Они подошли к машине.
Виктор открыл багажник, забросил туда сумки. В последний раз оглянулся на дом, потом перевел взгляд на стоявшую рядом Арину. Она молчала, терпеливо ждала его распоряжений.
— Поехали, — решительно сказал Виктор. — Садись.
Она повернулась, чтобы обойти машину, и в это время какой-то странный звук донесся издалека. Замер и Виктор, уже шагнувший было к водительской двери.
Звук становился все назойливее, все громче. Он был удивительно знакомым, этот звук. Уже не было никаких сомнений в его происхождении. Это был шум мотора поднимающегося в гору мотоцикла.
Виктор выбежал на середину дороги, чтобы получше рассмотреть мотоциклиста. Арина тут же оказалась рядом, крепко схватила его за руку. Они не обменялись ни словом. Сжатые губы ее побелели, в глазах загорелся бешеный зеленый огонь.
Дорога все еще оставалась пустой, никого пока не было видно, хотя шум мотоцикла все возрастал. И по мере того как он рос, даже не страх, а какая-то темная тягучая мерзость медленно вползала в их души, останавливала дыхание, до предела натягивала каждый нерв.
Но вот наконец показался и сам мотоциклист. Виктор подался вперед, до боли в глазах вглядываясь в увеличивающегося с каждой секундой ездока. Чем ближе он подъезжал, тем меньше оставалось места для надежд и сомнений. Вскоре его уже можно было отчетливо рассмотреть.
Мотоциклист был одет во все черное. Черные сапоги, черные перчатки, черные кожаные штаны и куртка. На голове черный непроницаемый шлем, отражающий восходящее солнце. Да и сам мотоцикл его, черный «харлей-дэвидсон», был до ужаса знаком Виктору.
Он облизал внезапно пересохшие губы, покосился на Арину. Та стояла с открытым ртом, не отрывала горящего взгляда от ожившего призрака. Рука ее до боли сжимала его руку.
Мотоциклист неотвратимо приближался. Он одолел уже почти половину дороги, когда Арина вдруг быстрым движением выдернула свою руку и шагнула вперед.
Виктор в который раз поразился выражению ее лица. На нем можно было прочесть все что угодно — страшное напряжение, еле сдерживаемый гнев, отчаянную решимость, но только не страх. Даже тени страха на нем не было.
Мотоциклист поравнялся с уходившим влево ответвлением шоссе, неожиданно заложил крутой вираж и свернул на него. Через секунду он исчез за поворотом, а вслед за ним постепенно рассеялся еще некоторое время висевший в воздухе шум его удалявшегося мотоцикла.
— Ну, чего вы встали? — раздался позади них жизнерадостный голос. — Мотоцикла, что ли, никогда не видели?
Лишь после этого Виктор и Арина наконец перевели дух и с облегчением переглянулись. Арина пожала плечами и улыбнулась. Зеленоватый огонь в глазах потух, превратился в веселые пляшущие огоньки. Виктор не уставал удивляться, с какой скоростью менялось ее настроение.
— А вы разве не поедете? — спросила Арина, поворачиваясь к Горлову. — Мы вас довезем до дома. Все равно мимо едем.
— Спасибо, милая, но ты же знаешь мое правило. Если можно идти, а не ехать, лучше пройтись. Старинная китайская мудрость. Езжайте с Богом. А я себе пойду потихоньку, растрясу жирок.
— Счастливо тебе, Владимир Эдуардович! Не скучай! — махнул рукой Виктор.
— Постараюсь.
— Отдохните там на полную катушку. Позвоните, как доберетесь, чтобы я не беспокоился.
— Конечно.
Они наконец сели в машину, и Виктор завел мотор.
— Что, если Макс говорил правду? — спросил он. — Что, если его дружки действительно приедут за нами, будут искать нас повсюду, пока не найдут? Что тогда?
Глаза Арины посерьезнели. Она медленно покачала головой.
— Тогда я знаю, как поступить, — сказала она. — Они ничего не сделают нам, клянусь тебе.
— Клянешься луной? — усмехнулся Виктор.
Она молча повернулась к нему всем телом, задрала свитер.
Только тут Виктор увидел, что за пояс у нее засунут револьвер.
Он сразу узнал его, это был револьвер Макса.
Арина опять улыбнулась.
— Клянусь луной, — подтвердила она.
После чего вернула свитер на место.
Теперь настала очередь Виктора улыбнуться.
— Ну что ж, тогда поехали! — ответил он, трогаясь с места.
Арина включила радио.
«Моя дорогая Арина, — неожиданно разнесся по округе хрипловатый, родной голос Утёсова, — ты явилась ко мне словно чудо, я тебя никогда не забуду, дорогая Арина…»
Оба переглянулись. Это не могло быть просто случайным совпадением.
Это явно был знак.
Настоящий добрый знак. Теперь они не сомневались.
Все будет хорошо!
Что бы ни случилось, зло никогда уже не будет властно над ними.
Машина вырулила на дорогу и стала спускаться. Невесть откуда взявшиеся белоснежные морские чайки с гортанными криками кружили вокруг нее.
В зеркальце над лобовым стеклом Виктору был хорошо виден машущий им вслед Горлов. Арина в свою очередь махала ему, пока он окончательно не скрылся из виду.
33. Эпилог
Владимир Эдуардович в последний раз махнул рукой и неспешно, чуть прихрамывая, зашагал вниз. Никаких чаек он не видел, а криков их не слышал и подавно. Зато внимательно прислушивался к звуку мотора уезжавшей «Волги».
Он должен вот-вот заглохнуть!
Бак был практически пуст, бензина он оставил там на самом донышке, чтобы просто доехать до Виктора. Вниз «Волга», конечно, как-то съедет, а дальше встанет, как раз рядом с его домиком.
Звук мотора внезапно прекратился. Горлов удовлетворенно кивнул, озабоченно взглянув на часы. Зелье, которое он когда-то купил у покойной цыганки Натальи, начинает действовать ровно через три минуты.
Хорошее зелье, проверенное!
Цыганка немало мужиков с его помощью отправила на тот свет. И ни разу ее ни в чем не заподозрили, никаких следов не находили. Только он, капитан Горлов, постепенно начал о чем-то догадываться. Он все же профессионал, таких, как он, поискать надо.
А когда прищучил ее, ей, ясное дело, деваться было уже некуда. После того, кстати, как она выбросилась в окно, выяснилось, что вовсе она никакая не цыганка. Но это неважно, главное, что зелье срабатывает безупречно, он в этом сам уже дважды убеждался.
Сейчас дорогой друг Виктор уже съехал с холма, остановился и тщетно пытается опять завести машину. Но ни хрена! Это тебе не кошек-собачек лечить, это техника, в ней разбираться надо. К тому же уже мозги небось поплыли, язык заплетается, руки не слушаются, живот схватило.
Еще через минутку-другую изо рта у нашего славного доктора вытечет капля розоватой слюны, и он ткнется носом в руль. Тут бесстрашная девочка Арина все-таки испугается не на шутку, начнет трясти бедного ветеринара, приводить его в чувство.
А это так же бесполезно, как пытаться оживить «Волгу», у которой в баке нет ни капли бензина.
Тут как раз и подоспеет он, Горлов. Успокоит девочку. Она поможет ему перетащить дорогого Виктора в дом, и тогда-то все и начнется. Дома-то он подготовил все самым наилучшим образом.
Владимир Эдуардович радостно заулыбался, предвкушая всю предстоящую церемонию.
На этот раз никаких ошибок не будет!
В этот раз он все очень тщательно продумал. Хватит ему того, что эта последняя сучка (кажется, Леночка, так что ли, ее звали!) ухитрилась ткнуть его ножом. Да еще к тому же так глубоко и сильно порезала, что он до сих пор хромает. Вообще ту историю полностью замять так и не удалось, хотя все было сделано, бывший тесть Игнат Филиппович нажал на все кнопки. И тем не менее пришлось срочно уходить в отставку, хорошо еще тесть все-таки выхлопотал нормальную пенсию, поселил его в этом тихом местечке, в Зеленой зоне. Сильно, конечно, преждевременная отставка, еще бы работать и работать, но ничего не поделаешь, могло все кончиться намного хуже.
Никогда не знаешь, где подскользнешъся!
Раньше-то ему как-то эти дела сходили с рук, везло, можно сказать. Складно все выходило, в его пользу. А с Дашенькой, например, которая жила у этого доморощенного артиста Латынина, просто получился сказочный подарок. Ублюдок Латынин оказался маньяком, милое дело было на него списать съеденную девочку. А он даже благодарность получил за раскрытие, очередную звездочку прицепил на погоны.
Ох, сладкая была девочка, лучше не бывает!
Горлов поневоле облизнулся, почувствовав, как при этих томящих воспоминаниях в паху у него начинает твердеть.
Хороша была Дашенька. Но и Ариночка, похоже, будет не хуже.
Вон как глазками-то блещет!
Конечно, не все сразу, придется потрудиться, изловчиться кое в чем. Он ведь, когда обнимал ее, явственно ощутил, как какой-то твердый предмет выпирал у нее из-под свитера. Не иначе как пистолетик. Скорее всего, тот самый, что проделал дырочку в потолке. Но это ничего, пустяки.
В этом даже особый смак!
Будет потом что вспомнить, когда от девочки Ариночки почти ничего не останется. Уж он ей отдаст должное, каждую косточку обсосет, каждую капельку крови выпьет. В самом наилучшем виде все исполнит.
Клянусь луной!
Давно он этого не делал. Ох, как давно! Уже, можно сказать, и не надеялся. А вот, нате вам, нежданно-негаданно!
Судьба, стало быть.
И как славно все сложилось с этим непонятно откуда возникшим мотоциклистом, которого милые соседушки прихлопнули. В результате даже уговаривать их не пришлось, сами приплыли, не знали, как благодарить. Интересно, кстати, будет наконец-то выслушать все подробности этой истории, проверить свою интуицию. Но спешить некуда, им с Ариночкой предстоит о-очень длинный денек, самый длинный в ее короткой жизни.
Горлов еще раз облизнул губы и ускорил шаг. Конечно, здесь редко кто когда ездит, но мало ли что. Лучше на всякий случай поторопиться.
На ходу он бессознательно вытягивал вперед шею. Вот-вот из-за поворота должна была появиться остановившаяся «Волга» с неподвижным Виктором и бьющейся в истерике Ариной.
В этот момент из леса бесшумно вынырнул молодой лось и плюшевой статуей замер на вершине холма. Влажными бархатистыми глазами он слегка настороженно следил за уменьшающейся вдалеке фигуркой.