дони зеленоватый шар, из которого торчали побеги некоего вьющегося растения. — Кто здесь прячется?! Покажись немедленно!
— И вовсе незачем так орать! — из-за тоненькой рябинки с недовольным видом показался Борталоний. — Ну хорошо, вы нашли меня. И что дальше?
— А дальше, коллеги, предлагаю перестать ломать друг перед другом комедию, — снова выбравшись на дорожку, Дурбанкул обрел не только твердую почву под ногами, но и свой обычный апломб. — Ведь все мы пришли сюда из-за Ордалии, не так ли? А кто-то ее, возможно, уже ее заполучил?!
— Ну а если получил, так что с того?! — бухнул Борталоний. — Можно сказать, она вам нужнее всего!
Четверо магов и ведьма обменялись подозрительными взглядами. Над полянкой повисла нехорошая тишина.
— Тяв! — послышалось откуда-то сверху. По-видимому, кто-то еще решил присоединиться к честной компании.
Подняв головы, присутствующие увидели сидящую на краю крыши синего домика госпожу Осукунию. Правда, узнать ее в таком виде было нелегко. Вместо обычной старомодной мантии сухонькая магичка натянула на себя бело-серо-черный зимний камуфляж.
— Тяв! — повторила сигнал тревоги Карманная Волкодавочка.
Ведьма скорчилась и съежилась, превратившись в занесенный снегом валун, невесть какими ветрами занесенный на крышу. Вопреки закону всемирного тяготения он резво покатился вверх и вскоре исчез за коньком.
Оглянувшись по сторонам, остальные маги тоже сочли за лучшее скрыться из виду. Последним с характерным стуком закрылся скворечник, и оттуда послышалось несмелое «ку-ку».
По узкой тропинке возвращались домой е-братцы. Впереди важно вышагивали три триерарха в сопровождении трех квадрантов. За ними двигалась неровная вихляющаяся и подпрыгивающая цепочка шестер. Две четверки пятакамов скакали по сугробам по обе стороны дорожки, отбивая такт.
При виде неподвижно сидящего на ступеньках часового вся вереница внезапно остановилась. Один даже застыл в воздухе на середине прыжка и затем медленно опустился вниз, издав тонкий свистящий звук как от спущенного шарика. Затем двое квадрантов и триерарх Коц метнулись к караульному, а Мец с неожиданной для него комплекции быстротой птицей взлетел на крыльцо и ворвался внутрь.
Через несколько мгновений окрестности огласил горестный вопль, в котором, казалось, не осталось ничего человеческого. Дверь распахнулась во всю ширь, и из нее мешком вывалился Мец, державший в руках пустой ларец с откинутой крышкой. Его лысая голова пошла странными буграми и пупырышками, из-за чего стала походить на огромный лимон.
— Наша Ордалия! — трагично взвыл он, сокрушенно потрясая ларцом. — Она пропала, исчезла, покинула нас! После стольких лет!.. Горл… Горе, горе всем нам!.. Ее похитили, украли, унесли!.. Кто, кто это сделал?!..
С каждым новым воплем его голос набирал мощь и силу. Шестеры и пятакамы порскнули во все стороны, попутно зарываясь поглубже в землю. Еще один желтый силуэт, появившийся было в некотором отдалении, снова исчез, словно его и не было. Деревья тряслись, с них сыпался снег. Тоненькая рябинка, за которой прятался Борталоний, попала под главный удар и сломалась, едва не огрев по затылку и.о. Великого магистра, попытавшегося одновременно заткнуть уши и укрыться за пеньком. Доху вынесло из-под кустов, и она, слабо трепыхнувшись, повисла на ветвях прямо под фонарем.
Прокричавшись, словно выпустив из себя весь воздух, триерарх Мец грузно осел на снег, ноги его не держали. Его подчиненные начали осторожно выглядывать из укрытий, но тут же снова испуганно спрятались, услышав чьи-то торопливые шаги. Кто-то спешил, причем, сюда, а не отсюда.
— Кто кричал?! — прекрасная Фиорента в своей короткой шубке выглядела обворожительно, но в ее сложенных чашечкой руках крутилось нечто острое и опасное даже на вид.
— Э-э-э… Вы Монбазора Пампуку не видели? — проблеял Швендзибек, на всякий случай отступая за спину магички.
— Ой, да это же его доха! — воскликнула немного отставшая от них Селия, бросившись к знакомому предмету. — Но где же сам Монбазор?!
— А действительно, — Великий магистр Дурбанкул вышел на дорожку, делая вид, что был только что привлечен криками. — Неужели и это происшествие не обошлось без господина Пампуки?!
Глава 14. Ужасные открытия
ТАКС
Ах, какое блаженство — сладко выспаться после долгого утомительного дня! Нет, ночью у меня над головой определенно шумели. Но, когда надо, я умею отгораживаться от внешних воздействий. Даже во сне. Вот призыв хозяина я услышу в любом состоянии. Но его-то как раз и не было.
Надо мной кто-то заворочался в кушетке, переваливаясь с боку на бок. Гюрзелла, судя по запаху. Значит, пора выбираться отсюда. Тем более, что природа властно звала меня наружу.
Стараясь подавать как можно меньше шума, я вылез из своего убежища, а затем просочился в коридор. Повсюду стояла тишина. Похоже, орден еще не проснулся после празднования.
На дежурстве старательно боролась с дремотой Кабиза. Широко зевая, самая крупная крококошечка с ненавистью тыкала пальцем в то и дело появляющиеся перед ней зеленые огоньки, гася их. Я проскочил мимо нее незамеченным и оказался в атриуме, сохранявшем многочисленные следы ночных возлияний и возъеданий. От жуткой какафонии запахов у меня зачесалось левое ухо и отчаянно захотелось чихать.
Прямо в центре зала в зловредном массажном кресле спал магистр Бахламойо. Его опущенная вниз рука продолжала сжимать огрызок индюшачьей ножки, под которой образовалась лужица от стекшего с нее острого пахучего соуса. Меня так и тянуло добавить в эту картину всеобщего беспорядка и свой штрих, но я сдержался, как и положено хорошо воспитанному псу.
Выскочив на улицу и сделав свое дело в первом же подходящем месте, я наконец огляделся по сторонам. Уже почти рассвело. Огни, горевшие всю ночь, погасли. Причем, оказывается, я оставил свою метку прямо под фонарем. Пришлось немного поработать задними лапами, забрасывая следы свежим снегом.
Вот, готово. Теперь бы сообразить насчет завтрака… И кстати, куда подевался мой хозяин?! Я вообще не ощущал его в своем восприятии. Уехал домой, забыв меня?! Или отправился куда-то не один? Я сосредоточился, расширив сферу поиска, но так и не смог его обнаружить.
А если традиционными методами? Как следует принюхавшись, я почуял следы его запаха, увы, едва заметные под знакомой бараньей вонью. Это не так давно где-то поблизости проследовала по своим ветошным делам доха… и, между прочим, до сих пор не вернулась обратно.
Но все-таки, где хозяин?! Я уже начинал беспокоиться. И не ударился окончательно в панику лишь потому, что обнаружил сравнительно недалеко Селию. Уж она-то наверняка знает, где он!
Уй-й-й! Ну зачем же меня так тискать?! Я ведь не железный!.. Только кости титановым сплавом армированы… Но дышать мне тоже надо! Се-ли-я…
— Ой, извини! — магичка наконец выпустила меня из объятий, дав возможность перевести дух. — Просто я так волновалась! А где Монбазор?
Оп-па! Я так и сел.
«Разве он не с тобой?»
— Нет, — девушка опустилась передо мной прямо на снег. — А ты-то сам где был?
«Спал, — признался я. — Ночью что-то произошло?»
Тут меня внезапно посетила страшная мысль, от которой вся шерсть поднялась дыбом, а хвост скрутился в спираль. Нет, не может быть! Если бы хозяину стало плохо, я бы почувствовал даже во сне и примчался на выручку. А уж мертвого бы сразу учуял… а потом нашел бы убийц и разорвал их в клочья!..
— Такс, ты что?! — Селия не на шутку перепугалась. — С ним что-то случилось?!
«Он жив, — поднявшись на задние лапы, я начал вылизывать ей лицо, успокаивая. — Просто куда-то пропал. Так что случилось ночью?»
Пока девушка рассказывала, я чувствовал, как у меня снова поднимается дыбом шерсть. Омерзительнейшее ощущение! Умом понимаешь, что никак не мог бы оказаться рядом и помочь, а все равно воспринимаешь себя предателем…
— …Монбазора там не было, но нашлась его доха. Теперь его подозревают в краже Ордалии!..» — закончив повествование, Селия залилась слезами.
Пришлось снова успокаивать ее. И заодно сдерживать кипящий гнев, так и клокочущий внутри. Поэтому когда магичка пришла в себя, мой рассказ о проклятом балахоне состоял не только из возмущенного рычания.
«…а теперь этот негодный тулуп еще и подставил хозяина! — закончил я, снова изрядно распалившись. — Где доха?! Я уж поговорю с ней по-свойски!»
Селия подскочила, отряхнулась и куда-то сбегала. А затем вернулась с известием о том, что проклятую шубейку посадили в камеру.
«Какую камеру?!»
— Камеру для вещественных доказательств при Департаменте магического правопорядка!
Впрочем, возможно, так было и лучше. Убедившись, что гадкий балахон временно недоступен, я смог снова сосредоточиться на пропавшем хозяине.
Конечно, снег очень плохо держит след, да и натоптано здесь было преизрядно, но, по крайней мере, один вывод я сумел сделать.
«Скорее всего, доха тут шастала в одиночку, без Монбазора. Если моего хозяина будут обвинять в краже, я готов дать свидетельские показания в его пользу!»
А что, действительно могу! У меня даже бумага есть о том, что я — разумное существо, обладающее гражданскими правами. Вот только боюсь, что, если дело дойдет до реального разбирательства, мои слова вряд ли примут во внимание. Все-таки люди немножко слишком консервативны, как говаривал Учитель Мерлин.
Правда, Селии я об этом не сказал, чтобы снова не портить ей настроение, а сосредоточился на поисках хозяина. Дома его нет — это, оказывается, уже точно известно. Да и будь он там, я бы дотянулся до него без вопросов.
На мгновение меня пронзила безумная мысль: а что, если это не Монбазор пропал, а что-то произошло со мной самим, и это я не могу отправить ему зов. Недолго думая, я попытался связаться с вожаком сыскной стаи. Тот, правда, еще спал, поэтому контакт не установился. Но я точно ощутил странные чужие видения и ясно услышал его шепот: «О, прекраснейшая!..»