— Быстро вы, баронесса, его отшили.
— Помилуйте, Ред, — я помахала веером, — я его не отшивала. Мы договорились завтра съездить в его поместье, и он ушёл. Лучше скажите, что вы сделали с несчастной Анет? Она успокоилась?
— Ещё надо разобраться: кто из нас несчастный? А где мой бокал?
— Ты что, помечал его крестиком? — поинтересовался заплетающимся языком Аскольд.
— Не наливайте больше полковнику. Ему, по-моему, хватит. Пойду принесу себе ещё один бокал.
— Я сам знаю, когда мне хватит. — Полковник помахал перед собой пальцем. — Не надо тут указывать.
— Аскольд, — не выдержала я, — мне кажется, что у тебя уже не два, а три стула. Посмотри внимательно.
— Никто не смеет поучать меня, — заявил Аскольд.
— Сдаётся мне, что полковнику пора домой, — решила я. — Ник, может, проводите его до дверей?
— Только ради вас, Лу-лу. В жизни не стал бы таскать господина Херца. Человек он, надо сказать, прескверный, почти как три буквы его фамилии.
— Виконт Виполь, вы пошляк, — встала Ребекка. — Но сейчас я с вами согласна. Это надо было так напиться в присутствии дам. Люк, вы не могли бы помочь Нику. Кажется, полковник лёг спать. Думаю, его лучше не будить, не хватало, чтобы он орать начал. Куда подевался судья? Когда он нужен, его нет на месте.
Мужчины подхватили Аскольда и потащили к выходу.
— Пора заканчивать на сегодня с этим маскарадом, — прошептала Ребекка. — Уходи тихонько, а то сейчас сюда прискачет следующая партия. Мне этих на сегодня хватило.
— Что ты собираешься делать?
— Навестить кое-кого из них, — усмехнулась Ребекка.
— Я с тобой! — оживилась я.
— Нет. Я сам. Ты идёшь спать!
Он отодвинул стоящий в самом углу цветочный горшок, открыл дверь и не очень вежливо вытолкнул меня в коридор.
— Ложись спать, — повторил он, словно я его плохо расслышала. — Не вздумай ходить одна.
— Может, передумаешь? — я ещё раз попробовала воззвать к его совести. Какой тут сон, когда расследование на носу. Я пока не решила, кто мне показался подозрительным. Бредли? Ник? А может, Рэд? — Скажи хоть, на кого подумал?
— Завтра, — и захлопнул перед моим носом дверь.
— Узурпатор, — пробормотала я и осмотрелась. Свет в этой части дома был приглушённым. Я прекрасно знала, куда надо идти. Мы с Ребеккой специально прошли здесь днём. Единственным минусом было то, что коридор шёл мимо комнат графа Акрона.
Не хотелось бы с ним встречаться. Вдруг он напился? Сейчас как прицепится, не отделаешься.
Я выглянула из-за угла. Коридор был пуст. Многочисленные корзины с цветами бесследно исчезли. Я уже собралась идти, но тут мне показалось, что сзади кто-то легонько коснулся моего плеча. Я обернулась. Никого. Только странная дымка. Да и та задержалась лишь на мгновение. Не успела я проморгаться, как она исчезла.
Я ещё с минуту подождала, но больше ничего не происходило. Списав всё на шампанское, я отправилась дальше. Однако не успела сделать и нескольких шагов, как дверь распахнулась, и из комнаты графа Акрона вышел худощавый мужчина в чёрной одежде.
— Не переживайте, судья. Будете следовать моим рекомендациям и завтра уже встанете на ноги.
Он закрыл дверь и только тут заметил меня.
— Баронесса, — слегка поклонился незнакомец. Я смотрела в резко очерченное, словно вырубленное из камня лицо с холодными светло-голубыми глазами. Взгляд мужчины замораживал. Захотелось поёжиться. — Я лекарь Дин Ран.
— Что-то случилось?
— Отёк, — буднично сообщил он. — Ещё немного и граф мог бы задохнуться.
— Какой ужас, — прошептала я. Всё-таки он пока не достал меня так, чтобы я желала ему смерти.
— Никакого ужаса. Просто сильная аллергическая реакция на цветы. Это была ваша идея завалить дом мёртвыми вениками?
— Простите? — я подумала, что ослышалась. — Вениками?
— А как их ещё назвать? — слегка выгнул он бровь и посмотрел на меня, как на недалёкую особу. — По ним же не движется ток жизни.
— Это касается только срезанных цветов? — поинтересовалась я. — Или, по-вашему, токи жизни ещё где-нибудь отсутствуют?
— Во всём, что мертво, баронесса. Так понятнее?
— Не совсем. По-вашему, нас окружает мёртвый мир?
— Совершенно верно. Вы знаете, что потребляя мёртвую энергетику, вы умираете сами?
— Забавное заключение, лекарь Ран. Было очень интересно с вами пообщаться. — «Псих какой-то». — Но я, пожалуй, пойду. Хорошо, что судье уже ничего не угрожает.
— Обязательно подумайте над тем, что я вам сказал, баронесса. Возможно, из-за вашей безалаберности маховик вашей смерти уже запущен. Вы будете стареть, если не пересмотрите свои взгляды на жизнь.
— Я обязательно их пересмотрю, но как-нибудь в следующий раз. Кстати, а почему у судьи не было отёка от роз?
— У него случилась аллергия на какой-то определённый цветок, баронесса. Когда он поправится, я постараюсь определить.
— Всего хорошего, господин Ран, — откланялась я и чуть не бегом припустила по коридору, подальше от этого странного типа. «Ненормальный», — подумала я про лекаря и выкинула его из головы.
Глава 5
Я выпроводила Бланш, которая дожидалась, когда я вернусь, чтобы забрать платье. Погладив верного пса, честно просидевшего в комнате всю вечеринку, я улеглась в постель и закрыла глаза. В голове был настоящий сумбур. Лица, фразы, жесты — всё перемешалось. Вздохнув, я уставилась в потолок. Нет, сон ушёл окончательно. Я встала и подошла к окну. Хотелось вдохнуть свежего воздуха: может, это поможет уснуть? И здесь я услышала странный шум, как будто сверху тоже кто-то страдающий бессонницей открыл окно, решив, как и я, подышать. Барончик, заметив, что мне не спится, тут же вскочил и побежал за мной.
Спустя мгновение мимо меня вниз пролетела самодельная верёвка из связанных между собой простыней. «Это ещё что?» Едва не свесилась из окна, посмотреть: кто там посреди ночи устраивает свидания? Или это ограбление? Однако потом решила не выглядывать, чтобы не спугнуть раньше времени.
— Тихо! — приложила я палец к губам. Мой верный пёсель уставился на меня глазами-пуговками. «Ты что, хозяйка, не видишь, я всё понимаю и молчу?»
Я принялась ждать. В комнатах наверху никто не жил. Я интересовалась у Бланш. Поэтому сейчас меня буквально распирало от любопытства — кто и кому бросил верёвку? Слуги своих воздыхателей пустили бы через чёрный вход, вряд ли бы кто из них полез на третий этаж. Мои размышления прервала натянувшаяся верёвка. Кто-то явно по ней полез. Я приготовилась.
Ждать пришлось недолго. Вначале показалась макушка, ещё немного и мы с грабителем уставились друг на друга.
Барончик тявкнул, узнавая ночного нарушителя спокойствия.
— Бонифас! — прошипела я и, схватив незадачливого любовника за сюртук, втащила его в комнату, словно мешок с мукой. — Попался! — Чтобы он проникся серьёзностью момента, я для порядка отвесила ему оплеуху. Пёсель вцепился в штанину и принялся грозно рычать. — А ну, говори, что ты здесь потерял?
— Ай, — незадачливый ухажёр постарался отдёрнуть ногу от клацающих зубов. — Ой, баронесса, простите! — заверещал он, уворачиваясь от второй оплеухи.
— Простить? — Я дождалась, когда он поднимется, схватилась его за лацканы и как следует встряхнула. — Ах, ты пакостник! Ты что это по ночам здесь делаешь? А? — разорялась я. Не рассказывать же ему, что я прекрасно осведомлена, чем они там на пару занимаются. — Вот я сейчас вызову полицейского. Пусть тебя заберут за кражу.
— Баронесса, я виноват! Отпустите меня, пожалуйста. Ой, уберите вашу собаку, он мне сейчас штаны порвёт!
— Отпустить? — Я посмотрела в открытое окно. «Может, правда, отпустить его? Пусть летит». — И ты снова примешься за старое?
— Клянусь, что больше не полезу. Уберите пса!
Знаю я эти клятвы. Добавляешь про себя слово «здесь» и забираешься в другое окно. И клятва не нарушена, и ты при своих интересах.
— Барончик, отпусти эту бяку. — Я не очень вежливо отпихнула Бонифаса от себя. Парень пригладил пятернёй волосы и принялся одёргивать свою одежду, стараясь придать ей приличный вид.
— Верёвку сбросила Софи? — Высказала я то, что и так было понятно. — Да? — Он нехотя кивнул. — И давно ты тут по окнам промышляешь?
— Месяца три, — шмыгнул он носом. — Я её люблю.
— Прекрасно! Любовь — это прекрасно, — саркастически добавила я. — Особенно при луне в чужой постели. А что тогда не посватался?
— Граф Акрон, категорически против нашего брака. Он считает, что я плохая партия.
— И ты решил пробраться через другой ход? — не удержалась я от шпильки. Горе-любовник изменился в лице. Это было заметно даже при свете луны. — А чем ты так не угодил судье?
— Я небогат! — выпалил он и, не давая мне ничего сказать, затараторил. — Но я получил хорошее образование, буду работать и вполне смогу обеспечить Софи всем, к чему она привыкла.
— На этом месте в театре раздались бурные аплодисменты. Прости, Бонифас, но молодые люди все так говорят. Я наведу о тебе справки. Если ты не соврал, то к Новому году вы с Софи зарегистрируете свой брак в храме.
— Благодарю вас! — Молодой человек с такой скоростью бросился мне под ноги, что я едва успела среагировать.
— Эй! Не так страстно, — отскочила я, — а то я тоже едва устояла перед тобой. Я ещё ничего не узнала. Вдруг откажу?
— Тогда я украду Софи! Баронесса, не буду скрывать, вы всё равно узнаете. Я хорошего рода, но наша семья разорена. Однако у меня есть дом, и я преподаю в Академии зельеварение. Поверьте, Софи не будет нуждаться.
— Замечательно. А сейчас ты дашь мне слово, что больше не будешь натирать мозоли, взбираясь на этажи. Натирай их, пожалуйста, в другом месте. Потому что, если я тебя поймаю в следующий раз — а я поймаю! — мало тебе не покажется. Понял?
Он проникся угрозами, и на этом мы расстались. Бонифас вылез из моего окна, спустился по верёвке и ушёл. Я проводила его взглядом, пока он не скрылся в кустах, и отправилась в постель. Только я улеглась и укрылась одеялом, как в дверь яростно забарабанили. Пришлось вставать и идти открывать.