Владимир Паньков родился 4 апреля 1952 года в Курганской области, в городе Шадринске. В 1973 году окончил Московское военное пограничное командное училище имени Моссовета. Проходил службу в Средней Азии, Армении. В 1980 году Паньков оказался одним из первых советских пограничников, пересекших в январе 1980 года бурную реку Пяндж — советско-афганский рубеж.
В 1991 году окончил Военную Академию имени Фрунзе. В 2002 — Высшие курсы Академии Генштаба ВС РФ. Служил на различных должностях в Федеральной пограничной службе России, Пограничной службе ФСБ России. Ныне Владимир Сергеевич — генерал-майор, кавалер орденов Красного Знамени, Красной Звезды.
В 1979 году по завершении учебы в Ленинградской академии тыла и транспорта меня направили для прохождения службы в Среднеазиатский пограничный округ. Несмотря на мои 27 лет, мне доверили сложнейший участок работы. Пянджский отряд по сравнению с другими был не очень большим — всего семь застав, однако располагались они на значительном удалении друг от друга. Впоследствии их количество увеличилось до 12. В Афганистане было неспокойно, и с каждым днем обстановка все более накалялась.
В январе 1980 года командование поставило задачу взять порт «Шерхан» и занять оборону по его периметру. Мне необходимо было подготовить необходимое снаряжение и технику и обеспечить переправу через Пяндж. Но как переправлять технику, если в нашем распоряжении всего два сторожевых катера? Помогли гражданские речники. Они предоставили свою баржу и более того — разрешили ее переоборудовать. По их подсказке мы срезали палубные надстройки. Это позволило перевозить через Пяндж по две единицы техники.
Вообще, местные жители не раз выручали нас в самых разных ситуациях. Они давали нам технику для отрывки траншей, помогали продовольствием. Корейский совхоз в районе Дусти снабжал наши подразделения рисом.
Впоследствии — через два года — к нам поступили плоскодонные баржи, вмещающие 10 единиц техники.
С 7 на 8 февраля форсировали реку. Один наш катер перевозил людей, а второй тянул баржу с техникой. Сразу же после высадки на берег солдаты начали оборудовать огневые точки, траншеи. Это была непростая задача. Земля в Афганистане очень твердая, и за ночь солдаты с помощью саперных лопат и штык-ножей сделали окопы глубиной лишь по пояс. Все это время мы продолжали переправлять технику — 10 БТР, несколько машин с боеприпасами. Поздним вечером «афганец» поднял в воздух тучи мелкого, как пыль, песка. Буря выдалась настолько сильной, что невозможно было разглядеть лампочку на фонарном столбе.
Но задачу свою мы выполнили. И конечно же, как тыловик, я не забыл и про кухню для солдат. Уже к утру повара смогли приготовить горячую пищу. Такой была моя первая боевая операция.
Война набирает обороты
Краснознаменный Среднеазиатский пограничный округ я принял под свою команду в ноябре 1980 года, после трехлетней службы начальником штаба на Камчатке. Протяженность охраняемого округом участка государственной границы — более пяти тысяч километров, от Каспия до предгорий Памира. Двенадцать пограничных отрядов рассредоточены по трем союзным республикам, половина из них — воюющие.
Военные действия на территории Афганистана разворачивались все в большем масштабе. На долю моего предшественника, генерала Ивана Григорьевича Карпова, выпала нелегкая задача по организации и проведению наших самых первых боевых операций в Горном Бадахшане. Все начиналось на левом фланге округа, на таджикском участке границы. Бандиты там стали вести себя разнузданно: убивали в афганских кишлаках мирных жителей и партийных активистов, на наших глазах демонстративно сбрасывали их трупы в пограничный Пяндж, совершали оскорбительные действия в адрес пограничных нарядов, угрожали им. В этой обстановке остро встала задача обезопасить нашу границу, население приграничья от возможных преступных посягательств со стороны бандформирований, действующих в северных провинциях Афганистана. В качестве упреждающего шага на самом высоком уровне было принято решение ввести в эти провинции наши сводные боевые отряды, сформированные на базе линейных пограничных отрядов округа. В их задачу входило перекрытие каналов миграции бандитов, защита мирного населения и недопущение провокаций на границе. В течение года нам удалось нормализовать обстановку, что вызвало благодарный отклик афганского населения, его поддержку и содействие.
Начальник войск Среднеазиатского пограничного округа генерал-майор Геннадий Згерский (в очках) в ходе проведения одной из операций на территории ДРА.
Сводные боевые отряды формировались в каждом пограничном отряде округа, и прежде всего в охраняющих границу на иранском участке. Численность каждого такого отряда составляла 60–70 человек. Возглавляли их на первых порах, сменяя друг друга, начальники пограничных отрядов и начальники штабов. Другие должностные лица сформированных подразделений несли службу вахтовым методом. Отрыв офицерского состава отрицательно сказывался как на боеготовности и состоянии воинской дисциплины в пограничных отрядах, так и на охране государственной границы. Именно на это обстоятельство я сразу обратил внимание, приняв руководство округом, и своим решением отменил такую практику, ведущую к распылению сил и средств. Постепенно положение дел стало выправляться, командование пограничных отрядов стало заниматься своими непосредственными обязанностями по организации охраны границы и несению повседневной пограничной службы. А сводные боевые отряды добросовестно справились со своими задачами. Бандиты потеряли возможность бесчинствовать у границы, ушли в тыл и совершали лишь единичные вылазки. Во многом наши действия были успешными благодаря работе разведчиков. В поисках постоянных источников информации они, переодетые в афганскую одежду, практиковали выходы на местные базары, где добывали необходимые сведения. Надо также отметить мужество и профессионализм командиров сводных боевых отрядов, которые в новых для себя условиях пребывания в незнакомой стране действовали грамотно и решительно.
Во второй половине 1981 года мы стали совершать рейдовые действия вдоль границы, в том числе и на туркменском направлении, где бандиты проявляли себя все чаще. В ходе рейдов мы не только проводили боевые операции по пресечению активности бандформирований, но и осуществляли разведку местности, знакомились и налаживали деловые контакты с афганским населением. Таким образом удалось подготовить почву для организованного ввода в январе 1982 года наших мотоманевренных групп в северные провинции Афганистана.
До начала афганских событий обстановка на государственной границе на участке округа была относительно спокойной. В каждом органе управления Афганистана, включая армию и полицию, были наши советники. Политические и экономические отношения с Советским Союзом строились на принципах мира и добрососедства, что позволяло называть нашу совместную границу «границей дружбы». И вдруг все изменилось. В начальный период и нам, и афганцам психологически трудно было это осознать и переступить через сложившиеся стереотипы.
С точки зрения начальника войск округа в обстановке, когда надо и воевать, и границу охранять, я бы выделил несколько особенностей. Как уже отмечал, пожар войны постепенно разгорался с левого фланга — в Горном Бадахшане. Поначалу «тушить» его было поручено начальнику оперативно-войскового отдела в Душанбе. В округе данное направление курировал начальник штаба генерал В. Харичев, потом его второй заместитель. Затем мы сформировали нештатную оперативную группу, которой руководил мой заместитель И. Ярков. А в конце 1981 года в структуре округа появилась штатная оперативная группа, в состав которой входили опытные, подготовленные старшие офицеры с академическим образованием — В. Седых, Г. Симухин. Это уже был полноценный орган управления, который планировал боевые операции, непосредственно руководил ими и осуществлял контроль. Также начали действовать полевые оперативные группы в каждом пограничном отряде. Такая группа дислоцировалась на сопредельной стороне, а ее начальник был в ранге заместителя начальника отряда.
На начальном этапе войны среди трофеев преобладало легкое стрелковое оружие, такое как винтовки британского производства первой половины XX века, прозванные среди советских солдат «бурами».
В среднем мы проводили по 2–3 плановые боевые операции в месяц. Каждая занимала не менее 10 дней. Тщательная разведка обстановки и ее глубокий, всесторонний анализ, четкое планирование действий позволяли минимизировать наши потери. Крупные операции, как правило, возглавлял начальник войск округа и представитель из Главного управления погранвойск, плановые — начальник оперативной группы, а внеплановые, продиктованные резким изменением обстановки, — начальник полевой оперативной группы, реже — начальник отряда. Таким образом, была создана управленческая вертикаль, позволявшая эффективно противостоять возникающим угрозам. Начальник штаба округа большей частью держал руку на внутреннем пульсе охраны границы на всем ее протяжении.
Ход плановых операций лично отслеживал начальник пограничных войск Союза генерал армии В. А. Матросов. Была налажена прямая связь с ним и начальником воюющей оперативной группы. Все переговоры, боевые распорядительные документы, донесения дублировались в управление округа. Если командование объединения считало целесообразным другое решение, оно также обсуждалось и согласовывалось с Москвой.
Сложившаяся система управления имела свои плюсы и минусы. Плюс заключался в том, что, во-первых, во главе всей нашей военной составляющей стоял Вадим Александрович Матросов, опытный и подготовленный во всех отношениях человек, прошедший испытания Великой Отечественной войны, разведчик по своей основной воинской специальности. И конечно, он очень разумно и взвешенно руководил нашими действиями в Афганистане. В