К нам спешила доха. Увидев ее, рядовой Дрымба побледнел, заскочил на крыльцо и попытался спрятаться за собственную лопату.
— А как я тебя возьму? — развел руками мой хозяин, словно извиняясь. — Погода совсем неподходящая.
«Да вы меня только накиньте, — от проклятого кожуха оказалось не так просто избавиться. — Я совсем вас не отягощу! Хотите — даже вентилировать буду. И защитить от всякого-разного смогу!»
Вот тоже мне защитничек выискался! Однако мягкосердечный Монбазор все-таки разрешил дохе опуститься ему на плечи.
Надо будет намекнуть хозяину: пусть он ее забудет где-нибудь в Железном Зубе. А что, там она как раз ко двору придется!
Выскочив через калитку наружу, я остановился. Улица превратилась в одну сплошную лужу. Обычно лишнюю воду, выпавшую с неба во время дождя, моментально впитывала в себя трава, растущая между камнями брусчатки. Но сейчас она замерзла и отмерла, а кое-где мостовую еще покрывала недорастаявшая ледяная корка.
Да, пешком тут не пройдешь. И… ни одного извозчика поблизости.
Впрочем, мое внимание привлек не только потоп. На крошечном относительно сухом пятачке возле наших ворот появилось небольшое архитектурное украшение — полосатая караульная будочка. В ней торчал желтый часовой с метлой на плече и в застегнутом наглухо тулупчике. Увидев моего хозяина, он сделал ему на караул и громко свистнул. Я покосился на балахонистого, но тот вел себя дисциплинированно. И, главное, тихо.
Дав сигнал, часовой отскочил в сторону. А из малюсенькой будочки так и повалил народ. Несколько желтых чужих, триерарх Коц, который почему-то на каждом шагу приседал и кукарекал, и дубль Гобермана, с хитрой улыбкой прячущий в карман колоду карт. Только привидения нигде не было видно.
— Кукареку! — поздоровался с моим хозяином Коц. — То есть, конечно… э-э-э… доброе утро! Вы собрались в орден Железного Зуба?!
— Да, — Монбазор неуверенно посмотрел себе под ноги. — Только добраться туда будет не просто.
— Меры принимаемы! — жизнерадостно воскликнул иномирянский маг.
Забравшись в будочку, он наклонился и стал оттуда что-то вытаскивать. Остальные желтые тут же бросились ему помогать, и уцепившись друг за друга, вытянули… большую лодку с плоским днищем, окрашенную в ярко-оранжевый цвет. Спустив ее на воду, чужаки достали из той же будки весла, и расселись по местам. Коц вынул большой граммофон с ярко начищенной латунной трубой-раструбом и поставил его в словно по мерке вырезанное для него гнездо на корме. А затем отряхнул руки, аккуратно сложил будочку, превратившуюся у него в руках в небольшую пластинку, и засунул ее в карман штанов.
«Какая интересная пространственная магия!» — услышал я восхищенный мысленный шепот хозяина.
Признаться, я тоже был впечатлен по самые кончики ушей, но из скромности промолчал.
Тем временем, Коц повернулся к моему хозяину и дублю.
— Просьба почтеннейшим пассажирам занимать места!
Оба они уселись в середине лодки на скамеечках или, говоря по-водному, банках. Триерарх занял место на корме. Пятакамы скомандовали, желтые рядовые дружно взмахнули веслами, и мы шустро поплыли вперед, разгоняя за собой волну.
Граммофон на корме захрипел, зашипел и выдал что-то типа: «Плыви, моя гондола, озаре-на луной…». От этих звуков у меня жутко зачесался нос, а мелодию захотелось дополнить своим воем. Изо всех сил стараясь не чихнуть, чтобы ненароком не развеять чужую магию, я поскорее убрался на нос, за спины двух желтых, которые сами не гребли, а командовали тройками своих подчиненных. Там я и устроился в качестве впередсмотрящего, наблюдая, как разбегаются с нашего пути прохожие и шарахаются в стороны немногочисленные экипажи.
Ближе к центру города мы увидели наконец борьбу с потопом. Големы под руководством магов из ордена Глиняного Демона крушили ломами ледяную корку и ручными помпами откачивали воду в большие цистерны на тележках. А за ними шли бригады дворников, раскатывающие на мостовой рулоны какой-то травы, впитывающей остаточные лужи как губка.
Наша лодка стала задевать дном брусчатку, а затем и вовсе села на мель. Но желтые не растерялись. Они вышибли днище, подняли лодку, ухватившись изнутри за борта, и весело потащили ее на себе. При этом двое начальников бежали спиной вперед, продолжая командовать остальными. Я по-прежнему возлежал на носу, а мой хозяин, дубль-Гоберман и хозяин сосисок Коц сидели на своих банках как на жердочках, свесив ноги.
Граммофон не прекращал играть, но перешел на бодрые марши. Сейчас он исполнял: «Если хочешь быть здоров, закаляйся!». В паре мест я, не удержавшись, подпел… то есть, подвыл. И услышал дружный отклик от желтых чужаков, очень похоже изобразивших волчью стаю. Пожалуй, нам повезло, что в этот момент рядом с нами не было никаких повозок. А уж как повезло лошадям!..
Даже жаль, что они уже завтра покидают наш город. Кажется, мы неплохо спелись. Хотя не исключено, что отвечали мне не сами носильщики, а их тулупы. Уж больно хитро молчал всю дорогу балахонистый. Не иначе, замыслил некую пакость!
После прибытия на Ароматную площадь Коц отправил все еще наяривавший какую-то мелодию граммофон прямо в межмировое пространство. За ним последовала лодка без днища. После этого желтый маг премировал тяжело дышащих подчиненных сосисками. Предложил и моему хозяину с дублем Гобермана, но те отказались. Причем со стороны Монбазора я услышал какой-то подозрительный «ик». А я вот с удовольствием подкрепился. Вчерашняя обжираловка была вчера, а сегодня надо просто не злоупотреблять, верно?
Впрочем, угощение мне пришлось проглотить одним махом, потому что Гоберман-дубль начал выдавать моему хозяину последние инструкции.
— Главное, ничего не бойтесь и ведите себя уверенно. Мы будем следить за вами и в случае каких-либо враждебных действий против вас или вашего Такса немедленно придем на помощь.
— И мы тоже! — немедленно добавил подскочивший к нам Коц. — Только вызовите, поможем! Будем рядом!
Почувствовав поблизости чужую магию, я обернулся. Среди желтых чужаков сновало несколько фантомных голованов в зеленых попонках. Они вставали на задние лапы, выполняли разные акробатические трюки и даже скакали по лужам, не поднимая брызг. Я внимательно принюхался. Что-то в них было такое… подозрительное.
— Это наши, — негромко сказал Монбазору дубль. — В общем, как говорят у нас, ни пуха!
— К черту! — прозвучал слаженный ответ.
Увы, мой хозяин на этот раз немного ступил. Правильный отзыв дали Первоконница и доха.
Я пристроился сбоку от хозяина, и мы вместе отправились во вражеский стан — резиденцию ордена Железного Зуба.
Похоже, там сделали выводы из прошлогоднего визита госпожи Пампуки. Холл перегораживала решетка с четырьмя турникетами. Возле них дежурили охранники со сторожевыми свинобразами на поводках. Их длинные колючки были выкрашены в неприятный темно-красный цвет. При моем появлении зверюки сразу напружинились, но не сдвинулись с места, и только грозно засопели в унисон. Вышколенные!
Интересно, это они так встречают всех гостей или только нас как особо опасных?!
— Я к старшему магистру Бабуини, — Монбазор, покосившись на караульных, протянул письмо-приглашение секретарю, сидевшему за массивной стойкой с бронированным стеклом.
— Ждите, к вам выйдут, — привратник важно показал моему хозяину на уголок с мягкими диванчиками и низким столиком с расставленными на нем кувшинами и кубками.
Монбазор сразу пошел туда, а я слегка задержался, прикрывая ему спину, и услышал, как секретарь говорит в связной артефакт: «Дорогая, извести магистра Бабуини, что к нему посетитель. Тот самый Пампука».
Нечего и говорить, что выражение «тот самый» мне очень не понравилось. Чуть потоптавшись, я устроился на самой границе зоны отдыха, чтобы вовремя отреагировать на возможную атаку свинобразов с их вожатыми и прикрыть хозяину путь к отступлению.
Ждать нам пришлось не долго. Вскоре через турникет в холл вышел немолодой маг, одетый, по орденской моде, во все белое, с белыми же волосами и седой ухоженной бородой. Только глаза у него были темными и пронзительными. И запах был… нетривиальным. Такой парфюм могли бы использовать только хищные звери.
Мага сопровождала девушка. Точнее, фантом девушки, причем весьма хитрый. Недостаточно искушенный наблюдатель мог бы принять его за живого человека.
— Коллега Пампука? — сдержанно поклонился Белый Маг. — Я старший магистр Мандрилло Бабуини, а это слепок личности моей дочери Ромики. Именно она была свидетелем прискорбного инцидента, к которому наш орден, как я официально уполномочен заявить, не имеет ни малейшего отношения.
— Простите, вы о котором инциденте? — немного удивленно спросил мой хозяин.
Фантом протянул ему руку, словно бы для рукопожатия. Монбазор машинально ответил и вздрогнул, когда его ладонь прошла сквозь пустоту.
— Перед зимнепраздником, когда вы, надо понимать, преследовали преступника, а на вас напали маги из ордена Глиняного Демона. Мы здесь абсолютно не при чем! Моя дочь присутствовала при этом происшествии. Ее фантом может дать вам самую исчерпывающую информацию…
— А-а… — хозяин по-прежнему не мог вспомнить.
«Это было, когда ты оставил меня с Селией, а сам погнался за посланцем, которого прислал Сюбникус», — подсказал я.
Это помогло. Монбазор усиленно закивал.
— Да, теперь я вспомнил, — с облегчением произнес он. — Прошу извинить меня, просто с тех пор столько всего произошло! Могу заверить, этот инцидент полностью исчерпан и, как вы видите, забыт.
Кажется, он был очень рад тому, что в ордене Железного Зуба у него больше не осталось каких-либо дел.
— Папа! Подожди! Я уже пришла!
Через турникет буквально пролетела молодая магичка в коротком, едва прикрывающем колени, платье, высоких сапожках и в мягкой белой шубке.
«М-м-м… Кажется, норковый палантин…» — услыхал я бархатно мурлыкающий голос балахонистого.
Но и Монбазор, судя по его ощущениям, воспринял неожиданную гостью более чем хорошо. По человеческим меркам она была очень привлекательной — веселая, живая и обаятельная, с небрежно заколотыми длинными светло-русыми волосами и милым личиком с чуть вздернутым носиком. Я же отметил, что он нее очень приятно пахло — чем-то нежным, чисто женским, совсем не похожим на обычные резкие ароматы «зверятников».