Она опять замолчала, вдруг почувствовав себя опустошенной до предела. Она впервые в жизни говорила вслух о том, что мучило ее долгие годы.
Виктор напряженно ловил каждое ее слово.
Он наконец понял ее.
Понял очень ясно, до боли в висках ощутил глубину ее несчастья.
— Я понимаю, о чем ты говоришь, — осторожно начал он. — Но, Арина, ты ведь такая красивая женщина, такая молодая, ты ведь без труда могла найти себе кого угодно… Почему же…
— Да потому, что это было невозможно! — прервала она его. — Потому что, когда ты находишься в постоянном унижении, ты перестаешь ощущать себя, уважать себя. То, что называется чувством собственного достоинства, напрочь исчезает. Ты начинаешь верить, что только один мужчина на всем белом свете интересуется тобой, только он будет любить тебя. Хоть как-то, но любить. Ты живешь в убежденности, что никому не нужна, что никто никогда не полюбит и не захочет тебя. И поэтому ты остаешься с ним. Остаешься до тех пор, пока ты понимаешь, что больше не можешь выдержать. Что ты должна или умереть сама, или убить его…
Арина говорила все медленнее и тише, пока совсем не умолкла.
Виктор ждал, боясь неточным словом или движением помешать ей.
После небольшой паузы Арина продолжила:
— Мне теперь все равно. Можешь мне верить или нет, но, когда я увидела тебя в баре, и ты посмотрел на меня, я твердо поняла, что это мой последний шанс, моя единственная надежда… Я знала, что еще одной попытки у меня не будет, еще раз убежать мне не удастся… Ты теперь знаешь, что я была права. Он никогда бы не отпустил меня, никогда! Наверное, это преступление, то, что я сделала, но у меня не было выхода… Ты можешь презирать меня теперь… Брось меня, я преступница! Я самая настоящая преступница!.. Убийца! Но мне все равно. Я просто больше не могла этого выдержать, не могла…
Она зарыдала.
Виктор нежно обнял ее, крепко прижав к себе. У него самого из глаз текли слезы, но он нисколько не стыдился их. Чувствовал, что в душе его происходит какое-то удивительное очищение от всей жути последних часов.
Он твердо знал теперь, что ни за что на свете не позволит кому бы то ни было обидеть эту тоненькую, прильнувшую к нему девушку.
— Успокойся, — шептал он. — Я все понимаю. Я верю тебе. Я люблю тебя.
— Нет, — шептала она сквозь рыдания, — ты не можешь меня любить. Ты не должен. Я ужасная, я знаю…
— Молчи, — говорил Виктор, покрывая поцелуями ее мокрое лицо. — Не говори чепуху. Я никогда тебя не оставлю. Ты замечательная…
Ветер, ревниво кружась вокруг них, разметал ее волосы, осушил слезы и неожиданно умчался куда-то, обрушив на обоих внезапную тишину.
Виктор поднял голову, огляделся. Черноголовая птица, неподвижно, как елочное украшение, сидевшая на ветке ближайшего дерева, внезапно с печальным криком взмыла в воздух и пропала во тьме.
— Мы должны похоронить его, — сказал Виктор.
— Да, — послушно кивнула Арина.
— Пойдем.
Он обнял ее за плечи, повел к дому.
Она сделала несколько шагов, но вдруг остановилась и оглянулась.
— А что делать с этим? — спросила она, кивая на мотоцикл. — Он не может тут оставаться.
Виктор задумался.
Эту задачку необходимо решить немедленно!
Оставлять так мотоцикл, безусловно, было слишком опасно. Все равно, что заявить обо всем в милицию. От него надо избавиться, и к тому же как можно скорее, пока не наступило утро. Дома его девать некуда, в лесу тоже не спрячешь, обязательно кто-нибудь наткнется…
Виктор повернулся к Арине, взял ее за руку. Он принял решение.
— Мы похороним его вместе с мотоциклом, — сказал он.
И они пошли в дом.
На этот раз, войдя в спальню, Виктор не испытал никакого шока. Он в принципе предполагал нечто подобное. Макс, вытянувшись, лежал на полу, лица его, полностью накрытого пуховой подушкой, не было видно.
Виктор нагнулся, осторожно убрал подушку. Голова Макса безжизненно упала набок.
Виктор невольно отпрянул. Макс выглядел жутко. Глаза вылезли из орбит, в них навсегда застыло смешанное выражение ужаса и отчаяния.
Виктор протянул руку, опустил ему веки.
За спиной скрипнула половица. Он оглянулся. Арина, прикусив губу, стояла в дверях.
— Помоги мне, — попросил Виктор.
28. Выбор
Владимир Эдуардович сидел у камина в своем любимом кресле и слушал, как ветер бешеным зверем бьется о стены. Его нисколько не пугало, что косяки и рамы в доме дребезжали, а балки перекрытий подозрительно потрескивали. Он чувствовал себя весьма уютно и покойно рядом с открытым очагом, в котором, вспыхивая и стреляя искрами, горел огонь.
Камин был самый настоящий, Горлов терпеть не мог этих газовых имитаций, и дрова были самые настоящие — сосновые и кедровые. Запах древесного дыма расходился по всему дому, навевая лень и утяжеляя веки.
Горлову, впрочем, было совсем не до сна. Вытягивая ноги поближе к огню и поудобнее притираясь затылком к высокой спинке кресла, он наблюдал за пляшущими языками пламени и напряженно думал, в который раз вспоминал все, что ему довелось увидеть и услышать за последние сутки.
Картина вырисовывалась более или менее ясная. Кто-то, связанный с Ариной, скорее всего ее бывший любовник, которого она, видимо, не посвятила в свои жизненные планы, пустился ее разыскивать. Он добрался до бара «Перекресток» и узнал от Игоря Беляка, что девушка уехала с Виктором. После чего зачем-то убил Игоря и поехал к Виктору. Там, надо полагать, произошла серьезная стычка, в результате которой то ли Виктор, то ли Арина каким-то образом ранили его и, наверное, связали. А может, и убили?..
Да нет, вряд ли, кто бы тогда громыхал в спальне!
Итак, кто-то из них ранил этого неизвестно парня. На Виктора это совсем не похоже, так что, по всей видимости, рану неизвестному нанесла Арина. А Виктор покрывает девушку, боится, что ее арестуют, и он может потерять ее, не успев приобрести.
Да, пожалуй, все так и было…
Стараясь, чтобы он, Горлов, ничего не узнал, они спрятали раненого в спальне, а пятно крови прикрыли ковром.
Вот только со следом от пули они ничего не сумели сделать!..
Да, впрочем, он бы, наверное, и так догадался, даже без этого следа. За столько-то лет службы он кое-чему научился! Он все замечает!..
Обидно, конечно, что Виктор не доверился ему… Решил, очевидно, что он обязательно их заложит, и Арину загребут.
А почему, собственно, ее непременно должны посадить?
Разве нельзя доказать, что это была самооборона?..
Может. Кстати, и можно. Наверняка ведь он им угрожал… Парень-то этот, судя по всему, просто маньяк какой-то, настоящий убийца!.. Так что ее, безусловно, оправдают. Если, конечно, это он убил Беляка.
А если нет? Если это просто случайное совпадение?..
Мало ли что случается в течение одного дня!..
А если Арина сама замешана в чем-то?..
Вдруг это действительно ее револьвер… И она подстрелила из него этого парня… Тогда она, конечно, увязла по уши.
Впрочем, черт его знает, что там у них было!.. Можно только гадать…
Ясно одно, ситуация там серьезная.
Не пора ли в нее вмешаться?
С другой стороны, оба они в полном порядке, никакой опасности он не заметил. И потом, Виктор явно не хочет, чтобы он вмешивался. Иначе бы давно дал ему знать. Это уж всяко.
А кроме того, положа руку на сердце, может, Виктор не так уж и неправ. Если там и впрямь произошло что-то незаконное, то что он, Владимир Эдуардович Горлов, будет тогда делать? Ему придется выбирать между дружбой и долгом, и кто его знает, что он выберет!
Горлов потянулся, со смаком, до треска в суставах. Потом широко зевнул. Жар от камина все-таки разморил его.
Может, Виктор просто не захотел ставить его перед таким выбором?.. Не стал подставлять под удар их многолетнюю дружбу?.. Да, похоже, что так оно и есть.
Так, может, сделать этот выбор прямо сейчас?
Учитывая его специальный, внезапно появившийся интерес.
Им ведь наверняка нужна его помощь!..
А если нет?!.
Если они вовсе и не хотят никакой помощи? И тем более от него?..
Может, это как раз и неплохо, что они сами пытаются выкрутиться из этой передряги?!. Проходят через это серьезное испытание для них обоих, для их отношений!
А если они не выкрутятся?
И вправе ли он вообще закрывать глаза на всю эту историю, делать вид, что ни о чем не подозревает?!. В конце концов, он ведь всю жизнь отдал служению закону!
Если вдуматься, что там еще может произойти! Все зависит от того, насколько серьезно ранен этот сучий потрох.
Либо он помрет, либо они его спасут!
И в том, и в другом случае соседям сейчас не позавидуешь. Особенно, если этот сучонок будет жить!.. Можно быть уверенным, что при таком варианте жизнь у них осложнится еще больше.
Ох, я им не завидую!
Лучше бы он, конечно, помер. Но тогда возникает вопрос, что им делать с трупом? Понимаете мою мысль?..
Горлов глубоко вздохнул и потянулся за трубкой.
Он испытывал какое-то странное возбуждение и острое желание закурить, чего с ним не происходило уже по меньшей мере года четыре.
29. Мертвый мотоциклист
Контраст между освещенной гостиной и холодной темнотой ночи на этот раз был разителен.
Арина, несмотря на то что снова была одета в свитер и джинсы, зябко поежилась. Панический страх вдруг овладел ею. Путь от дома до мотоцикла, всего несколько шагов, казался бесконечным черным провалом, подстерегавшей коварной бездной, в которой ей предстояло исчезнуть навсегда.
Все дело было в ветре. Это он, этот злобный, подлый, ненавидящий ее ветер, нагнал сюда липкий мрак, обступивший ее с такой плотностью, что она не могла продохнуть.
К тому же Макс, которого она тащила за руки, твердо вознамерился утянуть ее вниз, в черную дыру, вслед за собой. Даже мертвый, он не хотел отпускать ее, цеплялся за нее холодными пальцами, вынуждал вместе с ним раствориться в неведомой темной пустоте.