Меня тошнило и от вони, и от мерзости случившегося. Где они прятались? Впрочем, какая разница? Корабль стоял на космодроме нараспашку, любой мог зайти и спокойно найти место для укрытия. И с чего я взял, что Аффлокс вправил мозги всем вампирам Бирсайда и проблем с ними больше не будет?
Вернувшаяся из рубки Вики присела рядом, обняла меня и тихо спросила:
– Что будем делать, Эри?
– Иди в рубку, – выдавил я. – Где медотсек?
– Он мертв, – заметила Вики. – Трупы надо в морозильник или сразу в утилизатор...
– Иди в рубку, – настойчиво повторил я.
Что Тиаран имел в виду, когда говорил про киберхирурга? И почему свой последний выдох он истратил именно на эту информацию? Да, быстродействие у моих мозгов пониже машинного, но...
Вики поднялась со словами:
– Медотсек за поворотом, третья дверь, – и оставила меня одного рядом с тем, что осталось от человека-машины.
А мне только начало казаться, что мы можем стать с ним друзьями...
Моя предыдущая жизнь протекала в одиночестве, возможно, поэтому настоящих друзей у меня не водилось. С Питером мы с удовольствием общались, когда встречались на работе, но не более того. Рик? С ним, конечно, интересно, но и он занят своими делами. Разве что цветочки... но и они остались где-то в прошлом.
Да, у меня есть Вики... но друзей у меня никогда не было... нет и теперь.
Сглотнув ком в горле, я поднялся с пола и поволок труп в медотсек. Зачем-то Тиарану требовалось туда попасть, значит, там он и окажется.
Взвалив тело на стол, я выслушал произнесенный бесцветным голосом приговор киберхирурга:
– Несовместимое с жизнью ранение.
Это я и сам заметил...
Робот кисло поинтересовался:
– Вы хотите препарировать тело?
Я поморщился, не сразу сообразив, что он имеет в виду. И вдруг в голове как будто щелкнуло, все показалось ясным – Тиаран хотел извлечь из своего погибшего тела мозг и попробовать снова запустить его. Но как? Я же понятия не имею, на основе каких принципов он работал?
И зачем это понадобилось Аффлоксу? Предусмотрел все, чтобы Тиаран выполнил свой долг? Это уже чересчур... Хотя кто знает, на что способны эти Настройщики? Рассчитывал на какую-то перспективу, не иначе. По меньшей мере, глупо ради одного Тиарана перестраивать киберхирурга. Неужели Аффлокс способен предвидеть будущее?
А! Понял! Благородство тут совершенно ни при чем. Тиаран случайно оказался первым объектом для эксперимента... На Бирсайде пока что все спокойно, и подопытных кроликов просто нет. А в рискованном путешествии шансы на их получение резко возрастают.
Хм... но вряд ли Тиаран рассчитывал попасть на этот стол первым.
– Да, – решительно согласился я. – Мне нужно, чтобы ты извлек мозг в полной сохранности.
– Нет проблем, – высокомерно согласился киберхирург, и прозрачный колпак медленно опустился на стол.
Я прислонился к стене, сложив руки на груди, и принялся внимательно наблюдать за процессом. Под колпаком вспыхнул ультрафиолет, зашевелились гибкие металлические манипуляторы, забегали маленькие подсобные роботы-ассистенты. Вот лазерный скальпель осторожно срезал с тела одежду, а ассистенты шустро заглотали обрезки.
– Я испытываю высокую степень ответственности, – с гордостью в голосе неожиданно заявил киберхирург. – Это первое исследование такого рода, и оно должно быть проведено на блестящем профессиональном уровне.
– Не сомневаюсь, что оно тебе по силам, – рассеянно согласился я, бесстрастно глядя, как манипуляторы осторожно рассекают кожу на лице Тиарана.
– О, да! – восторженно заметил он. – Еще никогда ни одному врачу не доводилось проводить столь заманчивый эксперимент.
– Эксперимент? – механически удивился я. – Что ты имеешь в виду?
– Меня уполномочили, – торжественно провозгласил робот, – не только выяснить систему снабжения кибернетического мозга энергией, но и исследовать возможность восстановления его функций в дальнейшем.
Я печально усмехнулся. Наверное, мозг действительно можно будет оживить, но во что превратится то, что мы называем человеком, его личностью, индивидуальностью? Чем станет Тиаран, лишенный собственного тела, целиком заключенный в коробке компьютера?
– Скорее всего, – осторожно сообщил хирург, – мне понадобится ваша помощь при проведении эксперимента. Могу ли я на нее рассчитывать?
– Конечно, конечно, – бросил я, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу – с тела сняли кожу, и золотистые искры превратились в некое подобие перемазанной кровью шерсти. По мере того как манипуляторы все дальше углублялись в мышечную массу, выделяя чувствительные окончания, золотистые тончайшие проводки, бывшие когда-то нервной системой Тиарана, становились все длиннее.
Я закрыл глаза – нет, это зрелище мне уже не по силам.
– Поразительно, – воскликнул хирург. – В структуру обычного человеческого глаза был вживлен фотоэлемент! Представьте себе, какое удачное конструктивное решение – в самом основании глазного нерва!
Я стиснул зубы. Уйти, что ли? Потом приду, увижу металлическую коробку... и хватит... Зачем мне все это? Кто мне Тиаран, кто я ему? Я стал изгоем, он был им всегда. Но это вовсе не повод для подобных зрелищ. Да, если мне придется заниматься его оживлением... Вот только можно ли говорить об оживлении искусственного мозга? И зачем мне это нужно?
С какой дури я решил, что могу обрести друга? Смог бы стать мне другом этот наполовину человек, наполовину машина, с легкостью убивавший людей, потому что считал их своей законной добычей, обыкновенной едой, если угодно? Как если бы теленок, вырезкой из которого любил полакомиться Рик, захотел подружиться с Риком, который очень любил... наверное, и до сих пор любит поедать трупы молодых телят, если называть все своими словами.
– А синтезатор речи крайне удачно имитирует голосовые связки, – с восторгом первооткрывателя оповестил хирург.
И я решительно открыл глаза – раз остался, буду смотреть через силу – и подошел поближе к колпаку. Из-под мускулатуры уже начали проглядывать кости. Лицевая часть черепа стала совсем чистой, и я заглянул в то, что когда-то было глазами Тиарана. Из глазных впадин торчали концы тонких проводков, золотистыми тычинками окружавшие фотоэлементы, совсем недавно скрывавшиеся под зрачками моего бывшего друга.
Тычинки... я вспомнил про арказотту, запертую в грузовом отсеке. Надо бы ее проведать, узнать, остановился ее рост или нет? И что я буду делать, если она продолжит расти? Срубить стебель с бесшабашным и жизнерадостным цветком на макушке, весело отплясывавшим, сидя в слишком маленьком для него контейнере?
Я вздохнул. Слишком много мыслей, которые не приносят радости. Ноги устали, пожалуй, надо присесть. Теперья спокойно могу смотреть на процесс, тело перестало напоминать обгрызанную кровавую массу, от него остался практически голый скелет, опутанный длинными блестящими нитями нервов.
– Начнем удаление скелета? – спросил сам себя хирург и сам себе ответил. – Приступаем.
Манипуляторы сменили набор инструментов, на их концах появились другие инструменты, предыдущие ассистенты скрылись, на их место пришли другие, помельче и пошустрее. Они начали ползать по скелету вслед за движениями манипуляторов, и вот кости начали становиться все тоньше, короче...
Ультрафиолет погас, под колпаком забил фонтан мутноватой жидкости, и вскоре на столе лежало странное подобие человеческой фигуры – овальная металлическая коробка, отдаленно напоминающая голову, и длинные пучки золотистых нитей, ровно уложенные вдоль стола, как руки и ноги.
– Полная аналогия с нервной системой человека! – воскликнул хирург. – Кстати, не могли бы вы толково разъяснить мне, откуда в мозг поступала энергия? Поначалу я решился предположить, что кровеносная система пронизывает структуру мозга и энергия вырабатывается за счет разности потенциалов при протекании электрохимических процессов.
Она и вырабатывается за счет их протекания, только, похоже, на корпусе мозга. А энергия поступала извне, снабжая по пути к мозгу и мускулатуру, и...
– Извне? – с недоверием поинтересовался хирург. – И какая энергия?
– Человеческая биоэнергия, – преодолевая нежелание говорить, ответил я. – Но потом был обнаружен и для подпитки начал использоваться свет со схожими характеристиками.
– Странно, – задумчиво процедил хирург. – Но в таком случае, я вряд ли смогу помочь вам в восстановлении этого мозга. Все результаты записаны, вы можете с ними ознакомиться. Но я, знаете ли, врач, а не техник. Если подумать, чтобы свет поступал по нервным волокнам... прошу прощения, проводникам, имитирующим нервную систему, к органам и даже мозгу... значит, в их окончаниях должны быть какие-то преобразователи... световой в тепловую, скажем... хотя при чем тут тепло? В электрическую, конечно же, как и в человеческих нервах!
Задал ты мне, задачку, братец Тиаран, подумал я, вставая со стула. И вдруг понял, что путь к Бирсайду, когда я отдавал ему свою энергию, сблизил нас, как родственников. Вот оно, подумал я, не друг, а брат! Только не кровный, а... энергетический, что ли? Приехали... Я рассмеялся.
– Так! Пока все, – объявил я киберхирургу. – Перерыв. Мне надо отдохнуть и подумать. Потом начнем работу по восстановлению функций этого мозга.
И пошел восвояси. По дороге я наткнулся на два трупа, продолжавшие валяться на полу, в сердцах плюнул, по очереди отволок их в морозилку, после чего с чувством выполненного долга вошел в рубку.
– Знаешь, милая, – сказал я Вики, обессилено падая в кресло, – наверное, я сейчас умру.
Спать хотелось ужасно, и чтобы держать веки открытыми, приходилось зверски таращить глаза. Рожа у меня, наверное, была еще та.
Но Вики не стала смеяться надо мной, а заботливо спросила:
– Ты есть хочешь?
– И есть хочу, – покладисто согласился я, – и спать хочу, и тебя хочу... Только помоги мне дойти, а то я могу свалиться по дороге.
Это я приврал, конечно, дошел бы, но мне хотелось хоть какое-то время побыть с Вики. Она обняла меня, и мы неторопливо добрались до кают-компании, которую так и не успел показать мне Тиаран. Обычный круглый стол, а в углу – диван. Вот и замечательно, никуда и не пойду, здесь завалюсь.