Скрипнула дверь, обнажив на секундочку письменный стол, показалась мужская рука… Но тут же исчезла вновь, а громкий голос Виктора провозгласил:
– Кстати! Знаете ли вы, что ночницы не имеют привычки…
Дверь вновь захлопнулась.
Я вздохнула. Видимо, Чех меня сегодня не дождётся.
Можно, конечно, плюнуть и уйти, но жаль упускать шанс. Вдруг в этом личном деле таятся самые сокровенные тайны?
Наконец Виктор показался в проёме, и громко хлопнул дверью за спиной.
– Надеюсь у тебя ничего важного, – многозначительно произнёс он. – Ольга рвёт и мечет, будто волколак в туфли нагадил.
– Кто? – переспросила я.
– Волколак. Никогда не видела, что ли? Спускайся ко мне, покажу.
– А Математика тоже покажете?
Мужчина сплюнул.
– Вот, сдался он вам всем… Чего его показывать-то? Мужик как мужик. Сидит, молчит, глазами хлопает. Вроде живой. Ладно, пойду я… Ты уж Ольгу не нагружай, она и так сегодня… тормозит.
Я кивнула и, дождавшись, когда Виктор скроется из виду, постучалась.
– Кто там ещё? – простонал усталый женский голос.
– Можно?
– А… Софья. Наш новый стажёр. Что хотите?
– Личное дело на Че… На Вацлава.
– Зачем?
– Михаил сказал подойти к вам, – вывернулась я.
Вот. Вроде и не солгала даже.
– Ну раз Михаил сказал…
Ольга открыла небольшой шкаф, вытащила оттуда кошмарную клетчатую сумку, из которой почему-то торчал банный веник. Вздохнула. Переложила на другое место.
– Через сколько обед? – вдруг спросила она.
– Через два часа, кажется, – я не нашла часов, а потому сказала наобум.
– Долго ещё. Жаль… Вацлав, Вацлав… Где же ты… – женщина достала несколько папок. – Нет, не та буква.
Убрала, достала другие.
– Где же… О! Нашла. Вацлав Йиржи. Вот.
– Как вы сказали? Йиржи? Это что? Фамилия?
– Он чех.
Ольга укоризненно глянула на меня, и кинула на стол документы.
– Вернуть до конца рабочего дня.
– Гм, да… Спасибо.
Я аккуратно взяла папочку, прижала к груди, и, ещё раз поблагодарив Ольгу, поспешила в свою обитель.
Тайны начинали раскрываться.
***
Стоило мне выйти из лифта на родном подземном этаже, как тут же уткнулась носом в Вацлава.
– Где ты пропадала? – прищурился он.
Я замерла. Неужели узнал?
Глаза Чеха скользнули по папке.
– Что это?
– Документы…
– Откуда?
– Ольга дала.
Вацлав удивлённо приподнял брови.
– С чего вдруг? Что-то важное?
– Да… Нет…
– Так «да» или «нет»?
Я закусила губу.
– Это личное дело.
– Вот как… Мне стоит спрашивать на кого досье? Или… позволь сам догадаюсь, – Чех выхватил папку из моих рук. – Так и думал.
– Прости, просто…
– Любопытство?
– Угу…
Мужчина хмыкнул. Перелистнул пару страниц и растянув губы в холодной улыбке, отдал обратно.
– Ну что ж, если это для тебя так важно. Читай.
– Но… как же? – от удивления даже рот открыла. – Вот так просто?
– А зачем усложнять? – Чех скрестил руки на груди. – В любом случае, твоё знакомство с данными документами откладывается. Нам пора идти.
– Куда?
– К русалкам.
– А личное дело?
– Бери с собой, – пожал плечами Чех.
– И ты не отберёшь? – недоверчиво нахмурилась я.
– Не отберу. Хотя, признаюсь, очень удивлён твоим выбором литературы. Читать о бывших работниках… Кому это нужно?
– Почему о бывших?
– Потому, моя милая Софья, что Вацлав Йиржи не работает в музее уже более двух лет. Вернулся на родину.
Я напряглась.
– Но ты…
– Это мой тёзка, – Чех провёл пальцем по напечатанным на папке буквам. – Имя одно, но фамилии разные. Ольга ошиблась.
– Ошиблась.
– Да, ошиблась. С кем не бывает.
Мне стало очень стыдно.
– Прости, пожалуйста.
Вацлав быстро шагнул назад и, поджав губы, почти приказал:
– Иди к машине. Русалки ждать не будут.
***
Но к русалкам мы так и не доехали.
В кармане Чеха зазвонил телефон.
Я удивлённо приподняла брови.
– Что? – мужчина недовольно глянул в мою сторону. – Да, охотники пользуются телефоном. Что в этом странного?
– Просто думала, что у вас есть что-то более мистическое для связи.
– Тарелочка с наливным яблочком? – хмыкнул он. – Увы. Всё намного приземлённее.
Делая вид, что задумчиво посматриваю в лобовое стекло, я разглядывала Вацлава. Не повезёт той, кто всю жизнь проведёт вот с таким язвительным, не выносимым, самоуверенным охотником.
А впрочем… Может он и не так плох? Ну, в самом деле, должны же и у него быть человеческие чувства. Хоть какие-то.
О чём Чех говорил по телефону, не слышала, слишком задумалась, но он вдруг нахмурился, резко крутанул руль и направил машину в противоположную сторону.
– Эй! Что случилось?
– Проблемы. Русалки подождут.
– Какие проблемы?
Мужчина плотно поджал губы, но всё же ответил:
– Волколаки сбежали.
– Я читала про них…
– Ну и как впечатления?
– Ужасное, – честно призналась я.
– Ну это же как…
– Как? – с интересом переспросил Чех.
– Как оборотень. Днём человек, ночью жуткий зверь. Бр-р-р-р.
– Именно. Вот его поимкой мы сейчас и займёмся.
– Мы?
– Мы. Ты же охотник? А должность обязывает.
Музей шумел, как растревоженный улей. Срочно перекрыли доступ простым людям, выпроводили всех посетителей и приказали Мите никого не пускать.
Обитатели четвёртого этажа, в том числе и мой новый знакомый Виктор, ходили с мрачными лицами, огрызаясь на всех подряд. Я пыталась понять кто же из них Математик, но никого хоть как-то походившего на суперпопулярного и героического мачо не наблюдалось.
– Чех, Софья! Отправляйтесь на восток! – велел Виктор. – Осмотрите все улицы, дворы, подвалы. Если надо, стучитесь в окна и двери! Днём он не опасен, но ночью… Очень надеюсь, что мы успеем.
Мы вновь погрузились в машину и, кивнув на прощанье обеспокоенному Мите, помчались на поиски.
– А если найдём, – я закусила губу. – Что делать тогда?
– Тебе? Ничего. Увидишь, тут же беги к машине и закрывай все двери.
– А ты?
– Буду ловить, – пожал плечами Чех.
– А если…
– Никаких «если»! Увидишь, беги!
– Ладно, ладно, поняла. Раскомандовался тут…
***
К тому моменту, как на улице начало темнеть, мы успели облазить все дворы, улицы, части города. Побывали во всех подворотнях, посетили все парки и скверы. Заглянули в подвалы и даже залезли на крышу одной из многоэтажек, Чеху, видите ли, показалось, что там мелькнуло тёмное пятно. И всё напрасно! Волколака не было.
Я уже хотела плюнуть и немного поныть о судьбе замёрзшей, голодной практикантки, как вдруг у Вацлава вновь зазвонил телефон.
– Вот дьявол… – процедил он, едва договорил с собеседником.
– В чём дело? Нашли?
– Нашли. Загнали к нам. Поехали!
– Куда?!
Чех уже бежал к машине.
– Быстрее! Это всего в квартале отсюда!
– Стой! Мы что, одни? А остальные когда прибудут?
– Позже. Главное задержать. Соня, скорей!
Глава 6
Солнце село непозволительно быстро. Буквально за десять минут, но в этом не было ничего странного. Смущало другое… Откуда всё время слышался противный, скребущий душу, собачий лай?
Я поморщилась. Зверь близко, даже слишком близко. Душу терзали плохие предчувствия.
Окно в машине запотело от горячего дыхания так, что приходилось постоянно его протирать. Иначе ничего не видно. А ведь там, в пугающей мгле, Вацлав…
Чех наотрез отказался брать меня с собой. Глянул из-под бровей, буркнул что-то угрожающее и ушёл один. Сиди, мол, глупая блондинка, пока мужчина защищает человечество.
Я и сидела. Волновалась, злилась, но сидела.
Сидела ровно до тех пор, пока лай не перерос в рычание, а в воздухе не запахло палёной шкурой.
Страх всё сильнее впивался в мозг, захватывая частицы сознания длинными изогнутыми щупальцами, впивался в душу, высасывая последние крохи хладнокровия, заглядывал в глаза ярко-алыми огненными всполохами.
Чех загонял зверя в клетку, расставляя по периметру специальные чаши с ярким пламенем.
Волколаки боятся огня. Любого. К сожалению, чем больше люди пользуются электричеством, тем беззащитнее становятся перед нечистью.
– Чёрт… – протянула я, всматриваясь во тьму. – Что такое?
Два факела погасли одновременно, будто кто-то неведомый накрыл их огромной лапой. Где Чех? Не мог же он меня бросить?
Только подумала, как волна страха, тяжёлым потоком, вновь окутала с головой. В ту же секунду раздался грозный собачий лай и чей-то испуганный всхлип. Ребёнок? Откуда тут ребёнок? Нас уверили, что обыватели нейтрализованы. Подъезды заблокированы изнутри, дороги и тропинки к кварталу перекрыты. Понятия не имею, как они это сделали, но сделали! Никого из посторонних не было…
Стекло вновь запотело, наплевав на предосторожности, я аккуратно опустила окно и тут же увидела темнеющие вдалеке силуэты.
Огромный пёс прижал пятилетнего мальчугана к стене многоэтажки и грозно рыча, скалил слюнявые клыки.
Мальчишка заплакал. Громко, искренне, размазывая слёзы по испачканному осенней грязью лицу. Но собака лишь сильнее оголила зубы, придвигая серую морду почти вплотную.
Решение пришло внезапно.
Да собственно говоря, и решения как такового не было. Был порыв, инстинкт, желание уберечь невиновного. Тем более маленького ребёнка.
Выскочив из машины, я подобрала увесистый камень, размахнулась и со всей силы запустила в зверя. Нет, даже не целилась, просто хотела напугать, отвлечь.
Отвлекла, так отвлекла! Волколак, медленно оглянулся и, вперившись белёсыми глазницами в темноту, выискивал нежданную помеху.
Я люблю животных. Честно! Особенно собак. Особенно издалека.
Но псина любви не разделяла. Заметив меня между домов, застыла и совсем по-человечьи оскалилась. А потом, словно приняв какое-то решение, двинулась прочь. Я с облегчением выдохнула, наблюдая как мальчишка, наспех добежав до подъезда, сумел открыть снаружи дверь, скрыться в спасительной глубине дома.