Мальчик и девочка идут к следующему дереву. Там повторяется то же самое.
Коренастый мальчик быстро пробегает по газону. Оглядывается, что-то прикидывает, затем подходит к одному из отмеченных деревьев. Оно стоит возле самой дорожки.
Мальчик вытаскивает из кармана какой-то предмет, поднимается на цыпочки и привязывает его к ветке дерева.
Вспыхивает огонёк.
На ветке покачивается четырёхугольный кусок белого картона. На нём нарисована маска. Зелёная маска!
Так в тот вечер на короткое время ожил окутанный темнотой парк. Но вскоре под деревьями вновь воцарились покой и тишина. Сумрак по-прежнему, словно платок, расстилался над землёю. Но теперь он стал и темнее, и плотнее.
Ярче горели фонари на краю парка. Они отбрасывали на мостовую большие светлые круги, — время от времени их пересекали уходившие из парка девочки и мальчики, чтобы сразу же вновь исчезнуть в темноте.
Только двое на мгновение задержались.
— До свидания! — сказал мальчик.
— Прощай! — ответила девочка. — Я ещё должна опустить заметку в почтовый ящик на дверях редакции газеты.
— Хорошо.
Они разошлись, каждый в свою сторону, и светлый круг возле фонаря опустел.
Свежий номер газеты «Койт» доставлен читателям. Разумеется, его уже принесли и в школу. В вестибюле возле стены висят несколько экземпляров на длинных полированных палочках — словно флаги в безветренную погоду.
Но они недолго висят спокойно.
Раздаётся звонок.
В коридор высыпает шумная ватага ребят. Они расхватывают газету.
Пээтер успевает взять один из номеров. Мальчик стоя просматривает спортивные новости, потом ищет, нет ли чего о фабрике «Калев». Его очень интересуют сообщения о вязальном цехе. Там работает мать.
Но сегодня о вязальщицах нет ни слова. Пээтер начинает внимательно рассматривать фотографии. Читает подписи под ними.
На третьей странице на глаза ему попадается коротенькая заметка, набранная жирным шрифтом. Какой странный заголовок:
„НОЧЬЮ В ПАРКЕ”
Где же подпись? Ог-го!..
«ЗЕЛЕНЫЕ МАСКИ»
Пээтер жадно пробегает заметку глазами.
«…Неделю назад мы приняли решение… один из членов нашего общества сделал дощечки, другой выкрасил… Позавчера вечером… Всего двадцать пять… Надеемся, что это принесёт пользу…»
За этим коротким сообщением следовало второе, заглавие которого было набрано шрифтом помельче: «От редакции». Дальше шёл текст.
«Редакция получила помещённое выше письмо. Упомянутый в нём факт сразу же был проверен. Всё подтвердилось. Возле наиболее редких пород деревьев и кустарников в нашем городском парке действительно появились…»
Пээтер перескочил через несколько строчек и стал читать дальше:
«Это чрезвычайно похвальное начинание… А городскому исполнительному комитету такая задача, по-видимому, была не под силу…
Зелёные маски (редакция предполагает, что под этим названием скрывается группа замечательных мальчиков и девочек) взялась за хорошее дело… Большое спасибо им от имени всех жителей города!».
Руки Пээтера опустились.
«Как будто на свете никого больше нет! Только зелёные маски. Всюду, куда ни глянешь!» — подумал мальчики бросил газету на подоконник.
Недалеко от Пээтера стояли два первоклассника. Они о чём-то разговаривали, смотрели по сторонам и хихикали. Пээтеру показалось, что они говорят о нём… И не только они. Все в школе украдкой его оглядывают и шепчут друг другу: «Смотри-ка, вот идёт враг природы!»
Пээтер поспешил во двор. Здесь царила такая беготня и возня, что рябило в глазах.
— Эй, Пээду! Иди в лапту играть! — крикнул кто-то.
Но Пээтер не испытывал ни малейшего желания играть. Ему хотелось посидеть где-нибудь одному, подумать о себе и о зелёных масках. Он побежал в сад. Там, позади теплицы, наверняка никого нет.
Но, завернув за угол, он так и застыл на месте.
На перевёрнутом вверх дном ящике для рассады сидел Калью. Сидел, обхватив руками голову, уперев локти в колени.
Увидев Пээтера, Калью вздрогнул и вскочил на ноги.
Веки у него были красные.
Тут Пээтер заметил валявшийся возле ящика портфель и вспомнил, что Калью не было на первом уроке. Неужели он всё время сидел здесь?!
Калью попытался улыбнуться, но это ему не удалось.
Разве у Калью могут быть заплаканные глаза и подавленный вид? Это было для Пээтера так неожиданно, что его собственные заботы мигом улетучились.
— Что с тобой?.. Случилось что-нибудь?.. — спросил Пээтер, подходя ближе.
— Отца… отца арестовали, — ответил Калью глухим голосом и отвернулся. Плечи его тряслись, словно в лихорадке.
Пээтер внутренне содрогнулся.
Отец Калью — арестант. О-о!.. Как страшно!
Пээтер робко дотронулся до плеча товарища.
И, точно рука его обладала чудодейственной силой, плечи Калью перестали дрожать. Он обернулся и пытливо взглянул на Пээтера. «Как ты к этому относишься?» — словно бы спрашивал он всем своим видом.
Пээтер не нашёлся, что́ ответить, только вновь и вновь похлопывал товарища по плечу. Но, по-видимому, такой ответ и нужен был Калью. Мальчик успокоился и сразу будто размяк. Он скупо улыбнулся и пробормотал:
— Весь вечер и всю ночь крепился. Не хотел… из-за матери. А теперь вот не выдержал.
И Пээтер понял, что Калью говорит о своих распухших глазах.
— Ничего… ничего, — бормотал Пээтер.
Калью поднял с земли портфель.
— Напился и затеял драку. Ударил кого-то бутылкой, — сказал он тихо.
Дружеское прикосновение Пээтера, его деловитое «ничего», то, что он остался с Калью, а не отшатнулся, — всё это было так хорошо. Устами Пээтера словно бы говорил весь класс, вся школа. Это ободряло и утешало.
Мальчики бок о бок направились к школьному зданию.
Сентябрьский ветер уже срывал с деревьев и кустов украшения минувшего лета. Теперь листья, поблёкшие и высохшие до хруста, шуршали под ногами. А на грядке, точно символ богатой осени, ярко желтела огромная тыква.
Вдруг Калью замедлил шаги. Он словно не решался переступить порог школы и оттягивал этот момент.
— У меня на сегодня ни одного урока не сделано, — произнёс он, останавливаясь и вопросительно глядя на Пээтера.
— Ах, ерунда… — Пээтер решительно махнул рукой. — Извинись перед учителем Норманом, и всё.
— Ты думаешь?
Они двинулись дальше.
Пээтер сбоку глянул на Калью. Тот шёл опустив глаза, ссутулившись. Вдруг он вскинул голову, потёр ладонями щёки, пробежал несколько шагов. Мальчик, видно, пытался стряхнуть с себя усталость.
Затем он остановился и сказал уже гораздо энергичнее, хотя и без обычного задора:
— Разумеется, Пээду, я так и сделаю. Расскажу всё старику. Он поймёт. А завтра выучу задним числом. Верно? И — дело в шляпе.
До дверей школы оставалось ещё шагов десять. И пока мальчики проходили это расстояние, Пээтер с особой остротой почувствовал, как незначительны все его теперешние невзгоды по сравнению с горем Калью.
Отец Пээтера геройски погиб в битве с врагами родины. О нём все говорят с уважением, — это так приятно. Какое счастье иметь право гордиться своим отцом!
А если бы отец был пьяницей, драчуном, сидел бы в тюрьме? Пээтер, наверное, не смел бы никому и в глаза посмотреть.
Калью уже окончательно взял себя в руки, прошёл вперёд.
Вот он заговорил о чём-то с Вильмой. Жестикулирует, что-то решает. Сегодня он должен найти ответственного за экскурсию, которая будет завтра. Дел у него по горло, времени для нытья не остаётся. И это, наверное, как раз то, что нужно.
После уроков Пээтер сразу же бежит в городской парк.
Народу там больше, чем всегда. Дети, старики. Даже те, кто спешит на работу или возвращается с работы, делают круг, чтобы пройти по парку.
Многие из жителей города заметили перемены в парке ещё вчера и всё-таки сегодня пришли сюда снова.
Ах, так это сделано не взрослыми, не специалистами! Тут потрудились таинственные зелёные маски! И есть все основания предполагать, что они — дети… Смотри-ка ты!
И белые дощечки приобретают в глазах жителей города особую привлекательность.
Пээтер переходит с одной дорожки на другую, задерживается возле деревьев, разглядывает дощечки с надписями, даже нагибается, словно читает, что там написано, — читает и обдумывает прочитанное.
Но — нет. Это не так. Пээтер почти не видит надписей. Его мучает странное подозрение. Чем больше он всматривается в дощечки, тем сильнее ему кажется, будто он уже где-то их видел. Только они были вроде бы некрашеными, без надписей и связаны в пучок. Где же это было? Гм…
Аг-га! Ну конечно! Вспомнил!
Он видел их несколько дней назад, когда спускался в подвал за дровами. На лестнице навстречу ему попался Волли… под мышкой у него были точно такие же дощечки. Волли ещё спрятал их за спину и сказал, будто это — лучина на растопку.
Пээтера точно удар грома поразил. Мальчик выпрямился, всплеснул руками и пронзительно свистнул.
Прохожие смотрят на него с недоумением. Но Пээтер настолько ошеломлён своим открытием, что никого не замечает. Он пересёк дорожку и опустился на скамейку.
«Неужели и вправду? Неужели Волли Кангур — зелёная маска? Эта дохлятина! Этот рохля! Двух слов связать не умеет… Этот… Девчонка! Ха-ха-ха-а!»
И Пээтер залился смехом.
«Небось, и другие там, в их компании, не лучше. Ведь свой всегда к своему тянется. Ха-ха-ха-а! Вот это уморили!
Надо будет понаблюдать за Кангуром. Где он бывает, с кем… Можно всю шайку выследить. А там видно будет, когда лучше всего выдать им подходящую порцию ударов… Прямой, крюк, серия коротких и опять прямой».
Придя в хорошее расположение духа, Пээтер вскочил со скамейки и помчался домой.
На лестнице он остановился, вытянул шею и напряг слух.
Вначале из Воллиной квартиры ничего не было слышно. Затем раздался звук отодвигаемого стула. Послышались приглушённые голоса. Кто-то говорил сбивчиво и неуверенно; ну, разумеется, это Волли.