Боковая дверь, напротив которой схрон-погреб. Распахнута. На пороге изрешеченный осколками Рамон, в руках тельце девочки. Берт наклоняется, касается шеи под пышными кудряшками, качает головой… Дверь схрона прикрыта. Нутром чую, внутри кто-то есть. Переглядываюсь с Бертом – да, он тоже чует. И тоже не хочет эту дверь открывать. Дети у Сенесов ученые, стопроцентно знают, как разрядить старую двустволку в возникший на пороге силуэт.
Тихо, шаг за шагом, обходя свежие воронки. Забор из «егозы» стоит как стоял; если противник и хотел завалить пару столбов, то достаточно точно положить мину не сумел.
– Ложись! – шепотом рявкает Берт и перекатом ныряет в ближайшую воронку. Я плюхаюсь за старую покрышку – край детской площадки. Кого и где там засек Берт, пока не вижу…
– Четверо на десять часов, – словно читая мои мысли, сообщает он.
Чуть приподнимаюсь… так, поймал. Нас вроде не видят, далековато. Берусь за подзорную трубу.
– Пятеро, – отвечаю Берту, – трое с автоматами, один со снайперкой, у заднего не разберу что. Дистанция от пяти до шести сотен. Могу попробовать достать, но без гарантии, и всех точно не свалю.
– Рано, – получаю ожидаемый ответ. – Наблюдай и не отсвечивай. Я щас за забор выберусь, сбоку зайду… слушай рацию, говорить не буду, начинаем по двойному щелчку, работай справа налево.
– Вилко.
Те пятеро идут открыто, не таятся. Полкилометра прогулочным шагом – даже без дороги ну десять минут, не дольше. Мне они кажутся вечностью.
Где-то там, далеко – меньше километра, сзади, за строениями, а кажется, что в соседней стране – стреляют. Одиночными, короткими очередями. Винтовки и автоматы. Ни пулеметов, ни крупняка. Где, массаракш, патрульный броневик с артиллерией и прочие средства усиления? В минометах я не разумею ни черта, насколько им под силу орденская броня – без понятия, но как можно было так лопухнуться, ведь ни тревоги не успели объявить, ничего!..
Пять бандитских рыл приближаются к забору. Дистанция метров этак сто пятьдесят… сто… восемьдесят… Ну же, Берт!..
Двойной щелчок.
Приветствую незваных гостей длинной, на весь двадцатиместный магазин, очередью. Двоих точно взял, третьего без гарантии, перекат за бревно бруствера, свист пуль, меняю магазин…
Две коротких, патрона на три-четыре, очереди.
– Влад, цел? – шепотом Берта спрашивает рация.
– Угу. – Привстаю, «фал» по-прежнему у плеча. Целей не наблюдаю. – Погоди с «контролем», неплохо бы «языка» прихватить.
– Стремно.
– Знаю. Ты тут спец.
Рация замолкает.
– Граната! – кричит Берт, запустив куда-то темный цилиндр.
Клиент рыбкой отпрыгивает, получает пулю и оседает на землю, уронив «калаш», а Берт как-то по-крабьи, зигзагом, пока тот поднимается, оказывается рядом и проводит серию в лучших традициях армейского кунг-фу «прикладом в морду – ботинком по голени – стволом под дых», после чего скручивает гаврика. Судя по громкой ругани, в ближайшие пару часов бандит от ран не помрет.
Неподалеку приподнимается еще один, но тут уже начеку я – один язык есть, и хватит рисковать, – и, заполучив дополнительную дырку в черепе, клиент больше никого уже не беспокоит. Быстро заканчиваем грязную работу. Трофеи позже разберем, Берт подбирает только ребристый цилиндр своего пэбээса* – «граната», ага – и коробочку бандитской рации, в которой быстро что-то проверяет.
– Есть настройка, – удовлетворенно выдыхает он, вешает коробочку клипсой за лямку РПС и втыкает наушник в левое ухо.
Я пока с подзорной трубой держу горизонт, не появится ли тут еще кто. Нет, чисто.
– Черт, – через минуту говорит Берт, – я этого языка не разумею.
– Дай послушаю. – «Калаш» оружие, конечно, интернациональное – как, впрочем, и любая другая конструкция, – но вдруг.
Вслушиваюсь в поток звуков из наушника. Дохлый номер, русский там и не ночевал, равно как и украинский с немецким. Ну и хрен с ними.
– Стоим здесь или идем помогать туда? – киваю я в сторону ворот фермы, откуда все еще доносится вялая перестрелка.
Берт чешет репу.
– Стоило бы помочь, но – стремно. Формы нет, системы опознания нет, пока объясним, что свои, запросто нарвемся на «дружественный огонь»…
Задумчиво смотрит на связанного бандита.
– Зато можно рискнуть и зайти по следам вот этих вот каброне во фланг основной группе. Если без нас до того не справятся.
– Я – «за». Давай только этого отправим под охрану к Гене.
– Идет. – Выдергивает из штабеля хозяйских пиломатериалов пару жердин, крест-накрест перехватывает узлами и заваливает гаврика на импровизированную волокушу. – Ты сильнее, тяни, а я прикрою.
– Инициатива наказуема, – вздыхаю и налегаю грудью на ремень. Ничего, терпимо.
Перед входом опознаюсь, дабы не получить пулю от бдительного Гены. Заходим. Автомат уже в руках у Сая; Руис очнулся, Гена придерживает его в полусидячем положении, а Полина здоровой рукой поит из фляжки.
– Тут вам подарочек, – затаскиваю волокушу с пленником. – Сдадите орденцам.
– А вы куда? – встает Сай.
– Попробуем с фланга зайти, – недобро ухмыляется Берт. – Сам-то как?
– Бегать еще не могу, но винтовку удержу.
– Тогда лучше сиди тут, а то эти без переводчика с патрульными и не поговорят толком. – Вручает Саю «беретту». – Винтовка в «ленде», не думаю, что она тебе так уж срочно нужна.
Сражаюсь с собственным любопытством, через несколько минут проигрываю и, пока мы с Бертом возвращаемся обратно, задаю вопрос:
– Слушай, а кто из вас старший, Сай или ты?
Берт передергивает плечами:
– Когда как. Выслуга примерно одинаковая и работали по одной теме, но с разных сторон; он штаб-аналитик и связист, а я следопыт и штурмовик. А что?
– Так, просто любопытно.
Территория Европейского Союза, ферма «Сенес». Среда, 19/03/21 23:18
Идея Берта оказывается не слишком удачной: по следам бандитов мы добираемся только за ближайшую гряду холмов в двух с лишним километрах от фермы, где натыкаемся на разбросанные лотки из-под мин и разложенный в боевое положение тот самый миномет.
– Да что они его, из музея под Лаврентьевной сперли? – удивляюсь я.
– Из какого музея? – переспрашивает Берт.
Верно, откуда нормальному латиносу знать прозвище громадной титановой статуи на живописных днепровских склонах рядом с Лаврой. Таких монументов много где понастроили, всех по именам не упомнишь при всем желании.
– Из музея Отечественной войны – по-вашему, Второй мировой, – кратко, дабы не углубляться в реалии. – Там, помню, такие же стояли, «бэ-эм»* кто-то там.
Невдалеке от артиллерийской позиции обнаруживаются следы грузовика: рупь за сто, высадил боевую группу и уехал дальше. Группа отстреляла боекомплект миномета, покурила и пошла присоединиться к общему веселью, где мы ее и встретили. Так по крайней мере прочел следы Берт, и интерпретировать их иначе лично мне затруднительно.
А идти искать грузовик по следам не позволяет солнце, до заката от силы час-полтора, встречать же в здешней саванне ночь… без крайней нужды – не стоит.
Возвращаемся. У забора нос к носу сталкиваемся с «хамви» Патрульных сил – то ли без нас осилили, то ли пришло подкрепление и опять-таки справились с остальной бандой без нас, – и, к счастью, успеваем объяснить орденцам, кто мы такие, прежде чем началась перестрелка. «Хамвик» отправляется то ли за минометом, то ли за грузовиком, а мы, дисциплинированно разрядив оружие, сдаемся на второй раунд «задушевной беседы» первому лейтенанту[75] Мерсье. Черный от усталости и висящих над головой неприятностей, орденец, однако, нас в своих трудностях не винит.
– За помощь спасибо, хотя, конечно, лучше бы она не понадобилась.
– Всецело разделяю таковое желание, – без привычной улыбки отвечает Берт.
– Есть идеи – ради чего все это?
Берт пожимает плечами, а я замечаю в пространство:
– А что «язык», до сих пор молчит?
– Им занимаются. Но пока я хотел бы услышать ваше мнение, Влад. Судя по словам координатора Геррика, который советовал оторвать вам голову и подключить ее к оперативной картотеке вместо компьютера, чтобы обрабатывала данные и не лезла куда не нужно, – именно в этом вы разбираетесь.
Искренне вздыхаю:
– Хотел бы я разбираться хоть вполовину так хорошо, как лезть куда не нужно.
– Чтобы влезть куда не нужно, особых мозгов не требуется. А у вас они есть, иначе Геррик выражался бы совсем иначе.
Даже если это наглая лесть «для приведения клиента к рабочему настрою», все равно приятно слышать. Что ж, включаем пресловутый компьютер промеж ушей.
– Идея первая: Сенесы знали… или знают что-то этакое, и тот, о ком они это знают, – для определенности обозначим его Икс, пускай и звучит банально, – совсем не хочет, чтобы в число знающих вошли представители Патрульной службы. Идея вторая, первую дополняющая: Икс сейчас очень, очень торопится и готов работать грязно и шумно, лишь бы максимально отвлечь внимание Патрульной службы от того, что задумал и вот-вот провернет на самом деле. Идея третья: налет на Сенесов Икс совершал не своими силами, а с помощью наемной банды, которым попросту заплатили, причем скорее всего через посредника, так что они истинного заказчика и не знают. Идея четвертая… простите, лейтенант, Мигель жив?
– Да, но до завтра вряд ли доживет, три осколка в спине.
– Тогда приведите его в сознание и поторопитесь выпотрошить по полной программе, потому что на самом деле он – Жако Кейрос, о чем Сенесы, разумеется, знали; тогда как настоящий Мигель, его родич – брат, кузен, дядя, как-то так, – минимум с воскресенья, а возможно, с субботы находится, вероятнее всего, в Порто-Франко. Вернее, находился, ибо предположительно вчера вечером, вскоре после того, как пообщался с супругой по радио как «Башенный кран», был опознан людьми Икса, взят и выпотрошен на предмет местопребывания Жако Кейроса, подробной планировки хозяйства Сенесов и здешнего распорядка дня, что позволило ввести в операцию артиллерийский обстрел издалека с привязкой к ориентирам, приурочив его ко време