Михаил ХАЗИН, президент компании экспертного консультирования «Неокон»: Казалось бы, в начале 90-х годов ХХ века у Соединённых Штатов Америки ситуация была намного лучше, чем сейчас.
И доллар был силён, и долг был ещё не тот, почти в семь раз меньше нынешнего, и армия была реально готова к любой войне — почему же они тогда не довели своё дело до конца? Чем они руководствовались? И почему теперь такая конфронтация между Трампом и так называемым Deep State, то есть «Глубинным государством», в состав которого, видимо, входит большая часть политической системы и государственного аппарата США? Что там происходит? И как это соотносится с их экзистенциальным желанием уничтожить Россию?
У меня есть определённые соображения относительно поиска ответов на эти вопросы. Сводятся они к следующему. В начале 90-х западная финансовая модель глобализации победила советскую. И в этот момент у них было ощущение, что победа полная и окончательная. По определению: не могут мелкие локальные системы справиться с крупной глобальной — так не бывает. А глобальная система осталась одна.
Но дальше началась неоднократно описанная, в том числе американским писателем О. Генри в новелле «Трест, который лопнул», ситуация. Довольно быстро обнаружилось, что эта система финансовой глобализации больше не способна сама себя поддерживать. Китай, Россия, кто угодно ещё, здесь ни при чём. Но те, кто довёл глобальную систему до кризиса и развала, категорически не хотят нести за это персональную ответственность, им нужен «козёл отпущения».
Они пытались избрать в этом качестве исламский терроризм, потом Китай, сейчас — Россию, но это всё не работает. Даже в Восточной Европе по этому поводу видно резкое изменение настроений — просто резкое. В нашу пользу, а не против нас. И понятно, почему. Потому что нет ответа на главный вопрос: «Деньги где?» Ну, как вы хотите заставить поляков, прибалтов или кого угодно ещё испытывать ненависть к России, если с 2020 года Брюссель перестанет давать им транши?
Отсюда и вся схватка между Трампом и банкирами, которые на протяжении многих десятилетий формировали государственно-политический аппарат Соединённых Штатов. В 1914 году, когда начала работать Федеральная резервная система США, произошло радикальное изменение всей мировой финансовой модели. До этого бенефициаром эмиссии всегда было государство, получавшее свой сеньораж. После этого бенефициаром стали частные банки.
Независимо от того, почему это произошло, в 2014 году Обама остановил эмиссию, а Трамп в 2017 году снова переориентировал её на доход бюджета. Теперь ключевой вопрос заключается в том, кто будет контролировать эмиссию мировой валюты — доллара. Всё остальное — производные и следствия этого ключевого вопроса. За это и идёт схватка, а не за что-то ещё.
Тот же Китай заинтересован в победе не Трампа, а финансистов, потому что если победит Трамп — всё, китайский экспорт исчезнет, и что будет с мощной, первой в мире китайской экономикой — очень большой вопрос. С другой стороны, если побеждает Трамп — у Китая может образоваться собственная, весьма обширная валютная зона, охватывающая, прежде всего, Юго-Восточную Азию, отчасти Африку и Латинскую Америку. Но ключевой вопрос, вопрос на десятки триллионов долларов — это контроль над эмиссией.
В реальности США просто для поддержания ситуации, сохранения статус-кво нужно 3 триллиона долларов в год дополнительно к тому, что они вырабатывают в рамках своей регулярной деятельности. Но этих 3 триллионов нет! Система работает в «минус». Важно понимать, что та часть российской элиты, которая сегодня попала под удар США, — это неотъемлемая часть глобальной финансовой элиты, это враги Трампа! И чем сильнее их бьют, тем ему лучше. И Трамп прямым текстом говорит Путину: национализируй всё это, потери ничего не значат, потому что мы тогда сможем напечатать новые деньги — и всё будет отлично! И если Путин скажет в ответ: да, Трамп, я с тобой, пусть доллар из мировой станет региональной валютой, подконтрольной правительству и государству США, а у меня будет своя, рублёвая зона, — тогда он должен выкинуть из России (не физически, люди могут остаться, а институционально) всё, что связано с глобальной финансовой элитой; это будут и его враги.
Но Путин может сказать и «нет!», то есть: Дворковича — в премьеры, Набиуллину — в ЦБ, продолжаем работать в рамках «вашингтонского консенсуса»…
Михаил ДЕЛЯГИН, доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации: По Трампу… Если вы считаете человека умным, но при этом полагаете, что он будет действовать в полном соответствии со своими словами, то одна из ваших посылок неверна.
По Скрипалям… Налицо некий конфликт между США и Великобританией. Он есть и проявляется по целой линии локальных эпизодов. Судя по всему, американцы подставили англичан точно так же, как они развели украинцев с малайзийским «Боингом». И идея была в том, чтобы завалить премьер-министра Великобритании, и только неожиданно мазохистская политика России привела к тому, что тётушка Тереза осталась в большой политике.
Что касается военной сирийской темы… Сегодня налицо либо разовая демонстрация возможностей, либо финальное уничтожение противника, который уже гарантированно сопротивляться не будет, — от слова «совсем».
В случае с ракетной атакой 14 апреля очевидно, что это была демонстрация силы — кстати, не слишком удачная. Видимо, это связано с тем, что жизнь американского военного начинается тогда, когда жизнь нашего военного заканчивается, то есть в момент увольнения со службы, поэтому они все очень хотят жить и, соответственно, ведут себя чрезвычайно добросовестно и ответственно по отношению к своим российским коллегам. Так что, по крайней мере — в этот раз, налицо «война по соглашению сторон». Очень чётко прослеживается, что Трамп пытается это обострение использовать против старины Роберта Мюллера, который сейчас в Америке «достал» уже всех.
Но рассчитывать на то, что кто-то в Европе в связи с этим осознаёт свои реальные интересы, настолько же странно и нелепо, как и рассчитывать на то, что кто-то на Украине осознаёт свои реальные интересы. Фундаментальное отношение «коллективного Запада» к России заключается в том, что мы являемся для него источником дискомфорта, то есть посягаем на комфорт как главную ценность современного западного общества. И этот источник дискомфорта в лице России должен быть устранён — здесь западная элита пребывает в абсолютном консенсусе. Наше существование вызывает у них дискомфорт, поэтому мы не имеем права существовать. Всё, точка!
Что касается санкций. Решали вопрос о расчистке американского рынка алюминия, который перенасыщен. Падение акций «РУСАЛа» на 40 % — это очень серьёзно, поскольку резко изменяет оценку рисков его кредитования и потребует либо свободных денег, либо залога крупных пакетов акций не только по новым, но и по действующим кредитам, поскольку начнут работать маржин-коллы.
Уже задело Сбербанк, задело «Норильский никель», задело компании Вексельберга, который срочно продаёт 15 % акций компании Sulzer, чтобы вывести её из-под прямых санкций; но деньги ему никто заплатить не может, в результате валится его «Ренова» и т. д. В подобной ситуации могут оказаться все российские компании, работающие за рубежом. Изменится ли в связи с этим позиция нашей «оффшорной аристократии»: «Мы хотим жить на Западе, но вынуждены зарабатывать здесь, и если мы не сможем зарабатывать здесь, мы всё равно будем жить на Западе»? Полагаю, что нет, никогда наш олигарх не вернёт деньги в Россию, потому что он понимает или ощущает, что на самом деле он отсюда эти деньги украл, и в любой момент с него за это могут спросить. При этом Запад его может гнобить как угодно, но он знает, что на самом деле он для Запада сделал хорошо: принёс ему деньги и вправе рассчитывать хотя бы на часть принесённого. А в России ему не на что рассчитывать — поэтому Россия для него ненавистна. Вот такая психология, и это не лечится даже пресловутым ГУЛАГом.
В отличие от Михаила Леонидовича Хазина, я предполагаю, что изменения в правительстве произойдут, премьер будет «техническим», и, на мой взгляд, высока вероятность того, что им станет нынешний глава президентской администрации, о котором никто нигде ничего не говорит; Медведев, Шувалов и Дворкович могут оказаться за пределами кабинета министров, а вот Набиуллина, которая весьма квалифицированно выполняет все указания президента, своё кресло — да, скорее всего, сохранит.
Алексей АНПИЛОГОВ, президент Фонда поддержки научных исследований и развития гражданских инициатив «Основание»: Удар по Сирии — это не пролог к глобальному ядерному конфликту. Сто с лишним лет назад, когда начиналась Первая мировая война, которой якобы «никто не хотел», к ней проводилась огромная подготовительная работа — прежде всего, политическая. Потому что Германия на самом деле стремительно догоняла Британскую империю в сфере экономики, имела первоклассную армию, и уже к концу 10-х — началу 20-х годов ХХ века получала бы все шансы на то, чтобы победить англо-французский союз. Но при этом Германия проигрывала и Северо-Американским Соединённым Штатам, и России, которые развивались ещё быстрее, доля Второго рейха в мировой экономике начала сокращаться.
Сейчас происходит нечто похожее. США проигрывают не только Китаю, их доля в мировом ВВП уменьшается. Сделать новый технологический рывок Америка не в состоянии, и для неё это — катастрофа. «Новая норма», которую провозгласил Председатель КНР Си Цзиньпин — это повышение уровня жизни как минимум 800 миллионов китайцев до уровня «нижнего среднего класса», то есть до уровня жизни в современной России. А 800 миллионов человек — это больше, чем США вместе с ЕС, Канадой, Австралией и Новой Зеландией. Следовательно, ресурсы, которые пойдут в Китай, будут отняты — у кого? У той же России? У той же Японии? У той же Европы? У той же Америки?
Проблема здесь не в эмиссии долларов или юаней, а в ресурсах, инфраструктуре, логистике и технологиях. Если отвлечься от финансовых махинаций, а посмотреть, например, на показатели возобновления основного капитала, то американская экономика обновляется примерно на 3 % за год, то есть её цикл обновления составляет примерно 33–35 лет. А у КНР тот же показатель нетто — 20 %, а брутто — 40 %, то есть их цикл это 5 лет. То есть уже к 2023–2025 гг., поскольку китайская экономик