— Нѣтъ, нѣтъ. — Вольскій пренебрежительно улыбнулся. — Гдѣ я сплю, тамъ и буду спать. Безсмысленно думать, будто лишніе тридцать метровъ разстоянія могутъ представить какое-нибудь затрудненіе для безплотныхъ духовъ.
— Не знаю, права я или нѣтъ, — заговорила Горева, строго глядя на стоявшій передъ нею бокалъ. — Но мнѣ кажется весьма подозрительнымъ этотъ самый старикъ сторожъ, которому почему-то разрѣшено остаться въ замкѣ. Никто изъ насъ не знаетъ, какого онъ поведенія, и какія мысли у него въ головѣ.
— Ну, что вы, тетя, — горячо возразилъ Сергѣй. — Это такой безобидный старикъ. Роберу, навѣрно, лѣтъ восемьдесятъ, если не больше.
— Да, едва ли онъ способенъ на что-либо, кромѣ сна и ѣды, — согласился съ сыномъ Павелъ Андреевичъ. — Когда человѣкъ сознаетъ, что самъ скоро превратится въ духа, у него нѣтъ желанія шутить съ будущими своими компаньонами по загробному міру. Впрочемъ, можно позвать старика и разспросить. Кстати, Николай Ивановичъ, я замѣтилъ у насъ на кухнѣ какую-то женщину. Кто она такая?
— Это мадамъ Рибо. Савоярка съ сосѣдней фермы. Мы ее взяли въ помощь Тому въ качествѣ судомойки.
— Можетъ быть, и она въ состояніи что-нибудь разсказать. Хотя, правда, сейчасъ не Рождество, а середина іюля, но въ случаѣ надобности можно и лѣтомъ ознакомиться съ савоярскими святочными разсказами.
Послѣ завтрака всѣ расположились въ лонгшезахъ на террасѣ, и Суриковъ вызвалъ изъ кухни мадамъ Рибо. Кромѣ Шорина, который зналъ французскій языкъ довольно слабо, всѣ остальные говорили по-французски вполнѣ прилично.
Къ сожалѣнію, мадамъ Рибо ничего интереснаго про замокъ разсказать не могла. На всѣ вопросы отвѣчала неопредѣленно. О духахъ ничего не знала; въ замкѣ прежде никогда не бывала.
Что же касается сторожа Робера, то онъ, вызванный послѣ мадамъ Рибо, тоже мало помогъ выясненію вопроса. Увидѣвъ на террасѣ новыхъ хозяевъ, онъ сначала смущенно остановился вдали, затѣмъ боязливо подошелъ къ Вольскому, низко поклонился и, теребя шляпу въ рукѣ, испуганно ждалъ, что будетъ дальше.
— Какая глупая физіономія, — брезгливо пробормотала Горева, разглядывая старика, у котораго сѣдые волосы на головѣ были всклокочены, а впалые черные глаза подъ густыми бѣлыми бровями выражали тупой животный страхъ. — Кажется, я дѣйствительно, ошиблась, считая его заговорщикомъ.
— Сережа, — сказалъ сыну Павелъ Андреевичъ. — Поговори съ нимъ ты. Я уже усталъ отъ разговоровъ съ прелестной судомойкой.
— А, можетъ бытъ, вы хотите, тетя?
— Нѣтъ, благодарю. Охотно уступаю это удовольствіе тебѣ.
— Мсье, — слегка смущаясь, но стараясь быть дѣловито-серьезнымъ, обратился по-французски Сергѣй къ Роберу. — Скажите, пожалуйста… Въ этомъ замкѣ въ прежнее время замѣчались какія-нибудь таинственныя явленія? Привидѣнія, непонятные звуки, напримѣръ?
— Привидѣнія? — Роберъ обрадовался, сообразивъ, что вызовъ къ хозяевамъ не грозитъ его личному благополучію. — Да, мсье. Были.
— Чему онъ радуется? — недовольно пробормотала Горева. — Можетъ быть, думаетъ, что мы о привидѣніяхъ только и мечтаемъ?
— А что вы знаете объ этомъ, Роберъ? — продолжалъ Сергѣй. — Сами вы лично что-нибудь видѣли?
— Я лично ничего не видѣлъ, мсье.
— Но вы, навѣрно, отъ кого-нибудь слышали?
— Да, я слышалъ, мсье.
— Что же вы слышали?
— Не помню, мсье. Моя обязанность была охранять имѣніе отъ людей и отъ чужихъ коровъ.
— А какъ же, Николай Ивановичъ, вы разсказывали вчера, будто Роберъ слышалъ человѣческій голосъ съ дерева? — тихо спросилъ Вольскій. — Вѣдь, это онъ вамъ разсказывалъ?
— Да, онъ. Послушайте, Роберъ, — обратился Суриковъ къ старику. — Вы же слышали, какъ кто-то говорилъ вамъ съ дерева «добрый день?»
— Да, какъ же, мсье. Слышалъ. Только это было давно, и и не виноватъ. Я ничего не отвѣтилъ.
— Нѣтъ, онъ совершенный болванъ, — въ ужасѣ прошептала Ольга Петровна, поднимая взглядъ къ небу.
— Погодите… — Суриковъ съ легкимъ раздраженіемъ взглянулъ на старика. — Но, вѣдь, вы сознавали, что голосъ сверху — явленіе необъяснимое? Вы же не могли понять, кто съ вами разговаривалъ?
— Не могъ, мсье. Я ничего не понималъ.
— И что же вы сдѣлали?
— Ничего не сдѣлалъ, мсье. Нашей лошади гвоздь вошелъ въ ногу, и я долженъ былъ вести ее въ городъ къ ветеринару.
— Погодите, господа, — вмѣшался въ бесѣду Павелъ Андреевичъ. — Я очень радъ, что никто изъ васъ не собирается дѣлать карьеру судебнаго слѣдователя. Николай Ивановичъ, что вы привязались къ этому несчастному голосу съ дерева? Послушайте, Роберъ! Вы когда-нибудь слышали странные звуки въ самомъ замкѣ ночью?
— Нѣтъ, мсье.
— Значитъ, ихъ не было раньше?
— Не знаю, мсье. Я никогда не ночевалъ въ замкѣ. Мое мѣсто — въ старой оранжереѣ.
— Хорошо… А вы знаете краткую исторію этого замка?
— Да, мсье. Наша сосѣдка, мать Клодины, разсказываетъ, что дочь короля Амедея Ивонна одинъ разъ разсердилась на отца и бросилась съ верхняго окна донжона внизъ и погибла. У короля Амедея было вообще много сыновей, такъ что одинъ изъ нихь могъ, конечно, продѣлать такую штуку.
— Такъ это дочь выбросилась, или сынъ?
— Сынъ, мсье. А послѣ этого, говорятъ, въ замкѣ иногда стала появляться черная дама. Она ходила по лѣстницамъ, вздыхала, произносила всякія слова. Одинъ разъ ночью я тоже замѣтилъ въ саду, вотъ тамъ, возлѣ забора, черную фигуру. Я тоже думалъ, что это она.
— Ну, и что же? Вы къ ней подошли?
— Да, я подошелъ, мсье. Но это была не дама, а старуха Боваръ. Она тайкомъ подбирала старые сучья для своей печки, а между тѣмъ, эта женщина одна изъ самыхъ богатыхъ хозяекъ въ Савойѣ. У нея двадцать шесть гектаровъ земли и тридцать восемь коровъ.
— Господа, гоните его! — съ негодованіемъ пробормотала Горева. — Что вы его слушаете?
Она порывисто встала, поправила на плечѣ ремень отъ бинокля, взяла въ руки сумочку съ вязаньемъ и направилась къ воротамъ.
— Да… Исторія… — мрачно пробормоталъ Павелъ Андреевичъ при дружномъ смѣхѣ присутствовавшихъ. — Или этотъ старикъ издѣвается надъ нами, или же онъ одинъ изъ тѣхъ типовъ, которыхъ откровенные люди называютъ круглыми идіотами. Ступайте, Роберъ! Ступайте немедленно въ оранжерею и старайтесь не попадаться мнѣ на глаза!
Прошло около мѣсяца. Жизнь въ замкѣ постепенно стала входить въ колею. Таинственныя явленія давно прекратились. Сергѣй и Викторъ нѣсколько разъ ночевали въ освободившейся послѣ Ольги Петровны комнатѣ, чтобы услышать что-нибудь подозрительное, но кромѣ монотоннаго журчанія ручья ничего замѣтить не могли. Павелъ Андреевичъ цѣлыми днями сидѣлъ въ саду въ тѣни деревьевъ съ газетой или съ книгой въ рукахъ, Горева совершала ежедневный прогулки вокругъ замка или, взявъ съ собой плэдъ и мѣшечекъ съ рукодѣліемъ, уходила куда-нибудь въ лѣсъ заниматься вязаньемъ. Что же касается молодыхъ людей, то они ежедневно придумывали какія-либо новыя развлеченія. Ъздили на автомобилѣ въ Шамони, на Женевское озеро, въ Аннеси, причемъ каждый разъ брали съ собой Джека, согласно уговору съ Вольскимъ; часто спускались въ долину и изучали окрестности; совершали пѣшкомъ эк скурсіи на ближайшія горныя вершины. Иниціатива во всѣхъ случаяхъ принадлежала, конечно, Виктору. Будучи предпріимчивѣе и физически крѣпче своего пріятеля, онъ всегда старался выдумать прогулку потруднѣе, сопряженную съ максимумомъ неудобствъ и опасностей. Ему были противны эти вылощенныя, содержащіяся въ отличномъ порядкѣ государственныя и коммунальныя дороги Савойи. То-ли дѣло тропинки, вьющіяся надъ обрывами, по которымъ можно скатиться внизъ съ высоты тысячи метровъ въ какіе-нибудь десять-пятнадцать минутъ!
Для Виктора огромнымъ удовольствіемъ было отыскивать новыя дороги въ горахъ и, направляясь въ одно мѣсто, неожиданно попадать въ другое, или утыкаться въ тупикъ. Павелъ Андреевичъ нѣсколько разъ предупреждалъ сына объ опасностяхъ подобнаго рода изысканій, но, въ концѣ концовъ, пересталъ, боясь какъ бы Шоринъ не вошелъ въ соглашеніе съ Джекомъ и не началъ тайкомъ возить Сергѣя на машинѣ.
— Пусть лучше ходятъ, чѣмъ ѣздятъ, — рѣшилъ старикъ.
Однажды въ дождливый день за завтракомъ Павелъ Андреевичъ сказалъ сыну:
— Если погода улучшится, я хочу, Сережа, вмѣстѣ съ тобой отправиться съ визитомъ къ профессору Лунину. Чтобы ликвидировать ссору, я первый написалъ ему, могу ли повстрѣчаться съ нимъ, и онъ сегодня отвѣтилъ, что радъ видѣть насъ въ любой день отъ пяти до шести.
— А развѣ почтальонъ приходилъ во второй разъ? Я не зналъ.
Молодой человѣкъ уже двѣ недѣли безрезультатно ожидалъ каждый день хотя какой-нибудь открытки отъ Кэтъ.
— Дѣло, по-моему, совсѣмъ не въ почтальонѣ,— нахмурившись, недовольнымъ тономъ проговорилъ Вольскій. — Конечно, если тебя не интересуетъ этотъ визитъ, я отправлюсь одинъ. Но, мнѣ кажется, тебѣ тоже слѣдовало бы побывать у нихъ.
— Хорошо. Если ты считаешь необходимымъ, я согласенъ.
Въ этотъ день, однако, Павлу Андреевичу не удалось сдѣлать визита Лунину. Не пришлось ему осуществить этого намѣренія и въ ближайшіе три дня, такъ какъ дождь шелъ непрерывно все время. Какъ объяснилъ Вольскому Суриковъ, не разъ бывавшій въ этихъ краяхъ, савойскій дождь совсѣмъ не похожъ на обычные легкомысленные дожди другихъ районовъ Европы. Онъ не любитъ безполезныхъ перерывовъ въ работѣ, внезапныхъ капризныхъ перемѣнъ настроенія. Если онъ надумалъ идти, то идетъ уже какъ слѣдуетъ, основательно, дѣловито, безъ колебаній. Отвязаться отъ дождя въ Савойѣ такъ же трудно, какъ отцѣпиться отъ слѣпней, которые нападаютъ здѣсь на путниковъ и назойливо сопровождаютъ ихъ отъ Женевскаго озера вплоть до самаго Шамони.
— Да это и понятно, — сидя послѣ обѣда въ столовой за партіей бриджа, въ которомъ принимали участіе Горева и Викторъ, разсуждалъ секретарь. — Куда, скажите пожалуйста, дѣться облаку, если оно съ сѣверо-запада случайно попало въ долину? Съ одной стороны цѣпь горъ, съ другой стороны — цѣпь горъ, съ третьей стороны еще хуже — массивъ Монблана. Ясно, что если какая-нибудь неопытная туча заберется сюда, то она и будетъ по крайней мѣрѣ двѣ недѣли блуждать, пока выберется, наконецъ, на открытое мѣсто.