магия. Мне нужно уединение и волшебная трава.
Агабек. А что если ты… уступишь принца мне?
Насреддин. Не могу.
Агабек. Почему? Мое озеро даст тебе все для уединения и богатой жизни. Ты ищешь волшебную траву? Ее здесь сколько хочешь! Вот видишь тот плющ? Волшебный!
Насреддин. Волшебный?
Агабек. И лопух тоже волшебный! Здесь все волшебное: и трава, и вода, даже камни! Если ты уступишь мне принца, чтобы я с ним отправился к султану в Магриб, я тебе отдам и озеро и дом…
Насреддин. Не знаю, не знаю… Я бы с удовольствием… Да только…
Агабек. Сегодня к вечеру приедет наш кадий Абдурахман, он разбирает жалобы и закрепляет сделки. Мы пойдем к нему, озеро перейдет к тебе, а принц – ко мне!
Насреддин. Если так, я согласен. (Достает из пояса сосудик из тыквы.) Здесь волшебный состав, с его помощью ты вернешь принцу человеческий облик. Это будет через три месяца и три дня, считая от сегодняшнего дня, в полнолуние. Не забудь: чтобы вернуть превращенному человеческий облик, надо обрызгать его и произнести заклинание: «Алиф! Лам! Мим! Чунзуху! Тунзуху!» Если же, наоборот, ты пожелаешь человека превратить в ишака, то и сказать надо наоборот: «Тунзуху! Чунзуху! Мим! Лам! Алиф!» Смотри не перепутай!