– Рада слышать, – сказала Жасмин. – Лес в порядке. А люди не в порядке.
– В чем дело?
– На южной границе произошел вооруженный инцидент. Один убитый, трое раненных. Причина – наши заподозрели южного биолога в шпионаже.
– А сами кто были? – Тео сел рядом. – Охотники?
– Смотрители чего-то там. Не члены Лиги. Может, эволюционировавшие пограничники. Какая разница? Я, видишь ли, по наивности, думала, что теперь со всей этой дрянью покончено навсегда…
Тео обнял ее, притянул к себе.
– Не принимай близко к сердцу. У людей просто еще шок не прошел. А южане нашим всегда не слишком-то доверяли, и мы им… и волноваться тебе вредно. Вернее, вам обоим вредно.
Жасмин вздохнула.
– Наверное, ты прав. Я слишком многого хочу… Слушай, дружище, принеси мне молочка, а? К землянике…
Тео улыбнулся и ушел в дом. В этот час в доме было прохладно и пустынно. Тео поднялся наверх, где теперь, рядом с кабинетом и операционной Лиги, устроились их с Жасмин апартаменты, вошел к себе в комнату, вытащил из-под кровати чемодан и достал спрятанный под свернутыми старыми брюками плоский ящичек с пистолетом. Раскрыл.
Пистолет. Коробка с патронами. Путеводная Звезда на удостоверении СБ.
Прошлое. Город. Грязь. Мертвяки. Боль. Дерьмо. Кровь… Сегодня снова снился медведь, полуочеловеченный, с всепонимающими глазами. Он снова умирал. Тео и Хольвин снова закапывали его в лесу, под ливнем, в расплывающейся мокрой земле. Лик в небе. Люди вообще могут жить по-человечески или нет?! Неужели даже теперь, после стольких смертей, нам недостаточно места? Или умереть должны вообще все, кроме Хозяев? Или все люди на земле должны-таки прийти к Ипостаси Хозяев?
Вдруг это все же возможно?
Тео захлопнул ящик, сунул его обратно в чемодан, задвинул чемодан в темную глубину. Бегом спустился вниз, прихватил из кухни кувшин молока.
– Кто молока хотел?! – закричал весело. – Жасмин, только ты? Или рысенок тоже будет?