Наверное, мои мысли очень красноречиво отразились на лице, потому что Бахламойо сразу же замахал руками.
— Ну хорошо, хорошо, твоя взяла, шантажист! Давай я сменю тебя не вечером перед зимнепраздником, а утром!
Я вздохнул, наконец запуская уставший и застоявшийся за день мозг. В принципе, предложение Бахламойо для меня кругом выгодно. Все равно, в последние дни перед открытием комплекса для туристов мне бы не дали полноценного отдыха, постоянно дергая по всяким вопросам. Уж я-то старшего магистра Ньюинга знаю, перестраховщик он еще тот!
Туристов запустят в последний день руки. Церемония начнется в десять часов утра, и мне так или иначе придется в ней участвовать. Я только успею встретить на вокзале Селию, которая приедет рано утром, а потом мне придется бежать в туркомплекс и торчать там большую часть дня. А вечером следующих суток, в последний день последнего полного уходящего года, принимать официальное дежурство.
А так я все эти дни просто проведу здесь. Причем, не с хищными крококошечками, а с девицами из другой смены. Они хоть и менее толковые, но зато не питают в отношении меня никаких матримональных планов. А дальше начнутся праздники с Селией. Причем все восемь, а не жалкие четыре дня! Вот только…
— Так в чем здесь все-таки подвох? — поинтересовался я.
— Дед приехал, — тяжело вздохнул Бахламойо. — Эти дни он еще будет по делам ходить, а потом примется меня воспитывать! Так что мне и праздники будут не в радость. Уж лучше я здесь пересижу… Так ты согласен поменяться?
— Согласен, — кивнул я.
Ну должна же быть хоть какая-то польза от подобного напарника!
Обрадованный Бахламойо убежал, а я снова повернулся к дохе. Нет, своим перекосившимся видом она положительно оскорбляет мои эстетические чувства! Однако, и в этот раз меня остановили.
— Скучаете? — тихо и печально поинтересовался над моим ухом мелодичный голосок.
Оказывается, я не заметил, как на свою смену явилась роковая блондинка Дульсибоя.
***
И поза, и взгляд, и выражение лица крококошечки не просто намекали, а очень громко сигнализировали о том, что девушке нужна помощь. Сейчас и срочно. Иначе ей никак — останется только губку капризно прикусить и расплакаться.
Я обреченно вздохнул, сделал шаг навстречу и протянул руку к ярко-красной куртке, которую она держала в руках:
— Давайте, я помогу вам повесить.
В ответ Дульсибоя расцвела так, будто я осчастливил ее еще одной иномирянской безделицей. Тот час вручила мне куртку, на мгновение задержав на ней свои руки дольше, чем нужно.
— Чтобы я без вас делала? — едва слышно пролепетала она и скромно потупила взор. Ее щеки слегка порозовели.
Девушка многозначительно вздохнула, отступила на шаг назад, ме-едленно подняла руку и начала еще ме-едле-енне-ее расстегивать пуговицы на своем пальто (она так и носила его под курткой, следуя нашей с Таксом рекомендации). Я не стал досматривать представление до конца, обернулся и шагнул к вешалке, намереваясь поскорее избавиться от ярко-красной одежки, пылавшей цветом даже в полумраке холла.
— Ой! Не туда! Туда не надо! — задрожал-зазвенел негромкими колокольчиками испуганный голос у меня за спиной.
Я удивленно обернулся. Девушка стояла сзади, держа в руках снятое пальто.
— Если можно, куртку отдельно от остальной одежды повесьте, чтобы цвет не потускнел.
Мне оставалось лишь неопределенно хмыкнуть. Чтобы спецодежда, разработанная для использования на производстве, и на второй день потускнела? Только от того, что повисела вплотную к другой? Ну-ну… Не иначе, Дульсибоя уже успела близко познакомиться с ультрамодным стилем «фабричный Китай».
В итоге я развесил одежду с явным креном: слева красная куртка, ровно через два крючка такая же, но принадлежащая Кабыздышечке, через равный промежуток — пальто Дульсибои, далее, на приличном расстоянии, моя доха.
— Да-да, именно так! — Дульсибоя даже в ладоши захлопала от радости. Неужели ей, как и Таксу, моя доха не внушает доверия?
Ну и ладно, пусть подчиненная порадуется — мне не жалко. Пока гардероб пустует, можно развешивать одежду, как угодно. Начнется наплыв туристов — висеть нашим курткам где-нибудь в темном уголке, дружной и очень тесной компанией.
Крококошечка широко распахнула глаза, посмотрела на меня обожающим взглядом и прощебетала:
— Какой вы воспитанный! И предупредительный!
— Какой есть! — проворчал я, развернулся и направился к лестнице.
Мне уже начало надоедать сольное выступление Дульсибои. Надеюсь, для того, чтобы переобуться и снять, гм, остальные утеплители, ей моя помощь не понадобится?
Атмосфера в диспетчерской была напряженной — я почувствовал это еще из коридора. Первым делом глянул на пульт: все в порядке, стрелочки приборов на своих местах, вот зажегся очередной зеленый огонек и Кабиза сердито хлопнула по нему ладонью. Интересно, почему она такая нервная? Неужели что-то случилось?
Я присел на стул рядом с ней.
— Во время вашего отсутствия система работала в нормальном режиме, — затараторила девушка, не отрывая взгляда от пульта, — Внештатных ситуаций не было…
— Достаточно, — перебил я монолог.
Муммий утвердил настолько длинную форму рапорта, что она еще пять минут тараторить будет. Но я же целый день был рядом, и сам знаю, что здесь происходило.
— Можете идти, смена закончилась.
— Хорошо! — обрадовалась крококошечка и, чуть не опрокинув стул, убежала в коридор.
В дверях она едва не столкнулась с Дульсибоей, как раз входившей в диспетчерскую. Услыхав шум, Такс, спавший под дальней стенкой, приподнял было ухо, но оно тут же вернулось на свое привычное место.
— У Кабизы что-то случилось? — удивился я.
— В туалет, наверное, захотела, — небрежно махнула рукой Дульсибоя. — Небось, давно приспичило, а никого не было. Не на Такса же диспетчерскую оставлять.
Она посмотрела на меня и густо покраснела:
— Ой!.. Извините! — даже ладошкой рот прикрыла от смущения.
— Да нет, ничего, — мне тоже стало неловко, и я отвернулся к пульту.
Но повисшая тишина была еще хуже.
— В жизни всякое бывает, — сказал, лишь бы что-то сказать. — Нам, по идее, надо все стандартные ситуации отработать. Чем быстрее, тем лучше.
— А что тут отрабатывать? — пырснула в кулачок Дульсибоя.
Что-то моя подчиненная разошлась сегодня не на шутку.
— Порядок действий в подобных случаях, — как можно строже сказал я. — Мне совсем не понятно, почему Кабиза не сообщила о том, что ей надо отлучиться, своему напарнику. А значит — мне. У нас же есть амулеты двусторонней связи.
— Ну вы же знаете, какая она стеснительная… — уже более серьезным тоном протянула Дульсибоя.
Кабыздышечка стеснительная? Ну-ну… Как-то не замечал за ней раньше такого.
— А вдруг вы были заняты чем-то серьезным?! Например, совещались с руководством.
Хм! Если обед в компании Муммия можно назвать «совещание», то таки да, я как раз усердно совещался.
— Вот если бы вы для нас придумали какое-то средство, — настойчиво продолжала Дульсибоя. — Чтобы стол с кнопками можно было уменьшить и в карман положить. Или амулет такой, как для двусторонней связи. Только не обычный, чтобы мы могли слышать, что здесь происходит, а чтобы и кнопку можно было нажать прямо оттуда… ой!
Крокошечка вновь смутилась и замолкла, а я задумался.
Девушка, сама того не зная, очень точно описала пульт дистанционного управления. Не зря все-таки эта троица — самые толковые из моих подчиненных.
В принципе, ничего невозможного нет. Информация и так поступает сюда, в диспетчерскую, к датчикам. Если использовать симпатическую магию или просто дублировать эти сигналы на какой-нибудь внешний носитель, что-то может и получиться. Кстати, так можно будет и для себя придумать сигналку, чтобы позволяла удаленно отслеживать состояние системы. Тогда можно было бы вообще ее контролировать из дома! Из-под теплого и уютного одеяла…
Мысль была настолько дерзкой, что я невольно отвернулся к стене, стараясь хоть так отгородиться от излишне проницательной напарницы, сидевшей рядом. Но Дульсибоя, наоборот, отодвинулась чуть подальше. Похоже, крокококошечка и сама решила, что заигралась в кокетку.
Я набрасывал возможные комбинации заклинаний для будущего устройства, когда в диспетчерскую зашли Муммий и Хелицера.
— Вы уже ужинали? — обратился ко мне старший магистр. — Если еще нет, может, составите мне компанию? Я приглашаю. А за порядком тут Хели посмотрит, хоть до утра.
Хелицера одарила меня лучезарной улыбкой и сделала непонятный жест рукой. Думаю, она хотела сообщить, что совсем не возражает против внепланового дежурства. Однако, я бы скорее расшифровал ее взмах, как «Идите-идите, не путайтесь под ногами».
Дульсибоя, конечно, скривилась так, будто неспелое яблоко попробовала. Еще бы, меня ни с того, ни с сего уводят прямо из-под носа! Но под тяжелым взглядом Хелицеры быстро сменила гримасу на натянутую улыбку. Вот и отлично! А то я, действительно, что-то проголодался.
В ресторане, куда меня привел Муммий, кормили достаточно вкусно и обильно, было тепло, кресло мягко обволакивало мое уставшее тело, но… меня не покидало ощущение какой-то неправильности. Что я вообще здесь делаю? Почему я ужинаю не дома, на своей уютной кухне (ладно-ладно, можно и в столовой, если вы так настаиваете), надев удобный халат и тапочки? Я вдруг, как наяву, услышал добродушное ворчание Менузеи, увидел, как кофеварка кокетливо поигрывает шнуром питания, а Тузька тихонько стоит в углу и старательно изображает мебель…
«Проснись! Ужин принесли!!!»
От громкого вопля, раздавшегося в моей голове, я испуганно вздрогнул и чуть не боднул головой официанта, расставлявшего тарелки с нашим заказом. Ноги тоже непроизвольно дернулись, из-под стола раздался тихий взвизг. Такс, извини, это было не нарочно!
И сразу же я с грустью вспомнил, что после ужина придется возвращаться не домой, а в одну из комнат отдыха рядом с диспетчерской. Как же я проживу без утренней чашечки кофе?! Нет, надо срочно придумывать сигналку, идею которой мне подсказала Дульсибоя! Мой взгляд упал на выданное нам меню, состоявшее из скрепленных между собой дощечек с приклеенными к ним бумажными листами. Кстати, а почему бы мне не использовать такой формат? Только надо будет разбить сигналку на отдельные ячейки, чтобы каждая была связана со своим датчиком, и сделать ее, скажем так, покомпактнее. Но вот какой взять для нее материал?!..