нул.
Операция по вводу была достаточно непростой и заняла не один день. В ходе нового этапа деятельности перед пограничниками стояла задача ликвидировать «осиные гнезда» бандитов в зоне нашей ответственности от границы до автодороги, соединяющей центры северных провинций, в среднем на глубину до 100 километров. Где-то к середине 1983 года мы с этой задачей справились. Основные базы душманов были нами ликвидированы, бандформирования рассеяны или уничтожены, организованное сопротивление практически сломлено. Конечно, оставалась еще пособническая среда, мелкие группы, но они серьезной угрозы уже не представляли ни для нас, ни для афганских властей.
На иранском участке государственной границы, который охраняли так называемые невоюющие отряды, нам доставлял много хлопот левый фланг на стыке границ Таджикистана с Туркменией и Афганистана с Ираном. Через Зульфагарский проход испокон века осуществлялась контрабанда наркотиков. Сложный рельеф горно- скалистой местности не позволял наглухо закрыть этот канал. По протоптанным маршрутам афганцы переправляли в Иран наркотики, а взамен везли оружие и боеприпасы для бандгрупп, действовавших в районе, прилегающем к стыку. Мы не только контролировали движение караванов, но и всячески этому противодействовали, устраивая засады и вступая в огневое соприкосновение. Держали специальную боевую группу на участке Серахского пограничного отряда. На остальном иранском участке обстановка, несмотря на внешнюю лояльность пограничных представителей сопредельного государства, также требовала держать порох сухим.
Морскую границу охраняли малые корабли Красноводского дивизиона, а также сторожевики Бакинской бригады, находившиеся в оперативном подчинении округа. Затем обстановка потребовала усилить охрану на Амударье. Для этого на базе дивизиона в Термезе была сформирована бригада сторожевых кораблей.
Как бы ни складывалась ситуация там, «за речкой», мы твердо знали, что у нас крепкий, надежный тыл, за нами страна, которая в нас верит, ждет, надеется и всегда готова поддержать. У нас были самые теплые отношения с руководством всех трех среднеазиатских республик. Я взял за правило ежеквартально доводить до их руководителей оперативную обстановку на участке округа. Брал карту, ехал к первому секретарю ЦК компартии республики или обкома и докладывал обстановку на их направлении, включая ситуацию по Афганистану. К этому меня ничто и никто не обязывал, но для развития взаимоотношений, понимания и представления о том, что здесь делают пограничники, было очень важно. В последующем, если нам было что-то нужно, я обращался к ним и никогда не получал отказа.
При организации бригады остро встал вопрос расселения прибывающих офицеров и мичманов, членов их семей. Я встретился с одним из местных руководителей, а затем по его совету — с главой республики Рашидовым, объяснил суть проблемы. Спустя некоторое время власти нам предоставили новый 46-квартирный дом. Так было и в Марых, и в других местах. Мы всегда с местным руководством жили душа в душу, и они понимали, что нам надо помогать. Среднеазиатские республики здорово нас выручили с призывом в пограничные войска выпускников вузов. Мы их использовали в качестве переводчиков с фарси и дари.
Если бы мы не поддерживались и не развивались добрые традиции дружбы и взаимопомощи, нам в Афганистане пришлось бы очень тяжело. Этот опыт не только личный, но и исторический.
Когда в 1922 году части Красной армии вышли к границе, а чуть позже образовался пограничный округ, местное население, преимущественно дехкане, жило очень бедно и зачастую именно «зеленые фуражки» были для них и защитниками, и лекарями, и учителями. Во время борьбы с басмачеством это позволило активно опираться на помощь населения и в конечном итоге одержать победу.
В Краснознаменном Среднеазиатском пограничном округе, на различных командных должностях я отслужил семь лет. До того служил в Кишиневе, на должности начальника Кишиневского пограничного отряда. В 1983-м году я готовился к должности заместителя начальника штаба войск Закавказского округа. Но тут, на меня «вышел» сам руководитель пограничных войск генерал армии Вадим Матросов: «Поедете в Среднеазиатский округ. И не по службе, а по войне». Так я оказался в Среднеазиатском пограничном округе. Все время моей службы в КСАПО было связано с Афганистаном.
Я возглавлял Оперативную группу КСАПО. Численность группы первоначально составляла около 100 человек. В нее входили специалисты различных направлений: операторы, которые контролировали обстановку, разведчики, связисты, специалисты тыла, инженеры, политработники. Вместе с офицерами отрядов мы планировали боевые операции, подтягивали необходимые силы и средства, организовывали связь, готовили личный состав к проведению боевых операций, руководили этими боевыми действиями. Многие операции я организовывал и проводил под руководством генералов Геннадия Згерского и Владимира Шляхтина.
Заместитель начальника войск Среднеазиатского погранокруга — начальник оперативной группы в ДРА генерал-майор Иван Коробейников
Основной задачей наших пограничников в Афганистане было недопущение вооруженного воздействия через границу на советскую территорию, оказание помощи в становлении органов народной власти, разгром активных бандформирований и ликвидация бандглаварей. Еще до моего прибытия в Среднеазиатский округ наши спецподразделения провели серию успешных боевых операций, оттеснив наиболее боеспособные вооруженные формирования моджахедов вглубь афганской территории. По мере возрастания важности направлений они были размещены по всему фронту. За время афганской кампании их количество возросло с 6 до 20.
Боевые операции проводились практически непрерывно. Разведчики собирали информацию о состоянии и намерениях бандгрупп и местах их сосредоточения. Округ анализировал обстановку и направлял предложения в ГУПВ. Там наши предложения изучали и, как правило, утверждали. Так разрабатывались плановые операции, но были и частные — по отдельным направлениям.
Совещание у генерал-майора Ивана Коробейникова
Лично мне пришлось руководить и одной из крупнейших операций — в горах Альбурз к западу от Мазари-Шарифа. Проводилась она летом 1986 года. В операции участвовали пограничные мангруппы, авиация 40-й армии, подразделения афганской армии и цорандоя. В глубоком П-образном ущелье, где обосновались бандиты, была очень грамотно выстроена оборона. Хорошо замаскированные позиции прикрывали друг друга. Подходы к краям ущелья были заминированы. В той операции моджахеды понесли большие потери. Мы разгромили их, но серьезные потери были и у нас. В качестве трофеев нам досталось большое количество оружия и боеприпасов.
Благодаря непрерывной череде боевых операций, мы сумели снизить возможность вооруженного влияния на территорию Советского Союза, но попытки такие все же предпринимались. 8 марта 1988 года обстреляли Пяндж. Моджахеды успели сделать один залп из 8-ствольной реактивной установки и несколько выстрелов из безоткатных орудий. Но особого вреда не причинили. Командиры Пянджской десантно-штурмовой мангруппы быстро сориентировались, и дежурный минометный расчет тут же открыл ответный огонь. Потом мы провели операцию, в результате которой была ликвидирована группировка противника, которая на автомобильных прицепах подтянула к границе по реке Пяндж безоткатные орудия и реактивную установку.
Случались и курьезы. На участке Тахта-Базарского отряда паслось несколько отар овец. Одну из них угнали моджахеды. Нам с Иваном Петровичем Вертелко пришлось организовать «Баранью операцию». Отару мы вернули, бандитов наказали.
Следует отметить, что мотивация личного состава пограничных подразделений, находившихся в Афганистане, была очень высока. Был случай, когда военнослужащие, первыми подлежащие увольнению, отказались уходить из боевого состава мотоманевренных групп и ДШМГ в запас. Мы уже подготовили и должны были доставить туда, в состав этих мотоманевренных групп, молодежь. Но я получил из каждого отряда кипу рапортов от старослужащих с просьбой остаться в Афганистане до вывода войск. Они понимали, что в случае вывода их из ДРА наши подразделения серьезно потеряют в численности или же будут укомплектованы молодыми бойцами, которые в силу отсутствия опыта могут понести значительные потери. Ко мне даже приезжала комиссия из Политуправления, чтобы выяснить, не мы ли принудили солдат отказаться от увольнения в срок.
Почему они поступили так? Там, на войне, рядом со мной были особые люди. Личный состав мангрупп имел значительный боевой опыт, полученный в ходе предшествующих боевых операций, и обладал высокими морально-боевыми качествами. Здорово проявили себя артиллеристы. Водители с риском попасть на мину снабжали наши мотоманевренные группы всем необходимым — от продовольствия до боеприпасов. А саперы наши? Сколько они людей спасли!
Иван Петрович Вертелко пересадил нас практически с обычных машин на бронетехнику. И мы научились тактически грамотно применять ее при проведении боевых операций. А ведь приходилось еще совершать марши по 100–200 километров, обслуживать, ремонтировать эту технику. Причем все это нужно было организовать и применить таким способом, чтобы выйти победителями из любого боестолкновения. И ребята со всем этим отлично справлялись. Это были Люди!
В дополнение к бронетранспортерам подразделения пограничников, действовавших «за речкой» были усилены бронетехникой — БМП-1
Я с теплотой вспоминаю те дни, когда мы жили душа в душу с народом Туркмении, Узбекистана, Азербайджана… Нас всегда поддерживало руководство республик, а мы помогали ему решать проблемы, связанные с военной сферой. Также мы вывозили на вертолетах сухофрукты из Хорога, где не было возможности транспортировать их через перевал. Мы отправляли в горы геологоразведочные партии и следили за уровнем воды в ледниковых хранилищах, чтобы в случае опасности наводнения предупредить местных жителей. Мы лечили их больных, а они — наших раненых… Из этого складывается теплота восприятия места службы. Но главный капитал, конечно, люди. У нас в Афганистане не было ни дедовщины, ни даже шуток издевательского характера. А если и случались инциденты, то они не приводили к чрезвычайным происшествиям типа расстрелов или драк. За годы моего руководства в округ поступило много выпускников академий, все они прекрасно себя проявили. Рядом со мной служили лучшие люди погранвойск Союза!