Откуда-то из-за правого уха до меня донеслась мелодия. Кто-то напевал траурный марш из «Гибели богов», любимой оперы леди Аристы. Голос, который так лихо интерпретировал тему, казался мне смутно знакомым, но я не могла припомнить, откуда. Посмотреть, кому он принадлежит, я тоже не могла, потому что была не в состоянии открыть глаза.
– Джейк, Джейк, – сказал голос. – Я не думал, что именно ты меня раскусишь. Но сейчас тебе не поможет вся твоя медицинская латынь. – Голос тихо засмеялся. – Когда ты очнёшься, я буду уже далеко-далеко. В Бразилии в это время года очень приятно, знаешь ли. Я жил там с 1940 года. И в Аргентине и Чили тоже весьма неплохо. – Голос на мгновение замолчал, чтобы просвистеть пару тактов из темы Вагнера. – Меня всё время тянет в Южную Америку. В Бразилии, кстати, лучшие пластические хирурги мира. Они избавили меня от нависших век, крючковатого носа и безвольного подбородка. Поэтому я, по счастью, больше не похож на свой собственный портрет.
В моих онемевших руках и ногах началось покалывание. Но я держала себя в руках. Наверное, мне лучше пока не подавать признаков жизни.
Голос засмеялся.
– Но даже если бы меня кто-нибудь в Ложе и узнал, – продолжал он, – я уверен, никому из вас не хватило бы мозгов сделать правильные выводы. Не считая этого докучливого Люкаса Монтроза. Ещё немного, и он бы меня разоблачил… Ах, Джейк, и даже ты не понял, что он умер не от инфаркта, а от коварных действий Марли-старшего. Вы, людишки, видите только то, что хотите видеть.
– Ты гадкий и противный, – раздался где-то позади меня испуганный писк. Маленький Роберт! – Ты сделал больно моему папе! – Я почувствовала дуновение холодного воздуха. – И что ты сделал с Гвендолин?
Да, что? Это действительно вопрос. И где Гидеон?
Раздалось лязганье и щелчок чемоданного замка.
– Всегда готовый к делу Стражей! Спасти человечество от всех болезней, смешно слышать. – Презрительное фырканье. – Как будто человечество вообще это заслужило. Во всяком случае, Гвендолин ты больше не поможешь. – Голос перемещался по комнате туда-сюда, и я постепенно догадалась, с кем имею дело, хотя в это было невозможно поверить. – Она мертва, как лабораторная крыса, которых ты всегда препарировал. – Голос тихо засмеялся. – Что, кстати, является сравнением, а не метафорой.
Я открыла глаза и подняла голову.
– Но это вполне можно использовать как символ, не так ли, мистер Уитмен? – спросила я и тут же пожалела, что подала голос.
Ни следа Гидеона! Только доктор Уайт лежал без сознания на полу недалеко от меня. Его лицо было таким же серым, как его костюм. Встревоженный маленький Роберт сидел на корточках у его головы.
– Гвендолин. – Надо отдать должное мистеру Уитмену – он не закричал от испуга. И не показал никакой другой взволнованной реакции. Он просто стоял под портретом графа Сен Жермена, рука на сумке на колёсиках, и таращился на меня. На нём был элегантный серый плащ и шёлковый шарф, солнечные очки подняты наверх – ну просто Брэд Питт в отпуске. Он был ни капли не похож на портрет графа.
Я уселась с максимальным достоинством (пышное платье несколько затрудняло процесс) и увидела, что я лежала на письменном столе.
Мистер Уитмен поцокал языком, посмотрел на часы и отпустил свою сумку на колёсиках.
– Ну, как это ужасно неудачно, – сказал он.
Я не смогла скрыть улыбки.
– Не правда ли? – спросила я.
Он подошёл ближе и вытащил из кармана плаща маленький чёрный пистолет.
– Как это могло случиться? Неужели Ракоци сварил питьё недостаточно крепким?
Я покачала головой.
Мистер Уитмен наморщил лоб и направил пистолет мне в грудь.
Я хотела засмеяться, но выдавила из себя лишь испуганное сопение.
– Вы хотите ещё раз попробовать? – тем не менее спросила я и попыталась храбро посмотреть ему в глаза. – Или вы наконец поймёте, что вы ничего не можете мне сделать? – Ха! Наш план работал, и работал неплохо! Если бы наконец появился Гидеон, мне бы стало намного лучше.
Мистер Уитмен погладил себя по гладко выбритому подбородку и задумчиво посмотрел на меня. Затем он спрятал свой пистолет.
– Нет, – сказал он своим мягким, доверительным голосом чуткого педагога, и внезапно я увидела в нём что-то от старого графа. – Это было бы бессмысленно. – Он снова поцокал языком. – Я, похоже, сделал логическую ошибку. Магия Ворона… Как несправедливо, что тебе бессмертие досталось с колыбели! Именно тебе. Но в этом вполне есть смысл – в тебе объединяются обе линии…
Доктор Уайт тихо застонал. Я бросила на него быстрый взгляд, но его лицо было по-прежнему серым, как асфальт. Маленький Роберт вскочил.
– Осторожно, Гвендолин, – сказал он испуганным голосом. – Злой человек собирается сделать что-то плохое!
Я тоже этого боялась. Но что?
– «Знай – звезда сгорит в любовной муке В добровольной с жизнию разлуке», – тихо процитировал мистер Уитмен. – Почему я сразу этого не понял? Ну, ещё не поздно. – Он сделал пару шагов ко мне, вытащил из кармана маленький серебряный футляр и положил его на стол рядом со мной.
– Это нюхательный табак? – сбитая с толку, спросила я. Постепенно у меня возникло нехорошее чувство по отношению к нашему плану. Здесь что-то пошло не так, и причём основательно не так.
– Разумеется, ты опять плохо соображаешь, – сказал граф Сен Жермен – мистер Уитмен, и вздохнул. – В этой маленькой коробочке содержатся три капсулы цианистого калия, и я мог бы тебе объяснить, зачем я их с собой таскаю, но мой самолёт отправляется через два с половиной часа, то есть времени мало. При других обстоятельствах ты могла бы броситься под поезд или спрыгнуть с небоскрёба. Но цианистый калий – наиболее гуманный метод. Ты просто возьмёшь одну капсулу и раздавишь её зубами. Подействует сразу. Открой футляр!
У меня потяжелело на сердце.
– Вы хотите, чтобы я… лишила себя жизни?
– Совершенно верно. – Он нежно погладил свой пистолет. – Раз уж тебя нельзя убить никаким другим способом. И чтобы, скажем так, немного помочь твоему настрою в этом деле, я застрелю твоего друга Гидеона сразу же, как только он появится. – Он посмотрел на часы. – Это произойдёт примерно через пять минут. Если ты хочешь спасти его жизнь, возьми капсулу прямо сейчас. Ты можешь, конечно, подождать, пока он не упадёт мёртвый у твоих ног. По опыту, это очень сильная мотивация, подумай о Ромео и Джульетте…
– Ты такой злой! – вскричал маленький Роберт и начал плакать. Я попыталась подбадривающе улыбнуться ему, но у меня это вышло самым жалким образом. Я бы лучше всего села рядом с ним и тоже заплакала.
– Мистер Уитмен… – начала я.
– Ах, я предпочитаю графский титул, – хрипло сказал он.
– Пожалуйста – вы не можете… – мой голос пресёкся.
– Но почему ты этого не понимаешь, глупое дитя? – Он вздохнул. – Поверь мне, я предвидел этот день. Я хочу наконец вернуться к своей настоящей жизни. Учитель в средней школе Сент-Леннокса! Из всех моих занятий за последние 230 лет это было самое распоследнее! Столетиями я держал руку на пульсе власти. Я мог обедать с президентами – нефтяными баронами – с королями. Хотя в наши дни они уже не те, что раньше. Но нет, вместо этого мне пришлось обучать глупых малолеток и, кроме того, карабкаться наверх в моей собственной Ложе от новиция до Ближнего круга. Годы после твоего рождения были для меня ужасны. И не потому, что моё тело снова начало стареть и показывать лёгкие следы разрушения, – тут он тщеславно засмеялся, – а потому, что я стал таким… ранимым. Столетиями я жил безо всякого страха. Под градом пушечных ядер я шагал по полям сражений, подвергал себя любой опасности, зная, что я неуязвим. Но сейчас? Любой вирус может прикончить меня, любой чёртов автобус может меня переехать, любой кирпич может упасть мне на голову!
В этот момент я услышала шум и увидела, как Хемериус на бешеной скорости влетел сквозь стену в комнату. Он приземлился на столе рядом со мной.
– Где эти чёртовы Стражи? – крикнула я ему, не заботясь о том, что меня может услышать граф. Но тот просто решил, что это вопрос к нему.
– Они не могут сейчас тебе помочь, – сказал он.
– Тут он, к сожалению, прав. – Хемериус взволнованно хлопал крыльями. – Эти болваны вместе с Гидеоном завершили Круг крови. Потом вот этот господин, мистер Фу-ты-ну-ты, захватил в заложники простофилю Марли и с помощью пистолета заставил господ пройти в помещение хронографа. Они сейчас сидят там взаперти и причитают.
Граф покачал головой.
– Нет, это была жизнь не для меня. И сейчас пора положить этому конец. Что такая маленькая девочка, как ты, может предложить миру? А вот у меня так много планов. Больших планов…
– Отвлеки его, – воскликнул Хемериус. – Просто отвлеки его сейчас, хоть как-нибудь.
– А как вы, собственно, всё это время элапсировали? – спросила я быстро. – Должно быть, страшно неприятно неконтролированно перемещаться.
Он засмеялся.
– Элапсировать? Ба. Естественное время моей жизни прошло. Начиная с того момента, когда я должен был умереть, надоедливые перемещения во времени прекратились.
– А мой дедушка? Вы его убили? И украли его дневники? – У меня слёзы брызнули из глаз. Бедный дед. Ему почти удалось разоблачить весь этот заговор.
Граф кивнул.
– Хитрого Люкаса Монтроза нам пришлось нейтрализовать. Это взял на себя Марли-старший. Потомки барона Ракоци столетиями верно служили мне, лишь последний из них меня разочаровал. Этот педантичный рыжий мечтатель не унаследовал ни капли духа Чёрного Леопарда. – Он снова посмотрел на часы, а затем глянул в сторону кресел. – Это может произойти в любой момент, Джульетта. Очевидно, ты хочешь видеть своего Ромео лежащим в луже крови! – Он взвёл курок своего пистолета. – Действительно жаль. Парень мне нравился. У него вполне был потенциал!
– Пожалуйста, – ещё раз прошептала я, но в этот момент Гидеон, легко согнувшись, приземлился рядом с дверью. У него даже не было времени выпрямиться – мистер Уитмен нажал на курок. И ещё раз. И ещё, снова и снова, пока он не расстрелял весь магазин.