После выписки и без того худые щеки впали еще больше, выделяя упрямые скулы. Взгляд стал как у хищного зверя. Быстрый, цепкий. И позывной у него теперь был соответствующий – «Клинок».
За плечами остались Мариуполь, Попасная. За это время его рота взяла в плен 26 человек ВСУ и офицера Главного разведывательного управления (ГРУ), сожгла четыре танка, угнала у противника БМП-2. В качестве трофеев взяли много западного вооружения. NLAW, немецкие, шведские гранатометы, ПТРК «Джавелин», разной стрелковки – натовской и советского образца. Несмотря на активный темп боев, потери у него были минимальны.
Батальон ему достался относительно недавно. Машина предыдущего комбата наехала на мину. Все кто был в уазике 300. Поэтому, когда возникла необходимость ставить кого-то на замену – вопросов у командования не было. Так он стал и. о. Бойцы и другие офицеры восприняли его назначение одобрительно. Знали, с таким комбатом не страшно в огонь и воду. Не подведет!
Сейчас у батальона стояла задача перерезать трассу. По ней противник тащил резервы и снабжение в Марьинку. Штурмовкой в лоб данную проблему было не решить. Людей положишь и задачу не выполнишь. Противник этот район серьезно готовил к обороне. Нарыл в посадках и на перекрестах позиций. Залил бетоном опорники с блиндажами. Решение с офицерами приняли простое -работать скрытно. В сумерках и ночью. И дроны не так активны, как днем – не у всех моделей есть ночные камеры. И противник не так быстро может реагировать на внезапные атаки. Каждую операцию тщательно готовили с разведкой. Искали бреши в обороне. Пока артиллерия крыла противника, не давая ему высунуть носа из окопа. Его подразделения стремительными бросками на броне и малыми группами просачивались в тыл к укропам на несколько километров. Подлавливали из засад колонны снабжения на марше. На обратном пути после вылазки, ближе к утру, «наваливались» с тыла на ранее разведанные опорники в лесопосадках. И выносили по одному-два за ночь. Тактика «тысячи порезов» в действии.
Такую тактику быстрых мобильных групп использовали боевики в Сирии. Да и на харьковском направлении ВСУ такой маневр применяли. Уже в этой войне. Когда наши были вынуждены отходить к границе. Натасканные по западным стандартам нацбаты, за считанные дни такими «летучими отрядами» зачистили наши посты-одиночки. К опорнику с разных сторон, как саранча, подлетали на скорости легкие броневики. 5—7 штук разом. И начинали ураганным огнем из станковых пулеметов давить любое сопротивление. В это время, штурмовая пехота, под прикрытием перекрестного огня подходила к нашим позициям и завершала начатое гранатами. На все про все уходило минут десять. После чего летучий отряд уносился к следующей жертве. Ни артиллерия, ни подмога с ближайших позиций не успевали ничего предпринять против кочующих налетчиков.
Так что, теперь его батальон «возвращал должок» врагу его же методами.
И вновь ему «фартило». Потери были минимальными. Несколько легких трехсотых и один сгоревший БТР.
В таком адском режиме, они жили уже вторую неделю. Днем, после ночного рейда отдыхать у комбата тоже не получалось. Доклады, разведка, работа вражеской арты, наряды, потери, питание, снабжение, связь, ГСМ, укрытия, лазарет, техника, боеприпасы – все должно работать как единый слаженный организм. По-другому он просто не мог. И главный его ресурс – ЛЮДИ. Каждого нужно сберечь, помочь выжить, победить и вернуться домой.
К вечеру комбат валился с ног от усталости. Очень хотелось спать. Несколько дней без сна давали о себе знать. Сегодня ночной вылазки не предвиделось, и можно было попробовать дать себе немного отдохнуть. Отдал последние распоряжения офицерам и отправился к своему расположению. Штаб размещался в подвале разбитого сельского дома.
Начался очередной артобстрел с той стороны. Ухо привычно зафиксировало звуки «выходов» и приходов.
«Выход» из миномета отличается от гаубичного относительно негромким хлопком. После чего через 3—4 секунды раздается протяжный свист. Разрыв минометного снаряда характеризуется черным столбом дыма.
А вот у гаубицы снаряд «выходит» значительно громче, чем у миномета. На подлете звучит почти так же, как и мина, но времени на поиск укрытия почти нет. Между звуком залпа и прилетом пауза минимальная. Всего 1—2 секунды. Лучше сразу же падать на землю или прятаться в укрытие. Разрыв снаряда советского типа, как 152-мм, так 122-мм характеризуется столбом белого дыма. 155-мм натовские снаряды, напротив, имеют черный дым. Также они отличаются звуком прилета – он больше похож на удар арматурой по профлисту.
В этот раз крыли из 152-мм гаубиц. Евтюхов уловил вой падающего рядом снаряда и кинулся к ближайшему укрытию. У самого входа в подвал ступором стоял молодой солдатик. Паренек лет двадцати. Из недавнего пополнения. Испуганные глаза смотрели на капитана. Коротким броском Евтюхов сократил дистанцию и с силой толкнул парня в глубину укрытия, закрыв дверной проем своим телом…
ЦИТАДЕЛЬ ЗЛА или ДЕЛО – ТРУБА
Искорка раскаленной окалины больно ужалила Серегу в незащищенную воротником шею. Он рефлекторно дернул головой и продолжил работу. Красно-белая плазма газовой горелки в его руке медленно рассекала тугую твердь металла. Работать было изнурительно тяжело и жутко неудобно. Резать отверстие приходилось изнутри трубы. Под толщей земли, в кромешной темноте, сырости и жутком холоде от промерзшей почвы и металла. Пламя резака мгновенно съедало скудные запасы окружающего кислорода и отравляло воздух продуктами сварки. Пары дымно-удушливого газа заполняли и без того тесное пространство трубы. Даже через защитную маску дым щипал глаза и рвал легкие кашлем. Вентиляция отсутствовала. До выхода из трубы было около километра, и свежий воздух сюда попросту не пробивался. Серега почувствовал, что теряет сознание и вырубился…
Нашли трубу давно. Больше года назад, когда наши парни из сводного отряда «Ветеранов», танкистов, армейской разведки проломили в лоб и взяли авдеевскую промзону.
Хохлы свою «Промку» считали неприступной. Держали ее еще с 2016, с АТО. За это время всю Авдеевку залили тысячами кубов бетона. Нарыли окопов, блиндажей, ходов, скрытых ячеек. Привлекали для этого спецов и инженеров из «дружественных» стран НАТО. Расставили орудия, минометы, пулеметные точки. Обложили минными заграждениями. Пристреляли каждую кочку и сектор.
Отсюда же вели свои обстрелы Донецка, пользуясь полной своей безнаказанностью.
Смеялись над попытками донецких ополченцев взять «Промку». Досмеялись. За несколько дней штурма, суммарные потери ВСУ превысили все потери прошлых восьми лет. Мужикам из штурмовых отрядов было что сказать украинским «захистникам». Отыгрались за обстрелы мирного города и материнские слезы. За все годы разом.
Кальмар с другими бойцами из своего отделения долбил землю штыковой лопатой. Командир поставил задачу закрепляться на занятых позициях. Земля была твердая и поддавалась тяжело. Где-то там, всего в паре километров, зализывал раны враг.
Это нашим бойцам приходилось окапываться. ВСУшники же сидели в своих укрепах. В тепле и безопасности. УР (укрепленный район) «Скотовата», «Виноградники», «Часть ПВО», «Карьер», «Очистные». И как венец всего района – «Царская охота». Цитадель Зла. Бывшая база отдыха с отелем превратилась в укрепленный район. На него опираются все остальные. Отсюда всем окружающим укрепам помогают огнем, припасами, людьми. Брать это осиное гнездо предстояло месяцами. «Разминая» и вскрывая оборону противника артиллерией, кровопролитными штурмами и авиацией.
Штык лопаты, погрузившись наполовину в землю, противно звякнул от удара. Камень или железка. Как некстати! Попробовал лопатой пару раз чуть левее и правее от первого места. Не удачно. Судя по всему, железяка была большой и теперь придется ее выковыривать. Кальмар был парнем упрямым. Стал тыкать землю лопатой в надежде найти край и постараться подцепить неожиданное препятствие. Минут через пять стало понятно, что это задача непростая. Труба. Железная. Толстая, не меньше метра в диаметре. И в длину прилично- край так и не нашел. Дальше копать не имело смысла. Кальмар зло выругался и позвал командира. Окоп придется отрывать заново и уже в другом месте…
СССР оставил в наследство Украине много чего. В том числе и сложную дренажную систему. Которую, бывшая советская «житница» благополучно развалила в годы разгула рынка и капитализма. Те, кто жил в СССР, наверняка знают, что даже в колхозных полях, в низинах прокладывали дренажные трубы. Диаметром в полметра-метр, защищая почву от эрозии и размыва. Вот на такую трубу и наткнулись наши бойцы в ноябре 2023…
Игнорировать находку не стали – труба вела в сторону позиций противника. Командиры посоветовались и решили провести разведку. Вырезали люк и осмотрели. Старая заброшенная труба, наполовину затопленная и захламленная мусором. Внутри спертый, затхлый воздух…
Стекла противогаза от работы запотевали, ухудшая и без того скудный обзор. Работать приходилось по пояс в ржавой мутной воде. Бойцы разбирали завалы мусора и по цепочке передавали к выходу. Работали на пределе сил и волевых качествах. Без техники, механизмов. Днем и ночью. Молча, не дай Бог враг что-то услышит. Стиснув зубы от лютого холода. Сверху, уставшее тело было разгорячено жаром тяжелой физической работы. А снизу на контрасте, обжигала ноги ледяная вода. Малейшая ошибка или провал в согласованных действиях и все кто тут, могут за секунду оказаться заживо погребены под землей. Братская могила в ржавом гробу и сточных водах. Только железная сила воли и невероятная тяга к победе могла придать сил, не дать замерзнуть или задохнуться.
Комбат Павел Федоров (позывной «Пионер») посветил вперед. Луч фонаря, отскакивая от глади воды, убежал вглубь трубы. Судя по отметкам на потолке, которые ставили каждые десять метров, за несколько недель они расчистили не меньше километра. В прошлый раз, на разведке, ему с двумя бойцами из «Редута» удалось пробраться до отметки в два километра. Это уже было где-то в районе Царской охоты. Адреналин зашкаливал от осознания, что где-то над тобой ходит враг. Иногда, казалось, что они даже слышат голоса над собой.