Бедолагой называли за глаза Бедуллаха Бамматовича со времен, когда он был капитаном, а отношения в маленьком коллективе не испортила подозрительность. Пять лет многое изменили.
— Майор погиб в аварии.
— Соболезную, умнейший был мужик. Кто теперь? Григорович?
Упоминание безотказного капитана вогнало в краску. Чтоб отвлечься, Карина стала оглядывать салон. Никогда не видела подобного. Светлая кожа казалась мягче собственной, все блестело, и пружины нежных мест не домогались. Наоборот, как вышколенные слуги, они согревали, массировали и проветривали. Заднее сиденье занимала спортивная сумка — багаж успели доставить заранее.
— Если Григорович, — продолжила Бойко, — то учти: Васильев тянул его вверх, пока не выяснилось, что тот — сирота. — Елена Ивановна собралась еще что-то сказать, но судорожно сглотнула, щеки напряглись, а губы превратились в тонкую нитку.
Съехав на обочину, она некоторое время размеренно дышала, затем всклокотавший движок вновь бросил машину вперед.
— Прости, немного подташнивает. После полета, наверное.
Карина кивнула. Полюбопытствовать, не ждет ли собеседница пополнения, она не решилась, перешла к злободневному.
— Чем подполковник занимался в дни перед взрывом?
Соседка пожала плечами:
— Те же направления — поиск людей, которые соответствуют заданным условиям. То есть: не умирают, не болеют, имеют мало родственников или не имеют вовсе, не заводят детей, часто переезжают, при этом кардинально меняя круг общения, живут уединенно или, по крайней мере, к этому стремятся. Если прибыли ненадолго, то, наоборот, жгут на полную катушку, ничего не боясь и не стесняясь. Часто пропадают совсем, но их тела нигде не всплывают или оказываются подставными, а со временем их видят на другом континенте живыми и невредимыми. В общем, ничего нового. Впрочем… Меня напрягало, что в последние дни Васильев всего боялся, стал скрытным, часто спал не дома, а в кабинете…
Из-за боязни ли? Карина улыбнулась: сплетни упорно связывали подполковника с симпатичной заместительницей. Это было второй причиной для встречи. Оставаясь «помочь Васильеву бояться», Елена Ивановна могла услышать что-то сверх рассказанного на планерках.
Карина повернулась к задумавшейся водительнице:
— Причины для страхов были реальны?
— Казалось, что нет, но после случившегося… Теперь я ни в чем не уверена. Он говорил, что Вечные пойдут на все, чтобы на них не вышли. Эти слова помогли мне, как и другие советы, информации хватило, чтоб все понять и принять единственно верное решение. Тебя куда отвезти? Домой?
— Если можно. — В мутной от снега, давящей отсутствием бесконечности черноте проносились светлячки встречных фар. Говорить стало не о чем. — Жаль, я надеялась что-нибудь узнать. Придется поднимать отчеты и записи камер наблюдения и минута за минутой отслеживать передвижения Васильева в последнее время: куда ездил, с кем встречался, о чем говорил.
Елена Ивановна хмыкнула:
— Я сделала это в первую очередь. Отчет лежит в сейфе руководителя.
— Отчет ушел наверх, отдел остался в неведении. Теперь по крупицам надо воссоздавать снова, иначе ничего не понять. Других путей не осталось.
— Я бы поступила так же, — согласилась Елена Ивановна. — Собственно, я так и поступила в свое время. Наверное, как все, ты считаешь, я гулянками-танцульками на работе занималась? Я искала. Васильев не только раздобыл козырь против Вечных, он оставил наводки, видимые умному человеку, а также подсказал, что в курирующих отдел верхах возможна утечка. Твой план полностью повторяет то, с чего начала я… но у тебя нет козыря. Прости, у меня опять.
Затормозив и прикрывая ладонью рот, женщина выскочила из машины. Явный токсикоз, через несколько месяцев нужно поздравить, ведь до сих пор у Елены Ивановны не было детей. И у мужа не было. Вообще, странная семья: совершенно разные, она майор из конторы, которую все боятся, потому что на любого — как бы высоко не летал — найдет управу, а он неизвестно кто, вылезший из грязи в князи, несколько лет назад о таком даже не слышали. И нате вам: счастливая пара, решившая уехать за тридевять земель, чтоб…
Щелкнули закрытые с брелка дверные замки. За окном Елена Ивановна садилась в машину охраны, о тошноте Бойкая Бойко забыла, будто не было. В тишине сзади послышалось: тик, тик, тик…
Кожа пошла мурашками. Бомба? Подбросили конкуренты, о которых говорил капитан, но оплошали, перепутав машины? Нет, таймер включился сейчас, одновременно с закрытием дверей. И будущие следователи, когда дойдет дело, естественно, начнут копать под конкурентов…
Липкий пот мешал думать. Карина рванула поочередно ручки дверей. Бесполезно. Стекло выдержало удар локтя. Понятно, при такой охране автомобиль обязан быть бронированным от люка до шин. Карина потянулась к сумке и вжикнула молнией: несколько килограммов белых цилиндров скручены проводами, сверху тикало табло: ноль пять, ноль четыре, ноль три, ноль два…
«Если все нормально, позвоню», — сказала Елена Ивановна в аэропорту мужу, которого нашла при поиске Вечных. Она не позвонила.
И за прошедшие пять лет она изумительно сохранилась.