Мать замолчала, видимо ожидая его ответа, но Чарли не проронил ни слова.
– Весной, когда тебе исполнилось три года, – продолжила она, – разразилась ужасная буря. Повсюду сверкали молнии. Они попадали в деревья – и в это тоже. Из окон дома мы видели дым, но потом начался ливень и затушил огонь. Вечером того же дня, когда на улице мирно шумел дождь, к нам постучалась раненая женщина. – Чарли услышал, как мать замолкла на минуту от волнения. – Выглядела она странно и была страшно обожжена. Половину тела покрывали волдыри.
Чарли привстал и прислушался. Он вспомнил шрамы Зеленой женщины.
– Мы с твоим отцом пустили ее на кухню, не зная, как помочь: она отказалась звать врача или ехать в больницу, сказав, что вылечит себя сама, но ей от нас кое-что нужно. Она наблюдала за нами – ведь мы жили на границе с ее миром, – и поняла, что нам можно доверять. Удар молнии почти ее убил, поэтому ей нужно было оправиться. Женщина сказала, что у нее есть семя, которому надо помочь прорасти. Как я могла ей отказать?
Чарли спустился ниже, внимательно прислушиваясь к рассказу матери; та сидела, сложив руки на коленях. В призрачном свете луны он отчетливо увидел ее сгорбленные плечи.
– Я согласилась, даже не понимая, о чем она просит. Она достала большой зеленый желудь, расколола и положила ядрышко мне на ладонь, – голос матери дрогнул. – Он искрился, будто осколок зеленой звезды. Она сказала, что я должна проглотить его, и я без колебаний сделала это. Затем женщина взяла меня за руку, посмотрела в глаза и сказала: «Когда придет время, я вернусь, чтобы забрать свое по праву. В благодарность за вашу щедрость вы будете знать о Зеленом лесе и породнитесь с ним». Через девять месяцев родилась твоя сестра Селия.
Чарли сжал ветку так крепко, что она едва не треснула.
– Конечно, это я виновата. Когда пришло время, я не смогла ее отпустить. Я уже успела полюбить Селию, как родную дочь. Но зов Зеленого леса был слишком сильным, и она начала бродить по ночам, пытаясь вернуться в свой настоящий дом. Я должна была сказать тебе раньше, Чарли, – с сожалением прошептала мать, – но не знала, как это сделать. По крайней мере, до сегодняшнего дня. Прости меня, сынок.
– Чарли, мне тоже нужно кое-что тебе рассказать, – вступил отец. Он стоял, задрав голову и положив руки в карманы. – Когда после Нового года родилась твоя сестра, к нам пришел человек, если его можно так назвать, – отец сухо рассмеялся. – У него были оленьи рога, увитые виноградной лозой. Он пришел, чтобы проведать малышку. Селия была здоровой девочкой, с громким голосом и хорошим аппетитом. Ты же помнишь?
Чарли кивнул в темноте. Конечно, он хорошо помнил сестру.
– Тот мужчина был очень доволен и попросил меня об услуге. Он дал мне побег и велел посадить его, как потеплеет, а потом проследить, чтобы девочка проводила побольше времени рядом с этим деревом. Так я и поступил. Это был тот самый дуб в углу двора, где постоянно играла Селия. Дуб был ее деревом – может, даже больше чем деревом. Это ее жизнь. Он растет – и она вместе с ним. Понимаешь?
Чарли молчаливо кивнул, снова услышав шепот лесных существ, которые спешили в Зеленый лес.
– Мы должны были отпустить ее, когда она будет готова. Но когда время пришло, твоя мама не нашла для этого сил. Мне тоже было нелегко. Мы оттягивали этот момент как могли – однако твоя сестра каждую ночь пыталась вернуться в свой настоящий дом. Знаю, мы были не правы, но мы любили ее и боялись за тебя. Боялись, что тебе будет одиноко, когда она уйдет.
– Мне и было одиноко, – еле слышно прошептал Чарли.
– Однажды ночью я встал, чтобы проверить Селию, и снова увидел того мужчину с рогами. Он стоял во дворе под снегопадом. Просто стоял и не сводил с меня глаз. Если бы у меня тебя отняли, я бы тоже так смотрел на вора. Я подошел к твоей матери и сказал, что мы больше не имеем права ее удерживать. Она долго плакала, но в конце концов согласилась. В ту ночь я не стал запирать дверь. Теперь Селия могла вернуться домой. Я знаю, что ты винил в случившемся себя, но я пытался объяснить, что твоей вины здесь нет. И никогда не было. – Отец замолчал, продолжая всматриваться в темную листву. Лунный свет позволял разглядеть тревогу на его лице. – Ну что, сынок? Ты готов вернуться домой?
– Еще нет, – в полный голос ответил Чарли и начал взбираться по извилистой коре. Потом он перебрался на дерево повыше. Поднимаясь, он думал о всех тех годах, когда нес на плечах бремя смерти Селии. Чарли был в ярости – и совершенно сбит с толку. Десять лет парень заботился о родителях и делал все для их блага. Теперь же он был поражен тем, что все эти годы ошибался, думая, будто служит им единственной опорой в жизни. Оказывается, он их даже не знал.
Чарли остановился перевести дух, закрыл глаза и вспомнил, как его маленькая сестра сидела под тонким дубом и улыбалась ему, расчесывая свои золотистые волосы.
– Дани, – пораженно произнес он. Оказывается, его сестра все это время была здесь, в Зеленом лесу. – Дани! Селия! Где ты?
– Рядом, – ответила она. – Я всегда была рядом, Чарли, – здесь, в тени дубов.
Она выглянула из-за ветвей. В лунном свете ее руки казались совсем белыми.
– Я думал, ты умерла, – сказал Чарли. – Я же видел тело, гроб…
– Это все – скорлупа желудя. Я просто вернулась в спящее сердце моего дерева. Мой истинный отец оставил эту внешнюю оболочку для вас с родителями, чтобы вы знали, что я ушла в Зеленый лес. Он боялся, что без этого вы будете слишком горевать о моем уходе. Больше нам нечем было утешить тебя, Чарли.
Парень прижался к стволу. Кора царапала ему шею.
– Почему же мне раньше никто об этом не сказал?
– Я пыталась, и Зеленая женщина тоже – каждый раз, когда ты забирался на дуб. Но ты и слушать нас не хотел. Ты заковал себя в кандалы, и никто не мог их разжать. Но месяц назад все изменилось, и ты решил к нам присоединиться.
– Месяц? Я пробыл в Зеленом лесу целый месяц? – удивился Чарли.
– Да, сейчас уже начало лета.
– Родители, наверное, места себе не находили, – взволнованно сказал парень. – Как я мог так поступить?
– Они знали, что ты здесь. Да, они волновались, но не боялись, – ответила Селия. Она уже спустилась по ветвям к Чарли.
– Как же они жили там без меня? – озадаченно спросил парень.
– Пойдем, я покажу тебе.
Селия взяла Чарли за руку и повела его еще выше, мягко ступая по ветвям. Затем она раздвинула зеленую завесу, и парень, наклонившись, увидел собственную гостиную. Папа сидел в большом кресле, мама – у него на коленях. Отец обнимал ее. Они ласково смотрели друг на друга. Чарли увидел, как папа расчесывает седеющие волосы матери, заводит их за ухо и нежно ее целует. Когда он увидел их наедине, держащихся за руки, он впервые понял, что у родителей есть своя жизнь. Он всегда думал, что именно он поддерживает семью, – а теперь понял, что было место, где его для них даже не существовало.
– Видишь, Чарли? – спросила Селия.
– Да, – ответил парень и глубоко вздохнул. Он нужен им не так сильно, как боялся. Они есть друг у друга. Чарли не задела и не разозлила эта сцена – напротив, он почувствовал облегчение. Парень свободно расправил плечи. Бремя ответственности свалилось с него раз и навсегда.
– Чарли, ты всегда будешь моим братом, – сказала Селия, беря его за руку, – но теперь пришло время вернуться. Плод уже созрел. Пора ему отделиться от дерева.
– Я понял, – и парень улыбнулся ей в темноте. – Ты всегда любила покомандовать.
Девочка рассмеялась. Чарли вслушивался в ее громкий искренний смех, пытаясь запомнить его навсегда.
– Я уйду с утра. Мне хочется провести еще одну ночь здесь, в Зеленом лесу.
– Хорошо, Чарли. И помни, что Зеленый лес – это и твой дом тоже.
Чарли закрыл глаза и вдохнул аромат деревьев, запах влажной от росы земли и грибов. Положив голову на ветку, он услышал, как бьется само сердце Зеленого леса. Ветер раскачивал ветви, убаюкивая парня.
Утром он проснулся под пение дрозда, который крыльями всколыхнул листву. Солнце золотым огнем просачивалось сквозь его сомкнутые веки.
– Чарли, просыпайся! – послышался откуда-то девичий голос.
Парень наконец открыл глаза и посмотрел вниз – туда, где мелькала копна светлых волос.
– Чарли, это я, Нина! Я знаю, что ты там. Твоей маме пришлось мне все рассказать. Меня реально выбесило, что она не давала мне с тобой поговорить. В школе всем сказали, что у тебя свинка. Я приносила тебе домашние задания, некоторые даже делала за тебя. Но теперь пора возвращаться!
– Ты получила спортивную стипендию во Флориде? – спросил Чарли, медленно спускаясь на нижнюю ветку.
– Да. Меня приняли.
Теперь парень смог разглядеть ее под сенью зеленой листвы. Нина стояла подбоченившись, глядя на него снизу вверх – вылитая русалка, которая оказалась в родных водах.
– Я буду по тебе скучать, – сказал Чарли, склонившись с ветки.
Нина улыбнулась и откинула волосы назад. Тени листьев падали на ее белую футболку, подчеркивая грудь, и играли на почти полностью обнаженных ногах.
– А ты неплохо выглядишь для человека, который целый месяц ел только листья, – сказала она, поправляя шорты. – Теперь у тебя вид такого дикаря. Очень сексуально.
– Вообще-то, я сказал, что буду по тебе скучать, – повторил парень.
– Я тоже буду скучать, Чарли. Но послушай, сейчас последнее лето, которое мы можем провести вместе. Потом мы изменимся, встретим новых людей, повзрослеем. А сейчас самое время веселиться, делать что хотим… Давай насладимся этой порой. Будем гулять, лежать на траве под солнцем, обниматься. Ты будешь у меня первым, Чарли. Ты навсегда останешься моим лучшим воспоминанием – неважно, кого мы встретим в колледже. И потом ты уже никогда не сможешь спокойно ходить в бассейн, не вспомнив обо мне. Просто сейчас такое время, мостик между прошлым и будущим… Слезай уже давай.
Щеки Нины покраснели, взгляд был серьезным и полным надежды.
Чарли слез с дерева, на секунду задержавшись на отколотой молнией ветви. Нина ждала его, улыбаясь. Ее кожа блестела в зеленом свете. Парень бросил взгляд наверх, на переплетающиеся ветви, и увидел, как оттуда, кружась в танце, летят кленовые семена.