Если Розалия, Ирма и Венера собирались вместе, то всем остальным, включая живность Копейкиных, следовало поскорее уносить ноги от эпицентра катастрофы.
По отдельности дамочки – пожалуй, кроме Розалии – не представляли для общества абсолютно никакой опасности. С ними можно мило беседовать о погоде, сериалах, моде и даже о политике. Но, собравшись в одно время в одном месте, подруги запросто могли дать фору чемпиону по части самых безумных выходок и поступков.
Катка искренне хотела верить, что сегодняшний приезд взбалмошных особ не приведет к очередному ЧП.
Оказавшись в гостиной, Ирма Моисеевна, не переставая улыбаться, заключила свекровь в объятья.
– Розик, я так рада тебя видеть.
– И я, дорогая.
– А ты похорошела.
– Ты тоже, Ирма.
– И похудела.
– И ты отощала.
– А почему про меня забыли? – надула губки Венера. – Я, между прочим, тоже три килограмма скинула.
– По тебе не скажешь. Тебе бы тридцать сбросить, тогда я понимаю. А так…
– Роза, не издевайся.
– Венера, ну я же шучу. Ты у нас красотка.
Ирма Моисеевна провела пальчиком по губам.
– Девочки, а вы ничего не замечаете?
Розалия замотала головой.
– Нет.
– Катка, Наталья, а вы?
– У вас новая блузка?
– Ей уже три месяца. Старье!
– Туфли купили?
– Да нет же. Смотрите выше.
– Прическа?
– Перекрасились?
– Вставили зубы?
– Господи, ну почему вы такие невнимательные? – Ирма ткнула пальцем себе в губы. – Теперь понятно?
– Ирма! Ты сделала татуаж губ?
– Мне не нравится слово «татуаж», я предпочитаю его называть перманентный макияж.
– У нее еще брови в этом туаже, – буркнула Венера, – и глаза.
– Девчонки, вы себе не представляете, насколько это удобно. Утром встаешь, и не надо нестись к зеркалу. Над лицом будто стилист поработал.
Розалия скривилась.
– Не загибай, подруга. Если тебе нарисовали губы и брови, это еще не значит, что ты стала красавицей. И вообще… мне кажется, тебя изуродовали.
– Розик!
– Да ты раскрой глаза, на кого ты похожа? Крокодил Гена после неудачной пластики. Ирма, они, наверное, на тебе тренировались. Брови кривые, а рот смахивает на бомбоубежище.
– А по-моему, Ирма Моисеевна выглядит намного моложе, – с придыханием произнесла Натка.
– Спасибо, Натали, я знала, ты не умеешь врать.
– Что ты понимаешь в красоте и молодости, тундра? – набросилась на Натку свекровь. – Из Ирмы сделали уродку, а ты ей дифирамбы поешь.
– Я не уродка!
– Ты хуже уродки.
– Завидуешь? – шипела Моисеевна.
– Тебе? В последнюю очередь.
– А лицо-то перекосилось.
– Это не от зависти, а от жалости.
– Пожалей лучше себя.
– Убирайся!
– И уйду.
– Скатертью дорога.
Ирма развернулась.
Катарина вмешалась в спор подруг:
– Послушайте, к чему эти разборки? Неужели нельзя просто провести день без нервотрепки? Ирма Моисеевна, проходите в столовую, Наталья приготовила ваш любимый пудинг. Венера Александровна, и вы идите. Розалия Станиславовна, прекратите дуться. Вы хозяйка дома, где ваши хорошие манеры?
Свекровь повернулась к подруге.
– Ладно, проехали. Катка права, не будем собачиться, пошли за стол.
Ката устало посмотрела на сидящего на спинке кресла Арчибальда. Внезапно раздался телефонный звонок. Не подозревая, с кем ей придется общаться, Ката лениво сняла трубку:
– Слушаю.
На том конце последовала заминка, затем что-то щелкнуло и до ушей Копейкиной долетело:
– Добрый день, могу я услышать Софию? – с расстановкой произнес приятный мужской голос.
Ката моментально покрылась испариной, руки задрожали, а ноги сделались ватными. Опасаясь, что вот-вот лишится чувств, она села на подлокотник дивана, с силой сжав телефонную трубку. Вот он, долгожданный звонок от неизвестного. Свершилось. Значит, Розалия была права – ее затея удалась. Как говорится, игра стоила свеч. Не прошло и трех суток со дня выхода печатных изданий с объявлениями, а обладатель четвертой части плана дал о себе знать.
– Алло, куда вы пропали? – вопрошал звонивший. – Это София, вы меня слышите?
«Как быстро он позвонил. Что теперь делать?» – шелестел внутренний голос.
– Я вас внимательно слушаю, – пролепетала Катка, косясь на Арчи.
– София, я звоню по объявлению.
Стараясь сохранить спокойствие, Ката ляпнула первую пришедшую в голову фразу:
– Я рада.
– Не возражаете, если мы встретимся сегодня? Не хотелось бы откладывать дела в долгий ящик. Сами понимаете, чем скорее мы увидимся, тем скорее и мне и вам будет хорошо.
Катарина начала злиться на саму себя. А почему, собственно, она так удивилась? И с чего вдруг ведет себя, словно мокрая курица? Еще не хватало, чтобы мужик, заподозрив неладное, отсоединился и ушел в подполье. Все вполне разумно и объяснимо: она дала объявление, человек откликнулся и теперь настаивает на встрече. Разве не встреча с предполагаемым убийцей Софы являлась конечной целью? Конечно же, именно она. Вот только сегодня Катка никак к ней не готова.
Словно прочитав ее мысли, незнакомец быстро проговорил:
– Если вам неудобно, можем встретиться завтра. Я, в принципе, вас не тороплю, в данном случае музыку заказываете именно вы.
Катка колебалась. С одной стороны, не терпелось взглянуть в глаза звонившему, с другой – страх за собственную жизнь металлическим обручем сковывал горло. Решаться нужно немедленно. И Катка, отлично понимая, чем рискует, вдохнув полной грудью, выпалила:
– Называйте время и место.
– Где будет удобно вам?
Борясь с жгучим желанием прокричать: «В отделении милиции», Катарина неуверенно пожала плечами.
– Не знаю.
– Тогда, может, в ночном клубе, в полночь?
– В полночь, в ночном клубе? Нет-нет, это исключено.
Ночной клуб – это, конечно, хорошо, но только в том случае, когда туда отправляешься веселиться в компании друзей.
– Гм… простите, как вас зовут?
– Василий.
– Предлагаю встретиться у станции метро, – Катка напрягла память, – «Октябрьское Поле».
– О’кей, во сколько?
– В шесть.
– Лады. Кстати, – забубнил Василий, – вы не назвали цену. Желательно уточнить сразу, чтобы при встрече не возникло разногласий. Я, знаете ли, не люблю торговаться.
– Цену чего?
Василий заржал:
– Понимаю, конспирация прежде всего. Я имею в виду три части, с помощью которых мы найдем клад. Ясно выражаюсь?
– Да-да, конечно, я все поняла. Э… цена договорная, обсудим на месте, это не телефонный разговор.
– Усек.
– Как я вас узнаю?
– На мне будет красная футболка и черные джинсы, в руке буду держать банку «Балтики». А вас как распознать? – в его голосе появились нотки иронии.
– Я сама к вам подойду, – скороговоркой проговорила Копейкина, проведя вспотевшей ладонью по лбу. – Стойте у выхода из метро.
– С какой стороны?
– Первый вагон из центра, потом по эскалатору и направо.
– Ну отличненько! Все, жду с нетерпением… Соня.
Катка была готова поклясться – из уст Василия имя Соня прозвучало несколько зловеще.
Прошмыгнув в спальню свекрови, Катарина подлетела к трельяжу, в нерешительности уставилась на многочисленные болванки с париками. Остановив выбор на светло-русых локонах, она быстро собрала собственные волосы в пучок и водрузила парик на голову. Минутой позже, положив в сумочку солнцезащитные очки, Копейкина выпорхнула из дома.
По мере приближения к станции метро Катарина гадала, как, собственно, действовать, когда она, наконец, улицезреет Василия? Стоит ли подходить к мужику или же достаточно понаблюдать за ним из машины? Одно она знала совершенно точно: сегодня вечером у нее в кармане будет лежать адрес негодяя, который – напрямую или косвенно – имеет отношение к убийству Софии. Хотя не стоит забывать и про Макса – он же Ангел, – о котором упоминала Августа. Ведь именно он, по словам Сони, нанес ей визит в ночь убийства. Но, возможно, именно с Максом Копейкина и встретится. Где гарантия, что мужик назвался своим настоящим именем? Гарантии нет.
У метро Ката притормозила без двадцати шесть. Сняв очки, Копейкина во все глаза смотрела по сторонам, ища взглядом красную футболку Василия. На автобусной остановке парочка подростков потягивала пиво, рядом с банкой «Балтики» в руках тусовался полный дядечка лет сорока. Мужчина нервно поглядывал в сторону подземки, изредка прикладывая банку к губам. Данный типчик идеально бы подошел на роль Василия, если бы не был облачен в белую рубашку и светло-голубые джинсы.
В последующие пятнадцать минут Катка умудрилась насчитать шесть подозрительных объектов с банками вышеупомянутого напитка, но, к большому ее сожалению, ни на одном из них не наблюдалось красной футболки. И вдруг Катарину осенило. Сердце на мгновенье перестало биться, а из груди вырвалось тихое «Ах». А почему она так уверена, что Василий приедет на встречу именно в красной футболке и черных джинсах? Где гарантии, что мужик не врал? Она сама не поленилась нацепить на себя этот ужасный парик, возможно, и он явится на встречу в совершенно другой одежонке.
– А если он уже явился? Вдруг стоит где-то совсем близко, пристально вглядываясь в лица прохожих?
Знакомый холодок пробежал по спине, под ложечкой закололо, Ката чувствовала себя так, словно ее с минуты на минуту поведут на смертную казнь.
Продолжая накручивать себя, Катка вспомнила свадьбу с Андреем. Незадолго до бракосочетания одна гадалка – оказавшаяся в действительности искусной лгуньей – сказала, что в день свадьбы случится неминуемая трагедия. Якобы два человека погибнут, а свидетельница со стороны невесты впадет в кому.
Согласитесь, не самое радостное известие накануне свадьбы. Катка находилась на грани истерики, временами у нее даже возникали мысли не расписываться с Андреем, а продолжать жить гражданским браком. Разумеется, Копейкин ни на грамм не верил словам старухи и призывал Катку реально смотреть на вещи.